Жена холопа. «Роба»
Эта замечательная идея о неответственности жены и детей за отца и мужа родилась здесь, конечно, в интересах холоповладельца. Но за этим, возможно, стоит и еще один новый бытовой факт — это широкий приток на господскую территорию новых холопов через брак с рабой, представительницей потомственного кадра господской челяди, отмеченный в ст. 110 «Пространной Правды» как один из трех источников пополнения мужской половины корпуса холопов.1 Ст. 121 предусматривает и тот, очевидно, рядовой случай, когда «будуть свободнии с ним [холопом] крали или хоронили»; тогда эти свободные «князю в продаже» (ответят перед княжим судом). Это след не порвавшихся еще связей холопа, недавно пришедшего с воли, с теми свободными, которые, промышляя кражей, еще не надели на себя холопьего ярма. Жену-рабу не так-то легко втянуть в такие операции, да еще с детьми: такова бытовая презумпция у авторов холопьего устава относительно рабы.
Положение рабы вообще отлично в то время от . положения холопа: она, естественно, не столь легкий, на подъем и более ценимый (6 гривен вместо 5) элемент, и пример свободной женщины, через брак с холопом попавшей в положение рабы, не известен ни правовым, ни литературным памятникам эпохи. Феодальное право довольно рано берет под охрану женскую честь рабы (договор с немцами 1195 г.: «Оже кто робу повержет насильем, а не соромит, то за обиду гривна, пакы ли [если же] соромит — собе свободна»; договор с немцами 1229 г.: «Если насилует робе, а будут на него послуси, дати ему гривна серебра»).2 Можно, разумеется, видеть в этом тоже охрану прежде всего интересов владельца, сосредоточенных вокруг рабы-наложницы и рабы-матери тех «робьих детей», которые идут на свободу по смерти отца-владельца: Но этим вопрос не исчерпывается.
В ст. 110 со всей определенностью устанавливаются три источника «обельного» холопства, среди них брак с рабой, не оговоренный никакими условиями («а второе холопьство поиметь робу без ряду»); однако ему тут же противополагается, по последствиям для мужской стороны, брак, основанный на «ряде», т. е. договоре: «Поиметь ли [робу] с рядом, то како ся будет рядил, на том же стоит». Раба является здесь не просто приманкой для уловления свободного в обельное холопство, а объектом ряда со свободным, открывавшего ей и их детям перспективу освобождения и, вероятно, несколько иные бытовые условия жизни под крышей свободного рядовича.
Эта повышательная в общественном смысле для рабы тенденция оговорки о ряде по поводу брака со свободным тем более вероятна, что точно такая же оговорка введена в ст. 110 и по поводу поступления свободного в тиуны или ключники, т. е. на командную должность в холопьей иерархии. Владелец в поисках подходящей кандидатуры на эту должность иной раз готов был не настаивать на «обельности» холопства поражающегося («а се третьее холопьство: тивуньство без ряду, или привяжеть ключь к собе без ряду, с рядом ли, то како ся будет рядил, на том же стоит»). Такая же готовность (заключить особый договор) владельца в случае с рабой могла определяться двумя совсем разнородными мотивами в двух совсем разнородных случаях: или оценка владельца относилась к персональным качествам самого претендента на рабу как квалифицированного работника, или дело шло о рабе, восприявшей «сором» с оглаской и потому неспособной уже привлечь в господское хозяйство нового работника на основе брачного союза иначе, как посредством особого (льготного в пользу поряжающегося) ряда.3
Некоторые указания на такую бытовую оценку «сорома» можно найти в памятниках XII—XIII вв. Например, в договоре 1229 г.: «Аже латинскый человек учинит насилье свободне жене, а будет преже на ней не было сорома, за то платити гривен 5 серебра ... аже будет первее [т. е. прежде] на ней сором был, взяти ей гривну серебра за насилье». Или ответ епископа Нифонта на вопрос Кирика: «А оже дьяк поиме жену и уразумее, оже [что] есть не девка? — Пустивше [т. е. разведя], рече, тоже стати» (т. е. ставить в дьяки).4
Таково, по-видимому, бытовое значение этих двух оговорок о ряде в ст. 110. Они понадобились здесь, очевидно, потому, что на практике подобного рода «ряды» господами не соблюдались. Устав восстанавливал силу оформленных договоров о браке и службе.
Примечания
1. «Холопьство обельное трое ... а второе холопьство — поиметь робу без ряду [договора], поиметь ли с рядомь, то како ся будеть рядил, на том же стоить...».
2. М.Ф. Владимирский-Буданов, 2, стр. 112, ст. 14 и стр. 120, ст. 19.
3. «Из практики последующего времени известно, что в таких договорах определялась иногда часть детей, делающихся свободными, и часть детей, остающихся у господина» (М.В. Довнар-Запольский, стр. 322). Иначе не объясним здесь компромисс, на который шел господин, поскольку «от челяди плод» всегда оставался главным предметом хозяйственного интереса.
4. М.Ф. Владимирский-Буданов, 2, стр. 119, ст. 18; Вопрошание Кириково, стр. 46, ст. 81.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |