9.10. История восприятия фильма

«Александр Невский» вышел в советский прокат 1 декабря 1938 г., в четвертую годовщину убийства Кирова. Фильм сразу ожидал огромный успех. Сталин, назвавший 23 ноября на премьере в московском Доме кино Эйзенштейна «хорошим большевиком», был доволен¹. Режиссер был осыпан милостями и награжден высшим государственным орденом². Советская публика также с восторгом встретила «Александра Невского». В первый же день в одной только Москве его посмотрели 45 тыс. человек³. Ни один другой фильм Эйзенштейна не имел столь большого отклика у зрителей, как «Александр Невский», этой картиной он реабилитировал себя в качестве режиссера советского патриотического кино⁴. Со времен «Чапаева» кинотеатры Москвы и других больших городов не видели такого «наплыва зрителей»⁵. Различные источники сообщают, что многие из посетителей смотрели картину по нескольку раз⁶. Успех пришел не только благодаря тому обстоятельству, что в тридцатые годы в кинотеатрах одновременно демонстрировалось весьма небольшое количество фильмов и в репертуаре они стояли относительно долгое время⁷. «Александр Невский» был обязан своей популярностью и снимавшимся в нем звездам. Николай Черкасов (Александр), Николай Охлопков (Гаврило) и Дмитрий Орлов (Игнат) принадлежали к числу популярнейших русских актеров театра и кино тридцатых годов. Однако главная причина была в том, что фильм задевал самый нерв времени. Различные источники сообщают о спонтанных аплодисментах разным сценам фильма во время показов⁸.

Советская пресса подробно сообщала о том, как «Александр Невский» был воспринят посетителями кинотеатров⁹. Рецензии и опубликованные мнения отдельных зрителей, однако, могут считаться надежными источниками лишь с известными оговорками. Статьи в советских газетах 1938 г. не были ни свободными, ни критичными или объективными. Скорее почти все сообщения о новом фильме отвечали ясной схеме. Но, кроме рецензий в советской прессе, мы не располагаем другими документами, сообщающими о восприятии «Александра Невского» современниками¹⁰. Даже если рецензии и газетные сообщения лишь условно отражали действительное восприятие зрителей, можно исходить из того, что именно они существенно влияли на это восприятие. Потому сообщения о реакции зрителей в советских газетах заслуживают особенного внимания как источники «управляемого восприятия».

Еще до начала проката различные газетные материалы готовили советскую публику к фильму. В центральном органе ГУК, журнале «Кино», 3. Григорьев подчеркивал актуальность работы:

Фильм «Александр Невский» — политически направленное, страстное произведение советского киноискусства, которое мобилизует зрителей Страны Советов на защиту своей матери-родины. Каждый советский патриот, просмотрев эту картину, еще раз с особенной силой ощутит всю огромную ответственность и одновременно большое счастье быть современником сталинской эпохи. Если в глубокую старину наши предки с таким мужеством отстояли родную землю от псов рыцарей, то теперь, завоевав под руководством партии Ленина — Сталина счастливую, свободную, зажиточную жизнь, советский народ с неизмеримо большей самоотверженностью будет защищать свою родину от посягательств любого врага¹¹.

Александр Невский не «наживался на торговле рабами», как большинство новгородских князей, он был «военным стратегом» — так «Правда» от 7 ноября 1938 г. объясняет своим читателям, почему персонаж, еще недавно поносимый, теперь стал героем советского экрана¹². Главный смысл всех заявлений о картине: «Александр Невский» — «замечательный фильм о патриотизме русского народа»¹³. Показывая героическую борьбу русского народа, он вносил вклад в укрепление готовности к обороне народа советского.

В каждом из сообщений о рецепции «Александра Невского» присутствует указание на то, что фильм следует понимать как параболу современной политической реальности. В боевом сообществе русского народа зрители увидели «собственных предков», а в рыцарях Тевтонского ордена — предшественников немецких «фашистов»:

Глядя на древних рыцарей, одетых в белые хитоны и рогатые шеломы, советский зритель узнает в них современных рыцарей топора и свастики, фашистов. Каждый сидящий в зрительском зале чувствует, знает, что немецкие захватчики снова готовят кровавый поход против социалистической родины¹⁴.

«Ведь и сейчас в фашистской Германии происходит то, что было в Пскове, когда его заняли псы-рыцари», — замечает комментатор газеты «Сталинская молодежь». «Кажется, что и не прошли столетия. Германские фашисты так же, как и их предки-крестоносцы, уничтожают мирное еврейское население, жгут на кострах произведения величайших гениев человечества. Сегодняшние фашистские каннибалы во сто крат страшней своих предков»¹⁵. Другой критик задает риторический вопрос: «И разве участь Испании, Китая, Австрии, Чехословакии, разве дикие еврейские погромы среди белого дня в Германии не заставляют вспоминать предков этих современных германских людоедов, когда те бросали беззащитных крошек, детей псковитян в огонь»¹⁶. Параллели между указанной в фильме угрозой сообществу «изнутри» и современностью также приходят в голову многим авторам: «Ведь и сейчас среди нас еще живут такие же презренные враги народа, как монах и предатель — купец новгородский, показанные в фильме»¹⁷.

«Так было и так будет» — это послание исходило почти от всех кинокритиков. У Адольфа Гитлера, мечтающего о том, чтобы вновь вступить на путь, по которому когда-то отправились на восток рыцари ордена, очевидно, «плохая память», замечает комментатор¹⁸. «Александр Невский» — это «грозное предупреждение фашистским агрессорам», — пишет один из зрителей в книге для посетителей после просмотра. «Советский народ будет защищать свою родину с такой силой, с какой никто и никогда еще не защищал», — отмечает другой¹⁹. Сегодняшним «врагам народа», тем «гнусным изменникам родины, правотроцкистским шпионам, которые продаются любой фашистской охранке и готовы распродать в целом и по частям нашу навеки свободную социалистическую родину»²⁰, критики «Александра Невского» прочат ту же судьбу, что постигла Твердилу и Алания: «...нужно беспощадно расправляться с предателями... нужно выметать такого сорта гнусь сейчас с советской земли, как это делает наша славная разведка»²¹.

Критик Новицкий прогнозирует: «Замечательный фильм поможет миллионам советских патриотов еще лучше знать, еще сильнее любить героическую историю своей родины, своего великого народа»²². Многие зрители 1938 г. не только идентифицировали себя с героями на экране, но и одновременно воспринимали себя как часть борющейся в фильме мы-группы. Те эпизоды, где победоносное русское войско преследует немцев (эп. 10.10), сопровождались облегченными аплодисментами публики: «Именно в эти моменты советский зритель разражается бурными аплодисментами. Зритель наблюдал, сам как бы участвовал в длительной битве»²³. Несомненно, фильм внес вклад в укрепление среди советского населения военного менталитета. «Великие патриотические чувства», которые пробудил и усилил в них фильм «Александр Невский», выражают после просмотра десятиклассники 25-й московской школы в книге для посетителей:

Мы, юные граждане СССР, отдадим, если потребуется, все свои силы, всю жизнь для защиты своей земли. Мы отдадим все пламя нашей молодости делу Ленина — Сталина²⁴.

При анализе источников по рецепции фильма «Александр Невский» заметно, что картина в первую очередь прочитывалась как документ героизма русского народа. Достижения военного стратега и политического вождя Александра, напротив, уходят на второй план²⁵. Ни в одной из статей средневековый князь не назван эксплицитно «предшественником» Сталина. Однако косвенно о сегодняшнем «вожде» говорилось: один из комментаторов с похвалой отмечает, что «авторы... правильно разрешили и вопрос о роли личности в истории... Огромно значение князя Александра Невского в исторической победе на Чудском озере. Но зритель видит, что князь был силен тем, что выполнял волю народа»²⁶. Восприятие Александра как «орудия русского народа» или как олицетворенного «стремления русского народа к национальному объединению»²⁷ отвечало саморепрезентации Сталина в советской пропаганде. Но интерпретация фильма как параболы современности не допускала другой возможности, как ассоциировать средневекового князя с генеральным секретарем.

Не отмечая того, что заключительная речь Александра Невского базируется на внешнеполитической части отчетного доклада Сталина на XVII съезде ВКП(б), авторы многих статей об «Александре Невском» помещают рядом соответствующие пассажи из обеих речей²⁸. Очевидно, что в 1938 г. было неуместно говорить о том, как сильно «современность прошла сквозь историю», используя формулировку самого Эйзенштейна. Скорее требовалось вызвать обратное впечатление — будто Сталин в своей речи цитирует Александра, что генеральный секретарь в 1934 г. лишь повторил старую русскую мудрость, воспроизведя модель «префигурация — воплощение». Ни разу не упоминается, что изречение «Но если кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет. На том стоит и стоять будет русская земля!»²⁹, ставшее политическим посылом фильма в первые декабрьские дни 1938 г.³⁰, не имеет никакого исторического подтверждения. Напротив, со временем заключительные слова киногероя Александра Невского так тесно сплелись с его личностью, что почти никто не сомневался уже в их исторической достоверности. Уже в конце декабря критик Новицкий объявлял: «Эти вдохновенные пророческие слова великого полководца являются заповедью каждого советского патриота»³¹. В качестве «аутентичной цитаты» XIII в. это высказывание князя было увековечено на памятниках и напечатано в советских школьных учебниках³².

Преимущественно позитивное эхо нового фильма Эйзенштейна в прессе широко подтверждается другими документами, дающими сведения о рецепции «Александра Невского». Давид Бранденбергер проанализировал множество читательских писем, полученных режиссером с декабря 1938 г., и установил, что «восприятие населением "Александра Невского" было позитивным»³³. Тот факт, что фильм получил широкое признание советской публики в 1938 г., подтверждает и замечание Льва Копелева в 1990 г.:

К сожалению, я принадлежал к тем людям, кто без всяких оговорок был вдохновлен действительно гениальным фильмом Эйзенштейна «Александр Невский», не осознавая, что этот фильм... отравлял сознание... В тридцатые годы мы еще были энтузиастами, мы хотели бороться с фашизмом, не подозревая, что вместе с направленной против «псов», против рыцарей крестоносцев пропагандой принимаем яд шовинизма и ненависти ко всему чужеродному, иноплеменному и иноязычному³⁴.

Новое произведение Эйзенштейна вызвало широкий резонанс не только в Советском Союзе, но и за границей. «Александр Невский» стал вторым после «Броненосца "Потемкин"» фильмом режиссера, имевшим международный успех. 22 марта 1939 г. фильм вышел в прокат в США³⁵. В апреле картина демонстрировалась в Лондоне и получила позитивные рецензии как в Times, так и в Manchester Guardian³⁶. Не без удовлетворения газета «Кино» от 29 июня сообщила о показе фильма в Белом доме в Вашингтоне. Президент США Рузвельт, сообщает издание, был очень тронут фильмом³⁷. За несколько дней до начала Второй мировой войны «Правда» сообщила даже, что «Александр Невский» будет одним из четырех советских фильмов на международном Каннском фестивале³⁸.

В Третьем рейхе национал-социалистское правительство также заметило фильм, антинемецкая направленность которого была очевидной не только в СССР. В своем «политическом сообщении» от 18 ноября 1938 г. посол Германии в Москве граф Фридрих Вернер фон дер Шуленбург указал Министерству иностранных дел на «стремления» советского правительства,

направленные на то, чтобы сообщить населению Советского Союза знания об известных славных происшествиях исторического прошлого, воспитать гордость за достижения русского народа и тем самым разбудить патриотические настроения. При этом предпочтение отдается тем событиям, в которых русский народ успешно выступал против германства [Deutschtum] (битва на льду Чудского озера и Украина в 1918 году)³⁹.

Весьма вероятно, что фон дер Шуленбург в своем обращении имел в виду фильм Эйзенштейна, об окончании работы над которым ко дню Октябрьской революции подробно сообщала советская пресса. Уже 3 декабря 1938 г. три представителя немецкого посольства посетили сеанс в кинотеатре «Художественный»⁴⁰. Очевидно, что «Александр Невский» достиг, кроме советского населения, и своего второго адресата, правительства Германского рейха⁴¹.

Критика «Александра Невского»

Несмотря на позитивный резонанс внутри страны и за рубежом, сам Эйзенштейн считал «Александра Невского» худшим из всех фильмов, снятых им к тому времени⁴². Он сожалел, что «эстетические приверженности стиля наших прежних работ уступили политической актуальности темы»⁴³. Режиссер сам не мог понять успеха своего фильма:

«Загадка Невского». «Невский» действует нагло наперекор себе. Все видят дефекты: бутафорию avant tout, длинноты, ритмические срывы и разрывы. Все видят — не только специалисты. Упорство, с которым идут по два-три раза даже те, кто с первого раза недоволен... И действует quand-meme. В чем дело? Дело, думаю, в «шаманстве»: в том, что, подобно бубну шамана, бьет одна и одна только мысль, все вертится вокруг одной мысли. Ни слова, ни реплики, ни эпизода, ни сцены — где не было бы только речи и дела о враге и необходимости его бить: в планах, проектах, воспоминаниях, самих действиях. Такого единомыслия через все разнообразие (и даже пестроту) всего происходящего — в таком обнаженном виде — не сыщешь, конечно, нигде. Это гипнотически приковывает⁴⁴.

Эйзенштейн сожалел, что не смог настоять на второй редакции литературного сценария. В феврале 1940 г. он даже публично заявил, что из-за вмешательства партийного руководства и сокращения исходного финала «отпал... шекспировский поворот в характере... Александра Невского»⁴⁵. Режиссер чувствовал, что его постоянно преследует «травма» «Александра Невского» (traumatisme d'Alexandre). В апреле 1939 г. он доверяет своему дневнику такие строки:

It is the first film where I gave up the Eisenstein touch. Conflict had also a hand in it for sure! This is not the only case! The Novgorod bridge as reel — You ought to be ashamed of Your self, dear Master of Art!⁴⁶

Хотя всеобщая реакция на картину в Советском Союзе была главным образом позитивной, Эйзенштейн был не единственным, кто критически высказался о фильме. Особенно шокированы фильмом были старые партийцы, которым не мог понравиться идеологический поворот середины тридцатых годов. Новая доктрина советского патриотизма воспринималась многими как отход от идеалов интернационализма и классовой борьбы и поворот к русскоцентричному национализму старого образца. «Александр Невский» не был исключительным случаем. «Национализацию» можно было наблюдать во всех областях искусства, живописи, театре или опере. Например, убежденный интернационалист Владимир Иванович Блюм, учитель, театральный критик и публицист, 31 января 1939 г. обратился с озабоченным письмом прямо к Сталину⁴⁷. Намекая на постановку оперы Глинки «Жизнь за царя» (под названием «Иван Сусанин»), возобновленную С.М. Городецким, и на фильм «Александр Невский», Блюм сетовал на антипольские и антинемецкие тенденции в советском искусстве последних месяцев. «В связи с этим, — пишет публицист, — искажался характер социалистического патриотизма — который иногда и кое-где начинает у нас получать все черты расового национализма... Мы не можем питать вражды к расе, к народам»⁴⁸. Блюм видит в обращении советского патриотизма к мотивам и личностям из русской истории аналогии с расовой идеологией фашистов и буржуазным русским национализмом образца 1914 г.⁴⁹.

Критика «Александра Невского» достигла весной 1939 г. трибун интеллектуальной и художественной жизни страны. 20 апреля 1939 г. в «Литературной газете» появилась статья о «патриотической теме в искусстве», в которой автор сожалел, что «Александр Невский», «крупнейшее событие в жизни советской кинематографии», «не вызвал споров и дискуссии ни на страницах печати, ни в наших художественных общественных организациях». «Но все значение этого фильма — и положительное и отрицательное — еще далеко не оценено... Очень жаль. Воздействие этого фильма огромно, но это не дает нам права пройти мимо тех серьезных недостатков, которые есть в этой блестящей работе Сергея Эйзенштейна»⁵⁰. Автор возмущается прежде всего фресковым характером и статикой фильма. Ему не хватает «глубокого понимания и внутреннего состояния, и мотивов внешнего поведения героев»⁵¹. По мнению критика, ни один пейзаж, ни один умно созданный кадр не может заменить человека.

Дискуссия об «Александре Невском», о которой говорил критик, не заставила себя долго ждать. Уже через три дня Борис Ласкин в журнале «Кино» присоединился к требованию о проведении дискуссии о «недостатках» фильма⁵². Несколько позже дебаты развернулись на заседании президиума Союза советских писателей, о котором «Литературная газета» сообщила 26 апреля. В своем докладе критик А. Гурвич коснулся прежде всего двух аспектов фильма Эйзенштейна⁵³. Во-первых, он высказал недовольство тем, что и Эйзенштейн не смог противостоять тенденции изобразить гуманизм исторического персонажа-вождя с помощью лирических картин. Сцена, в которой Александр поднимает на лошадь псковских детей (эп. 12.1, ил. 28), использует «уже выработавшийся штамп». Во-вторых, он критикует пафос фильма. «Нельзя доводить пафос до анекдота», — предупреждает критик Гурвич. Рассматривая сцену, в которой Василий Буслай бросается на рыцаря с оглоблей, он задается вопросом, сколько раз герой в этой сцене должен был бы умереть. В этом эпизоде враги «мрут как мухи», говорит Гурвич. «Что же было бы, если бы в железных латах были настоящие враги?»⁵⁴ Гурвич также видит в новых произведениях советского патриотического искусства четкие аналогии с дореволюционным российским имперским патриотизмом, который он пренебрежительно называет «кузьма-крючковщиной»⁵⁵.

Гурвич, речь которого несколько раз прерывалась аплодисментами и смехом его сторонников, очевидно, высказал то, что думали многие интеллектуалы и деятели искусства. Л. Трауберг с удовлетворением констатировал 5 мая 1939 г. в «Известиях», что теперь в отдельных рецензиях и читательских письмах критикуется «лубочность батальных сцен» в «Александре Невском»⁵⁶. Виктор Шкловский также соглашался с А. Гурвичем и его критикой батальных сцен: «Совершенно правильно он указывал, что так не бывает... [и] что вообще так сражаться не надо»⁵⁷. Героическая борьба Василия, очевидно, побудила и А. Раскина и М. Слободского к созданию пародийного сценария «Созвучный феодал» 1939 г., где за основу взят «псевдобылинный стиль» «Александра Невского»:

После битвы. Вдали видна группа супостатов, отступающих под натиском девушек с оглоблями. На переднем плане умная девушка того времени одной рукой выворачивает обе оглобли. — Шесть оглоблей извела, а Мити все нет, — говорит девушка. С левого фланга басурманов показывается Митя, с правого — князь. Могуч и славен князь. Но и прост. Хоть сейчас пахать. — Степанида, — кричит он, — ударь по флангу! Степанида ударяет по флангу. Фланг падает...⁵⁸

Своего апогея критическая дискуссия об «Александре Невском» достигла в феврале 1940 г. на конференции в Москве, посвященной советскому историческому и революционному кино. Режиссер А. Довженко в резких тонах критиковал в своем докладе фильм Эйзенштейна⁵⁹. Во-первых, его не устраивало серьезное влияние живописи на картину, что особенно очевидно в пейзажных сценах. У Эйзенштейна русская земля оказывается скудной пустошью, где и защищать-то нечего. Любимую Родину следует изображать не пустыней, а садом:

Нужно землю богатую, дорогую, плодоносную матерь-кормилицу подавать такой, чтобы ее любили⁶⁰.

Второй упрек Довженко, однако, был еще весомее. В «Александре Невском», по мнению режиссера, Эйзенштейн исказил «правду историческую». Ясно намекая на интертекстуальные отношения с настоящим, он подчеркивает, что для исторического кино недопустимы проекции современного положения дел на прошлое:

Есть как бы угодливое желание притянуть историю поближе к нам и даже реплики героев перемешать чуть ли не с речами вождей. Получается так, что Александра Невского можно, право, назначать секретарем Псковского обкома⁶¹.

Как и Гурвич, Довженко предостерегает от излишнего пафоса, легко переходящего в комизм. Режиссеры — «педагоги миллионов», напоминает он своим коллегам. Уже по этой причине следует чрезвычайно вдумчиво обращаться с историческим материалом, чтобы не спровоцировать анекдотов такого рода:

«Папочка, скажи, какой царь, кроме Петра, был еще за Советскую власть?!» — А папа отвечает: «Александр Невский»⁶².

Высказывания Довженко, встреченные аплодисментами и смехом, указывают на то, что притчевый характер «Александра Невского» в советских художественных и интеллектуальных кругах был также воспринят абсолютно критически. Однако немногочисленные голоса несогласных тонули в море эйфории, вызванной фильмом.

К тому же критика новой доктрины советского патриотизма привела к энергичной реакции ВКП(б). Критика Блюмом нового, патриотического, направления в театре и кино была встречена жесткими ответными репликами. 26 января 1939 г. один из авторов «Литературной газеты» писал, что Блюм на заседании Всесоюзного театрального общества (ВТО) «не постыдился глумливо отозваться о С. Эйзенштейне»⁶³. Блюму вменялось в вину отсутствие патриотического чувства, его упрекали в том, что ему не хватает необходимой дальновидности по отношению к новой исторической линии. Его личное обращение к Сталину привело в феврале 1939 г. к вызову в Отдел по агитации и пропаганде ЦК⁶⁴.

Весной 1939 г. ЦК ВКП(б) решительно выступил против всех критиков советского патриотизма, не способных отличить новую идеологию от «кузьма-крючковщины» или «квасного патриотизма»⁶⁵. Намекая на упомянутое уже заседание президиума Союза советских писателей, автор статьи в октябрьском номере партийного журнала «Большевик» заявил, что многие советские авторы еще недостаточно осознали директивы Сталина на XVIII съезде партии, где он назвал советский патриотизм одной из «движущих сил советского общества»⁶⁶. В последнее время, отмечалось в статье, и в литературной критике проявились «вредные тенденции огульного охаивания патриотических произведений»:

Под флагом борьбы с «Кузьма-крючковщиной» кое-кто стал бить по произведениям хорошим, воспитывающим наш народ в духе советского патриотизма и заслужившим высокую оценку советского народа. Так, например, критик тов. Гурвич на заседании президиума Союза советских писателей с активом подверг глумлению фильм «Александр Невский» только потому, что ему, критику, не понравилась сцена, где Охлопков в роли Василия Буслаева с оглоблей в руках бьет врагов в железных латах... Эти неправильные высказывания не получили отпора на совещании президиума Союза советских писателей с активом⁶⁷.

Не названный по имени критик, специализировавшийся на «травле» патриотических произведений, вскоре был «разоблачен» как «враг народа». Непонятно, пишет «Большевик», почему все это раньше не пришло в голову никому из редакторов, печатавших его «злопыхательские статейки». «Несомненно, что в некоторые наши журналы проникают явно чуждые и враждебные влияния, что кое-кто хотел бы увести советского писателя подальше от темы советского патриотизма...»⁶⁸

Дискуссия о фильме «Александр Невский» показывает, что еще в 1939 и 1940 гг. наряду с официальным дискурсом имелись и рудименты иного мышления в области культуры. Немногочисленные критики считали «Александра Невского» историческим апофеозом советской современности и националистической фальшивкой. Примечателен не только сам факт, что отдельные деятели искусства и представители интеллигенции в конце тридцатых годов противостояли доминирующему дискурсу и публично высказывали свою позицию. Столь же интересно, что критические высказывания могли встретить сочувствие на собраниях художественных и общественных организаций. Даже редакции журналов были готовы публиковать тексты, оппозиционные официальной доктрине. Решительная реакция партии на выступления «уклонистов» от доктрины советского патриотизма также позволяет полагать, что в 1939 г. последние еще имели существенный вес.

Временное завершение карьеры фильма

«Александр Невский» стоял в плане проката кинотеатров СССР более года. В мае 1939 г. советские газеты сообщили об успехе фильма в Узбекистане, Киргизии, Осетии и на Алтае, в июне было объявлено о показах в Туркменистане, Казахстане и Сибири⁶⁹. После заключения пакта Молотова—Риббентропа 23 августа 1939 г. и навязанного Эстонии договора о взаимной помощи 28 сентября 1939 г., «Правда» в мае 1940 г. отметила успех «Александра Невского» в кинотеатрах Таллина, Тарту и Нарвы⁷⁰. «В течение последних восьми месяцев после заключения пакта взаимопомощи между СССР и Эстонией вырос интерес эстонской общественности к искусству Советского Союза и, в частности, к кинематографии. Показ советских кинофильмов стал обычным явлением», — констатировала газета⁷¹.

Несмотря на то что в Эстонии «Александр Невский» призван был возбудить антинемецкие настроения среди населения и «подготовить» страну к принудительной интеграции в СССР, вскоре он был изъят из проката. После соглашения рейха и Советского Союза о разграничении сферы интересов в Центральной и Восточной Европе антинемецкая и антифашистская пропаганда в СССР умолкла. Не может быть сомнения в том, что «Александр Невский» и другие кинофильмы ясной антинемецкой направленности были изъяты из кинотеатров из-за пакта Сталина и Гитлера⁷². Хотя в отдельных регионах СССР фильм можно было посмотреть и в конце 1939 г., с января 1940 г. копии фильма уже были сданы в архивы⁷³. Эйзенштейн, научившийся «жить при Сталине», адаптировался к новым идеологическим и культурно-политическим обстоятельствам. В декабре 1939 г. он принял предложение поставить «Валькирий» Рихарда Вагнера в Большом театре⁷⁴. Несколько месяцев спустя, 18 февраля 1940 г., он уже приветствовал в немецкоязычной радиопередаче Московского радио пакт Молотова—Риббентропа как вклад в «существенное улучшение политических отношений между Советским Союзом и Германией» и как «базис» для укрепления и дальнейшего развития «дружественных отношений» между двумя странами⁷⁵.

Примечания

1. См.: Goodwin. Eisenstein, Cinema and History. P. 156; Seton. Eisenstein. P. 386.

2. 1 февраля 1939 г. Эйзенштейн и исполнитель главной роли Николай Черкасов получили за «Александра Невского» высшую государственную награду СССР — орден Ленина. 15 марта 1941 г. режиссер и актеры Н. Черкасов и А. Абрикосов получили Сталинскую премию первой степени. См.: Кассиль Л. Кадры и роли // Правда. 1941. 16 марта (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 488. Л. 31, 33).

3. Успех фильма «Александр Невский» // Вечерняя Москва. 1938. 2 дек. № 275. С. 5; 45 000 зрителей фильма «Александр Невский» // Киногазета. 1938. 2 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 3, 9). В провинции фильм также был магнитом для публики. В Коломне, например, в период с 9 по 18 декабря 1938 г. фильм посетили 24 300 зрителей (Успех фильма «Александр Невский» // Коломенский рабочий. 1938. 20 дек.). В Красноярске за первые три для было продано 6000 билетов (Фильм о народе-богатыре // Красноярский рабочий. 1938. 24 дек.), в Пятигорске — 15 000 (Большой успех фильма «Александр Невский» // Орджоникидзевская правда. 1938. 24 дек.) (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 91, 116, 117).

4. См.: Turovskaya М. The 1930s and 1940s: Cinema in Context // Stalinism and Soviet Cinema / Ed. R. Taylor, D. Spring. London; New York, 1993. P. 50; Idem. The Tastes of Soviet Moviegoers during the 1930s // Late Soviet Culture. From Perestroika to Novostroika / Ed. Th. Lahusen, G. Kuperman. Durham; London, 1993. P. 103. В истории советского кино 1937 и 1938 годы были уникальными, когда верные идеологической линии и эстетически наиболее состоятельные фильмы находили наибольший отклик среди населения, полагает Майя Туровская (Turovskaya. Cinema in Context. P. 49).

5. Зритель о фильме «Александр Невский» // Вечерняя Москва. 1938. 4 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 16).

6. См., в частности: Brandenberger D.L. «Не who comes to us with the sword shall perish by the sword»: Historicizing the Production and Reception of S.M. Eisenstein's Aleksandr Nevskii (неопубликованная рукопись, март 2000. С. 7).

7. См.: Film der totalitären Epoche // Kunst und Literatur. 1990. H. 5. S. 525.

8. См., в частности: 45 000 зрителей фильма «Александр Невский» // Кино-газета. 1938. 2 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 3, 9); Зрители о фильме «Александр Невский» // Социалистическая Осетия. 1939. 9 янв. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 484. Л. 24).

9. В РГАЛИ (Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483) только за декабрь находится около 130 статей из различных советских газет об «Александре Невском».

10. Это подчеркивает и Бранденбергер. Brandenberger. Не who comes. P. 2.

11. Григорьев З. // Кино. 1938. И нояб. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 482).

12. Цит. по: Brandenberger. He who comes. P. 7.

13. См.: Замечательный фильм о великом патриотизме русского народа // Звезда. 1938. 14 нояб. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 482).

14. Валерин В. Александр Невский // Челябинский рабочий. 1938. 24 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 119).

15. Дмитриев Д. Волнующая картина // Сталинская молодежь. 1938. 10 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 43).

16. С.К. О фильме «Александр Невский» // За большевистский фильм. 1938. 5 дек. С. 2 (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 20) (курсив в оригинале). Документы по рецепции приводят к предположению, что ни один эпизод фильма не произвел на зрителей столь глубокого впечатления, как эп. 4 — «черная месса» ордена во Пскове (ил. 31).

17. Балашов М. Так было и так будет // Сталинская молодежь. 1938. 10 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 43).

18. Новицкий Вл. Кто мечом к нам пойдет — от меча и погибнет // Красная Карелия. 1938. 22 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 101).

19. Зритель о фильме «Александр Невский» // Вечерняя Москва. 1938. 4 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 16).

20. С.К. О фильме «Александр Невский» // За большевистский фильм. 1938. 5 дек. С. 2 (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 20).

21. Патриотический фильм // Смена. 1938. 3 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1.Ед. хр. 483. Л. 12).

22. Новицкий Вл. Кто мечом к нам пойдет — от меча и погибнет // Красная Карелия. 1938. 22 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 101).

23. Вишневский. Эйзенштейн. С. 29.

24. Зритель о фильме «Александр Невский» // Вечерняя Москва. 1938. 4 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 16).

25. Бранденбергер предполагает здесь — «непонимание» между авторами и зрителями. Эйзенштейн создал произведение, прославляющее государство. Публика, однако, прочла фильм как доказательство героизма русского народа. См.: Brandenberger. Не who comes. P. 17; Idem. Soviet Social Mentalite. P. 397ff.

26. Зритель о фильме «Александр Невский» // Вечерняя Москва. 1938. 4 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 16). (Курсив в оригинале).

27. Алексеев В. Александр Невский // Большевистская смена. 1938. 24 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 121).

28. Впервые в: Александр Невский // Ударник. № 283 (2168). 1938. 21 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 98). Автор подчеркивает, что «замечательная речь Александра Невского к народу, в которой сохранен авторами фильма дух древнего сказания об Александре Невском, получает в наши дни глубокий смысл». Слова Сталина на XVII партийном съезде «глубоко народны! Они живут в сознании нашего многонационального советского народа, готового в любой момент встать грудью на защиту своей великой родины». Уже Михаил Розенфельд в статье о фильме 30 октября 1938 г. в «Литературной газете» замечает, что речь Александра в конце фильма «звучит вполне современно» (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 481). До того времени речь Сталина уже цитировалась в связи с поэмой Симонова и текстом Козаченко. См.: Симонов. Ледовое побоище. С. 182 и в: Пролетарская правда. 1938. 8 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 28); Козаченко. Ледовое побоище. С. 56.

29. Эйзенштейн, Павленко. Александр Невский. Литературный сценарий. С. 196.

30. См.: Александр Невский // Пионерская правда. 1938. 5 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 19). В заключительной речи Александра автор видит «великий смысл и значение... кинофильма». Уже 10 декабря 1938 г. была опубликована длинная статья о реакции зрителей в газете «Сталинская молодежь» с заголовком «Но если кто мечом...» (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 43).

31. Новицкий Вл. Кто мечом к нам пойдет — от меча и погибнет // Красная Карелия. 1938. 22 дек. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 483. Л. 101).

32. Судьба этих слов подобна некоторым знаменитым сценам из фильма Эйзенштейна «Октябрь», которые в революционных музеях и школьных учебниках стали «исторически подлинными» съемками штурма Зимнего дворца. См. об этом, в частности: King. Stalins Retuschen. S. 32. О судьбе речи см. гл. 10.3 и 11.2.

33. Brandenberger. Не who comes. P. 11—12.

34. Film der totalitären Epoche // Kunst und Literatur. 1990. H. 5. S. 531.

35. Телеграмма Амкино Эйзенштейну об успехе фильма в Америке от 22 марта 1939 г. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 474). «Александр Невский» нашел среди американских критиков восторженных сторонников. Дороти Мастере в «New York Daily News» назвала его «одной из лучших картин, когда-либо являвшихся к нам из страны Советов», Ирена Триер в «New York Evening Post» — «чудесным фильмом», заключительную речь Александра — «своевременным заголовком». Журнал «Life» объявил Эйзенштейна «Гриффитом Советской России». Рецензенты газеты «The New Yorker» и журнала «Time» хвалили прежде всего батальные сцены фильма. См. подборку рецензий из газет США на плакате (без определенной даты издания) (РГАЛИ. Ф. 1923. On, 1. Ед. хр. 476. Л. 12).

36. См.: Сообщения советских газет о премьере в Лондоне 23 апреля 1939 г. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 485. Л. 16). Булгакова отмечает, что уже в январе 1939 г. фильм шел в кинотеатрах Бельгии, Швейцарии и Великобритании. См.: Sergej Eisenstein. S. 240.

37. Советские фильмы за рубежом // Кино. 1939. 29 июня (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 485. Л. 326).

38. Об участии советской кинематографии в международном кинофестивале в Каннах (Франция) // Правда. 1939. 21 авг. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 486. Л. 113). Два других фильма, участие которых предусматривалось — «Ленин в 1918 году» и «На границе». 1 сентября 1939 г. должен был состояться первый кинофестиваль в Каннах. Из-за внешнеполитических событий он был временно перенесен на короткий срок. Возобновился он только после войны, в 1946 г. См.: Altwegg J. Provence an der Spree. Blick in französische Zeitschriften: Der Film im Faschismus // Frankfurter Allgemeine Zeitung. 24.8.2002. Nr. 196. S. 34.

39. Цит. по: Akten zur deutschen und auswärtigen Politik 1918—1945. Aus dem Archiv des Auswärtigen Amtes. Serie D (1937—1945). Bd. IV: Die Nachwirkungen von München, Oktober 1938—März 1939. Baden Baden, 1951. S. 537.

40. Письмо немецкого посольства в кинотеатр «Художественный» от 3 дек. 1938 г. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 471).

41. Вероятно, не требуется пояснять, что фильм 1939 г. не вышел в немецких кинотеатрах. До 1966 г. «Александр Невский» был запрещен в ФРГ и не мог публично демонстрироваться, поскольку был сочтен «антинемецким» специальной межминистерской комиссией (См.: Sudendorf W. Sergej М. Eisenstein. Materialien zu Leben und Werk. München; Wien, 1975. S. 175ff.). В 1963 г. прошел полупубличный показ, где демонстрировалась сокращенная, 78-минутная версия. Целые сцены, изображающие жестокость рыцарей ордена, были вырезаны, так что в конце фильма их смерть казалась мученической. Только в 1966 г. запрет был снят и фильм мог демонстрироваться без сокращений. См. рецензии: Ripken Р. Ein Kunstwerk ohnegleichen // Spandauer Volksblatt. 15.9.1966; «Aus dem Giftschrank» // Morgenpost. 15.9.1966; «Alexander Newski» // Die andere Zeitung. 20.10.1966; Färber. Eisensteins spekulative Abstraktionen. Показ фильма 11 сентября 1973 г. вызвал резкую реакцию в немецкой консервативной прессе: «Один из ужаснейших примеров морально-художественного упадка предлагает житие русского кинорежиссера Сергея Эйзенштейна. Лента, созданная им под эгидой свежекоронованного "социалистического реализма", есть новая фальшивка, почти кипящая сервильностью и шовинизмом во славу великого диктатора Сталина, одетый в исторические одеяния апофеоз советско-имперской грозной власти... Благородные русские побивают низших немцев» (A.W. Alexander Newski // Die Welt. 13.9.1973).

42. См.: Taylor. Film Propaganda P. 97—98.

43. Эйзенштейн. Александр Невский. С. 174.

44. Заметка режиссера от 24 декабря 1938 г., цит. по: Эйзенштейн. Избранные произведения. Т. 2. С. 547. На близость искусства и шаманизма режиссер указывал еще в своей вызвавшей споры речи на Всесоюзной конференции деятелей кино в январе 1935 г.: «Искусство есть не что иное, как искусственное регрессирование в области психики к формам более раннего мышления, т.е. к любым формам дурмана, алкоголя, шаманства, религии и пр.». Цит. по: Uhlenbruch. Mythos als Subversion? S. 378).

45. Из доклада Эйзенштейна о советском историческом кино в феврале 1940 г. Цит. по: Юренев. Чувство Родины. С. 78.

46. Цит. по: Bulgakowa. Sergej Eisenstein. S. 292 (англ. в оригинале).

47. См.: Бранденбергер Д.Л., Петроне К. «Все черты расового национализма»: интернационалист жалуется Сталину (январь 1939 г.) // Вопросы истории. 2000. № 1. С. 128—133. Этому предшествовали выступления Блюма на заседании драматургической секции Союза советских писателей и секции театроведения и критики Всесоюзного театрального общества в январе 1939 г., где он резко критиковал различные произведения нового советского патриотического искусства. См. также: Снова Блюм // Литературная газета. 1939. 26 янв. № 5.

48. Бранденбергер, Петроне. «Все черты расового национализма». С. 130—131.

49. «Они не могут понять, что бить врага-фашиста мы будем отнюдь не его оружием (расизм), а оружием гораздо лучшим — интернациональным социализмом. ...я должен сказать, что ее оборонческая агитация [речь о новых работах советской драматургии. — Ф.Б.Ш. ] носит все черты не нашего социалистического оборончества, а старого — буржуазного и расистского — оборончества кадетской литературы 1914 года» (Бранденбергер, Петроне. «Все черты расового национализма». С. 131).

50. «Александр Невский» // Литературная газета. 1939. 20 апр. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 485. Л. 9).

51. «Без [...]» // Литературная газета. 1939. 20 апр.

52. Ласкин говорит, например, что никто не критиковал тот факт, что народ, выползающий из землянок, одет в оперные белые хитоны (Ласкин Б. Реплика вслух // Кино. 1939. 23 апр. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 485. Л. 10). Ласкин имеет в виду эп. 6).

53. Из речи тов. А. Гурвича // Литературная газета. № 23. 1939. 26 апр.

54. Там же.

55. Намек на культ героя Первой мировой войны казака К.Ф. Крючкова (1890—1919), одной рукой положившего одиннадцать немецких солдат. Его портрет и картины с военными сценами, в которых он участвовал, во времена Первой мировой войны печатались в русских журналах, на плакатах и лубках. Его имя красовалось на пачках сигарет, и в честь него был назван пароход. В СССР выражения «кузьма-крючковщина» и «квасной патриотизм» были синонимами, пренебрежительным обозначением дореволюционного, буржуазного русского или российского патриотизма. См.: Бранденбергер, Петроне. «Все черты расового национализма». С. 130.

56. Трауберг. Печать и кино // Известия. 1939. 5 мая (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 485. Л. 55).

57. Шкловский В. «Щорс» А. Довженко // Кино. 1939. Апрель/май (?) (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 485. Л. 53).

58. Раскин А., Слободский М. Пародии и фельетоны. М., 1939. С. 50—51. Цит. по: Лурье. К проблеме «исторического жанра» в кино. С. 58.

59. Краткое изложение речи опубликовано в: Кино. 1965. № 3. С. 4—9 («Глядя в глаза»).

60. Довженко. Глядя в глаза. С. 7.

61. Там же. С. 8. Эйзенштейн в этом вопросе явно придерживался другого мнения. Он был убежден, что «нашей основной, главной задачей является показ современности и современного человека, поднятых до широкого исторического обобщения. Исторический фильм этому приносит великую пользу, и я убежден, что мы сумеем нашу великую эпоху так показать» (Эйзенштейн. Проблемы советского исторического фильма. С. 128).

62. Довженко. Глядя в глаза. С. 8.

63. Снова Блюм // Литературная газета. № 5. 1939. 26 янв. О дальнейшей официальной реакции на выступление Блюма см.: Бранденбергер, Петроне. «Все черты расового национализма». С. 130.

64. См.: Бранденбергер, Петроне. «Все черты расового национализма». С. 129. Бранденбергер и Петроне не видят признаков того, что Блюм был подвергнут политическим репрессиям из-за своей критики.

65. Эйзенштейн также защищал свое произведение от сравнений с так называемым «квасным патриотизмом» «наемных писцов историографии казенных учреждений». Эйзенштейн оправдывал свой патриотический фильм указанием на Пушкина и его «искреннюю и глубокую любовь к своему народу». См.: Эйзенштейн. Избранные произведения. М., 1964. Т. 1. С. 160.

66. См.: Большевик. 1939. Окт. № 17. С. 51—57. Здесь цитируется по: «Большевик. № 17» // Литературная газета. 1939. 10 окт. XVIII съезд ВКП(б) прошел 10—21 марта 1939 г. в Москве. См. об этом: Oberländer. Sowjetpatriotismus. S. 21.

67. Цит. по: «Большевик. № 17». Выступление Гурвича в апреле 1939 г. имело для него серьезные последствия. 27 сентября 1940 (!) г. газета «Вечерняя Москва» сообщила, что критик выступил на собрании писателей и признал себя виновным в «многочисленных ошибках» в прошлом. Особенно раскаивался Гурвич в том, что принял участие в «шельмовании патриотических произведений», таких, например, как фильм Павленко и Эйзенштейна «Александр Невский», и навесил им ярлык «кузьма-крючковщина». См.: Шин А. За большевистскую идейность в литературе. На собрании писателей // Вечерняя Москва. 1940. 27 сент. (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 488. Л. 28).

68. Цит. по: «Большевик № 17». Примерами назывались журналы «Октябрь», «Красная новь» и «Литературный критик». Чтобы исправить положение, должно быть «решительно улучшено» руководство литературно-критическими, «толстыми журналами», «чтобы они лучше выполняли свои задачи коммунистического воспитания масс».

69. См. собрание газетных статей в: РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 485.

70. Успех советских кинофильмов в Эстонии // Правда. 1940. 24 мая (РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 488. Л. 25). Вместе с «Александром Невским» в Эстонии демонстрировался фильм «Петр Первый». См. статью с тем же заголовком в «Известиях» за то же число.

71. Успех советских кинофильмов в Эстонии.

72. К сожалению, в советских архивах до сих пор не обнаружено ни одного документа, доказывающего запрет фильма. Связь между пактом Молотова—Риббентропа и исчезновением фильма из советских кинотеатров, однако, никем не оспаривается. Наум Клейман предполагает даже, что «Александр Невский» мог быть изъят из проката по инициативе делегации Германского рейха (Интервью от 16 декабря 1999 г.). Ричард Тейлор указывает, что и в Германии в 1940 г. антисоветские фильмы не демонстрировались. См.: Idem. Film Propaganda P. 97.

73. Еще в октябре, ноябре и декабре 1940 г. «Александр Невский» демонстрировался в Ростове-на-Дону, Новгороде, Саратове, Сталинграде, Свердловске и Коломне. См.: РГАЛИ. Ф. 1923. Оп. 1. Ед. хр. 487. Кроме «Невского» изъяты были фильмы «Болотные солдаты», «Профессор Мамлок», «Борцы», «Борьба продолжается», «Семья Оппенгейм». См.: Short, Taylor. Soviet Cinema and the International Menace. P. 145.

74. О постановке Эйзенштейном «Валькирий» см., в частности: Schafgans В. «If ever the whole "Ring" should be produced». Eisensteins Walküre: eine deutsch-sowjetische Beziehung // Eisenstein und Deutschland. Texte, Dokumente, Briefe, zusammengestellt von Oksana Bulgakowa / Hg. Akademie der Künste. Berlin, 1998. S. 171—196; Idem. Kunst und Außenpolitik: Eisensteins Walküre-Inszenierung in Moskau 1940 // Leviathan. 1998. Bd. 26. H. 3. S. 341—369. Когда Эйзенштейн ставил в Москве «Валькирий» Вагнера, в феврале 1940 г. в Берлинской опере вышла новая постановка «Жизнь за царя. Иван Сусанин» Глинки.

75. Ejzenstejn S.M. Freundschaftliche Beziehungen zwischen der Sowjetunion und Deutschland. Radio Moskau, 18.2.1940 // Ejzenstejn und Deutschland. S. 105.

Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница