Дневник поездки на Чудское озеро в 1958 г. М.Н. Тихомирова
Публикуемый дневник М.Н. Тихомиров вел в конце июня — начале июля 1958 г. во время непосредственного участия в работе Комплексной экспедиции по уточнению места Ледового побоища 1242 г. Обстоятельства организации этой экспедиции и ее результаты были проанализированы выше, потому в данном случае ограничимся лишь описанием непосредственно источника. Он хранится в Архиве РАН (г. Москва) и представляет собой рукописный текст (вероятно, это текст, который М.Н. Тихомиров писал непосредственно в ходе поездки), а также машинописную копию, в которой имеется сделанная от руки правка1. Впервые с существенными купюрами дневник был опубликован в сборнике трудов М.Н. Тихомирова «Древняя Русь» (М., 1975 г.).
Основой настоящей целостной публикации, подготовленной авторами настоящего издания совместно с М.В. Мандрик, является машинописный текст Дневника, с учетом разночтений по рукописному варианту.
* * *
29 июня, воскресенье. Выехали из Москвы скорым поездом на Таллин (я и Александр Николаевич Мальцев).
30 июня. Приехали в Псков в 8 ч. 55 м. Тут нас ждала неожиданность: Саша Маленький (Александр Иванович Рогов) забыл написать день нашего приезда, и мы остались без номера, хотя Саша и подписался грозно «референтом Роговым». Номер получили лишь в 2 часа, а за это время были в городе, пытались найти зампредседателя Областного Исполкома Ивана Тимофеевича Демочку и зав. музеем Ивана Николаевича Ларионова. И тот, и другой были в отъезде. Нашли только завед. Рыбтрестом Михаила Терентьевича Филиппенко, энергичного и симпатичного, еще молодого мужчину, который, однако, ничего не знал об экспедиции.
Псков произвел большое впечатление, и на этот раз даже не своей древностью (я был в Пскове в третий раз), а своим явно преуспевающим благоустройством и зеленью, цементирующей) кремлевскую и городскую стену. Это портит ее внешний вид, но сейчас это способ спасти ее от неминуемого разрушения. Саша Большой (Мальцев) гонял меня по городу, и я страшно устал от жары и еще от еды. Ресторан здесь неплохой, но все здесь не по моей печени.
1 июля. Утром опять неудача. Пришли снова в Музей и так ничего не добились. Зато около 4-х дня добился разговора с Демочкой и по его приглашению приехал в Облисполком. Он повел меня к Богданову, председателю Облисполкома, и потом ко второму секретарю Обкома Михаилу Степановичу (первый секретарь Михаил Яковлевич Канун-ников был в отъезде). Прием везде был прекрасный, работами нашими интересуются, обещают помочь, а Демочка и так помогает. Вечером в номер пришла Инга Константиновна Голунова, работник Музея в Пскове, наша бывшая студентка, и рассказала об экспедиции, из которой только что вернулась, предлагала нам лететь на вертолете, но мы решили ехать на пароходе.
2 июля. Ночь почти не спал, а в 4 ч. 30 м. утра пришла машина от Облисполкома и повезла на речной вокзал. В 5 ч. 30 м. «Александр Невский» отошел от пристани. Это небольшой пароход с салоном на носу, 2 каютами в трюме и несколькими скамейками на корме и по бокам трубы. Народу относительно немного, везут мебель, нравы патриархальные, но не грубые, ехали и школьники (лет 10—12) из интерната. У них вид не забитый, но одеты плохо. Вот и Великая с ее высокими берегами, Святогорским монастырем и храмами, рукава и простор Псковского озера. В Самолве нас встречал настоящий руководитель экспедиции ген. Георгий Ник. Караев. На газике доставил нас в село, где была уже снята для меня комната у Якова Ивановича и Евгении Тимофеевны Калининых. После отдыха был на отчете участников экспедиции, которые ежедневно в 8 ч. 30 мин. вечера проводит Караев. Дело очень сложное. Металлоискатели показывают металл, но пока еще ничего нет, аквалангисты заняты, но со дна поднимается ил, и пр. Часто металлоискатели показывают металл, а на деле оказываются валуны.
Письмо М.Н. Тихомирову из Самолвовского сельсовета (Архив РАН. Ф. 693. Оп. 3. Д. 69. Л. 1)
3 июля. На вертолете летали в Гдов. Там нас водил местный учитель средней школы Николай Владимирович Иванов, небольшой подвижный старичок, моих лет или немного постарше. Крепость в Гдове расположена своеобразно, на небольшом возвышении у берега Гдовы, Это почти 4-х угольник. Сторона, обращенная к реке, не имеет уже стены, зато стена сохранилась на значительном протяжении на противоположной стороне. Там очень ясно выражен и ров. Стена состоит из известковых плит, обложенных снаружи валунами, сильно осыпалась и попорчена. Ее древняя часть под валунами. На месте собора и других зданий — пустыри. Собор был взорван фашистами, — непонятная подлость, бесцельная злоба мелких людей, мечтавших угнетать мир. Характерная особенность: Гдов расположен в нескольких километрах от озера.
Наша чудесная машина привлекала множество мальчишек, заполнивших лужок до отказа и два часа атаковавших вертолет. Экипаж вертолета состоит из молодых и очень милых людей лет от 22 до 25-ти. Чем больше я сейчас встречаюсь с молодежью, тем больше ее начинаю любить. Это новое и хорошее племя, пусть же растет и возвышается (плагиат из Хронографа). Ник. В-ч Иванов заслуживает всяческого уважения, собрал коллекцию монет с 1700 г., топоры, ядра и пр., немного, но как это почтенно, живая душа.
Раньше Гдова спускалась у Городища. Возможно, там и было городище, но выражено это слабо, к тому же стоит оно одиноко, вдалеке от озера и реки. Есть большой лужок заболоченный и остатки какого-то протока, остальное дополняется воображением. Георгий Ник. (Г. Н.) ищет здесь волок от названия «Волошня», и я не спорю. Думаю, впрочем, что волока не было. Поражает пустынность окрестностей Гдова, внизу море лесов и кустарников, сбоку ширь озера. Везде, где останавливался вертолет, собирались кучи мальчишек и даже взрослых. Председатель района, ехавший в грузовом драндулете, соскочил и заявил протест, что измяли траву. Но кто измял: ребята, а не вертолет. Тем все и кончилось, В школе показывали песок с примесью железа. Вот в этом разгадка валунов, которые показывают примесь металла.
4 июля, пятница. Летали на вертолете в Пнево, стоящее на самом узком месте Теплого озера, на другом берегу Мехикорми, с красивым белым маяком. Пнево стоит рядом с мысом, вытянутым к озеру, теперь голо, но еще недавно, по рассказам стариков, был здесь сосновый бор с вековыми деревьями. У самого мыса песчаные холмики, и в одном песчаном холмике находят много человеческих костей, а как рассказывал Иван Николаевич Светцов (ему 75 лет, рыбак), его мать находила там медные пряжки и булавки. Молодой парень подтвердил, что и при нем там находили ржавые железные ножи. Гулявшие школьницы принесли керамику с орнаментом, найденную там же. Видимо, тут было когда-то кладбище, но известие о нем крайне сбивчиво; говорили даже о чугунных ядрах. Светцов сказал, что есть предание о том, что Измена (Мехикорми) получила название потому, что там была «смена» (!) войск. Из Пнева мы прилетели в Мехикорми. Здесь все называли селение и русским названием Измена, упоминая, что к северу от него имеется Пикузице, или «Старая Узмень», но было уже поздно и в Узмень мы не попали, возвращаясь вдоль эстонского берега надо. Пересари. В Пнево внезапно произошла мимолетная, но неприятная ссора с генералом, почему-то ревниво оберегавшим свой вариант, что надо искать место побоища у о. Вороньего. Я давно уже заметил какую-то его особую нервность, в явной связи с тем, что весь наш флот и аквалангисты пока ничего не нашли. Удивляться этому нечего, так как объем работ громадный, но плохо то, что генерал несколько упрощенно думает об истории. Вечером состоялся мой доклад в клубе. Собралось много народу, дважды хлопали. Доклад, видимо, понравился. Генерал показывал мне рог (зубра или тура), наиболее толстая часть которого была отпилена. Рог выловили рыбаки, но где, неизвестно.
5 июля, суббота. День пасмурный, вертолет не прилетел. Занят был переговорами по телефону с Москвой. В 12 часов пришли киношники, снимающие здесь фильм в 600 м. Говорил с ними более часа и отвечал на вопросы. В 3 часа снимались всей экспедицией у катеров, по случаю отъезда студентов-метеорологов. Вечером по гати с Сашей ходили на Кобылье городище. Сегодня многие на катерах поехали в Тарту и Гдов за провизией, а местные — для отдыха. Вечером сами металлоискатели говорили о магнитном песке и хотели сделать анализ. Говорил с Москвой, новых требований мы не давали, а старые все выполнены.
6 июля, воскресенье. Ясный, но холодный день. В 4 ч. веч. ходили в Кобылье городище. Теперь оно, впрочем, довольно красиво и в то же время нелепо, называется «Курганом Александра Невского». Городище стоит на небольшом холме, на берегу озера. В центре его церковь, а кругом низкая каменная ограда из валунов с прекрасным кладбищем. Существование здесь городища доказано раскопками П.А. Раппопорта. Он откопал 2 деревянные бревенчатые стены к северу от церкви, наружная стена была обуглена, что соответствует рассказу летописи 1463 г. о сожженном городке немцами. Видимо, пространство между деревянными стенами было набито землей. Городище было значительно пространнее нынешней церковной ограды, но повышение его над окружающей территорией очень незначительно. Церковь, вернее, ее старый прямоугольник с пофронтонным покрытием, прекрасно сохранилась, только сделаны наличники у боковых окон и растесано окно в алтаре. Глава покрыта по-московски в виде луковицы, а не псковского шлема. Особенно хорошо сохранилась апсида (вернее, 3 апсиды — для престола, жертвенника и диаконника). Церковь украшена по апсиде и главе обычным псковским узором из чередующихся углублений. Внутри обычная тесная псковская церковь с открытой главой и толстыми столбами, в куполе, на стенах, в алтаре множество голосников. В целом это великолепный образчик псковской архитектуры (построена церковь в 1462 г.). К четырехугольнику пристроен притвор и колокольня XIX в. Все содержится в прекрасном порядке. Иконостас и иконы, видимо, XVIII или нач. XIX вв. Одна икона (Спас) попорчена жучком, но еще прекрасно сохранившийся лик относится ко второй половине XVI в. или к началу XVII-го. Икона Михаила Архангела (небольшая) почти уже потеряла изображение, видны под ризой только облезлые места. Священник, Борис Иванович Лебедев, живет в большом каменном доме, кругом прекрасный разведенный им сад. Он человек очень радушный, напоил нас чаем. Кончил он Духовную Семинарию в Петербурге, ему 71 год. Он живой, еще не дряхлый, но старый на лицо, с седой бородой и вылинявшими длинными волосами. Между прочим, на берегу озера, против церкви, кладбище советских воинов, павших в Отечественную войну, и содержится оно в порядке трудами священника. Городище — место поэтичное, стоит на крутом берегу озера. И широкий его простор, и тихая деревня с ладными, хотя и бедными домами, и белая древняя церковь, и блеклое вечернее небо с ослепительным солнцем, уже тонущем в озерных водах, все это так много говорит воображению.
7 июля. Пасмурный холодный день, вертолет не прилетел. В час дня поехали на озеро с Г.Н. на т. н. ГК, приспособленном для водолазов. Остановились в воротах между островами, у Вороньего острова. Водолаз Горун — молодой коренастый человек южного типа (он украинец, но дед его был турком). Горун трижды был в воде. В воротах под водой лежит большой камень, метров в 11 длиной, в 4—5 шириной, видимо, взорванный, потому что, по словам водолаза, он покрыт обломками и даже заметны остатки шурфов. Поверхность его скрыта подводой, примерно на 2 м: Горун стоял на камне с лопатой в согбенной руке, и лопата высовывалась наполовину. Высота камня от дна 4—5 м (более точно в материалах). Это, возможно, и есть Вороний камень на путях из Пскова к Гдову и Кобыльему городищу, а в другую сторону — к Дерпту (Тарту). К камню под водой примыкает стена, вернее, подходит стена, метров в 7 шириной (длина и высота ее пока точно не выяснена). Горун достал из-под воды камень из стены, это бурый известняк, с одной стороны он явно обработан. Вернулись раньше обычного, к 7 часам вечера.
8 июля, вторник. Летал на вертолете в Псков. Демочка оказался в отпуске, дозвонился до первого секретаря обкома Мих. Яковл. Канунникова. Он пригласил меня к себе, но пока я ходил по коридорам б. Кадетского корпуса, к нему в кабинет пришли люди. Ждал с 11 до 12.20 ч., потом ушел и вернулся к 1 ч., позвонил и секретарь меня принял. Говорили больше часу. Канунников кончил Институт Красной Профессуры, учился в нем у Грекова. Он обещал всемерную помощь и даже в размере 50—70 тыс. руб., но думает, что работы с землеройной машиной надо еще сделать в этом году, что явно невозможно. Он же говорил, что немцы (будто бы) во время мировой войны уничтожили следы Ледового побоища, но откуда взяты его сведения, не знаю. Вечером в 8 час. ездили в деревню Кола (или Колы), в 9—10 верстах от Самолвы, через д. Козлово. Стоит она на реке Желчи. На речном берегу стоит ладно срубленная часовня, внутри иконы, по-преимуществу новые. Сбоку от аналоя стоят два креста. Первый из них имеет длину в [пропуск] см. (2 листа бумаги в длину + добавка шириною в [пропуск]), ширина в поперечнике креста в [пропуск], широком месте [пропуск] см. (лист бумаги в длину), ширина основной части креста [пропуск].
Как видим, крест небольшой. На нем изображение креста и по бокам надписи над титлами «Исус» и «Христос». Под крестом: «ника возд // виже // нью». Вверху неясная буква под титлом, похожая на ѱ или ф, далее ь, с, а. Последнее а читается нечетко. Крест был вставлен в валун, где имеется для него выделанное отверстие. Возможно, он обозначал место, где находилась прежде церковь «Воздвижения Креста Господня» или какое-либо событие, происшедшее в Воздвижение (14 сентября). Характер букв ведет, примерно, к XIII2 в., «так» (ника) современное, «в» почти в виде квадратика, рядом старое н, но «ю» с косой перекладиной. Второй крест несколько побольше и грубее. Он был вставлен в плиту, стоявшую на валуне, и, как первый крест, стоял на кладбище. В длину второй крест см. ([пропуск]) листа бумаги в длину), в широком поперечнике (¼ листа бум. в длину), ширина основной части креста — 2 см. (⅓ листа бумаги). По середке креста с боку «Исус» и «Христос», под крестом «Ника», вверху неясная буква, близкая к такой же на первом кресте к, внизу под крестом «Ника». Второй крест близок по начертаниям к первому. Часовня празднует Николу Чудотворца] (обычно зимнего). В этот же день приходил учитель (директор) школы в Самолве — Ив. Андр. Карасев с жалобой на моряков, будто бы что-то напортивших в школе. Обещал зайти.
9 июля, среда. Утром прилетели 2 вертолета. Заходил с Г.Н. в школу. Динамик велел убрать от здания, остальные жалобы Карасева оказались вздорными. Видите ли, моряки начертили на стене: «Леня», «Нина». Уборщица, однако, сказала, что это сделали до моряков десятиклассники. Моряки не моют полов, но полы вымыты, и морячок сказал: «Мою каждый день». Печка будто бы испорчена моряками, но ее не чинили года два, и т. д. Скверный пример человека, желающего свалить на других свою нераспорядительность, а главное, он хочет 12-го уехать в отпуск, свалив ремонт на другого. Я и генерал сказали ему приятные слова. В 11 ч. вылетели на вертолете. Летели через озеро к Эмайыги (Омовже — каких (вероятно, следует читать «русских». — Прим. ред.) летописей) до моста на ней, потом обратно и сели на Перисари. Местность в устьи Омовжи пустынная, но дальше начинается красивая равнина с распаханными полями и селениями, а вдали маячит возвышенность. На Перисари мы отправились к «батюшке» — наставнику поморской общины, Кириллу Алексеевичу Смирнову. Он провел нас в моленную, хороший дом, построенный в 1863 г. в виде длинного строения, разделенного внутри перегородкой с большими окнами и проходом. Вместо алтаря иконостас и перед ним аналой с евангелием и крестом. Поют на двух клиросах. Есть очень старые иконы: особенно интересны пророки (Илия с Елисеем и Гедеон с Самсоном!). Илию я рассматривал, краски желтые и коричневые, возможно, икона XV в. Апостолы Петр и Павел неожиданны: красный фон, коричневые ризы апостолов, характерные лица, возможно, тоже XV в. Книги в большинстве новой, единоверческой печати. Евангелие Филаретовское 1633 г. На его последнем листе внизу скорописью XVII в.: «Полка смотрел Федор Иванов». Полка, по словам наставника, это село поблизости. Поморы на острове «прямо вечные», по их словам, а не пришлые, жили до Никона, были государственными, рыбаки. К.А. Смирнов рассказал и следующее, со слов стариков (ему самому 55 лет, слышал он этот рассказ мальчиком 8—10 лет, значит, до мировой войны), от деда (а не от отца), как сам он подчеркнул: «Старики говорили, что немцы стояли в Парапале (Парапал), а русские у Вороньего камня; немцев было больше, и русские пошли на хитрость, разделившись на 2 отряда (один сел в засаду). Немцы начали наступать, а русские заманили их на плохой лед. Место для немцев было чужое, и они не знали состояния льда; не столько немцев было побито, сколько утонуло». Вот смысл рассказа, очень вероятно рисующего битву. Но что это, легенда или позднейшее припоминание, сказать трудно. Наставник пригласил посетить его дома. Дом хороший в 2 большие комнаты, очень уютные. Познакомился с женой и дочкой (лет 8-ми). Прием был самый лучший. Получил телеграмму от А.Ф. Медведева, что его Колчин не пускает из Новгорода. Вечером, было, поехали в Чудскую Рудницу, но вернулись из-за большого волнения на озере. На обратном пути уже в речке Самолве к нашей мотолодке «Килька» присоединились две лодки с мальчишками 8—12 лет. С необычайной ловкостью они влезли в лодку, и в их числе некий Витька, 3½ лет, крайне самостоятельный, неоднократно тонувший и спасаемый.
10 июля, четверг. Утром киношники снимали меня и генерала вкупе с другими. Процесс этот проделывался глуповато и араписто. Никакого плана, взамен сценария, они не составили, а сценарий Бориса Вениаминовича Юдина забраковали. Впрочем, браковать-то было собственно нечего: сценарий представлял собой выдумку и вздор. Сам Борис Вениаминович был у меня с Г.Н. на дому. Сей был благодушный и тароватый на слова человек, склонный забросать вас словами без всякого содержания, но произнесенными с большой энергией. Но и плохой сценарий — все-таки план, а без плана совсем плохо. Увы, 30 лет тому назад я работал с киношниками, а все осталось на старом месте: суточные, квартирные, проездные и их оформление в виде серых фильмов с обычным типажом. Вечером я ходил к Ив.Ив. Колосову, 78 лет, рыбаку. Он чистил картошку вместе со своей старухой и был воинственно настроен, сдав свой тон только тогда, когда узнал, что мне уже 65 лет. В моей фигуре и лице так все посредственно, что это вредит мне всю жизнь. «Маленькая собачка — всю жизнь щенок». Из рассказа его я вынес одно важное указание: на эстонском берегу стояла деревня Старая Узмень (к северу от Измены или Мехикорми), километрах в двух от нее к Чудской Руднице существовал перевоз. Г. Н. с поразительным упорством отвергает эту Узмень, выдвигая свою. Спросил Колосова о слабом льде. Он показал его так: слабый лед от Воронья Камня к Городищу («большие ворота»), от Воронья Камня о. Станок («малые ворота»); напротив Чудской Рудницы третий слабый лед, где «тина», «гороб» — возвышения. Вороний Камень всегда был под водой, метра на 1½. В 9 ч. вечера аквалангисты устроили очень милый вечер. Живописен этот клуб, где на первых скамьях разместились детишки. Один из них, Витька, явно ничего не понимавший, но держащий себя со старшим братишкой с великим гонором. Аквалангисты — очень симпатичные молодые люди.
11 июля, пятница. Утром киношники увлекли меня с Г.Н. в путь, снимали зачем-то в лесной деревушке за Козловым и, наконец, доставили в Колу, где хотели сделать снимок с креста с соответствующим кадром, но пошел сильный дождь. Скрылся у некоего десятиклассника Валерки, который принес крест к аппарату. Просидели 2 часа и уехали. Мать Валерки вначале ему говорила, что не надо кончать школу, а после моего разговора с ним столь же горячо увещевала его кончить ее. Оказалось, что десятилетка в Самолве закрылась и надо ехать учиться в Ямм, «еще годок поголодать». По моей просьбе Валерка отнес крест в часовню, а мы с Г.Н. уехали в Самолву. Вороний Камень и здесь знают. Вечером пришли аквалангисты во главе с Кипкало с просьбой помочь им организовать лабораторию при Академии наук. Придется помочь, еще одно дело к сотне других, а помочь надо.
12 июля, суббота. Выехали из Самолвы на буксирном катере «Судак» в 6 ч. утра. За о. Перисари озеро несколько волновалось, но в целом было чудесное, хотя и холодноватое утро. Ехал всю дорогу на палубе и даже не заходил в каюту. Катер чистый, за исключением уборной. Интересно устье Эмайыги (Омовжи), все в рукавах и необозримых полей камыша; пустынно, летают дикие утки и чайки.
Берега становятся выше, к ним начинают подходить рощи. Только с остановки «Кастры» становится оживленнее. Название «Кастры» симптоматично. Не говорит ли оно о немецком «костре» — укреплении, о разрушении которого сообщает псковская летопись? Вид на Тарту с реки некрасивый, но сам город хорош. Приехали к 11 ч. и явились в гостиницу «Парк», где никакой телеграммы о моем приезде не получили. Однако, на наше счастье, оказался свободный номер. Пошли в университет, а оттуда в Университетскую библиотеку. Там нас приняли очень любезно, хотя заведующая вначале и не поняла, кто я такой. Пришел хранитель рукописей Лев Ив. Ляскент, и оказалось, что он знает меня и мои работы, помнит покойного Грекова. Повели в хранилище рукописей, впрочем, довольно темноватое, и в шкафу оказались прекрасные рукописи Псково-Печорского монастыря. Но день кончился в субботу в 2 часа, и сговорились, что я приду в понедельник в 8 ч. утра. Саша Большой согласился остаться до понедельника. Номер в гостинице очень чистый и уютный. Обед дали в диетической столовой, обед не плохой даже для меня, поразительно быстро подают, народу много, но как-то по-деловому. В гостинице хороший буфет. Здесь что-то по быстроте обслуживания от Западной Европы. Впрочем, «туалет» в столовой столь же совершенен, как и на «Судаке». В городе множество парков и скверов, но от старого города осталось немного. Интересна гора, где был замок, но от него ничего не сохранилось. Собор XIII в. в развалинах, а часть его в начале XIX в. перестроена под библиотеку. Собор XIV в. полуразрушен внизу3 в эту войну. Хорошо здание университета начала XIX в., но зажато в узкой улочке.
13 июля, воскресенье. Ничего не делали и гуляли по городу, жду завтрашнего дня.
14 июля, понедельник. Были в библиотеке, списали4 краткую опись, много книг XVI в., но интересна одна — Измарагд со словами Максима Грека XVI в.
Примечания
1. Архив РАН. Ф. 693. Оп. 3. Д. 68.
2. Римская цифра «XIII» исправлена ручкой поверх «XVI».
3. В печатном варианте слово опущено.
4. В печатном варианте «сделали».
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |