Родственные связи галицко-волынских и московских князей и их общий патрональный святой в памятниках сфрагистики
Рассмотренные нами факты позволяют заключить, что как у московских великих князей в XIV — начале XV вв., так и у галицко-волынских князей в XIII — начале XIV в. почитание св. Даниила Столпника носило родовой характер, что регулярно проявлялось в княжеском именослове, а также в строительной и учредительной деятельности князей на протяжении нескольких поколений.
Представители обеих княжеских династий состояли в близком родстве, в первой половине — середине XIII в. скрепленном новыми брачными союзами, заключенными между их важнейшими представителями.
В 1250 г. дочь Даниила Галицкого была выдана замуж за владимирского великого князя Андрея Ярославича, брата Александра Невского.1 Новую чету лично венчал во Владимире близкий сподвижник Даниила митрополит Кирилл, который вслед за этим посетил Александра Невского в Новгороде.2
С племянницей Даниила, дочерью черниговского князя Михаила Всеволодовича Феодулией, был обручен еще один брат Александра Невского — Федор Ярославич. После неожиданной смерти жениха княжна Феодулия приняла монашеский постриг под именем Евфросиния (вероятно, в честь своей бабки, «великой княгини Романовой») и прославилась многочисленными христианскими подвигами, став святой под именем Евфросинии Суздальской.3
Родственные связи с Даниилом Галицким, одним из наиболее могущественных русских князей середины XIII в., разумеется, должны были способствовать распространению почитания его святого покровителя среди великих князей владимирских. Однако начало этому распространению, очевидно, было положено в самом начале XIII в. и обусловлено матримониальной политикой, проводимой матерью Даниила, великой княгиней Евфросинией.
В 1217 г. Галицко-Волынской княгине удалось женить своего старшего сына Даниила на дочери новгородского князя Мстислава Мстиславича Удалого Анне.4 В результате Мстислав Удалой, знаменитый своими громкими военными победами, был втянут в борьбу за галицкий стол и вскоре стал новым галицким князем.5
Женившись на Анне Мстиславовне, юный Даниил Романович тем самым породнился с будущим великим князем Владимирским Ярославом Всеволодовичем, отцом Александра Невского и дедом Даниила Московского. Дело в том, что за три года до бракосочетания Даниила с Анной, в 1214 г., старшая сестра последней Ростислава Мстиславовна стала второй женой упомянутого Ярослава Всеволодовича.6 От этого брака родились пятеро будущих великих князей владимирских — Михаил, Андрей, Александр, Ярослав и Василий Ярославичи.7
Среди многочисленного потомства Ярослава Всеволодовича и Ростиславы Мстиславовны был также сын по имени Даниил (✝ 1256).8 Этот князь представляет собой первый известный среди князей Северо-Восточной Руси случай наречения именем Даниила, регулярно повторяющимся в последующих поколениях.
Можно думать, что Ростислава Мстиславовна, мать большого семейства, назвала одного из своих младших сыновей в честь святого, тезоименитого ее зятю, мужу родной сестры, который к середине 1230-х гг. (предполагаемому времени рождения Даниила Ярославича) уже стал одним из самых влиятельных князей Юго-Западной Руси. В результате имя Даниила оказалось перенесенным в именослов владимирских, а затем московских великих князей.
Рожденный еще при жизни Даниила Галицкого, будущий московский князь Даниил Александрович приходился последнему внучатым племянником по женской линии. Имя Даниил он мог получить не только в память своего рано умершего дяди, но также и в честь более знаменитого и еще здравствовавшего галицко-волынского родственника.
В настоящее время известно несколько типов свинцовых княжеских печатей с изображением св. Даниила Столпника. В литературе все они атрибутированы одному владельцу — московскому князю Даниилу Александровичу, связь крестильного имени которого с Даниилом Столпником считается установленной.
В.Л. Янин и П.Г. Гайдуков отмечают несколько разновидностей подобных печатей, найденных в Новгороде:
1) печати с изображением на одной стороне святого всадника и Даниила Столпника на обороте (Янин, Гайдуков. № 401в);9
2) печать с изображением Даниила Столпника на одной стороне и Христа Вседержителя на обороте (Янин, Гайдуков. № 401а, б).10
Ил. 129. Печать Янин, Гайдуков. № 233Аа из древнерусского Межибожья. С изображениями св. Даниила Столпника и архангела с жезлом и сферой (прорись худ. С.Л. Богаченко)
Как видим, описанные печати при совпадении одного из изображений (Даниила Столпника) совершенно не соответствуют друг другу изображениями на другой стороне, что едва ли позволяет атрибутировать их одному владельцу.
Кроме того, в 2002 г. во время археологических раскопок на городище в поселке Меджибож Летичевского района Хмельницкой области, отождествляемом с древнерусским Межибожьем, обнаружена еще одна печать с изображением св. Даниила, остающаяся пока неатрибутированной. На ее лицевой стороне помещено изображение св. Даниила на столпе и колончатая греческая надпись ΑΓΙωϹ ΔΑΝΙΛ[Ο]Ϲ, а на оборотной — изображение архангела в полный рост с жезлом в правой руке и со сферой в левой.11
Нет никаких оснований атрибутировать вновь найденную печать московскому князю Даниилу Александровичу. Своим внешним видом и иконографией изображений она существенно отличается от приписываемых этому князю печатей, найденных в Новгороде. Кроме того, если для установления связи московского князя с Новгородом есть определенные основания,12 то доказать его связь с расположенным на границе Киевской, Галицкой и Волынской земель Межибожьем не представляется возможным. В годы правления Даниила Московского Межибожье утратило свое прежнее политическое значение: вместе с другими городами Болоховской земли этот город пребывал под непосредственной властью золотоордынских ханов, а его жителей летописец именовал «людьми татарскими».13
Наоборот, не составляет труда проследить тесные взаимоотношения с Болоховской землей и ее князьями галицко-волынского князя Даниила Романовича. На протяжении нескольких десятилетий болоховские князья не признавали власти Даниила и поддерживали его главных соперников в борьбе за галицкий стол — венгерского королевича Андрея Младшего и черниговского князя Ростислава Михайловича. Под 1241 г. Галицко-Волынская летопись сообщает о разорении Даниилом Галицким Болоховской земли в отместку за враждебные действия местных князей.14
Ряд фактов указывает на непосредственные контакты Даниила с межибожскими князьями. Под 1227 г. Галицко-Волынская летопись сообщает, что Даниил и Василько, примирившись с бывшим Луцким князем Ярославом Ингваревичем, дали ему в удел Межибожье, некоторое время перед тем пребывавшее под властью Романовичей.15 Под 1257 г. тот же источник повествует, как после нашествия на галицко-волынские земли хана Куремсы Даниил «поднял войну против татар» и с помощью воеводы Дионисия Павловича захватил Межибожье.16
В свете приведенных выше данных, вскрывающих несомненную связь Даниила Галицкого и его потомков с почитанием св. Даниила Столпника и столпничества вообще, нам представляется, что наиболее вероятным владельцем найденной в 2002 г. на древнерусском городище в поселке Меджибож буллы с изображением Даниила Столпника следует считать галицко-волынского князя Даниила Романовича.
Еще до того, как были построены Даниловский монастырь в Угровске и многочисленные башни-столпы в Холме и его окрестностях, Галицко-Волынская летопись приводит важное для нас свидетельство, иллюстрирующее особую сакральную связь Даниила Галицкого со столпничеством. В начале 1233 г., готовясь к решающей битве за Галич с венгерским королевичем Андреем Младшим, Даниил просит помощи у Бога и св. Симеона
...и поклонився Богу и святомоу Семеоноу, исполчивъ полкы свое.17
Очевидно, в данном известии речь идет о св. Симеоне Столпнике — знаменитом сирийском подвижнике, ставшем основоположником столпничества как особой формы христианской аскезы, духовном наставнике св. Даниила Столпника, лично благословившем его на подвиг столпничества.
Примечания
1. ПСРЛ. Т. I. Стб. 472. Подробнее см.: Dąbrowski D. Rodowód Romanowiczów książąt halicko-wołyńskich. Poznań; Wrocław, 2002. S. 147—153.
2. ПСРЛ. Т. І. Стб. 472—474, 476.
3. Баумгартен H. A. 1) Вторая ветвь князей Галицких. Потомство Романа Мстиславича // Летопись Историко-родословного общества в Москве. Вып. 1 (17). М., 1909. С. 12 и сл.; 2) Généalogies et mariages occidentaux des Ruricides Russes. Du Xo au XIIIo siècle. Roma, 1927 (Orientalia Christiana. IX. Ser. I. Nr. 35). P. 54—55; Grala H. Drugie małżeństwo Romana Mścisławicza // SO. Warszawa, 1982. R. XXXI. № 3—4. S. 125; Dąbrowski D. Rodowód Romanowiczów książąt halicko-wołyńskich. Poznań; Wrocław, 2002. S. 52—53.
4. ПСРЛ. Т. II. Стб. 732. О времени заключения брака Даниила Романовича с Анной Мстиславовной см.: Dąbrowski D. Rodowód Romanowiczów książąt halicko-wołyńskich. S. 67—71.
5. О княжении Мстислава Удалого в Галиче см.: Майоров А.В. Галицко-Волынская Русь. Очерки социально-политических отношений в домонгольский период. Князь, бояре и городская община. СПб., 2001. С. 437—479.
6. ПСРЛ. Т. XLI. С. 131.
7. См.: Кучкин В.А. К биографии Александра Невского // ДГ. 1985 г. М., 1986. Мы не разделяем мнения Д. Домбровского о том, что брак между Ярославом Всеволодовичем и Ростиславой Мстиславовной был расторгнут в 1216 г. (Домбровский Д. Из исследований генеалогии смоленских Рюриковичей: была ли дочь Мстислава Мстиславича матерью Александра Невского? (возвращение к проблеме) // ДР. 2006. № 2 (24)). В действительности летописи сообщают лишь о грубом вмешательстве в семейную жизнь этой четы Мстислава Удалого, отца Ростиславы, насильно отнявшего ее у мужа после поражения последнего от войск Мстислава в Липецкой битве (ПСРЛ. Т. III. М., 2000. С. 56, 257; Т. IV, ч. 1. С. 196; Т. VI, вып. 1. М., 2000. Стб. 274). Разлука, таким образом, произошла по вине третьего лица, вопреки воле самих супругов. Об этом свидетельствуют неоднократные, хотя и безуспешные вначале попытки Ярослава Всеволодовича вернуть Ростиславу в семью (Там же. Т. IV, ч. 1. С. 196; Т. VI, вып. 1. Стб. 274). Эти попытки, надо полагать, должны были в итоге увенчаться успехом. Во всяком случае, нет данных, опровергающих эту возможность.
8. ПСРЛ. Т. I. Стб. 521; Т. IV, ч. 1. С. 232.
9. Янин В.Л., Гайдуков П.Г. 1) Актовые печати Древней Руси X—XV вв. Т. III. М., 1998. С. 67, 166. № 401в-4, 5, 6, 7; 2) Древнерусские вислые печати, зарегистрированные в 2007 г. // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 22. Великий Новгород, 2008. № 401в-8.
10. Янин В.Л., Гайдуков П.Г. 1) Актовые печати Древней Руси... Т. III. С. 67, 166. № 401а, б; 2) Древнерусские вислые печати, зарегистрированные в 1997 г. // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 12. Великий Новгород, 1998. № 401б-3.
11. Толкачов Ю.І., Моця Б.О., Радченко Р.І., Чакір С.В., Пінчак М.В. Археологічні дослідження в Меджибожі 2000—2002 рр. // Археологічні відкриття в Украіні 2001—2002 рр. Київ, 2003. С. 278. Рис. 4. См. также: Янин В.Л., Гайдуков П.Г. Древнерусские вислые печати, зарегистрированные в 2002 г. // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 17. Великий Новгород, 2003. № 233Аа.
12. Янин В.Л., Гайдуков П.Г. Актовые печати Древней Руси... Т. III. С. 67.
13. См.: Дашкевич Н.П. Болоховская земля и ее значение в русской истории. Киев, 1876; Раппопорт П.А. Города Болоховской земли // КСИИМК. Вып. 57. М.; Л., 1955.
14. ПСРЛ. Т. II. Стб. 791—792.
15. Там же. Стб. 753.
16. Там же. Стб. 838.
17. Там же. Стб. 767.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |