§ 2. Духовенство
Христианская церковь того времени, в том числе и православная, являясь, по словам Ф. Энгельса, воплощением «наиболее общего синтеза и наиболее общей санкции существующего феодального строя»1, отличалась иерархическим устройством. Верхушечный слой духовенства составляли представители высшей церковной иерархии, тесно связанные со светской знатью и также находившиеся в привилегированном положении. Высшее духовенство принадлежало к самым влиятельным кругам господствующего класса феодалов. Низшие слои — рядовые клирики — относились, по выражению Ф. Энгельса, к «плебейской части духовенства»2.
В XII—XIII вв., когда христианство на Руси было уже широко распространено, духовенство составляло значительную часть населения древнерусских городов и играло существенную роль в общественной и политической жизни. Все духовенство делилось на две большие группы: белое (приходское) и черное (монашество). Обе эти группы в Великом Новгороде были весьма многочисленны. Каждая из них имела свои особенности и занимала особое положение среди новгородского населения.
Черное духовенство
Черное духовенство отличалось от белого большей сплоченностью, более строгой организацией, носившей внутри монастыря казарменный характер. Сосредоточив в своих руках мощные экономические средства, прежде всего обширные земельные владения, монастыри сравнительно рано выдвинулись в число крупных феодалов. Черное духовенство в основном составило тот слой, который, по выражению М.Н. Тихомирова, «ярко окрашивал церковь в феодальные тона»3. Это особенно четко проявлялось в Новгороде, в котором в XI—XIII вв. насчитывалось 17 монастырей.
Первые монастыри в Новгороде, как, впрочем, и везде на Руси, основывались князьями. Древнейший новгородский монастырь — Юрьев — был построен князем Мстиславом Владимировичем в начале XII в. Но уже вскоре после создания Юрьева монастыря в Новгороде возник Антониев монастырь, основанный человеком богатым, но не княжеского происхождения. Хутынский монастырь был основан в конце XII в. боярином Алексой Михалевицем.
Уже сама история возникновения новгородских монастырей обнаруживает их связь с господствующим классом. В XII—XIII вв. прослеживаются тесные отношения знатных боярских фамилий с определенными монастырями. Так, деятельность посадничьей семьи Михалковичей была связана с Аркажским монастырем, Мирошкиничей — с Юрьевым и т. п.
Состав монастырской братии, разумеется, не был однородным. Разница в положении между рядовым монахом и игуменом была огромной. Среди монахов встречались люди, вышедшие из различных слоев новгородского населения. Весьма значительный процент составляли выходцы из аристократических кругов Новгорода. В летописи часто можно найти сведения о пострижении в монастырь посадников, бояр, купцов (возможно, купцом был Антоний Римлянин). Пострижением не раз оканчивалась политическая карьера видных государственных деятелей Новгородской республики. Потерпев поражение в борьбе против Мирошки Нездинича, в Аркаже монастыре постригся посадник Михалко Степанович. Через 15 лет аркажским монахом стал его сын посадник Твердислав, также сошедший с политической арены. Знаменитый новгородский епископ Антоний, вышедший из Хутынского монашества, в миру был боярином Добрыней Ядрейковичем.
Монастырская верхушка (по крайней мере, в крупных городских монастырях) чаще всего состояла из представителей аристократических кругов, по разным причинам пожелавших оставить мирскую жизнь. Как правило, они вступали в монастырь не с пустыми руками, а жертвовали в его пользу земли и села. В связи с этим многие новгородские монастыри быстро богатели и укрепляли свое экономическое могущество. Накопление богатств и расширение владений монастырей происходило и посредством ростовщических операций.
Монастырям принадлежала важная роль во всей деятельности православной церкви в Новгороде, что являлось одним из способов их влияния на его общественную жизнь. Верхушка черного духовенства практически превратилась в постоянный источник пополнения рядов высшей церковной иерархии. Новгородские владыки избирались из среды черного духовенства, хотя на это имели право и представители белого духовенства.
По свидетельству летописца, выборы владыки были организованными и своеобразными. Духовенство выдвигало несколько кандидатур. За обладание такой высокой должностью, как епископская, в его среде не могла не вестись борьба. Во время выборов владыки в 1229 г. единодушия среди духовенства не было. В летописи читаем: «И рекоша некотории князю: «есть чьрньць дьякон у святого Георгия, именьмь Спиридон, достоин есть того»; инии Осафа, епископа володимерьского волыньского, а друзии Грьцина... И рече князь Михаил: «да положим 3 жребья, да который бог даст нам». И положиша на святеи тряпезе, имена написавше, и послаша из гридьнице владыцьне княжиця Ростислава, ...и выяся Спуридон»4.
Таким образом, архиепископа не выбирали в прямом смысле этого слова. Вече лишь санкционировало избрание человека, который должен был тянуть жребий, и утверждало избранного таким способом владыку. Очевидно, само избрание было внутренним делом церкви, и кандидатуры нового владыки, даже если их бывало несколько, представлялись на утверждение веча по достижении известных соглашений между игуменами, софиянами, попами и прочими представителями духовенства, причем решающее слово в выдвижении кандидатур и конечном избрании того или иного лица принадлежало, по-видимому, игуменам, возглавлявшим монастыри. Настоятель монастыря, игумен, избирался из числа монахов. Занятие этой пожизненной, как правило, должности было привилегией монастырской верхушки.
На рубеже XII и XIII вв. появилась еще одна выборная должность — новгородского архимандрита, стоявшего во главе игуменов. Резиденцией архимандрита стал Юрьев монастырь, где он одновременно получал и юрьевское игуменство. Правда, становясь архимандритом, игумен какого-либо другого монастыря, избранный на эту должность, не порывал связей со своим монастырем. Он продолжал возглавлять его и возвращался туда, когда оставлял пост архимандрита (должность эта была выборной, и пребывание на посту архимандрита, очевидно, ограничивалось каким-то сроком). Архимандрит Савва, например, до своего избрания был игуменом Антониева монастыря. В 1226 г. он умер в сане архимандрита, но погребен был в своем монастыре, а не в Юрьевом5.
В XIV—XV вв. новгородская архимандрития представляла собой организацию черного духовенства «в виде особого государственного института, независимого от архиепископа, подчиняющегося вечу и формируемого на вече, опирающегося на кончанское представительство и экономически обеспеченного громадными монастырскими вотчинами»6. Архимандрития возникла по инициативе боярства в связи с необходимостью ограничить экономическую и политическую мощь Дома святой Софии во главе с владыкой. Сам факт появления этого института на рубеже XII и XIII вв. свидетельствует о той весьма значительной и все возраставшей роли, которую играло черное духовенство в политической, экономической и общественной жизни Новгородской республики.
Белое духовенство
О белом духовенстве сведений в источниках почти нет. Можно лишь сказать, что оно сильно отличалось от монашества по своему социальному составу. Если черное духовенство было связано с аристократическими кругами Новгорода, то белое духовенство являлось более демократическим и стояло ближе к массе ремесленно-купеческого населения. Оно было весьма многочисленным, ибо, как известно, церквей в Новгороде было много, и каждая из них имела свой причт, состоявший из священников, дьяконов, клириков (дьяков, пономарей и др.), сторожей и т. п. Соборные церкви располагали большим штатом. Многочисленные «софияне» составляли штат Дома святой Софии. Достаточно велик был и причт церкви Иоанна Предтечи на Опоках: не меньше двух попов, дьякон, дьяк, несколько сторожей7.
Как и черное, белое духовенство также не было однородным: различия между богатыми и бедными священниками, между попами и дьяконами были весьма существенными.
Внешне роль белого духовенства в жизни Новгорода выглядела скромнее, чем роль черного. Но на самом деле оно было тесно связано с городским населением и оказывало на него всестороннее влияние.
Церкви материально поддерживались феодалами. Многие бояре строили церкви в своих концах и улицах (по церковному строительству можно даже определить, жителем какого из новгородских концов был тот или иной боярин).
Часто церкви являлись складскими помещениями. Отчасти это связано с тем, что здания церквей были каменными и меньше страдали от пожаров, чем деревянные дома. В храме Иоанна на Опоках хранились эталоны мер и весов.
Среди духовенства широко была распространена грамотность. Многие монастыри имели хорошие библиотеки. При некоторых церквах составлялись летописи. Одним из центров летописания в Новгороде была церковь св. Якова на Добрыниной улице в Людином конце. Крупнейшим культурным центром Новгорода был Юрьев монастырь. Очагами культуры и просвещения являлись и другие монастыри и церкви.
Духовенство, таким образом, являлось важным составным элементом новгородского феодального общества. Хозяйству духовных феодалов, особенно монастырским вотчинам, принадлежал значительный удельный вес в экономике Новгородской республики. Различные слои духовенства занимали определенное место в социальной иерархической структуре Новгородского феодального государства; верхушка духовенства участвовала в политической жизни республики. Все слои духовного сословия принимали активное участие в общественной жизни новгородцев. Как и повсюду на Руси, церковь выступала в Новгороде в качестве крупной идеологической силы, обладавшей мощными по тому времени средствами воздействия на массы. Она была одним из главных выразителей и распространителей феодальной идеологии в XII—XIII вв.
Примечания
1. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 7, с, 361.
2. См. там же, с. 352.
3. Тихомиров М.Н. Древнерусские города, с. 174.
4. НПЛ, с. 68, 274—275.
5. См.: НПЛ, с. 375.
6. Янин В.Л. К истории высших государственных должностей в Новгороде. — «Проблемы общественно-политической истории России и славянских стран». Сборник статей к 70-летию М.Н. Тихомирова. М., 1963, с. 126.
7. См.: НПЛ, с. 508.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |