Смоленское княжество: территория, заселенность, границы
По данным археологии1, территория будущего Смоленского княжества до III—IV вв. н. э. была населена восточными балтами, оставившими днепро-двинскую культуру. Сменившая ее в середине — третьей четверти I тысячелетия н. э. культура типа верхнего слоя Тушемли, была еще близкой к старым балтским традициям. По П.Н. Третьякову и В.В. Седову, она — также балтская, по Э.А. Сымоновичу, — славянская. В VII—IX вв. в Смоленщину из Псковщины распространилась культура длинных курганов, по В.В. Седову, — славянская, по мнению некоторых других исследователей, — также балтская. О бесспорно славянских племенах здесь можно говорить лишь с IX в. То были кривичи, «иже сѣдять на верхъ Волги, и на верхъ Двины и на верхъ Днѣпра», как говорит летопись (рис. 1). Во втором десятилетии XII в. смоленское княжение распространилось на северных радимичей.
Смоленская земля образовалась в верховьях рек Днепра, Двины и Волги; она соседила с Новгородской, Ростово-Суздальской, Черниговской и Полоцкой землями. Основные водные артерии ее начинались в ее пределах и текли во всех направлениях, что не могло не сказаться на экономике страны. Подзолисто-дерновые почвы Смоленщины не отличались плодородием, мало было и полезных ископаемых: болотные руды, гончарные глины, известняк и некоторые другие.
Климат древней Руси изучен мало (попытки И.Е. Бучинского неудачны2). В древности Смоленская земля изобиловала лесами, в которых преобладали хвойные породы на севере княжества, лиственные — на юге, юго-западе. Травяная флора Смоленщины, в XIX в. представленная 900 видами растений, в древности из-за лесов была развита несомненно меньше3. Животный мир страны был намного богаче современного. Водились полезные для человека туры, лоси, олени, медведи, кабаны, дикие свиньи и козы, лисицы, зайцы и пр. На лесных затонных речках — колонии бобров. На деревьях гнездились дикие пчелы, «бортный мед» которых очень ценился. Больше, чем теперь, было и пернатых.
Рис. 1. Распространение славянских племен на территории будущей Смоленской земли (по данным В.В. Седова и автора). 1 — курганные могильники с браслетообразными завязанными височными кольцами («кривичского типа»), 2 — курганы с семилучевыми височными кольцами («радимического типа»), 3 — курганы с находками зерненых бусин («дреговичского типа»), 4 — курганы с находками семилучевых височных колец («вятичского типа»), 5 — могильники латгальских племен, 6 — границы племени кривичей, 7 — границы племени вятичей, 5 — границы племени радимичей, 9 — границы Смоленской земли.
Заселенность. К теме о заселенности Руси в древности подходили многие исследователи, но решить этот вопрос за неимением данных не удавалось4. В 1966 г. я предложил воспользоваться данными археологии5. Единственным источником могут быть памятники, которые при достаточной массовости имеют сравнительно узкую дату и свободны от этнических примесей. Этим условиям отвечают круглые курганные захоронения Полоцкой и Смоленской земель с общей датой IX—XIII вв. (а в основном — X—XII вв.). Составленные мною археологические карты полоцких и смоленских курганных групп и отдельных курганов показали, что насыщенность древних земель поселениями не была равномерной: сильно заселенные зоны перемежались большими необжитыми пространствами, занятыми, по-видимому, лесами (рис. 2). Вслед за первыми скоплениями славянских жителей в районах, где неустойчивость урожаев компенсировалась озерной и речной рыбой (верховья Западной Двины в VII в.), в VIII в. славянские поселенцы распространились и на Верхний Днепр (длинные курганы VI—VIII в. — круглые курганы VIII—X вв.)6. Формирование Пути из варяг в греки в IX в. позволило местным жителям расселиться шире. В районе Гнездова население начало концентрироваться теперь большими массами; здесь был кривичский племенной центр7. Кривичи IX—X вв. расселялись еще недалеко, в основном, по-видимому, в междуречье Днепра и Угры, частично на верхнем Соже, в междуречье Днепра и Друти, с одной стороны, и Западной Двины — с другой. Естественный прирост населения с его неизменной потребностью в новых землях удовлетворялся еще за счет уплотнения. На землях, где группировалось население, выделялись по заселенности районы: к югу от Смоленска, область по Остру к юго-востоку от Рославля и по верхнему течению Угры.
Как я уже указывал8, северная часть Смоленской земли была заселена иначе: меньше курганов, их скопления не столь интенсивны и захватывают меньшую площадь. Обильны курганы к северо-западу от Смоленска, к востоку от Орши и от г. Велижа, на северо-западе земли у Лучанского, Торопецкого, Жижецкого озер и по рекам — в верховья Западной Двины, в районе современного Ржева. Реже распространены курганные группы в верховьях Межи, на ее левых притоках — Обше, Лучесе. Помимо «кучевых», на Днепре тянутся и скопления, названные мною «ленточными»9, — поселения на сухопутных путях водораздела. От гнездовского Смоленска на Касплю, от княжеского Смоленска на Вержавск. От р. Вопь, вдоль ее правого притока Царевича, к верховьям р. Гобза (но выше упомянутого городища на оз. Ржавец — будущего Вержавска) и далее через верховье р. Ельши к устью р. Межа, от княжеского Смоленска на верхнюю Десну (рис. 5).
Залесенность страны. Око́вский лес. Достоверность картины древней заселенности страны по курганам проверяется изучением промежутков между скоплениями поселений, которые не только не были заселены, но были заняты сплошным лесом. Изучение Полоцкой земли привело к выводу о том, что современные крупные лесные массивы — рудименты тех больших лесов, которые там росли тысячу лет назад10. Подобное наблюдается, по-видимому, и в Смоленской земле.
Рис. 2. Археологическая карта курганов Смоленской земли. Полусферические насыпи (IX—XIII вв.). Составлена автором. 1. Курганные группы вне сухопутных путей. 2. Курганные группы на сухопутных путях. 3. Граница Смоленской земли домонгольского времени. 4. Границы древнерусских племен. 5. Волоки Смоленской земли по топографическим данным. 6. Курганные группы за пределами Смоленской земли. 7. Граница Полоцкой земли.
Начальная летопись упоминает в Смоленской земле Око́вский лес: «Днѣпръ бо потече из Оковьскаго лѣса и потечеть на полъдне, а Двина ис того же лѣса потечет, а идеть на полунощье и внидеть в море Варяжьское. Ис того же лѣса потече Волга на въстокъ»11. В специальной работе я пытался выяснить границы этого древнерусского леса, массив которого оказался необычайно большим. На севере он доходил до оз. Селигер, на востоке охватывал верховья и среднее течение Вазузы, на юге включал район оз. Каспли, а западные его пределы охватывали водораздел Куньи и Ловати12. Лесной массив Оковский лес (сохранился топоним Око́вец с городищем X в., рис. 3) находился на высоком плато, объединял верховья трех крупнейших рек Руси и не мог не играть важной роли в ее истории. В финских языках joki означает река, его наименование, следовательно, у финских аборигенов означало «лес рек»13. Следы этого леса сохранились и сейчас («Вельская Сибирь» по Молодому Туду в Бельском уезде, где в 1860 г. под лесом было 73% земель14, «Щучейский край», в который в XIX в. можно было попасть из-за лесов только зимой по замерзшим болотам15), но 400—500 лет назад он был больше, о чем сообщали проезжавшие через него (или вблизи него) иностранцы: «Московия представляет вид совершенной равнины, усеянной множеством лесов, — сообщалось в 1523 г. папе Клименту VII. — Сосны величины невероятной, так что из одного дерева достаточно на мачту самого большого корабля...». Но в это время начались уже порубки: «Большую часть Московии составляют Герцинские леса, — писал другой иностранец (1562 г.), — но, будучи уже в некоторых местах расчищенными трудолюбием жителей, не представляют тех страшных дебрей, как прежде»16. «По пням больших деревьев, существующих еще и поныне, видно, что вся страна была очень лесистой», — писал С. Герберштейн17. Видимо, массовое сведение лесов в Смоленской земле началось в XV — начале XVI в.
Рассмотрим конкретные места, где есть старые свидетельства о лесах. Более всего их было, естественно, на окраинах. По данным Р. Гейденштейна (XVI в.), москвитяне «оставляют землю, соседнюю с неприятелем, на протяжении нескольких миль невозделанной и необитаемой, частые деревья, которые по необходимости вырастают на свободной почве, и густые леса затем образуют некоторого рода оплот против неприятеля»18. На этой западной границе земли леса сохранились и теперь, курганы же почти не встречаются. Видимо, граница в XVI в. зарастала, но здесь лесные массивы были уже издревле. Остатки этих лесов видны и на карте Максима Цызарева 1701 г.19 Густые боры от Усвята к Великим Лукам отмечал еще один сподвижник Батория («нам прийдется итти этим бором по крайней мере 2 дня»)20.
Восточная часть Смоленской земли доходила до Можайска и тоже, судя по свидетельству современников, в XV—XVI вв. была густо залесена (и здесь также почти нет курганов). Путь от Смоленска до Москвы шел все лесом. 130 верст между Вязьмой и Можайском, по свидетельству А. Мейерберга (1661), тянулся сплошной лес, «пустынность которого охраняется одной деревней Царёво-Займище»21. «Путь от Смоленска до Москвы, — вторит ему Адольф Лизек (1675), — сколько опасен от медведей, столько и скучен по причине непрерывных лесов. Единственная между этими городами дорога идет по полосе вырубленного леса шириною около 30 футов с бревенчатою по болотам настилкою»22.
Рис. 3. Городище X в. у с. Око́вец Селижаровского района (фото автора)
Густые леса были и в юго-восточных пределах Смоленской земли. В 1370 г., прогоняя Ольгерда, «гнаше можаичи и побита смолнян на лесе на Болонском, а полонъ отъяша»23. Деревня Белоновцы на р. Деснога, в 16,5 версты от Ельни, указывает нам, что лес этот начинался где-то к юго-востоку от этого города. Всего вероятнее, в верховьях Болвы, где мало курганных групп, и был пункт Блеве.
Много лесов и сейчас в южной Смоленщине. В Рославльском у. еще в начале XX в. они занимали 40,5%, а в древности их было значительно больше24. Лес переходил у верховьев р. Болвы в так называемый Брынский лес, который тянулся от Калуги до Брянска, еще по Книге Большого чертежа25. Помимо пограничных смоленских лесов, которые заходили в глубь Земли, были леса, не выходившие на границы. Смоленск, по свидетельству С. Герберштейна, «окружен обширнейшими лесами, из которых добываются различные меха»26. О густых лесах между границей Литвы и Смоленска пишет и А. Лизек: проехав от границы Литвы 8 миль, он должен был ночевать среди густого леса, разжигая костры от медведей. Под Смоленском его посольство ждало приглашения в город также в большом лесу. Попав в большое половодье, С. Герберштейн вынужден был пересесть в ладью, управляемую монахом, и от Смоленска до Вязьмы плыть среди лесов27, и т. д.
Для нас важно, что пространства, которые были безлюдными, по отзывам путешественников XVI—XVII вв., не имеют курганных могильников. Значит, картина заселенности для домонгольского времени по курганам вполне объективна.
Скопления поселений в древней Смоленщине. Обратимся к изучению территорий, отнятых человеком у леса. В Смоленской земле наблюдается три крупнейших скопления поселений древних славян: в зоне междуречья Сожа — Днепра — Каспли, в верховьях Западной Двины (у торопецких и Жижецкого озер), в междуречье Днепр — Десна.
Рис. 4. Схема скоплений поселений Смоленской земли X—XIII вв. (по курганным группам). 1 — скопления поселений, плативших дань смоленскому князю в 1136 г., 2 — скопления поселений, не плативших такой дани, 3 — территория княжеского домена и боярских сел вблизи Смоленска, 4 — граница Смоленской земли, 5 — граница древнерусских племен, 6 — волоки по топонимическим материалам («Волок», «Волочек», «Переволока» и т. д.), 7 — часть княжеского домена вблизи Смоленска, присоединенная между 1136 и 1165 гг., 8 — земли княжеского домена в удалении от Смоленска (присоединенные в 1127 г. территории северных радимичей)
О населении Западной Двины — Торопы В.В. Седов отмечал, что это были районы, в которых ранее (VII—IX вв.) население хоронило в длинных курганах, что дало ему право говорить о генетической преемственности этих мест населения X—XII вв. от более раннего28. Обилие курганов в Торопецком у. отмечал уже М.И. Семевский, их большое количество на р. Велесе (бывш. Монинский приход) также указывалось в литературе29. Работы Я.В. Станкевич выяснили, что торопецкое скопление поселений возникло в начале второй половины I тыс. н. э.30 В это же время стали возникать скопления населения у оз. Жижецкое, к северо-востоку между оз. Лучанский и Охват, история населения этих районов, несомненно, близка торопецкому населению. Иная картина ждет нас южнее: между велижским течением Западной Двины и Днепром; здесь на р. Гобзе плотность весьма невысокая; судя по курганам, древние села тянулись узкими полосами через водораздел. Западная шла через Касплю, средняя — от Смоленска на север к Вержавску, восточная — от устья Вопи тоже к Вержавску (рис. 2). Волость Вержавляне Великие, о которой мы читаем в Уставе Ростислава 1136 г. как о самой платежеспособной, состоявшей из 9 погостов31, следует видеть в небольших разбросанных по рекам скоплениях поселений вокруг Вержавска; большее сравнительно скопление у левого берега Западной Двины, очевидно, считалось за два погоста, а самый удаленный вержавский погост к северо-востоку от Вержавска следует видеть в д. Девятая, где есть и курганы и городище домонгольского времени (рис. 4)32. В северной части Смоленской земли были еще скопления поселений, правда, меньшей величины: на р. Пырышне у самой опушки Оковского леса, где у с. Оковец есть курганы и городище IX—X вв.,33 а также и на верхней Меже с притоками.
Центральное скопление поселений в районе Сожа — Днепра и Каспли более всего распространилось на левый берег Днепра (рис. 4). Е.А. Шмидт расчленил это население на три хронологические группы: на первом этапе (VII—VIII вв.) населения здесь было мало, изобиловали, можно думать, леса. На втором (IX—X вв.) к западу от современного Смоленска (тогда еще не существовавшего) по обеим сторонам Днепра вырос колоссальный кривичский племенной центр, который, как я стремился показать, был древним Смоленском34, как справедливо предлагают считать, подобным скандинавским викам — Бирке и др.35 На третьей стадии (XI—XIII вв.) город этот заглох, так как феодальный Смоленск был перенесен на современное место. Однако территория указанного скопления на левобережье интенсивно заселялась. Жители врубались в леса, расширяя посевы. Археологические памятники этого времени, показал Е.А. Шмидт, разнообразны — они отражали села, погосты, феодальные усадьбы и пр. Остатки поселений этого же скопления в его восточной части изучались В.В. Седовым и тоже были расчленены на три группы по времени, правда, поздняя стадия у него захватывает и развитое средневековье36. Близко от центральной группы скопления поселений располагается скопление их в районе той части верхнего Днепра, где отходил путь к волоку на Угру с топонимами Волочек (днепровская сторона) и Лучин-Городок (берег Угры). Стихийное обогащение населения волока XI—XII вв., промышлявшего перевозками по водоразделу, вскоре (середина — вторая половина XII в.) было прекращено феодальным центром Дорогобуж, который, по-видимому, отошел в зону княжеского домена. Севернее дорогобужского скопления населения упомянем скопления древних жителей X—XI вв. и позднее на р. Вязьме, верховья которой были близки к верховьям Вазузы, и других притоков Угры (рис. 2; 4). Эти скопления привели также к образованию в начале XIII в. феодального центра Вязьма (первое упоминание — 1239 г.).
Рис. 5. Монетные клады и отдельные находки монет в Смоленской земле. 1. Клады. 2. Единичные находки монет. 3. Скопления поселений (по курганам). 4. Границ Смоленской земли. 5. Волоки, по топонимам. 1 — «Гнездовский Смоленск», 2 — Иловка, 3 — Кислая, 4 — Слободка (Пржевальск), 5 — Саки, 6 — Глазуново, 7 — Торопец, >8 — Курово, 9 — Пальцево, 10 — Жабачев, 11 — Гульце, 12 — Горки, 13 — Семенов-Городок, 14 — Ржев, 15 — Дунаево, 16 — Паново, 17 — Харлапово, 18 — Дорогобуж, 19 — Ярцево, 20 — Жигулино, 21 — Мутышкино, 21 — Борщевщина, 23 — Соболево, 24 — Застенок, 25 — Староселье, 26 — Старый Дедин, 27 — Горки, 28 — Поповка, 29 — Песчанка, 30 — Зимница
Разбросанные смоленские села (разреженные скопления) мы видим и восточнее и опять в районах сближения правых притоков Вазузы и левых Угры, среди них выделяется д. Паново, где при раскопках были обнаружены иноземные вещи, диргемы и т. д. (см. раздел «Торговля»), а также р. Искона еще восточнее, вблизи границы вятичей и кривичей, — это волость, известная из Устава Ростислава 1136 г., — Искона, платившая дань непосредственно в Смоленск и, следовательно, достаточно самостоятельная.
Третье крупное скопление поселений расположено в южной Смоленщине, населенной радимичами. Немногочисленные курганы с кремацией (IX—X вв.) показывают, что тогда здесь были разбросаны лишь небольшие поселения, по нескольку домов37. Очевидно, основная масса жителей этих мест, судя по курганам с ингумацией, возникла в XI—XII вв. Но этот процесс был внутренним, ибо никаких иноземных материалов, свидетельствующих о миграции, в курганах нет38. Радимичи интенсивно заселяли: верховья Стомети, Остра, среднего Сожа, верховья Беседи. У южной границы смоленских земель курганов меньше, здесь изобиловали леса, отделявшие северных радимичей от остальных, которые и были границей между княжествами. Чем объяснить существование такой границы внутри большого племени радимичей? Основываясь на погребальном обряде, Г.Ф. Соловьева наметила 8 малых племен радимичей. В зоне смоленских радимичей ей удалось вычленить лишь одно такое племя (группа восьмая). Оставшаяся радимическая территория, где признаков малых племен уловить не удалось, по площади и количеству памятников превышает соседние малые племена вдвое39. Возможно, что здесь и жили два малых племени радимичей, отделенных вместе с третьим (восьмая группа Соловьевой) от остальных лесами, чем и воспользовался Ростислав Смоленский, присоединив их к своей земле (1127 г.?, см. ниже). Если предположение об этих двух малых племенах подтвердится и у радимичей было, следовательно, 10 таких племен, то это подтвердит интересную гипотезу о десятичном членении древнерусских больших племен, выдвинутую Б.А. Рыбаковым.
Примечания
1. Подробнее см.: Седов В.В. Славяне Верхнего Поднепровья и Подвинья. — МИА, 1970, № 1, с. 163; а также: Рыбакоў Б.А. Радзімічы. — Працы III. Минск, 1932; Соловьева Г.Ф. Славянские союзы племен по археологическим материалам VIII—XIV вв. — СА, 1956, XXV.
2. Алексеев Л.В. Полоцкая земля. М., 1966, с. 69.
3. Алексеев А.Я. Краткий очерк об исследовании в северной части Смоленского у. — Отчет ОИСГ, 1912, 1, с. 17; Кауфман Н.Н. Флора Московской губернии. М., 1866; Горожанкин И.Н. Материалы для флоры Московской губернии. М., 1888.
4. Одним из первых этим занимался ученый-декабрист А.О. Корнилович. Наставляя брата — будущего исследователя Белоруссии — из Петропавловской крепости, он указывал ему зоны древнейшей заселенности Новгородской земли (Корнилович А.О. Сочинения и письма. М.; Л., 1957, с. 328).
5. Алексеев Л.В. Полоцкая земля, с. 70 и сл.; Он же. Полоцкая земля. — В кн.: Древнерусские княжества X—XIII вв. М., 1975. Расширение этого метода позволило сделать и более широкие выводы: Алексеев Л.В. Домен Ростислава Смоленского. — В кн.: Средневековая Русь. М., 1976; Он же. Некоторые вопросы заселенности и развитие западно-русских земель IX—XIII вв. — В кн.: Древняя Русь и славяне. М., 1978.
6. Седов В.В. Длинные курганы кривичей. — САИ, 1974, вып. Е1—8.
7. Алексеев Л.В. О древнем Смоленске. — СА, 1977, № 1.
8. Алексеев Л.В. Грамота Ростислава Смоленского; Он же. Некоторые вопросы...
9. Алексеев Л.В. Грамота Ростислава; подробнее: Он же. Некоторые вопросы заселенности..., с. 25.
10. Алексеев Л.В. Полоцкая земля, М., 1966, с. 71—73.
11. ПВЛ. М., 1950, т. I, с. 11.
12. Алексеев Л.В. Оковский лес Повести временных лет. — В кн.: Культура древней Руси. Л., 1974.
13. Этот перевод мне любезно напомнил П.Д. Пьянков.
14. Редков. Н. Н. Историко-статистическое описание церквей и приходов Смоленской Епархии. Смоленск, 1915, вып. 1, с. 2; Ельчанинов Н. Очерк Бельской местности. — ПКСГ на 1860 г. Смоленск, 1880, с. 60.
15. Отчет ОИСГ, 1912. Смоленск, 1912, с. 23.
16. Письмо Альберто Компензе к папе Клименту VII. — Библиотека иностранных писателей о России. СПб., 1836, т. I, с. 27, 30; Новокамский Павел Иовий. Книга о посольстве. — Библиотека иностранных писателей о России, т. I, с. 23.
17. Герберштейн С. Записки о московитских делах. СПб., 1908, с. 98.
18. Гейденштейн Р. Записки о Московской войне. СПб., 1889, с. 116.
19. Сапунов А.П. Река Западная Двина. Витебск, 1893, с. 501—506.
20. Зборовский Ян. Дневник. — ЧОИДР. М., 1897, с. 6.
21. Мейерберг Августин. Путешествие в Московию. М., 1874, с. 193.
22. Сказание Адольфа Лизека о посольстве в Россию. — ЖМНП, 1837, т. XI, с. 339, 340.
23. Православный Палестинский сборник. СПб., 1887, вып. 12, с. 31.
24. Ляуданскі А.Н. Архэолегічныя дасьледы у Смаленичыне. — Працы. Минск, 1932, т. III, с. 6.
25. Книга Большого чертежа. М.; Л., 1950, с. 56.
26. Герберштейн С. Записки о московитских делах, с. 112.
27. Сказание Адольфа Лизека, с. 335, 337, 558; Герберштейн С. Записки о московитских делах, с. 114.
28. Седов В.В. Славяне верхнего Поднепровья и Подвинья. М., 1970.
29. Семевский М.И. Историко-этнографические заметки о Великих Луках и Великолуцком уезде. СПб., 1857, с. 142, 143; Редков Н.Н. Историко-статистическое описание церквей и приходов Смоленской Епархии. Вып. I. Бельский уезд., Смоленск, 1915, с. 324.
30. Станкевич Я.В. К истории населения верхнего Подвинья в I и начале II тыс. н. э. — МИА, 1960, № 76.
31. ДКУ XI—XV вв. М., 1976, с. 141.
32. Лявданский А.Н. Некоторые данные о городищах Смоленской губернии. — НИСГУ. Смоленск, 1926, т. 3, ч. 3, с. 275.
33. Алексеев Л.В. Оковский лес Повести временных лет..., с. 6, рис. 1, прим. 12.
34. Алексеев Л.В. О древнем Смоленске. — СА, 1977, № 1.
35. Булкин В.А., Лебедев Г.С. Гнездово и Бирка. — В кн.: Культура средневековой Руси, с. 11—17.
36. Седов В.В. Сельские поселения центральных районов...
37. См. об этом: Соловьева Г.Ф. Погребальные обряды: Древности железного века в междуречье Десны и Днепра. — САИ, 1962, вып. Д1—12.
38. Рыбаков В.А. Радзімічы. — Працы III, с. 134; Соловьева Г.Ф. К вопросу о приходе радимичей на Русь. — В кн.: Славяне и Русь. М., 1968.
39. Соловьева Г.Ф. Славянские союзы племен по археологическим материалам VIII—XI вв. н. э. — СА, 1956, т. XXV, с. 156—157 (рис. 8).
| К оглавлению | Следующая страница |