1. Организация белого духовенства (соборы и клиросы)
Значительное расширение функций церкви в древнерусском городе, увеличение числа священнослужителей и церквей, связанное с ростом городов, их населения, их социальной активности, приводили к появлению новых городских организаций самого духовенства, которые играли определенную административную и политическую роль в городе. Эти организации, находясь в подчинении у епископов в сфере догматики, литургики и отчасти церковного права, были тесно связаны с городом — местным боярством и бюргерством — и противостояли высшей церковной власти в своей хозяйственной и в определенной мере политической деятельности, что представляет для изучения проблемы отношений между светскими и церковными властями в Древней Руси особый интерес. Таковы объединения белого духовенства (священников и дьяконов) в форме соборов и клиросов и монастырские организации — игумены и архимандритии.
Клиросы как особые церковные организации существовали при соборных церквах в связи с административными и литургическими функциями последних. В позднейшее время на западных землях Руси они стали называться капитулами.
В Древней Руси собором называлось несколько церковных институтов. Это было прежде всего собрание епископов епархии, установленное в качестве обязательного коллективного органа при митрополите или в его отсутствие еще в раннем каноническом праве. Собирались и «иерейские соборы» определенного города, т. е. собрания священников городских церквей, также в качестве экстраординарного демократического совещательного органа при епископе или без него. Нас интересует здесь значение «собора» как одного или нескольких городских храмов, имевших особые функции, несвойственные рядовым церквам.
В практической жизни средневекового города в условиях христианства прихожане, городские жители ходили в церковь по воскресеньям и в отдельные праздничные дни года, когда требовалось посещение церкви, исповедь, участие в службе и причащение. В будние дни церкви, как правило, не имели службы и клир церквей занимался другими своими делами. Однако в городе существовала одна или несколько церквей-соборов, в которых служба велась ежедневно священником как этой церкви, так и других городских церквей, составлявших клирос соборной церкви. Соборными церквами были прежде всего кафедральные епископские церкви, но и в городах, где не было епископии, тоже формировались соборные церкви с соответствующим штатом священно- и церковнослужителей. В одной из наиболее ранних соборных церквей Бориса и Глеба в Вышгороде, основанной, по Несторову «Чтению», Ярославом Владимировичем, киевский «архиепископ» «повеле... вечернюю и заутренюю и святую литургию по вся дьни служити»1. Таким образом, собор — это прежде всего своеобразная постоянная дежурная церковь города с ежедневной службой. Не во всех городах в раннее время соборы существовали. Так, по сведениям Жития Феодосия Печерского, в Курске, где он жил в юности, в XI в. не было ежедневной службы2, т. е. соборной организации не существовало.
С ростом населения и активности церковной организации, с увеличением числа городских церквей создавались и новые соборы наряду со старшим кафедральным. Количество церквей в древнерусских городах неизвестно, есть подсчеты только тех, которые упоминаются в источниках3, сохранились как каменные или обнаружены археологическими исследованиями4. Но указания в летописях на пожары упоминают очень значительное число деревянных церквей на улицах средневековых городов. Так, при 12 «каменных церквах» во Владимире Суздальском, по подсчетам Е.Е. Голубинского, и 8 по сводке П.А. Раппопорта, по сообщению летописей в пожар Владимира 1184 г. сгорело 32 церкви5. В Новгороде в 1211 г. сгорело 15 церквей6.
Время формирования вторых и последующих соборов в древнерусских городах неизвестно. Однако можно думать, что уже в середине XII в. в Киеве был не один кафедральный собор, а несколько. Князь Ростислав Мстиславич по случаю стихийных бедствий распорядился из Вышгорода служить всенощную во всех столичных соборах: «...и посла в Киев к святой Софии и по всем соборам»7. Соборной в летописных сообщениях и в Уставе Владимира называется и Десятинная церковь Богородицы8. Несколько соборов было в конце XII в. в Галицком княжестве. Князь Ярослав Владимирович в своем предсмертном акте передачи княжеского стола в обход закона сыну от любовницы Олегу, желая опереться при этом на авторитет духовенства, «созва... всю Галичкую землю, позва же и зборы вся, и монастыря... и тако плакашеться по три дня передо всими сборы...»9. Такие соборы были, вероятно, в Перемышле, Звенигороде, Теребовле, где имелось несколько церквей.
В Новгороде соборной стала церковь Ивана на Петрятином дворище, построенная в 1127—1130 гг. «Рукописание» князя Всеволода называет ее «зборной великой церковью» и устанавливает в ней «вседенное» пение, а в верхней церкви св. Захарии — обычную еженедельную службу10. В.Л. Янин связывает преобразование церкви в собор с 1184 г., когда она была перестроена архиепископом Ильей11, а в Новгородской III летописи эта перестройка связана с праздником святого Иоанна Предтечи12. В Пскове второй собор с «вседенной службой» был создан только в 1357 г.13. В Новгороде во второй половине XV в. существовало уже семь соборов14.
Соборный клирос должен был прежде всего обеспечивать ежедневную службу в городе, но его функции не ограничивались только литургической деятельностью. Как организация, в которую входили священники всех церквей или (если соборов в городе было несколько) группы церквей, он имел и значение коллективного органа управления церквами, а также обладал некоторыми городскими функциями более широкого значения. На эти функции обратил внимание Голубинский, и их изучил на украинском и белорусском материале более позднего времени, XV—XVI вв., А.И. Лотоцкий15 Что же известно о клиросе в XI—XIII вв.?
Наиболее ранние упоминания клироса на Руси относятся к киевскому Софийскому собору и к концу XI в. — таковы посмертные чудеса Феодосия Печерского (ум. 1074)16 и «Чтение о Борисе и Глебе» Нестора17.
В дальнейшем известны клиросы также в новгородском Софийском соборе (1156)18, в кафедральных церквах Смоленска (1136)19, Владимира Волынского (1240-е)20, Ростова (1230—1231)21. Кроме кафедральных клиросы уже в XII в. были и в некоторых других церквах. Так, несколько раз упоминаются клирошане в связи с убийством Андрея Боголюбского в 1175 г.: «клирошане боголюбьскыи» вынесли убитого князя и положили его в свою «божницю», т. е. в церковь княжеского дворца в Боголюбове. Затем тело убитого было перенесено во Владимир в построенный князем собор старшим владимирским иерархом, в это время игуменом Рождественского монастыря Феодулом «с клирошаны (в двух списках Ипатьевской летописи далее добавлено "и" — Я.Щ.) с володимерце»22. Голубинский предполагал, что это были клирошане монастырской церкви23, но были ли клирошане в монастырях? Скорее, здесь надо видеть свидетельство о клиросе владимирского Успенского собора. Судя по тому, что князя отпевали и похоронили в этой городской «Богородице Златоверхой», в перевозке тела приняли участие клирошане именно этой церкви24. О «зборной» церкви Ивана Предтечи на Опоках в Новгороде уже говорилось.
Учреждение соборного статуса и организация клироса как в кафедральных церквах, так и в городских соборах связывается в источниках не с епископской инициативой, а с княжеской. Это видно и по сообщению в Несторовом «Чтении о Борисе и Глебе», и по Смоленской уставной грамоте 1136 г. («се уставляю епископью о немь же епископу быти живу и с клиросом своим...»), и по анонимному «Посланию к владимирскому князю» местного епископа конца XIII в., где говорится, что отцы и деды этого князя «украсили церковь божию клирошаны и книгами и богатили домы великими десятинами по всем градом и суды церковными»25. Здесь упреждение клироса рассматривается как такое же богоугодное дело, как передача церкви ценностей и церковных судов. Видимо, оно давало церкви большой доход. В новгородском «Рукописании» князя Всеволода учреждение «вселенного» пения также связывается с князем, а оплата за это должна происходить за счет того «оброка» — отчислений от весовых пошлин, которые получал собор в Новгороде и в Торжке. Вероятно, здесь мы видим специфику деятельности не обычного городского собора, а центра купеческой корпорации.
Клирос отделяется в сообщениях от рядовых попов и дьяконов («игумени же, и Попове, и черньци, и пресветлый клирос зборныя церкве»26), что говорит о том, что он занимал более высокое положение в иерархии священнослужителей.
В Уставе князя Владимира о десятинах среди церковных людей, подлежащих юрисдикции епископа, а не князя, названы анонимно «и кто в клиросе» во всех редакциях Синодально-Волынской группы, но такое упоминание отсутствует в Оленинской редакции (кроме Археографического извода, представляющего собой компиляцию текста Синодальной и Оленинской редакций). Это говорит о том, что упоминание тех, «кто в клиросе», появилось при создании архетипа Синодально-Волынской группы редакций, т. е. на рубеже XII—XIII вв. или в первой половине XIII в. в Южной Руси, возможно и в Киеве27. Указанная обработка устава явилась результатом эволюции права и усиления церковной организации, что отразило жизнь древнерусского города с его феодальными институтами. Вероятно, в это время соборные клиросы в городах получили значительное развитие.
Анализируя княжеские пожалования и десятины в Смоленской грамоте 1136 г., А.В. Поппэ считает, что они подразделяются на три группы: 1) «святой Богородице и епископу», 2) «епископу» и 3) «святой Богородице» — и в последнем случае доходы поступают только клиросу28. Однако такое четкое членение поступлений между епископом и клиросом и раздельными и объединенными поступлениями вряд ли может быть обнаружено в этом документе. «Богородици и епископу» передаются прощеники в ст. 3 и все десятины с волостей Смоленской земли в ст. 429, а также от рыбы из Торопца и Жижца в ст. 5, но в ст. 6 повторное распоряжение о передаче десятины с «области Смоленьское» упоминает только «святую Богородицу», без епископа30. Несомненно, здесь он просто пропущен. Села и озера в ст. 7 и 8 передаются только «святой Богородице», а земля в Погоновичах в ст. 8 — Богородице и епископу, так же как и воск и княжеские поставщики. Вероятно, только о «тяжах епископлих» (ст. II) можно говорить твердо, что они и доходы от них могут принадлежать епископу31; об участии клироса в суде в XII в. никакие источники не говорят.
О том, что клиросы в древнерусских церквах возникли рано и на основе византийской традиции, говорит сам этот термин, представляющий простую передачу греческого κλῦρος (духовенство, клир), известную уже в старославянском языке32. Но слово «клирошанин», скорее всего, русское, обозначающее уже принадлежность к соборной организации, а не к клиру церкви вообще33: в Супрасльском сборнике для перевода κληρικός применено слово «клиросьник», а «клирошанин» неизвестен.
В ведении соборного клироса при епископе находилась организация поставления священников и дьяконов. Об этом говорится в Правилах собора 1273 г., в которых митрополит Кирил установил: «...да възмуть клирошане 7 гривен от поповьства и от дьяконьства от обоего»34.
В XIV в. клирос новгородского Софийского собора осуществлял вместе с архиепископом административную деятельность не только в городе, но и на территории епархии и ездил вместе с владыкой: в 1364 г. церковь Преображения в Торжке, построенная «замышлением... купець новгородскых», а в 1373 г. церковь Петра и Павла во Пскове, перенесенная на новое место, освящались архиепископом вместе с клиросом35.
Свидетельства более позднего времени говорят об административной деятельности клирошан: в поздней редакции Киево-Печерского патерика XV в. Феодосий Печерский предупреждает князя Святослава, чтобы монастырем не управлял «никто же от клирик Софейских»36.
Об участии клироса в суде мы имеем сведения только с конца XIII в. В княжеских уставах и других источниках XII—XIII вв. о такой функции клироса не говорится — ею занимается владычный наместник с участием владычного тиуна. Но о ней говорит компилятивное «Другое слово» конца XIII — начала XIV в. в составе Варсонофьевской кормчей — полемическое сочинение в обоснование прав церкви на широкую сферу церковного суда, дающего доходы для осуществления перечисляемых здесь многочисленных так называемых богоугодных дел церкви37. В этом «слове» утверждается, что «все суды церковные даны законом божиим и прежними цари и великими нашими князи... то дано клирошаном на потребу и старости и немощи и в недуг впадших чад мног кормление... странным прилежание, в напастях пособие, в пожаре и в потопе, пленным искупление, в глад прекормленье... вдовам пособие...» и т. д.38
Голубинский предполагал, что уже в домонгольское или, по крайней мере, во время до XIV в. клирошане принимали участие в суде39. Однако для указанного времени таких сведений нет, но в княжеских уставах неоднократно говорится о праве церковного суда только чиновников епископского управления, а не организации белого духовенства. Участие в суде клирошан — явление более позднее (XV—XVI вв.) и характерное для Юго-Западной Руси40.
Новую сферу деятельности соборных клирошан открыла грамота конца XI — начала XII в. о покупке княгиней Анной, вдовой Всеволода Ярославича, земли, помещенная в форме граффити на стене киевского Софийского собора. В ней говорится, что эта покупка была совершена княгиней «перед святою Софиею, перед попы», которые перечисляются далее41. «А перед теми послухы купила землю княгыни Бояню вьсю...» Таким образом, свидетелем земельного акта выступает здесь не митрополит, глава софийской кафедры, а коллектив — члены клироса Софийского собора. Это наиболее раннее свидетельство такой функции клироса, рубежа XI—XII вв. Документ включает и уникальный для указанного времени перечень членов клироса, вероятно во главе с упоминаемым первым Якимом Домилой. Каких-либо указаний на то, кем были эти люди, почти нет. Только об «Иване Янчине» можно думать, что он представлял в городской организации Янчин (Андреевский) монастырь, построенный Всеволодом и связанный с его вдовой, матерью Яньки, хотя принадлежность к составу клироса монастырского попа требует объяснения42.
Клирошане вместе с епископом были наследственными владельцами принадлежавших собору земель — «дедичами добр и имений церковных». В XIV в. полоцкие клирошане — попы пределов собора св. Софии в имущественном отношении были юридическими лицами — собственниками сел, вкладов полоцких князей XIV в.43. Сохранилась такая купчая клирошанина перемышльского кафедрального собора протодьякона Ивана Губки 1378 г., купившего со своим братом Калеников монастырь для этого собора («А купил... на веки ко святому Иоану епископии...»44. Епископ вместе с клирошанами мог и продать принадлежавшие собору земельные участки с угодьями45.
Значительный рост числа городских соборов в республиканских условиях Новгорода и Пскова относится уже к XIV—XV вв. и связан с усилением функций кончанской структуры городов. В это же время получают развитие и клирошанские организации в украинских и белорусских городах в условиях, когда церковная организация не получала постоянной поддержки со стороны иноземной государственной власти46.
Примечания
1. Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им / Пригот. к изд. Д.И. Абрамович. Пг., 1916 (Памятники древнерусской литературы. Вып. 2). С. 19.
2. Успенский сборник XII—XIII вв. М., 1971. С. 76; см.: Голубинский Е.Е. История русской церкви. 2-е изд. М., 1901. Т. I, 1-я пол. С. 500—501. Примеч. 1.
3. Голубинский Е.Е. Указ. соч. 2-е изд. М., 1904. Т. 1,2-я пол. («Список каменных церквей домонгольского периода»). С. 296—323. В Киеве, например, 22 церкви, во Владимире Суздальском 12, в Новгороде 26 (с монастырями).
4. Раппопорт П.А. Русская архитектура X—XIII вв. Л., 1982.
5. ПСРЛ. М., 1962. Т. 1. Стб. 391; СПб., 1863. Т. 15. Стб. 270.
6. Там же. Т. 15. Стб. 310.
7. Там же. Стб. 228.
8. Умерший князь Борис Всеволодович был положен «в церкви святое Богородицы соборное подле Изяслава Глебовича» (ПСРЛ. СПб., 1908. Т. 2. Стб. 653. 1187 г.).
9. ПСРЛ. Т. 2. Стб. 656—657.
10. «А попом пети у святого великого Ивана вседенна, а у святого Захарии на Полатех пети по неделям и в вены. А дьякону пети у святого Ивана субота да неделя из того оброка и в векы» (ДКУ. М., 1976. С. 161, 164).
11. Российское законодательство X—XX вв. М., 1984. Т. 1. С. 270.
12. Новгородские летописи. СПб., 1879. С. 194.
13. ПЛ. М.; Л., 1941. Вып. 1. С. 22; М., 1955. Вып. 2. С. 27.
14. Янин В.Л. «Семисоборная роспись» Новгорода // Средневековая Русь. М., 1976. С. 108—117.
15. Голубинский Е.Е. Указ. соч Т. 1, 1-я пол. С. 376—383; Лотоцький О. Соборні крилоси на Украіні та Білій Руси в XV—XVI ст. // Зап. Наукового товариства ім. Шевченка. Львів, 1896. Т. IX. С. 1—34.
16. «Единъ от клироса Святыя и великыя церкве София болящу вельми... пришедъ моляще бога и святого отца нашего Феодосия...» (Чудеса Феодосия Печерского // Успенский сборник. С. 132).
17. Митрополит Иоанн, называемый в этом произведении архиепископом, узнав о чуде от гроба Бориса и Глеба в Вышгороде, «вскоре събратися повеле всему крилосу церковному», после чего отправился с пресвитерами на место захоронения князей (Жития святых мучеников Бориса и Глеба. С. 17).
18. Кандидата в епископы Аркадия «пояша» из монастыря князь «и всь клирос Святыя Софие, и вси попове городьстии, игумени и церньци, и въведоша и, поручивъше епископью въ дворе Святыя Софие...» (НПЛ. М.; Л., 1950. С. 30).
19. «Се уставляю епископью, о немь же епископу быти живу и с клиросом своим...» в Уставной грамоте князя Ростислава Мстиславича (ДКУ. С. 141). Епископ смоленский «призва единого от своего честнаго крилоса, перьваго от старейших протопопу именем Георгии» в Житии Авраамия Смоленского конца XII в. [Жития преподобного Авраамия Смоленского и службы ему / Пригот. С.П. Розанов. СПб., 1912 (Памятники древнерусской литературы. Вып. 1). С. 17. 78].
20. Епископ Иван был поставлен князем Даниилом «от клироса великое церкви святой богородицы Володимерьской» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 740). Князь Владимир Василькович был окончательно захоронен в 1289 г. в кафедральном соборе в присутствии княгини, епископа «и со всем крилосом» (Там же. Стб, 927).
21. Нового епископа Кирила II встречали в Ростове «князь и княгиня и боляре и вси мужи ростовскыя и игумены и Попове и святая сборныя церкве клирос и вси гражани» (1230—1231 гг. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 453), а когда он вернулся после рукоположения из Киева, его встречали князья «и бояре и вси мужи Ростовьские, игумени же и Попове и черньци и пресветлый клирос зборныя церкве...» (1231 г. Там же. Стб. 457). См. также упоминание ростовских «клирошан» в 1237 г. (Там же. Стб. 465).
22. Там же Т. 1. Стб. 369 и 370; Т, 2. Стб. 592—593; Т. 15. Стб. 252.
23. Голубинский Е.Е. Указ. соч Т. 1, 1-я пол. С. 378. Примеч. 5.
24. Клирошане Владимирского собора, в котором был похоронен епископ Лука Ростовский, упоминаются также в 1189 г. (Там же Т. 1. Стб. 407).
25. РИБ. 2-е изд. СПб., 1908. Т. VI. Стб. 117.
26. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 457.
27. Щапов Я.Н. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси XI—XIV вв. М., 1972. С. 37 (схема 2), 100—102.
28. Поппэ А. Учредительная грамота Смоленской епископии // АЕ за 1965 г. М., 1966. С. 71, сн. 52.
29. ДКУ. С. 141—143.
30. Там же. С. 143.
31. Там же. С. 144.
32. Slovník jazyka staroslověnského. Pr., 1967. Výtisk 15. S. 29.
33. Значение слов «клирос», «клирошанин», имеющих отношение к организации соборной церкви, не выделено в новейшем «Словаре русского языка XI—XVII вв.» (М., 1980. Вып. 7. С. 174).
34. РИБ. Т. VI. Стб. 92.
35. НПЛ. М.; Л., 1950. С. 369; ПЛ. Вып. 1. С. 23.
36. Голубинский Е.Е. Указ. соч Т. 1, 1-я пол. С. 380.
37. Щапов Я.Н. Варсонофьевская кормчая // АЕ за 1968 г. М., 1970. С. 96—98; Он же. «Правило о церковных людях» // АЕ за 1965 г. М., 1966. С. 80—81.
38. РИБ. Т. VI. Стб. 118. См. также упоминание «судов церковных» вместе с «клирошанами» в «Послании к владимирскому князю» конца XIII в. (Там же. Стб. 117).
39. Голубинский Е.Е. Указ. соч Т. 1, 1-я пол. С. 386.
40. Лотоцький О. Указ. соч. С. 20—23.
41. «...А ту был попин Яким Дъмило, Пантелеи, Стипъко, Михалько Нежьнович, Мих(а)л, Данило, Марко, Сьмъюн, Михал Елисавиничь, Иван Янъчин, Тудор Тубынов, Илья Копыловичь, Тудор Бързятичь» (Высоцкий С.А. Древнерусские надписи Софии Киевской XI—XIV вв. Киев, 1966. № 25).
42. См., однако, в Новгороде начала XIV в.: архиепископ Давыд в 1313 г. построил каменную церковь Николы в Неревском конце «и створи в ней вседеньную службу, и бысть прибежище всем крестианом, и чернци в нем совокупишася» (НПЛ. С. 335).
43. Архив Юго-Западной России. Киев, 1859. Ч. I, т. I. № 58; Полоцкая ревизия 1552 г. М., 1905. С. 174.
44. Грамоты XIV в. Киев, 1974. С. 56. № 27.
45. Там же. С. 106. № 53 (1396 г.).
46. На последнее обратил внимание Лотоцкий. См.: Лотоцький О. Указ. соч. С. 4.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |