2.2. Александр Ярославич. Князь Новгородский
Между 1228 и 1233 гг. Александр вместе со своим старшим братом Федором Ярославичем несколько раз занимал место выборного князя Новгорода в качестве наместника своего отца, Ярослава Всеволодовича. В 1236 г. он был наконец посажен Ярославом в качестве единственного князя Новгородского и оставался им до самой смерти в 1263 г., если не считать краткого периода регентства его брата Андрея (1240—1241). После того как Александр в 1252 г. получил от ордынского хана ярлык на Владимирское великое княжение, на княжеском престоле в Новгороде его представляли сыновья Василий (1252—1255, 1256—1259) и Дмитрий (с 1259 г.)1. Отношения Новгородского князя с городом имеют особое значение для понимания биографии Александра Ярославича. Нам известно, что его отец, Ярослав Всеволодович, избранный князь Новгородский с 1226 г., при повторном призвании 30 декабря 1230 г. «створи веце, и целова святую Богородицю на грамотах на всех Ярослалих»2. Очевидно, обновления присяги не произошло в 1236 г., когда Александр стал единственным Новгородским князем. Видимо, «он считался заместителем своего отца, договор с которым еще действовал»3. Самая старая дошедшая до нас грамота о присяге князя привилегиям города относится, правда, только к 1264 г. Если предположить все же, что подобной клятвой были связаны уже Ярослав Всеволодович и его сын Александр4, это означает, что уже они, а не Ярослав Ярославич в 1264 г., «были низведены из городских правителей до простых служилых князей и равноправных политических партнеров, которыми городской совет располагал для договоров с другими русскими князьями. Князь оказывал городу военную поддержку, но сам в любой момент мог быть назначен и смещен по желанию веча»5. Хотя княжеская власть в Новгороде с 20-х гг. XIII в., вероятно, становилась все более ограниченной, и следует исходить из того, что эти ограничения теоретически имели силу и для Ярослава Всеволодовича и его сына Александра, за обоими в научной литературе признается особое положение в длинном списке новгородских князей. Исследователи полагают, что, несмотря на связанность договором, они обладали «личным суверенитетом» (B.Л. Янин) на княжеском престоле и добились повышения своего княжеского статуса для укрепления внешнеполитического авторитета6.
Молодой Новгородский князь Александр Ярославич весьма рано вынужден был реагировать на внешнеполитические вызовы. В 1236 г. он принял посольство Ливонского ордена меченосцев во главе с Андреасом Велвеном, поддержкой которого Александр, предположительно, хотел заручиться в коалиции против Литвы7. В дальнейшем князю пришлось во главе новгородского войска и собственной дружины пройти проверку в битвах со Швецией, Тевтонским орденом и Литвой за сферы влияния на востоке Прибалтики. Однако источники о событиях с 1240 по 1245 г. «чрезвычайно скудны и оставляют широкий простор для спекуляций»8.
Невская битва
Прозвище «Невский» Александр Ярославич получил благодаря битве на Неве 15 июля 1240 г.9. В этом сражении Новгородский князь победил с меньшим по численности войском отряд шведского короля Эрика Эриксона под предводительством Ярла Биргера (или Ульфа Фази)10. Политические цели, побудившие шведов разбить лагерь на месте слияния Ижоры и Невы, по-разному толкуются исследователями. Одно направление связывает наступление с севера с крестовыми походами против отпавшего от римско-католической веры финского племени еми11. Другое объяснение интерпретирует шведское выступление как попытку захватить устье Невы и тем самым получить политический и экономический контроль над привлекательной балтийской торговлей Руси12. Феннел рассматривает битву в череде конфликтов за влияние на Карелию и Финляндию13. По вопросу о значении битвы мнения также расходятся. Джон Линд полагает, что события 1240 г. лишь много позже обрели символическое значение и важную роль в русском историческом сознании, присущие им по сей день14. Сам он оценивает сражение как следствие мелких приграничных споров и указывает, что в шведских источниках отсутствуют какие-либо упоминания о нем15. До сих пор Невская битва не играет никакой роли в шведском историческом сознании16. Данилевский также подчеркивает, что масштаб и значение битвы долгое время преувеличивались. Он даже задается вопросом о том, заслуживает ли вообще происшествие 15 июля названия «битвы»17.
Несмотря на военный успех на Неве в ноябре 1240 г., дело дошло до разрыва Александра с Новгородом, вследствие чего князь покинул город и вернулся в Переславль-Залесский. Причины этих событий неизвестны, что уже долгое время дает исследователям возможность для различных спекуляций. Если Пикхан трактует разрыв Александра и Новгорода как знак «политики умиротворения» правящих новгородских кругов, направленной против Тевтонского ордена, то Кучкин видит причину размолвки в том, что Александр не предотвратил захват орденом Пскова и Изборска18. Можно предположить также, что Александр пытался извлечь выгоду из своего военного триумфа для расширения собственных властных полномочий, что вызвало протест представителей города-республики. Более или менее точно можно утверждать, что ноябрьский скандал 1240 г. стал выражением существовавшего тогда правового положения, позволявшего Новгороду по собственной воле призывать или смещать князя19.
Ледовое побоище
Как и Швеция, Тевтонский орден тоже пытался расширить свои территории на западе Прибалтики за счет Новгорода20. В сентябре 1240 г. орден при поддержке Ярослава Владимировича, эстонских вассалов датского короля и епископа Дерптского Германа захватил приграничную крепость Изборск. Вскоре последовал захват Пскова. О периоде господства ордена в городе известно мало21. Новгородская летопись сообщает о предателе, Твердиле Иванковиче, который якобы вступил в сговор с орденом, чтобы вместе управлять городом в течение двух лет. «Личность и роль Твердилы в передаче города, однако, до сих пор не очевидны»22. По вопросу о политических целях рыцарей в научной литературе также присутствуют различные мнения. При этом, однако, почти единогласно утверждается, что рыцари следовали политической концепции, предусматривающей церковное и территориальное включение Новгородской и Псковской земель в орденские владения23. Когда в начале 1241 г. нападения тевтонских рыцарей стали угрожать Новгороду, город призвал на помощь из Переславля великого князя Ярослава. Последний сначала прислал своего сына Андрея и лишь после повторного обращения архиепископа Спиридона направил Александра в качестве князя и воеводы. С новгородским отрядом невский герой выступил против Тевтонского ордена, летом изгнал рыцарей из крепости Копорье и с помощью своего брата Андрея, ведшего войска из Владимиро-Суздальского княжества, в мае 1242 г. освободил Псков. После похода Александра в «чудскую землю» (Эстония)24, на льду Чудского озера (о. Пейпус) произошла решающая победа Александра над рыцарями. В источниках сохранилось очень мало информации о самом сражении25. Этим объясняется существование противоположных мнений при оценке этого события. Уже вопрос о масштабе битвы представляет собой загадку. «Ливонская рифмованная хроника» сообщает о двадцати убитых и шести пленных рыцарях, Новгородская первая летопись указывает, что враг потерял четыреста рыцарей убитыми и пятьдесят пленными26. Источники не дают точных сведений и о самом ходе битвы27. То же самое можно сказать о военной тактике Александра, особенно интересовавшей советскую историографию, однако вызывающей жаркие споры до сих пор из-за скудности источниковой базы28. Наконец, полная неясность царит в вопросе об историческом значении битвы 1242 г. Господствующая в дореволюционной русской историографии интерпретация заключается в том, что сражение это стало определяющим для ливонско-русских и соответственно католическо-православных границ Средних веков. В советской историографии битва трактовалась как поворотный пункт длившегося веками немецкого «натиска на Восток»29. Критические аргументы состоят в том, что значение битвы 1242 г. «сильно преувеличено» как летописцами, так и историками30. Феннел, попытавшийся лишить «всемирно-исторического значения» как Невскую битву, так и Ледовое побоище, видит в них результат мелких приграничных конфликтов31. Действительно, и после битвы на льду случались сражения между Новгородом и соседним рыцарским орденом. Так, мирный договор 1242 г. обновлялся обеими сторонами в 1253, 1256 и 1262 гг. Только после 1286 г. отношения между соседями надолго стали спокойнее.
В русской и советской историографии XIX—XX вв. события 1242 г. зачастую представлены «судьбоносной битвой русских и немцев». Такая «национальная» интерпретация, однако, не отражает реального положения вещей. Даже если отвлечься от того, что средневековому сознанию было еще чуждо мышление в современных национальных категориях, в Ледовом побоище по обе стороны сражались «полиэтничные» войска32. Не следует забывать, что Новгород был «полиэтническим государством»33. Линии конфлик-tob XIII в. пролегали не между народами, а между данническими владениями, например Тевтонского ордена и Новгородской республики. «Русский лагерь» того времени можно назвать каким угодно, но не единым. Об этом наглядно свидетельствуют многочисленные конфликты местных центров — Пскова и Новгорода, с одной стороны, и соответствующих удельных и великих князей — с другой, а также между самими Псковом и Новгородом и между конкурирующими ветвями династии Рюриковичей. Наконец, практика сменяющихся коалиций в борьбе за сферы политического влияния на северо-западе Европы показывает, что границы между отдельными союзами и сторонами в военных конфликтах в XIII в. проходили не по национальным границам34.
Борьба с Литвой
В истории памяти об Александре Невском победы над Литвой обычно оказываются на третьем месте после битв 1240 и 1242 гг. Несмотря на это, Феннел оценивает Литву как самую большую опасность для Западной Руси в XIII в.35. Великое княжество Литовское — государство, набирающее силу на востоке Центральной Европы, — вероятно, было единственным выигравшим от ослабления княжеств Руси после монгольского нашествия. Захват Миндовгом Полоцка, Витебска и Смоленска спровоцировал новгородское сопротивление под предводительством Александра Ярославича. В 1245 г. ему удалось при поддержке Ярослава Владимировича отразить наступление литовцев, победив в трех битвах. Однако Полоцк остался зависим от Миндовга, и литовские претензии на земли Руси не были сломлены. Уже в 1253 г. против Новгорода вновь выступили Литва и Тевтонский орден.
Александр Ярославич и «восточная политика» римских пап
Спор об оценке битв Александра со шведами и Тевтонским орденом по сей день разделяет историков. Особенно острая дискуссия развернулась по вопросу о внутренней связи «западных» захватнических стремлений, другими словами, о возможности координации этих стремлений папской курией. Одна сторона, представленная прежде всего национально-патриотической историографией русского и советского происхождения, видит в различных военных наступлениях с Запада «части одного широкомасштабного папского плана, направленного против церковной и политической независимости русских»36. По мнению Эдуарда Винтера, «Запад», который автор рассматривает как гомогенное единство с равнонаправленными интересами, «отблагодарил Русь за ее безмерную жертву, принесенную и в защиту западного мира, безрассудным использованием татарского бедствия для завоевания Северо-Западной Руси»37. Существенным основанием такой интерпретации стали многочисленные призывы пап Григория IX (1227—1241) и Иннокентия IV (1243—1254) к крестовым походам против языческих и схизматических народов Северной и Северо-Восточной Европы38. В качестве еще одного кирпича в фундамент этой «теории заговора» можно добавить и попытки папского легата Вильгельма Модены заручиться поддержкой ордена и Швеции для одновременных действий против Новгорода39. В этой связи Амман видит множество свидетельств тому, что «обе великие битвы около 1240 г. можно считать отдельными акциями двух армий одного и того же повелителя, а именно папы Григория IX»40. Сама формулировка Аммана, однако, указывает на гипотетический характер этого предположения, что признавал и Шаскольский41.
Тем не менее все эти бесспорные попытки пап координировать католические силы в духе римских интересов не могут стать несомненным основанием для заключения о том, что существовала реальная связь между военными действиями Тевтонского ордена и Швеции. Такой точки зрения придерживается противоположная сторона в этом споре42. Пикхан полагает, что тот факт, что «Запад» напал на ослабленную Русь с тыла, «едва ли может быть доказан, однако не исключен»43. Линд сомневается в том, что западные державы готовы были стать пособниками папы, даже если у курии вообще был такой план44. В этом же русле лежит аргументация Хеша, который подчеркивает внутреннюю разобщенность «западного лагеря». Конкурирующие интересы в Лифляндии и Финляндии отдельных светских и церковных деятелей, по мнению этого исследователя, исключали скоординированные действия против ослабленной Руси в 30—40-е гг. XIII в.45. Феннел идет еще дальше, размышляя об отсутствии сколько-нибудь достаточных оснований для теории о том, что у папы был какой бы то ни было злой умысел по отношению к православной церкви46.
Курия не только пыталась инструментализировать политику католических держав в своих интересах, но и сама выступала в качестве политического агента по отношению к новгородским князьям и великому князю Владимирскому47. При этом политическая тактика Рима в период с 1245 по 1254 г. претерпела существенные изменения. Папа Иннокентий IV еще в 1248 г. пытался привлечь к католической вере и антимонгольскому союзу «Dux Susdaliensis» Александра. В письме от 23 января (10 февраля) «Nobili viro Alexandra, Duci Susdaliensi» («Благородному государю Александру, герцогу Суздальскому») папа призывает: «...дабы ты предпринимал действенные усилия и признал своей матерью Церковь Римскую, оказал послушание ее Понтифику и привел своих подданных к послушанию Апостолическому престолу»48. Полагая, что Александр позитивно отреагирует на такой призыв и покорится апостольскому престолу, в сентябре 1248 г. курия предложила ему королевское звание и титул «Illustris Rex Novogardi» («светлейший король Новгорода»)49. В отличие от Даниила Галицкого, коронованного в 1254 г. одним из папских легатов «королем Руси» («rex Russiae»), Александр Ярославич не принял предложения курии. Усилия папы переманить Александра в католический лагерь окончились провалом не позднее 1252 г. Предположительно, в этом году князь принял двух папских посланников, собиравшихся наставлять его в западном вероучении, и отказал им со словами: «...а от вас учения не приемляем»50. С тех пор Иннокентий искал открытого столкновения с православным князем. Папа призвал 9 мая 1254 г. к крестовому походу против татар и их союзников, к которым были причислены и князья Руси51. Временно коронованный христианским королем великий князь Литовский Миндовг тоже был призван наследником папы Иннокентия, Александром IV (1254—1261), к тому, чтобы выступить против «упорствующих в неверии» русских52.
Примечания
1. Весной 1255 г. новгородцы изгнали Василия и избрали своим князем брата Александра, Ярослава Ярославича, князя Псковского. После совместного похода суздальского и новгородского войск Александр вновь посадил на княжение Василия. Поскольку Александр назвал смещение своего сына нарушением правила, весьма возможно, что между ним и Новгородом около 1242 г. был заключен договор. См.: Zernack К. Die burgstädtischen Volksversammlungen bei den Ost- und Westslaven. Studien zur verfassungsgeschichtlichen Bedeutung des vece. Wiesbaden, 1967. S. 166. Значение событий 1255 г. подчеркивает Феннел (Феннел. С. 147).
2. Новгородская первая летопись старшего извода (Синодальский список). Л. 112 об. Цит. по: Новгородская первая летопись. С. 70. См.: Zernack. Die burgstädtischen Volksversammlungen. S. 163.
3. Ibid. S. 165. Это высказывание, хотя и относится к событиям 1241 г., может быть применено и к ситуации 1236 г.
4. См.: Zernack. Burgstädtische Volksversammlungen. S. 165.
5. Goehrke. Groß-Novgorod. S. 445—446.
6. Вопрос о позиции Александра как князя Новгорода является в научной литературе дискуссионным. Цернак подчеркивает усиление княжеской власти за счет раздробления частных интересов в Новгороде при Александре и оспаривает тем самым мнение A.A. Преснякова. См.: Цернак К. Александр Невский и «окно в Европу» // Князь Александр Невский и его эпоха. С. 79. О том, что поначалу позиция Александра была относительно слабой, говорит его отдаление от Новгорода после победы над шведами в 1240 г. и последовавшая затем размолвка с городом (см. ниже).
7. См.: Кучкин. Александр Невский. С. 23. Несмотря на то что Александр очевидно отказался от такой дерзости, антилитовский союз был заключен Псковом и орденом.
8. Pickhan G. Gospodin Pskov. Entstehung und Entwicklung eines städtischen Herrschaftszentrums in Altrußland. Wiesbaden, 1992. S. 114.
9. Сведения о сражении на Неве содержатся только в Житии Александра и Новгородской первой летописи старшего извода (л. 126—127). См.: Феннел. С. 121. Первая «редакция» Жития относится к 80-м гг. XIII в. (см. главу 3.1). Неизвестно точное время, когда Александр получил прозвище «Невский». Историк В.В. Тюрин в 1998 г. обратил внимание на то, что прозвище появляется в источниках лишь с XV в. См.: Данилевский. Александр Невский: Русь и Орден. С. 191. Бегунов указывает в этой связи на источник «о шести храбрецах», созданный предположительно в первой трети XV в., где Александр назван «Невским». См.: Begunov Ju.K. Die Vita des Fürsten Aleksandr Nevskij in der Novgoroder Literatur des 15. Jahrhunderts // Zeitschrift für Slavistik. 1971. Bd. 16. S. 88.
10. Имя Биргера не встречается ни в Новгородской летописи, ни в Житии св. Александра. Отождествление шведского полководца с Биргером восходит к исследованиям Карамзина. Эта версия событий присутствует во многих описаниях битвы 1240 г. Если следовать конкурирующей версии, выдвинутой И.П. Шаскольским, шведские войска возглавлял не Биргер, а Ульф Фази (Ваза). См.: Шаскольский И.П. Невская битва 1240 года в свете данных современной науки // Князь Александр Невский и его эпоха. С. 18 и далее. Точку зрения Шаскольского разделяет Данилевский, объясняя, что Биргер стал ярлом только в 1248 г. (Данилевский. Александр Невский: Русь и Орден. С. 190). Шведский отряд поддерживался норвежскими («мурманы») и финскими подразделениями.
11. Папа Григорий IX в булле 9 декабря 1237 г. поручил это шведам. О притязаниях папы на Финляндию см.: Ammann A.M. Kirchenpolitische Wandlungen im Ostbaltikum bis zum Tode Alexander Nevski's. Studien zum Werden der russischen Orthodoxie. Roma, 1936. S. 213ff. Кучкин предлагает спекулятивные суждения о поддержке Александром восстания племени еми (Кучкин. Александр Невский. С. 22).
12. См.: Шаскольский. Невская битва. Победа Александра в 1240 г. не маркирует отказа шведских притязаний на северные Новгородские земли. Уже в 1256 г. ярл Биргер, построив шведскую крепость на реке Нарове, вновь вынудил Новгород к обороне под предводительством Александра.
13. См.: Феннел. С. 121.
14. Линд уточняет, что выигранная битва 1240 г. была в начале XIV в., когда новгородское положение по отношению к Швеции существенно ухудшилось, событием, которое с удовольствием вспоминали на Волхове и роль которого с тех пор все сильнее подчеркивалась (Линд. Некоторые соображения о Невской битве и ее значении // Князь Александр Невский и его эпоха. С. 48 и далее). Аргументы Линда оспариваются в: Шаскольский. Невская битва 1240 года.
15. Ср. также: Лурье. Ордынское иго и Александр Невский. С. 128; См.: Феннел. С. 121.
16. См.: Линд. Некоторые соображения о Невской битве. С. 44; Ammann. Wandlungen. S. 215.
17. См.: Данилевский. Александр Невский: Русь и Орден. С. 187. Кирпичников, отмежевываясь от представлений советской историографии, указывает, что счет воюющим шел максимум на сотни, но не тысячи (Кирпичников. Две великих битвы Александра Невского. С. 34).
18. См.: Pickhan. Gospodin Pskov. S. 117; Кучкин. Александр Невский. С. 25.
19. См.: Hösch Е. Alexander Nevskij // Die Großen der Weltgeschichte. Zürich, 1973. Bd. 3. S. 722.
20. Тевтонский орден 13 мая 1237 г. объединился с Ливонским орденом меченосцев («договор в Витербо»). Говоря в дальнейшем о «Тевтонском ордене», мы будем иметь в виду этот союз.
21. См.: Pickhan. Gospodin Pskov. S. 115ff. Новгородская первая летопись (л. 127 об. — 128) сообщает об осаде Пскова, поджогах его пригородов и похищениях Орденом детей. См.: Новгородская первая летопись старшего извода (Синодальный список) в изд.: Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов / Ред. А.Н. Насонова. М.; Л., 1950. С. 77 и далее. Вставки в Синодальный список 1234—1330 гг. предположительно взяты из летописи, датируемой первой половиной XIV в.
22. См.: Pickhan. Gospodin Pskov. S. 116.
23. См.: Goehrke. Groß-Novgorod. S. 451; Pickhan. Gospodin Pskov. S. 114—115.
24. О походе на территорию ордена, когда авангард Александра под предводительством Домаша Твердиславича попал в засаду и был разбит, сообщает Новгородская первая летопись (л. 128 об. — 129 об.), см.: Новгородская первая летопись. С. 78. Г.Н. Караев предполагает, что Александр не связывал с этим наступлением каких-то захватнических планов, поскольку не располагал достаточными силами для этого (Караев Г.Н. Ледовое побоище и его трактовка на основе работ экспедиции // Ледовое побоище 1242 г. Труды комплексной экспедиции по уточнению места Ледового побоища / Отв. ред. Г.Н. Караев. М.; Л., 1966. С. 156). Данилевский критически определяет наступление как «грабеж эстов войском Александра Невского» (Данилевский. Александр Невский: Русь и Орден. С. 195).
25. К существенным источникам по Ледовому побоищу причисляют Житие Александра, Новгородскую первую летопись старшего извода (Синодальный список) (л. 129—130), Ливонскую рифмованную хронику (строки 2065—2294, особ. 2240—2262), а также Псковскую и Суздальскую летописи. См. об этом: Бегунов Ю.К, Клейненберг Н.Э., Шаскольский И.П. Письменные источники о Ледовом побоище // Ледовое побоище 1242 г. С. 177 и далее. Ливонская рифмованная хроника была создана в конце XIII в., ее автор неизвестен. Впервые полностью и адекватно переведена на русский и опубликована была только в 1966 г. Ее содержание (включая повествование о Ледовом сражении), однако, можно было найти в «Ливонской хронике» Германна Вартберга (XIV в.) и в «Ливонской хронике» Валтасара Руссова (XVI в.), обе были переведены и изданы по-русски Е.В. Чешихиным: Сборник материалов и статей по истории Прибалтийского края. Рига, 1879. Т.И. См. об этом издании: Бегунов, Клейненберг, Шаскольский. Письменные источники. С. 193 и далее.
26. См.: Бегунов, Клейненберг, Шаскольский. Письменные источники. С. 226; Данилевский. Александр Невский: Русь и Орден. С. 197. Новгородская первая летопись: «...и паде Чюди бещисла, а Немци 400, а 50 руками яша и приведоша в Новгород» (Новгородская первая летопись. С. 78 (л. 129 об.)). В Ливонской рифмованной хронике: «...dar bliben zwenzic brüder tot / un sechse wurden gevangen» (Livländische Reimchronik / Hg. von Leo Meyer. Hildesheim, 1963. S. 52 (Vers 2260f.). В русском переводе: «Там было убито двадцать братьев-рыцарей, а шесть было взято в плен». Перевод цит. по: Бегунов, Клейненберг, Шаскольский. Письменные источники. С. 213.
27. Древнейшая редакция Жития и одновременно древнейшее свидетельство о событиях дает только справку о месте битвы: «Князь же Олександр оплъчися... и покриша озеро Чюдское обои от множества вой... Бе же тогда субота, въсходящю солнцю, и съступишася обои. И бысть сеча зла и труск от копий ломления и звук от сечения мечнаго, яко же и езеру померзъшю двигнутися; и не бе видети леду; покры бо ся кровию. Си же слышах от самовидца, иже рече ми, яко видех полк Божий на въздусе, пришедши на помощь Олександрови. И тако победи я помощию Божиею, и даша ратнии плеща своя и сечахут я, гоняще, яки по аеру, и не бе камо утещи» (Повесть о житии и храбрости благоверного и великого князя Александра // Князь Александр Невский и его эпоха. С. 193).
28. Новгородская первая летопись документирует наступательную тактику ордена: «...князь Олександр и новгородци, поставиша полк на Чюдьском озере, на Узмени, у Воронея камени; и наехаша на полк Немци и Чюдь и пришибошася свиньею сквозе полк, и бысть сеча ту велика Немцем и Чюди» (Новгородская первая летопись. С. 78 (л. 129—129 об.)). Ливонская рифмованная хроника сообщает о численном превосходстве войск Александра Невского и о том, что рыцари Ордена попали в ходе битвы в окружение: «Русские имели такую рать, что каждого немца атаковало, пожалуй, шестьдесят человек» («Die Rüzen hatten sulche schar, / daz ie wol sechzic man / einen dütschen ritten an») (стихи 2252—2254); «Те, которые находились в войске братьев-рыцарей, были окружены» («Wer in der brüdere her was, die wurden umringet gar») (стихи 2250 и далее). Однако в хронике ничего не сказано ни о диспозиции войска, которым командовал Александр, ни об особых тактических маневрах князя. О построении войск Руси хроника замечает лишь, что стрелки занимали позицию перед «kuniges Schar», т.е., очевидно, перед княжеской дружиной (стихи 2241—2243).
29. О подобной интерпретации см.: Белецкий С.В., Сатырева Д.Н. Псков и Орден в первой трети XIII века // Князь Александр Невский и его эпоха. С. 81.
30. См., например: Leitsch. Weltbild. S. 204. Данилевский. Александр Невский: Русь и Орден. С. 194 и далее.
31. См. об этом: Феннел. С. 123 и далее; Хеш Е. Восточная политика немецкого ордена в XIII веке // Александр Невский и его эпоха. С. 66; Hösch Е. Die Ostpolitik des Deutschen Ordens im 13. Jahrhundert // Balten — Slaven — Deutsche: Aspekte und Perspektiven kultureller Kontakte / Hg. U. Obst, G. Ressel. Münster: FS Friedrich Scholz, 1999. S. 87—102. Хеш, как и Линд, разделяет позицию Феннела. Это мнение оспаривает Кучкин, который называет Невскую битву «крупным сражением, в котором участвовало несколько тысяч человек» (Кучкин. Александр Невский. С. 25). Кирпичников предполагает, что на стороне ордена сражались всего около трех-четырех сотен человек. Таким образом, нельзя назвать эту битву особенно масштабной. Этот факт, однако, по мнению исследователя, ни в коем случае не умаляет исторического значения битвы (Кирпичников. Две великие битвы Александра Невского. С. 39).
32. Например, Тевтонский орден поддерживали эстонские отряды, новгородцы, племена карелов и финноязычные племена Ижорской земли.
33. Данилевский определяет всю Русь как мультиэтническое «государство» (Данилевский. Древнерусская государственность. С. 159).
34. Так, например, Псков и Рига в 1228 г. заключили союз против Новгорода и великого князя Ярослава. В 1236 г. военные подразделения из Пскова сражались на стороне ордена меченосцев против Литвы и т.п.
35. См.: Феннел. С. 121 и далее.
36. Stökl. Russische Geschichte. S. 131. Этот же взгляд представлен, например, в: Шаскольский. Невская битва. С. 17. («Поскольку и шведские, и немецкие рыцари совершили свои походы на Русь почти одновременно... есть все основания полагать, что Швеция и немецкий рыцарский орден предварительно договорились о совместных действиях против русских земель».) В книге «Борьба Руси против крестоносной агрессии на берегах Балтики в XII—XIII вв.» (Л., 1978) Шаскольский, однако, допускает, что не было каких-либо «прямых указаний на шведско-немецкие переговоры и соглашение о совместном нападении на Русь». Цит. по: Лурье. Ордынское иго и Александр Невский. С. 128. Шаскольский придерживается исследовательской традиции, рамки которой представлены работами Г.А. Доннера, А.М. Аммана, Э. Винтера и др. См. об этом: Хеш. Восточная политика. С. 67—68; а также главу 11.2 настоящей работы.
37. Winter Е. Rußland und das Papsttum. Berlin, 1960. Bd. 1. S. 94.
38. См. также: Christiansen E. The Northern Crusades. London, 1997. P. 132ff.
39. См.: Goehrke. Groß-Novgorod. S. 451. Из «Хроникона» Генриха Латышского (Heinrich von Lettland) нам известно, что известие о поражении в битве на Калке в 1223 г. дошло до Риги. См.: Winter. Rußland und das Papsttum. S. 91—92. Критика этой теории: Christiansen. Crusades. P. 133.
40. Ammann. Wandlungen. S. 217.
41. См.: Хеш. Восточная политика. С. 67.
42. См.: Stökl. Russische Geschichte. S. 31; Хеш. Восточная политика; Линд. Битва; Leitsch. Weltbild.
43. Pickhan. Gospodin Pskov. S. 115.
44. См.: Линд. Битва. С. 44.
45. Хеш. Восточная политика. С. 68.
46. См. об этом: Лурье. Ордынское иго и Александр Невский. С. 130; Fennell. Crisis. P. 120—121.
47. О политике папства по отношению к Руси см. особ.: Winter. Rußland und das Papsttum.
48. Кроме того, папа просил его «оповестить братьев из Тевтонского ордена, пребывающих в Ливонии, как только узнаешь о том, что татарское полчище направляет стопы свои в христианский мир; так... сможем мы, с помощью Божией, заранее поразмыслить о способах действенного отпора татарам сим». «Благородному государю Александру, герцогу Суздальскому Иннокентий, Епископ, Раб рабов Божиих». Цит. по: Рошко Г. Иннокентий IV и угроза татаро-монгольского нашествия. Послания Папы Римского Даниилу Галицкому и Александру Невскому // Символ. 1988. № 20. С. 103—104. Винтер прочитывает это письмо как призыв «выступить вместе с Тевтонским орденом против татар» (Rußland und das Papsttum. S. 99). Письмо было опубликовано в России уже в XVIII в. См.: Müller G.F. Leben des heiligen Alexandri Newsky // Sammlung russischer Geschichte. Bd. 1. St. Petersburg, 1732. S. 302ff. Датировка писем спорная. Дата отправки 10 февраля названа Винтером, который, очевидно, ориентируется на «Историю государства Российского» Карамзина (Т. 4). Эрнст Боннел полагает что письмо было отправлено 23 января. См.: Bonnel Е. Russisch-Livländische Chronographie. Von der Mitte des neunten Jahrhunderts bis zum Jahre 1410. St. Petersburg, 1862. (Reprint: Leipzig, 1967). S. 64.
49. Послание Иннокентия IV Александру от 15 сентября 1248 г. См. об этом: Winter. Rußland und das Papsttum. S. 100; Bonneil. Chronographie. S. 64. В письме папа поздравляет адресата с решением объединиться с римской церковью и призывает построить во Пскове католический собор. Горский предполагает, что послание от 15 сентября было ответом на несохранившееся письмо Александра, в котором тот в «нейтрально-дружественном тоне» прореагировал на первое послание папы (Горский. Два «неудобных факта». С. 64 и далее). Переоценив дружественность Александра, курия предположила, что тот решил принять католицизм. Оригинал и русский перевод письма опубликованы в: Рошко. Иннокентий IV и угроза татаро-монгольского нашествия. С. 108—109, 112—113.
50. Повесть. С. 194—200. О посещении папских легатов сообщает Житие Александра, а также Новгородская первая летопись. Ни одна западная хроника, однако, не содержит упоминания о посольстве (см.: Winter. Rußland und das Papsttum. S. 99). Мюллер предполагает, что посольство 1252 г. передало папское послание от 23 января 1248 г. (Müller. Leben. S. 304ff.). Горский считает, что делегация привезла письмо от 15 сентября (Горский. Два «неудобных факта». С. 68).
51. См.: Bonneil. Chronographie. S. 68—69.
52. Булла Александра IV Миндаугасу, цит. по: Winter. Rußland und das Papsttum. S. 105.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |