Глава XXIII. Восстание против татар. Угроза нашествия. Поездка Св. Александра в Орду. Возвращение. Болезнь. Кончина. Погребение во Владимире
По возвращении во Владимир Св. Александр продолжал свои прежние труды по управлению Суздальской землей. Эти годы отмечаются лишь такими краткими данными, как рождение последнего, четвёртого сына Даниила (1261), родоначальника московских великих князей. Над всей же его жизнью нависает тяжёлая туча все усиливающегося брожения и возмущения против татар, готовящегося восстания, а за ним кары и разрушения Руси.
Около 1260 года татарские ханы для увеличения своих доходов изменили порядок взимания дани. Они отдали её на откуп восточным бесерменским купцам. Взимание дани сделалось источником дохода. Раньше татарские баскаки проявляли алчность, но теперь эта алчность и жажда личной наживы вошли в систему. Чувствуя за собой власть ханов и зная, что отказ им будет сопротивлением ханской воле, бесермены не знали сожаления. Они были случайными гостями в этой далёкой и чуждой им земле и стремились только к наживе.
Поборы бесерменов разоряли страну, с трудом оправлявшуюся от разрушения. Все скудные доходы уходили на выплату дани. Задолжавшие бесерменам крестьяне и горожане, выплачивавшие им непомерные резы*, запутывались в долгах. Разорив их окончательно, бесермены продавали их с семьями в рабство, увозя из Руси в Орду. На базарах восточных городов увеличивалось количество русских рабов. В народе постоянно нарастало чувство отчаяния, невозможности оправиться и стать на ноги, а это чувство заставляло забывать и ханский гнев, и возможность полного разорения страны.
В 1261 или 1262 году на Русь приехал послом хана бесермен Котлубей — «зол сый... творяше людем великую досаду, кресту и святым церквам пору гася».1 Но особенную ненависть народа возбуждали русские отступники, переходившие к бесерменам. Среди них был «пьяница и студословец, празднословен, кощунник», — монах Зосима, который перешёл в магометанство и особенно отличался алчностью, незаконными поборами и глумлением над христианской верой. Эти притеснения переполнили чашу народного терпения.
В 1262 году, по словам летописи, «избави Бог от лютаго томлениа бесерьменскаго люди Ростовскиа земля», «вложи ярость в сердца Христианом не трепяше насилиа поганых, и созвониша вече, выгнаша из городов: из Ростова, из Володимера, из Суздаля, из Ярославля».2
Это было стихийным восстанием всей земли. Русь вышла из-под власти великого князя. Под звоны вечевых колоколов толпы народа бросились на дома бесерменов и татар. Ярость народа прежде всего обрушилась на отступников. В Ярославле восставшие толпы убили Зосиму, влачили его тело по городу и бросили на съедение псам. Многие из бесерменов и татар спасались от смерти только переходом в христианство.
По проложенным татарами дорогам вести о восстании Руси быстро долетели до хана. Берке стал собирать орду для карательного нашествия на восставшую страну.
Перед началом восстания, неожиданного и быстрого, Св. Александр собирал рать для похода на ливонских рыцарей. Мятеж помешал его выступлению. Над страной нависла гроза ханского гнева. Все долголетние труды по воссозданию Руси шли прахом. Впереди было нашествие и разрушение. Вслед за вестью о готовящемся нашествии пришла и другая, не менее горькая. Хан в это время вёл войну в Персии. Все улусы ханства, между ними и Русь, должны были выставить войско для участия в войне.
Перед лицом этой опасности Св. Александр отправил своё войско на Ливонию под начальством брата Ярослава Тверского и сына Димитрия**, сам же поехал в Кипчацкую орду к хану «отмаливать людей от беды». Из всех поездок это была самая трудная. Св. Александр явился к хану ходатаем за опальный, восставший против ханской власти народ. Во всей своей политике Св. Александр пытался обещаниями повиновения выговорить для Руси возможно более льгот; беря на себя такую поруку за страну, он всегда добивался возможно большей самостоятельности и выставлял себя наместником хана. Поэтому ханский гнев обращался прежде всего на него самого. Но помимо этого он должен был просить не только о помиловании, но и о сохранении прежних льгот и даже о новой льготе — избавления от повинности в персидской войне, ложившейся на все улусы.
Св. Александр провел в Орде целый год, умилостивляя хана и его воевод и чиновников просьбами и богатыми подарками. Мы не знаем подробностей того, как ему удалось смягчить гнев Берке и выхлопотать не только прощение, но и избавление от повинности. Но этот год окончательно сломил его силы.
Осенью 1263 года Св. Александр, уже больной, поехал на Русь. Остановившись недолго в Нижнем Новгороде, он направился дальше, к Владимиру. Но, дойдя до Городца, он тяжко занемог. Стояла половина ноября — время глубокой осени, с её дождями и распутицами.
Остановившись в монастыре, Св. Александр почувствовал приближение кончины. Призвав игумена, он стал просить о пострижении в иночество, говоря: «Отче, се болен вельми... Не чаю себе живота и прошу пострижения». Эта просьба вызвала отчаяние бывших с ним бояр и слуг. «Ужасно бе видети, яко в толице множестве народа не обрести человека, не испустивша слез, но вси с восклицанием рыдающе глаголаху: «Увы нам, драгий господине наш! Уже к тому не имамы видети красоты лица твоего, ни сладких твоих словес насладитися. Кому прибегнем и кто ны ущердит? Не имут бо чада от родителя такого блага прияти, якоже мы от тебе приимахом, сладчайший наю господине». Услышав эти вопли и причитания, Св. Александр «зело стужився». Он приказал оставить его одного и не смущать спокойствия души, отрешающейся от земного, сказав: «Удалитеся и не сокрушайте души моей жалостью». Начался обряд пострижения. Св. Александр был пострижен в схиму с именем Алексия. На него был возложен куколь и иноческое одеяние. Тогда он снова позвал к себе своих бояр и слуг и стал прощаться с ними, прося у каждого прощения. Потом он причастился Св. Таин и тихо преставился. Это было 14 ноября 1263 года.
Митрополит Кирилл служил обедню в Успенском соборе во Владимире, когда вошедший в алтарь гонец сообщил ему о кончине князя. Выйдя к народу, митрополит сказал: «Чада моя! Разумейте, яко уже зайде солнце Суздальской земли». И весь собор бояре, иереи, дьяконы, черноризцы и нищий ответили рыданием и воплем: «Уже погибаем».3
Тело Св. Александра из Городца везли к Владимиру. Стоял сильный мороз. Митрополит со всем духовенством, с горящими свечами и кадильницами, со всеми боярами и толпами владимировцев вышел встречать тело к Боголюбову. Вдали показался великокняжеский стяг, который несли перед гробом. Тогда среди народа поднялся плач и стон, «яко и земли трястися». Огромные толпы теснились у гроба, чтобы прикоснуться к телу.
Александр Ярославич Невский принимает схиму с именем Алексий. Худ. В.П. Верещагин
Погребение было совершено в церкви Св. Богородицы во Владимире 23 ноября.
Житие повествует, что, когда митрополичий эконом Севастьян подошёл ко гробу, чтобы вложить в руку усопшего разрешительную грамоту, рука св. князя, распростершись, взяла сама грамоту и снова сжалась.
«И тако объят ужас, — говорит летопись, — видевших то, и проповедано бысть всем се от Кирилла митрополита и от иконома Севастьяна. Се же слышавше, братье, кто не подивится, яко телу бездушну сушу, при-везенну от дальних мест во время зимы? Тако бо Бог прослави угодника своего, иже много тружеся за землю Русскую, и за Новгород, и за Псков, и за всю землю Русскую живот сво полагаа за православное христианство».4
Примечания
*. Проценты. Рубриквис, видевший русских пленных в орде, пишет: «Когда эти бедные люди не могут больше дать ни золота, ни серебра, они уводят их с жёнами и детьми, как скот, чтобы заставить пасти их стада».
**. Этот поход был удачен и закончился взятием Юрьева.
1. Полн. собр. лет. Т. XV. С. 402.
2. Полн. собр. лет. Т. VII. С. 162; т. XV. С. 402.
3. «Повести о житии и храбрости...» С. 185.
4. Полн. собр. лет. Т. VII. С. 164.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |