Александр Невский
 

Образование Монгольской державы и первые завоевания монголов (1206—1236 гг.)

В конце XII в. у многочисленных монгольских племен, кочевавших на огромных просторах Центральной Азии, начался процесс зарождения ранней государственности, который проходил в крайне жестокой междоусобной борьбе между кереитами, унгиратами, меркитами, найманами, татарами, ойратами и другими племенами. Победу в этой кровавой войне одержал один из монгольских ханов Тэмуджин (1155—1227), который в 1206 г. на курултае монгольских ханов и нойонов, состоявшемся в верховьях реки Онон, был провозглашен Великим ханом всех монголов и получил новое имя Чингисхан (1206—1227). Возглавив единое монгольское государство, он дал монголам знаменитый свод законов обычного права, получивший название «Ясы Чингисхана». Вопрос о достоверности этого источника до сих пор остается предметом острой научной дискуссии. Одни авторы (В. Рязановский, И. Березин, Г. Вернадский) признавали его достоверность и утверждали, что он представлял собой устный или письменный правовой свод, содержащий основные нормы, санкции и табу, в том числе право кровной мести и смертную казнь. Другие авторы (Д. Айалон, Д. Морган, В. Васильев) отрицали его историчность или считали этот «правовой свод» образчиком каких-то изречений самого Чингисхана.

Таким же спорным остается вопрос и об общественном строе Монгольской державы. Все советские историки (Б. Владимирцов, Б. Греков, А. Якубовский, Г. Федоров-Давыдов) вполне естественно выдвинули тезис о существовании в монгольской империи особой разновидности кочевого феодализма, для которого была характерна корпоративная или частная собственность на пастбища и стада. Ряд современных историков (А. Кузьмин, Н. Крадин, Т. Скрынникова, В. Базаров) выступил с альтернативной теорией экзополитарного способа производства, в основе которого лежали различные способы внешней эксплуатации земледельческих обществ за счет завоеваний, военных набегов, грабежей и вымогания разнообразных даров, а также установления особого и жесткого режима ксенократии, т. е. владычества монгольской политической элиты над завоеванными территориями.

Достоверно известно, что, став главой единой Монгольской державы, Чингисхан провел радикальную военную реформу, в ходе которой была создана одна из лучших профессиональных и боеспособных армий мира. Эта армия, ставшая опорой власти Чингисхана, имела четко отлаженную сотенную структуру, отличную боевую выучку, строжайшую дисциплину и новейшее вооружение в виде длинной клинковой сабли, легкого боевого топора и саадака, состоящего из композитного лука с налучьем и колчана со стрелами. У каждого монгольского воина было не менее трех лошадей, в частности ездовая, вьючная и боевая, на которых он, соответственно, совершал дальние переходы во время военных походов, перевозил свой провиант, доспехи и вооружение и вел боевые действия.

Собственно монгольская армия без вспомогательных отрядов, численность которой, по разным оценкам (Г. Вернадский, М. Горелик, Е. Разин, Р. Храпачевский, Д. Хрусталев), составляла порядка 100—130 тысяч нукеров, делилась на арбаны, джагуны, минганы и тумены во главе которых стояли десятники, сотники, тысяцкие и темники. Причем минганы и тумены были не только военными подразделениями, но и административно-территориальными единицами самой Монгольской державы, которые управлялись знатными нойонами. Основной костяк монгольского войска состоял из легкой и тяжелой кавалерии, который делился на три боевых части: центр (хол), правое крыло (барунгар) и левое крыло (джунгар). Как правило, арбаны и джагуны состояли из выходцев одного или нескольких родственных монгольских родов. А более крупные соединения, такие, как минганы и тумены, формировались из нукеров и аратов, принадлежащих как к собственно монгольским, так и завоеванным ими племенам. Одни авторы (Г. Вернадский, Л. Гумилев) считали, что подобный принцип комплектования монгольской армии был частью целенаправленной политики самого Чингисхана, целью которой было преодоление разобщенности среди монгольских и покоренных ими племен и предельная централизация власти внутри самой монгольской империи. Их оппоненты (Б. Греков, А. Кузьмин) более обоснованно говорят о том, что в результате многочисленных усобиц, заговоров и придворных переворотов, которые всегда сопровождались безжалостными убийствами, в Монгольской державе сложилась жесткая иерархия монгольских родов, где первую скрипку играли кияты, борджигины, олхонуты и ряд других родовых патронимий. Само монгольское войско в основном состояло из покоренных племен кераитов и найманов, а большинство полководцев Чингисхана были татарами, ойратами, меркитами и урянхайцами. Сами монголы участия в сражениях практически не принимали, и их главной функцией было устрашение, в том числе посредством установления строжайшей дисциплины, нарушение которой вело к единственному наказанию — изощренной смертной казни путем вырывания сердца или перелома хребта.

В составе монгольской армии была создана особая ханская гвардия, состоящая из кешиктенов и богатуров, численность которой составляла 10 тысяч всадников. Многие воины, прошедшие службу в ханской гвардии, автоматически назначались командирами минганов и туменов. В составе своей армии Чингисхан создал своеобразный полевой штаб, состоящий из юртчи, главной задачей которого было планирование военных походов, диспозиции войск, разведка противника, составление маршрутов кочевий, расположение лагерей и т. д.

После завершения военной реформы Чингисхан начал знаменитые завоевательные походы, в результате которых монголы захватили огромные территории тангутской империи Си-Ся (1207—1211), северные провинции китайской империи Цзинь (1211—1216), империю Хорезмшахов (1218—1221), Ширванское царство (1221), Грузинское царство (1221), Аланское царство (1222) и другие государства Кавказа. Ранней весной 1223 г. монгольская орда под водительством Джебе и Субедая вышла в причерноморские степи к границам государства Дешт-и-Кыпчак, глава которого половецкий хан Котян обратился к своему зятю, галицкому князю Мстиславу Удалому за военной помощью, заявив ему «нашю землю днесь отъяли, а ваша заутро възята будеть». Именно по его инициативе в Киеве на съезде русских князей было принято роковое решение об объединении с половцами для отражения монгольского нашествия на их земли. По оценкам ряда современных историков (Л. Войтович), на призыв Мстислава Удалого откликнулись больше двадцати русских князей, в том числе Мстислав Киевский, Мстислав Черниговский, Даниил Волынский, Мстислав Луцкий, Андрей Туровский, Изяслав Путивльский и другие.

В разных исторических источниках точные данные о численности русско-половецкого войска либо полностью отсутствуют, либо являются непомерно завышенными, поэтому этот вопрос до сих пор остается предметом давней научной дискуссии. В частности, В.Н. Татищев и А.Г. Кузьмин определяли его численность в 150 тысяч ратников. По оценкам Л.Н. Гумилева и И.А. Голыженкова она составляла 80—100 тысяч человек. По мнению Р.П. Храпачевского численность русско-половецкого войска вряд ли превышала 40—45 тысяч всадников, а по оценке А.Г. Хрусталева его численность составляла примерно 15—18 тысяч ратников. Аналогичная разноголосица мнений наблюдается и при оценке численности монгольской орды, принявшей участие в битве на реке Калке. В данном случае диапазон разногласий колеблется от 200 тысяч (В.Н. Татищев) до 20 тысяч (А.Г. Хрусталев) всадников.

Примерно в середине апреля 1223 г. военные отряды всех русских князей и половецких ханов собрались единым лагерем в устье реки Трубеж, в Зарубе, откуда они сразу двинулись к днепровским порогам. Узнав о начале этого похода, в ставку к русским князьям прибыли монгольские послы, которые попытались убедить русских князей прекратить начатую ими военную кампанию и отказать в помощи половецким ханам. Однако русские князья, поддавшись на уговоры союзных половцев, «избиша нъ послы, а сами поидоша противу имъ». Перейдя на левый берег Днепра, русские и половецкие ратники разбили передовой отряд монголов и обратили его в бегство. Двигаясь дальше на восток и не наблюдая основных сил противника, русско-половецкая рать в конце мая 1223 г. вышла на берег реки Калки, где встретила еще один авангард монголов. Начав новое сражение, дружины Мстислава Удалого, Даниила Волынского и Мстислава Немого быстро разгромили передовой отряд кочевников, который начал поспешно отступать на левый берег Калки. Не подозревая о том, что монголы предприняли излюбленный ими тактический прием «ложного отхода», русские и половецкие ратники бросились в погоню за ними и, потеряв боевой строй, стали беспорядочно форсировать Калку. Именно этой роковой ошибкой русских князей и воспользовались Джебе и Субедай. Столкнувшись на правом берегу с главными силами монголов, половцы в панике бежали с поля боя к переправе через Калку, в результате чего: 1) был открыт правый фланг русского войска и 2) были смяты три полка Мстислава Черниговского, которые не успели изготовиться к бою с монголами. Как повествует Новгородская Первая летопись, «побегоша ничтоже половци назадъ, и потъпташа бежаще станы русскыхъ князь, не успеша бо исполчитися противу имъ, и съмятошася вся, и бысть сеця зла и люта».

Одна часть монгольской орды погнала бегущих русских и половецких ратников вплоть до берегов Днепра, а другая часть монгольской орды осадила стан великого киевского князя Мстислава Романовича, который «не движеся съ места никамо же, сталъ бо бе на горе, надъ рекою надъ Калкомь». Киевская рать в течение трех дней храбро отбивались от наседавших монголов, и сдалась лишь после того, как татарский посол, «оканьныи воевода Плоскына целовавъ крестъ честный къ Мьстиславу и къ обема князема, око ихъ не избити, нъ пустити ихъ на искупъ».

Однако монголы, коварно презрев данную ими же клятву, перебили всех русских ратников, за исключением их воевод и самих князей. По уточненным данным современного историка Л.В. Войтовича, в плен было взято двенадцать русских князей, в том числе Мстислав Киевский, Мстислав Черниговский, Андрей Туровский, Изяслав Путивльский, Василий Козельский и Святослав Шумский, которых монголы «издавиша, подъкладъше подъ дъскы, а сами верху седоша обедати, и тако животъ ихъ концяша». Точные данные о потерях русского войска в самих летописных источниках полностью отсутствуют, но по информации летописной «Повести о битве на Калке», разные редакции которой сохранились в составе Лаврентьевской, Ипатьевской и Новгородской Первой летописях, в этом побоище уцелела только одна десятая часть русского войска.

После победы на Калке монголы вторглись на территорию Руси и почти дошли до Киева, но узнав о приходе в Чернигов владимирских полков во главе с Васильком Ростовским, монголы отказались от своих прежних планов похода на Киев и пошли на Волгу, где у Самарской Луки были разбиты волжскими булгарами и ушли в степь.

В 1227 г., в разгар новой войны с Китаем, почти одновременно скончались великий хан Чингисхан и его старший сын Джучи, который был убит в ходе ожесточенной борьбы за власть своими младшими братьями Чагатаем и Угедеем. После двухлетнего траура по усопшему отцу новым великим ханом был провозглашен третий сын Чингисхана Угэдэей (1229—1241). В 1235 г., завершив завоевание Цзиньской империи, монгольские ханы и нойоны собрались на очередной курултай на реке Онон, где было принято решение о начале грандиозного «Западного похода», который возглавил внук Чингисхана, сын Джучи хан Батый (1208—1255). Начав «Великий поход к последнему морю», монголы первым делом разгромили Половецкую степь и Волжскую Булгарию, а затем начали поход на Русь.

 
© 2004—2024 Сергей и Алексей Копаевы. Заимствование материалов допускается только со ссылкой на данный сайт. Яндекс.Метрика