К уточнению даты рождения Даниила Галицкого
Как уже отмечалось, крестильное имя Даниила Галицкого исследователями никогда не соотносилось с именем св. Даниила Столпника. Тем не менее в литературе неоднократно предпринимались попытки определения патронального святого, тезоименитого галицко-волынскому князю. При этом, однако, в качестве основного христианского имени князя принималось не постоянно упоминаемое в летописях и других источниках имя Даниил, в достоверности которого не приходится сомневаться, а его предполагаемое второе имя — Иоанн, упоминающееся лишь однажды.
Под таким именем Даниил Галицкий, по-видимому, фигурирует в одном из посланий к нему папы Иннокентия IV. Датированное 3 мая 1246 г., это послание адресовано «светлейшему королю Руси Иоанну» (Ioanni illustri regi Russiae).1 Никаких более ясных указаний, позволяющих идентифицировать адресат, в документе не содержится. Тем не менее публикаторы текста папской буллы обычно усматривают здесь галицко-волынского князя Даниила Романовича.2
Эту точку зрения разделяют и некоторые новейшие авторы, полагающие, что имя Иоанн было крестильным именем Даниила Галицкого, которое он получил в честь св. Иоанна Златоуста.3 В доказательство приводятся свидетельства Галицко-Волынской летописи о том, что Даниил Романович возвел в своей новой столице Холме храм во имя Иоанна Златоуста.4
Если папа Иннокентий IV действительно именовал Даниила Галицкого Иоанном, то было бы естественно ожидать, что и в дальнейшем понтифик придерживался бы такого же именования. Однако этого не происходит. В посланиях, датированных 1247—1248 гг., папа, обращаясь к галицко-волынскому князю, именует его Даниилом. «Светлейшему королю Руси Даниилу» адресованы три письма папы, датированные 27 августа 1247 г., а также послания от 12 сентября 1247 г. и 23 января 1248 г.5
Возможно, в первом послании папы произошла какая-то ошибка в употреблении имени галицко-волынского князя или же письмо было адресовано другому лицу. Е.Е. Голубинский, к примеру, считал, что свое первое послание в Галицко-Волынскую Русь Иннокентий IV адресовал брату Даниила Васильку.6 Однако для подобных предположений нет достаточных оснований.
Скорее всего при воспроизведении текста папской буллы от 3 мая 1246 г. какая-то неточность была допущена в изданиях А.И. Тургенева и А. Поттхаста. Возможно, в подлинном оригинале письма Иннокентия никакого личного имени адресата вообще не значилось, и папа ограничивался безличным обращением: «светлейшему князю Руси» (illustri regi Russiae).7
В пользу такого вывода склоняют также другие послания Иннокентия IV к Даниилу Романовичу, относящиеся к начальному этапу их взаимоотношений. Тем же 3 мая 1246 г. датированы еще три послания папы, два из которых непосредственно адресованы галицко-волынскому князю, в которых он фигурирует без указания личного имени как «светлейший король Руси».8 В третьем письме, адресованном папским эмиссарам, отправляемым в Галицко-Волынскую Русь, правитель последней также именуется «светлейшим королем Руси» без обозначения личного имени.9
Ил. 130. Феофан Грек (ок. 1340 — ок. 1410). Даниил Столпник. Фреска церкви Спаса на Ильине улице. 1378 г. (Великий Новгород, Россия)
Таким образом, мы приходим к выводу, что единственным достоверно подтвержденным личным именем Даниила Галицкого могло быть только имя Даниил, выполнявшее одновременно функции как княжеского (светского), так и христианского (крестильного) имени. Для предположения о наличии у этого князя еще одного христианского имени нет достаточных оснований. Тем самым не находит подтверждения и версия об особой сакральной связи Даниила Романовича с Иоанном Златоустом, будто бы выступавшим в качестве его патронального святого.
Единственным христианским святым, который более всего соответствовал роли патронального святого для Даниила Галицкого, как мы видели, мог быть св. Даниил Столпник. Если этот сделанный нами вывод соответствует действительности, появляется новая возможность для установления более точной даты рождения князя Даниила.
В соответствии с календарем церковных праздников, а также в силу общей для Рюриковичей традиции соответствия христианского месяцеслова и княжеского именослова, Даниил Романович должен был появиться на свет в первую декаду месяца декабря — накануне или непосредственно в день церковной памяти св. Даниила Столпника, то есть 11 декабря, или, может быть, за несколько дней до этой даты.
Точно так же в литературе решается вопрос о возможной дате рождения московского князя Даниила Александровича, тезоименитого св. Даниилу Столпнику: Даниил Московский должен был явиться на свет незадолго до 11 декабря 1261 г.10 В этот день (или накануне) увидели свет и другие князья московской династии, тезоименитые св. Даниилу Столпнику, о чем имеются прямые свидетельства в источниках.11
Вопреки распространенному в литературе мнению, что в средневековой Руси младенца нарекали по имени святого, память которого приходилась на день крещения новорожденного, совершаемого на сороковой день после рождения, Б.М. Клосс доказывает, что в княжеской среде действовало другое правило. На основе многочисленных летописных свидетельств за XIV—XV вв. исследователь устанавливает, что в княжеских семьях крестильное имя в большинстве случаев выбиралось по дню рождения и соответствовало имени святого, поминовение которого либо непосредственно приходилось на день рождения, либо отстояло от него по церковному календарю в пределах одной-двух недель.12
Совершенно очевидно, что именно такой порядок выбора христианского имени для новорожденных членов княжеского рода Рюриковичей действовал и в домонгольской Руси. Во всяком случае, в пользу этого свидетельствуют сохранившиеся в источниках данные об имянаречении князей, относящиеся ко второй половине XII — первой половине XIII вв.
Наиболее полные сведения касаются членов семьи Владимиро-Суздальского великого князя Всеволода Большое Гнездо. Сам Всеволод Юрьевич, получивший в крещении имя Дмитрия, родился накануне дня памяти св. Димитрия Солунского (26 октября).13 В день памяти этого святого увидел свет сын Всеволода Владимир, также получивший в крещении имя Дмитрия.14 В честь Димитрия Солунского был назван в крещении и внук Всеволода, его полный тезка Всеволод-Дмитрий Юрьевич, родившийся 23 октября 1213 г.15
Старший сын и наследник Всеволода Константин первым среди Рюриковичей получил столь громкое имя, родившись 18 мая, «на память святаго мученика Потапья въ субботу».16 Имя князю было выбрано в честь святого равноапостольного царя Константина Великого, чья память по православному календарю отмечается 21 мая.
Родившийся 26 ноября 1188 г. великий князь владимирский Юрий Всеволодович был наречен Георгием, так как его рождение пришлось «на освящение церкви моученика Георгия».17 Здесь имеется в виду установленный Русской Православной Церковью еще в древности праздник в честь освящения церкви Св. вмч. Георгия Победоносца в Киеве в 1051 г., более известный как Юрьев день осенний (или холодный), с которым в XV—XVI вв. были связаны правительственные меры по ограничению свободы крестьянских переходов.
Летопись сохранила обстоятельства имянаречения еще одного владимирского великого князя — Ярослава-Федора Всеволодовича. Князь родился «месяца февраля въ 8 день на память святого пророка Захарьи, и нарекоша и въ святемь крещеньи Феодоръ».18 По церковному календарю 8 февраля отмечаются память пророка Захарии Серповидца, а также память великомученика Феодора Стратилата.
Еще один из сыновей Всеволода Большое Гнездо — Святослав — родился «месяца марта въ 27 день на память святое мученицы Матроны» и «нареченъ бысть въ святомь крещении Гаврило».19 В канун дня рождения Святослава православная церковь празднует Собор Архангела Гавриила (26 марта).
Сын Всеволода Борис родился «месяца мая въ 2 день на пренесенье святою мученику Бориса и Глеба».20 2 мая церковь отмечает память перенесения в 1115 г. мощей свв. Бориса и Глеба в новую церковь-усыпальницу. Еще один Всеволодович, Стародубский князь Иван, родился в канун дня Усекновения главы Иоанна Предтечи (29 августа) и получил свое имя в честь этого святого.21
Точно так же определялся порядок имянаречения в поколениях внуков и правнуков Всеволода. Убитый татарами в марте 1238 г. ростовский князь Василько Константинович родился «месяца декабря въ 7 день на память святаго отца Амвросья епископа».22 Его наиболее вероятным патрональным святым стал Василий Великий, чья память празднуется 1 января. Погибший 4 марта 1238 г. в битве с татарами на р. Сити ярославский князь Всеволод Константинович родился «месяца иоуня въ 18 день на память святаго мученика Леонтия и дружины его»,23 однако в крещении был назван Иоанном, так как рождение князя пришлось на шестой день перед празднованием Рождества Иоанна Предтечи (24 июня). Наконец, праправнук Всеволода ростовский князь Дмитрий Борисович (✝ 1294) родился 11 сентября,24 то есть в день празднования памяти мученика Димитрия из Скепсии.
Такой же порядок выбора христианских имен для новорожденных князей по имени святых, чья память отмечается непосредственно в день рождения или отстоит от него на несколько дней, в конце ХН — начале XIII вв. мы наблюдаем и у южнорусских Рюриковичей. Правда, иллюстрирующих его примеров в источниках сохранилось значительно меньше.
Известно, что главный герой «Слова о полку Игореве», Новгород-Северский и черниговский князь Игорь Святославич (род. в 1151 г.) получил в крещении имя Георгий, так как появился на свет во вторник на «Святои неделе».25 По расчетам Н.Г. Бережкова, вторник Страстной недели в 1151 г. приходится на 3 апреля.26 4 (а по некоторым месяцесловам — 5) апреля праздновалась память св. прп. Георгия Малеина, а 7 апреля — память св. прп. Георгия Исповедника, епископа Митиленского.27 В свой знаменитый поход против половцев в 1185 г. Игорь отправляется 23 апреля.28 Последнее обстоятельство дает основания предполагать, что своим патрональным святым он считал Георгия Победоносца.29
Путивльский и галицкий князь Владимир Игоревич, внук черниговского князя Святослава Ольговича, в крещении получил имя Петра, так как родился «месяца октября въ 8 день».30 По мнению О.В. Лосевой, патрональным святым князя скорее всего был св. Петр Капетолийский (память 4 октября) или святой воин Петр Галат из обители Св. Фоки (память 9 октября).31
Сновский князь Ростислав Ярославич, внук черниговского и киевского князя Всеволода Ольговича был наречен в крещении Иоанном, «бе бо родилъся вь рождество Ивана Крестителя».32
Отмеченные здесь случаи христианского имянаречения Рюриковичей в XII—XV вв. определенно указывают на существование общего правила выбора имени по дню рождения вне зависимости от времени крещения новорожденного. Мальчиков обычно нарекали в крещении именем того святого, чья память по церковному календарю на несколько дней отстояла вперед, то есть день рождение младенца предшествовало дню памяти его патронального святого, однако нередкими были случаи, когда эти дни совпадали.33
Нет никаких оснований сомневаться в том, что указанное правило действовало в семье волынских Мстиславичей, откуда происходили галицко-волынские князья Роман и Даниил.
Если исходить из указания Галицко-Волынской летописи о том, что в год смерти Романа Мстиславича (1205) его старшему сыну Даниилу исполнилось всего четыре года, последний должен был появиться на свет не позднее 1201 г. Именно 1201 г. большинство исследователей принимает как наиболее достоверную дату рождения Даниила Галицкого.34
Установив патронального святого, чье имя носил князь, мы имеем возможность сделать некоторое уточнение: Даниил Галицкий должен был родиться 11 декабря 1201 г., в день памяти св. Даниила Столпника, или за несколько дней до этой даты.
Примечания
1. HRM. T. I. Nr. 65; Большакова С.А. Папские послания галицкому князю как исторический источник // ДГ. 1975 г. М., 1976. № I.
2. Regesta Pontificum Romanorum / Ed. A. Potthast. T. I. Berolini, 1874. Nr. 12097; Большакова С.А. Папские послания... С. 12.
3. Рапов О.М. Княжеские владения на Руси в X — первой половине XIII в. М., 1977. С. 188; Войтович Л.В. Княжа доба на Русі: портрети еліти. С. 492.
4. ПСРЛ. Т. II. Стб. 826, 842—843.
5. HRM. T. I. Nr. 67—69, 74, 77; Большакова С.А. Папские послания... № V—VIII, X.
6. Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. Т. II, 1-я пол. М., 1997. С. 83, примеч. 2.
7. Les Registres d'innocent IV (1243—1254) / Ed. E. Berger. T. I. Paris, 1884. Nr. 1817.
8. HRM. T. I. Nr. 62—63; Большакова С.А. Папские послания... № II, IV.
9. HRM. T. I. Nr. 64; Большакова С.А. Папские послания... № III.
10. Борисов Н.С. Политика московских князей. С. 65.
11. См.: ПСРЛ. Т. IV, ч. 1. С. 279; Т. VII. С. 214; Т. X. С. 219; Т. XVIII. С. 89; Приселков М.Д. Троицкая летопись. С. 356, 455.
12. См.: Клосс Б.М. Избранные труды. Т. I. Житие Сергия Радонежского. М., 1998. С. 24—27.
13. ПСРЛ. Т. XV, вып. 1. Стб. 221.
14. Там же. Т. II. Стб. 674—675.
15. Там же. Т. I. Стб. 438.
16. Там же. Стб. 396—397.
17. Там же. Т. II. Стб. 659.
18. Там же. Т. I. Стб. 408—409.
19. Там же. Стб. 412.
20. Там же. Стб. 404.
21. Там же. Стб. 414.
22. Там же. Стб. 434—435.
23. Там же. Стб. 435.
24. Там же. Стб. 473.
25. Там же. Т. II. Стб. 422.
26. Бережков Н.Г. Хронология русского летописания. М., 1963. С. 152.
27. Лосева О.В. Месяцеслов и именослов в Древней Руси // Румянцевские чтения. Мат-лы науч.-практ. конф. по итогам научно-исследовательской работы Российской государственной библиотеки (25—27 апреля 1995 г.). М., 1996. Ч. II. С. 64.
28. ПСРЛ. Т. II. Стб. 637.
29. Горский А.А. «Всего еси исполнена земля Русская...»: Личности и ментальность русского Средневековья. М., 2001. С. 12, 16, 33—34, примеч. 2.
30. ПСРЛ. Т. II. Стб. 562.
31. Лосева О.В. Месяцеслов и именослов в Древней Руси. С. 64.
32. ПСРЛ. Т. II. Стб. 568.
33. См.: Лосева О.В. 1) Месяцеслов и именослов в Древней Руси; 2) Патрональные святые русских князей (летописи, месяцесловы, сфрагистика) // ВЕДС. Генеалогия как форма исторической памяти. Мат-лы XIII чтений памяти чл.-корр. АН СССР В.Т. Пашуто. Москва, 11—13 апреля 2001 г. М., 2001; Литвина А.Ф., Успенский Ф.Б. Выбор имени у русских князей в X—XVI вв. Приложение.
34. Подробнее см.: Dąbrowski D. Genealogia Mścislawowiczów. Pierwsze pokolenia (do początku XIV wieku). Kraków, 2008. S. 300 sqq.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |