Александр Невский
 

§ 6. Повесть о Святохне как отражение политической борьбы в Полоцке во 2-й пол. XII века

После событий 1159 г. межкняжеская борьба в Полоцкой земле еще более обострилась. Живое участие в ней принимали жители главного города и пригородов. Поэтому трудно отделить соперничество князей друг с другом от межгородского соперничества. Нет ни малейших сомнений в том, что «людье» не оставалось в стороне от княжеских междоусобий. Бесспорно и то, что эти междоусобия сеяли раздоры в городах Полоцкой земли. Это были столкновения среди свободного населения, между его отдельными группами, смешанными по составу, т.е. социально неоднородными. Полоцкое боярство XII в. еще не сложилось в замкнутое сословие, чуждое интересам «людья». Без поддержки простых полочан оно не представляло серьезной политической силы и действовать в одиночку не могло. Полоцкая знать ради достижения собственных, нередко корыстных, целей интриговала и обманывала рядовых полочан, вовлекая их в свои игры. Но приходило прозрение, и тогда каждый получал по заслугам. Яркой иллюстрацией здесь служит так называемая «Повесть о Святохне».

Эта повесть сохранилась в «Истории Российской» Татищева1. Ученые по-разному относились к ней. Н.П. Лыжин сомневался в ее достоверности, полагая, что имеет дело с памфлетом на события правления императрицы Анны Иоанновны2. Другие исследователи усматривали в Повести вполне пригодный для использования исторический источник, отразивший реальную жизнь Полоцка начала XIII в.3 По верному замечанию Тихомирова, «подробности, содержащиеся в повести о Святохне, свидетельствуют о ее подлинности и раннем происхождении»4. О чем же рассказывает она?

«В сие же время приключилось в Полоцкой земли великое зло и смятение», — в таком драматическом тоне начинается Повесть. Случилось так, что Полоцкий князь Борис Давыдович женился вторым браком на поморянской княжне Святохне, исповедовавшей «веру папежскую». И хотя Святохна наружно отреклась от нее, «приняла веру греческаго изповедания, но тайно твердо оную содержала и междо дворян ея держала попа латинского, понеже с нею пришло много знатных и подлых поморян». Борис, плененный «лепотой» Святохны, любил ее «совершенно». Она же, пользуясь безбрежной любовью мужа, стала «своих померанцов во все чины и управления вводить, многое имение им раздавала, дабы могли чем людей к себе в любовь приврасчать. И люди все их стали почитать более, нежели полочан». Престижное назначение богатства здесь высвечено ярко и выпукло. Вместе с тем «имение», как видим, является средством установления более тесных, чем почитание со стороны, отношений поморянских пришельцев с частью полочан, т.е. отношений патроно-клиентских по сути. Вскоре, однако, расположение жителей Полоцкой земли к «поморянам» сменилось на недовольство. Чувствуя эфемерность своей власти, новоиспеченные управители разоряли города и грабили людей. Назревал социальный взрыв. Его приблизила своими кознями Святохна. У нее от Бориса был сын Владимир, прозванный Войцехом. «Святохна же вельми клюковата бе, и видя, иж первых сынов Василька и Вячка князь и людие любляху вси, начат подходити князя, подмолвляя на сыны ему многи потворы и послуси ставяще от приятель ею. И князь овогда ят веры, гневаяся на сыны, иногда ят веры сыном, гневаяся на княгиню. И бе нестроение велие». Хитростью и коварством Святохне удалось избавиться от княжичей, которых отец отправил из Полоцка в дальние волости. «Людие же полоцстии, познавше лесть Святохнину, сожалившася о князех своих, начаша Бориса просити о сынех, абы привел я к Полоцку и о волости поряд положил, иж Василько можаше добре люд правити, яко годе; а княгини бы не слушал, иж тая не по делу изгони я, и любовников бы ее поморян отгнал». Борис послал за сыновьями. «И тако утишися крамола в людех, вси, радуяся, ожидаху князей». Удаление Василька и Вячка из Полоцка породило, следовательно, волнения в городе, вынудившие Бориса Давыдовича воротить княжичей. А Святохна все не унималась. Она затянула возвращение пасынков, перехватив отправленные им «листы». Организовала убийство преданных Борисовичам тысяцкого Симеона, посадника Воина и ключника Добрыни.

Ложными наговорами возбудила на убитых гнев полочан, которые, воспалившись на вече, «домы их разграбиша, а жены и чада избиша, иные изгнаша». В Полоцке, таким образом, разыгралась заурядная сцена общественного наказания виновных посредством грабежа (конфискации и коллективного перераспределения богатства), усиленного расправой над их домочадцами. Какая-то группа сторонников Симеона, Воина и Добрыни подверглась своего рода остракизму — изгнанию из города. Упоенная победой Святохна переступила грань: «В тысяцкие и посадники возведе поморян пришельцев, чего испокон не бывало. И тии начаша паче люд томити». Узнав об избиении в Полоцке «предних» мужей, Василько «посла лист к полочанам с паробком своим, прося, абы за веру и землю Рускую постояли и пришельцем обладати не дали». Паробок доставил тот «лист» тиуну Жирному, который ночью созвал «неколико добрых муж»; и те, «познавши лесть Святохину и свою гибель, заклявшися вси и уложивше помалу намовити люди и созвати на вече». И вот на Спасов день ударил вечевой колокол. Полочане сошлись на вече. Обман и происки Святохны были разоблачены. «Тогда вси смятошася и приступивше ко двору княжу, вземше княгиню, запроша в ыстопце. А поморян и любовников ея, испытав и облича, избиша, а домы разграбиша, а инех изгнаша».

Осмысливая эту полоцкую эпопею, нельзя не признать наличие в Полоцкой земле дворцовых и общинных (политических и социальных) противоречий, образующих сложное переплетение. Столкновения в Полоцке происходили не между классами, а внутри местной общины, состоящей из свободных полочан, знатных и простых. Особенностью этих столкновений явилось участие в них внешней силы — поморян, пришедших вместе со Святохной. Именно поморяне придали социальный оттенок последнему и роковому для себя и Святохны выступлению полочан, поскольку разоряли города и угнетали жителей Полоцкой волости.

Источники по истории Полоцкой земли обозначенного времени рисуют межкняжескую, межобщинную (межгородскую) и внутриобщинную (внутригородскую) борьбу.

Примечания

1. Татищев В.Н. История Российская. М.; Л., 1964. Т. III. С. 201—204; М.; Л., 1964. Т. IV. С. 352—354.

2. Лыжин Н.П. Два памфлета времен Анны Иоанновны // ИОРЯС. СПб., 1958. Т. VII. Вып. I.

3. См.: Сапунов А.П. Достоверность отрывка из Полоцких летописей, помещенного в «Истории России» Татищева под 1217 г. // ЧОИДР. 1898. Кн. 3. С. 6. См.: Тихомиров М.Н. Крестьянские и городские восстания... С. 214—216; Алексеев Л.В. Полоцкая земля... С. 287; Дворниченко А.Ю. 1) О характере... С. 85—86; 2) Русские земли... С. 191.

4. Тихомиров М.Н. Крестьянские и городские восстания... С. 215.

Предыдущая страница К оглавлению Следующая страница

 
© 2004—2024 Сергей и Алексей Копаевы. Заимствование материалов допускается только со ссылкой на данный сайт. Яндекс.Метрика