§ 4. Становление Полоцкого княжества и его политическое положение в Северо-Западной Руси
Державный центр западнодвинских кривичей Полоцк вел упорную и длительную борьбу за свою свободу, стесняемую Новгородом и Киевом. В исторической литературе высказывалось мнение о ранней зависимости Полоцка от Новгорода. И.Д. Беляев, например, полагал, что Полоцк еще в «доисторические времена» выступал в качестве колонии Великого Новгорода1. По И.Д. Беляеву, «полочане или кривичи до начала исторических времен продолжали быть в зависимости от своей метрополии — Новгорода — и состоять в тесных связях с ним как с метрополией»2. Такое положение историк объяснял происхождением полочан от новгородских колонистов, слившихся с дреговичами3. Теория Беляева была оспорена Д.И. Иловайским и В.Е. Данилевичем как беспочвенная4. При этом Данилевич считал, что кривичи, в том числе и полоцкие, заботясь о защите от нападений со стороны скандинавов, вошли около половины IX столетия в большой межплеменной союз, где гегемония принадлежала Новгороду. Однако «отношения союзников, вероятно, ограничивались взаимною помощью в случае нападения врагов, во внутренних же делах каждое племя сохраняло полную самостоятельность»5.
Тезис о зависимости Полоцка от первых новгородских князей выдвигался и в советской историографии. Так, Н.А. Казакова писала: «Во второй половине IX в. Полоцкая земля находилась в подчинении у новгородского князя: под 862 г. Полоцк упоминается в летописи в числе русских городов, которые Рюрик раздавал своим мужам»6. По нашим наблюдениям, рассказ летописца о раздаче городов «мужем своим» отражает исторические реалии не середины IX в., а второй половины XI — начала XII вв., будучи связан с претензиями Новгорода на господство в северо-западном регионе Древней Руси7. Поэтому говорить о подчинении Полоцка новгородским правителям в столь раннее время весьма проблематично.
Впервые новгородцы покорили полочан где-то в 70-е гг. X столетия, когда новгородское воинство, возглавляемое Владимиром и Добрыней, разорило и сожгло Полоцк. При этом здешние князья (Рогволод с сыновьями) были преданы смерти. Следствием поражения явилось установление власти Новгорода над Полоцком8. Вскоре, однако, полоцкие кривичи освободились от новгородской зависимости и перешли в наступление, ярким примером чего служит уже упоминавшийся нами поход Брячислава Изяславича на Новгород в 1021 г. В дальнейшем отношения Новгорода с Полоцком отличались яростной враждой. Особенно много зла причинил новгородцам Всеслав Брячиславич, неоднократно опустошавший и поджигавший их город9. Самый чувствительный удар Новгороду городу Всеслав нанес в 1065 г.: «Приде Всеслав и възя Новъгород, с женами и с детми; и колоколы съима у Святыя Софие. О, велика бяше беда в час тыи; и понекадила съима»10. Беда, действительно, великая стряслась с Новгородом: враг захватил местные святыни, что, по понятиям того времени, было настоящей катастрофой, ибо лишало покровительства богов, оставляя беззащитным перед внешними враждебными силами11.
Ожесточение полочан по отношению к новгородцам, помимо их вооруженных столкновений, в значительной мере обусловливалось тем, что Новгород нередко служил орудием Киева в установлении его власти над Полоцкой землей12. В результате Полоцк оказывался под двойным гнетом, что побуждало полоцкую общину к отчаянному сопротивлению и усилению военной активности.
Проникновение киевских ратей в полоцкие владения мы наблюдаем довольно рано. В Никоновской летописи под 865 г. находим известие о том, как «воеваша Асколд и Дир Полочан и много зла сътвориша»13. К этому известию, по мнению М.В. Довнар-Запольского, «нет основания относиться скептически. Оно дает повод думать, что эти киевские князья старались привлечь под свою власть город», т.е. Полоцк14. Рыбаков и Штыхов видят в сообщении Никоновской летописи о войне Аскольда и Дира с полочанами отражение утраченных записей Нестора о том, как киевские правители посылали войско в Полоцк и к кривичам наперерез варяжским отрядам, нападавшим на восточнославянские земли. Тем самым названные исследователи выносили данное сообщение за рамки вопроса о повиновении Полоцка Киеву. С полным доверием к нему отнесся Алексеев. «Чем кончился поход князей, — пишет он, — и какое зло (и кому) они причинили — неизвестно. Во всяком случае, ясно, что уже в IX в. Киев ревниво следил за событиями в Полоцкой земле, расположенной на важнейших торговых коммуникациях... и захват Полоцка варяжскими ставленниками в планы Киева никак не входил»15.
По нашему разумению, рассказ Никоновской летописи о походе Аскольда и Дира на полочан надо рассматривать как указание не на отдельный конкретный факт16, а на практику вторжений киевских дружин в земли полоцких кривичей. То были военные набеги, не связанные с попытками достижения власти над Полоцком17. Судя по характеру известия Никоновского свода, перед нами карательные войны, вызванные какими-то обидами, причиненными полочанами представителям Полянской общины, в частности, возможно, грабежами киевских купцов, ходивших торговым путем «из Варяг в Греки». Конечно, такого рода набеги, ближние и дальние, привлекали своих участников обильными «полонами», обогащавшими удачливых «воев». Все это — картина, типичная для поздней эпохи родоплеменного строя, наполненной межплеменными войнами18.
Итак, сообщение Никоновской летописи о том, что Аскольд и Дир «воеваша полочан», не может являться основанием для вывода об учреждении зависимости полоцких кривичей от Киева.
Среди некоторых историков существует мнение насчет подчинения Полоцка Киевскому Князю Олегу, о чем, как они полагают, свидетельствует обложение им данью кривичей, участие кривичских полков в походе на Царьград в 907 и 944 гг., причастность Полоцка наряду с другими городами Руси к получению греческих «укладов»19. Однако перечисленные факты не убеждают. Когда летописец говорит об «уставлении» Олегом дани «словеном, кривичем и мери», его следует понимать так, что дань эти племена не платили, а получали20. Само по себе участие кривичей в походах на Ромею нельзя расценивать как подтверждение догадки о власти Киевского Князя над ними. Ведь в походе Олега, к примеру, участвовали племена вятичей, хорватов и дулебов, которые завоеваны были Киевом позднее21. К тому же неизвестно, какие кривичи пошли на греков: тяготевшие то ли к Изборску и Пскову, то ли к Смоленску, то ли к Полоцку. Сколь ошибочным может быть отождествление полочан с кривичами, находившимися в войске Олега или Игоря, легко убедиться, обратившись к летописному рассказу о выступлении Владимира против Полоцка. Как явствует из этого рассказа, Владимир «поиде на Рогъволода» с варягами, словенами чудью и... кривичами22. Нелепо относить последних к полоцким кривичам. Это — кривичи либо псковские, либо смоленские. Скорее всего, в числе воинов Олега и Игоря были представители именно упомянутых кривичских ветвей23. Такому предположению, казалось бы, противоречит сообщение летописца об «укладах», которые греки по требованию Олега платили древнерусским городам, включая и Полоцк24. Однако тут нужна осторожность. «Вполне возможно, — писал Греков, — что летописец от себя прибавил к перечню городов Полоцк, Ростов и Любеч. Очень возможно, что эта прибавка сделана даже не автором "Повести", а его продолжателем — компилятором. Но главное не в том, кто это сделал, а в том, имелось ли к тому основание. Определенное сомнение вызывает наличие в этой прибавке Полоцка, который был присоединен к владениям Киевского Князя, по-видимому, только при Владимире I в 980 г., конечно, если основываться на данных Лаврентьевской летописи»25. Предположение Грекова о сравнительно позднем установлении зависимости Полоцка от Киева оспорил Алексеев, согласно которому Полоцкая земля находилась в зависимом положении не только во второй половине IX в., но и на протяжении X столетия.
Кроме разобранных нами летописных сведений, ученый ссылается на Константина Багрянородного, свидетельствующего о том, что «южнорусские князья ездили в "полюдье" к кривичам, куда, вероятно, относились и полоцкие кривичи». О чем же на самом деле говорит Багрянородный? Вот его слова: «Зимний же и суровый образ жизни тех самых росов таков. Когда наступит ноябрь месяц, тотчас их архонты выходят со всеми росами из Киева и отправляются в полюдия, что именуется "кружением", а именно — в Славинии вервианов, друговитов, кривичей, севериев и прочих славян, которые являются пактиотами росов»26. На основании приведенного текста никак нельзя заключить, что Константин Багрянородный, называя кривичей, подразумевал под ними и полоцких кривичей. Напротив, по некоторым деталям из других мест его сочинения можно думать, что он имел в виду смоленских кривичей. В апреле, узнаем от нашего информатора, росы возвращаются с полюдья в Киев. «Потом так же, как было рассказано, взяв свои моноксилы, они оснащают их и отправляются в Романию». А рассказано Константином следующее: «Приходящие из внешней России в Константинополь моноксилы являются одни из Немогарда..., а другие из крепости Милиниски, из Телиуцы, Чернигоги и из Вусеграда»27. Стало быть, моноксилы, используемые росами для перевозки в Константинополь добытого в полюдье товара, прибывают из Новгорода, Смоленска, Любеча, Чернигова и Вышгорода28. Похоже, что упоминаемые Константином Багрянородным кривичи были связаны со Смоленском. Важно отметить, что Рыбаков, рассматривая ареал распространения описанного Багрянородным полюдья, подчеркивал: «Смоленск был самым отдаленным и поворотным пунктом княжьего объезда, серединой пути. Где-то поблизости от Смоленска полюдье должно было перейти в речную систему Десны»29. Выполненная Рыбаковым карта полюдья не включает полоцких кривичей30. Таким образом, Константин Багрянородный не уполномачивает нас рассуждать о зависимости Полоцкой земли от киевских князей. Судя по всему, Полоцк был неподвластен Киеву вплоть до 70—80 гг. X в., когда он попал в сферу политического притяжения «матери градов русских», впрочем, ненадолго. Прав Насонов в том, что попытки Киева подчинить себе Полоцк не дали прочных результатов31. Поэтому Владимир Святославич, в конце концов, вынужден был «воздвигнуть» отдельную «отчину» в Полоцке, посадив туда сына Изяслава, рожденного от полоцкой княжны Рогнеды, насильно выданной замуж за киевского «робичича». Насонов усматривал в этом уступку полочанам32, что обнаруживает бессилие Киева удержать в повиновении Полоцкую землю. Не случайно образовалась своя династия «кривских князей», именуемых «рогволожими внуками», в отличие от «ярославлих внуков», крепко связанных с Южной Русью. Полоцкие князья в борьбе с южными властителями опирались на земщину, ревностно оберегающую свою свободу. Понятно, почему противники полоцких князей, вступая на территорию Полоцкой земли, разоряли и жгли ее немилосердно. Памятен Владимир Мономах, который, воюя с неистовым Всеславом, напал однажды на Минск, бывший пригородом Полоцка, и не оставил в нем «ни челядина, ни скотины», т.е. не оставил, как говорится, камня на камне33. Подобное разорение свидетельствует, безусловно, о том, что жители Минска принимали самое деятельное участие в военных делах князя Всеслава. Пострадал от Мономаха и Друцк — другой полоцкий пригород34. Гоняясь за Всеславом, воины Владимира Мономаха опустошили полоцкую волость «до Лукомля и до Логожьска»35. Мономах тут, конечно, не исключение. Так, в 1067 г. Ярославичи «трие, — Изяслав, Святослав, Всеволод, — совокупивше вои, идоша на Всеслава, зиме сущи велице. И придоша ко Меньску, и меняне затворишася в граде. Си же братья взяша Менеск, и исекоша муже, а жены и дети вдаша на щиты...»36.
Всеслава тогда в Минске не было. Но Ярославичей это не остановило, и они жесточайшим образом расправились с жителями города как со злейшими врагами.
Киевские правители, чтобы обуздать полочан, сажали у них на княжение своих ставленников. Летописец извещает, что в 1069 г. Изяслав «прогна Всеслава ис Полотьска, посади сына своего Мьстислава Полотьске; он же вскоре умре ту. И посади в него место брата его Святополка...37. Изяслав, как видим, действует сам и против воли полочан. Будь иначе, в летописи было бы сказано, что Мстислава и Святополка «посадиша» в Полоцке. Это тяготило полочан. Они стремились покончить с зависимостью от поднепровских князей и киевской общины. Вполне резонно предположение Штыхова, что не без поддержки полочан «выгна Всеслав Святополка из Полотьска»38.
Небывалую акцию, призванную, помимо прочего, парализовать военно-политическую активность населения Полоцкой земли, совершил Киевский Князь Мстислав Владимирович, сослав в Грецию «полотьскии князе с женами и с детми»39. Вместо них Мстислав посадил собственную администрацию, причем из людей некняжеского достоинства («мужи свои посажа по городом их»)40. Можно согласиться с Алексеевым в том, что «ставленники Киева грабили страну, душили население поборами, да и сам Мстислав приложил руку к тому, чтобы подорвать экономическую базу полочан, совершая походы на народы, дающие дань Полоцку»41. Правление лиц, не принадлежащих к княжескому роду, не только унижало жителей Полоцкой земли, но и угрожало благополучию волостной общины, поскольку в представлениях людей того времени князь, сохранявший еще во многом сакральные черты, являлся гарантом внутреннего и внешнего мира. Возможно, уступая требованиям полочан, Мстислав направил в Полоцк своего сына Изяслава. Но тому не жилось в северной столице. Его манил юг. И вскорости он покинул Полоцк, оставив княжеский стол брату Святополку, которого горожане изгнали, а Василька у себя «посадиша»42. Киевскому Князю пришлось смириться с этим.
Примечания
1. Беляев И.Д. История Полоцка, или Северо-Западной Руси, от древнейших времен до Люблинской унии. М., 1872. С. 2.
2. Там же. С. 110.
3. Там же. С. 119, 120.
4. См.: Иловайский Д.И. Великий Новгород и Белоруссия // Русский вестник. 1864, август; Данилевич В.Е. Очерк истории Полоцкой земли... С. 46—49.
5. Данилевич В.Е. Очерк истории Полоцкой земли... С. 55.
6. Казакова Н.А. Полоцкая земля и прибалтийские племена в X — начале XIII вв. // Проблемы истории феодальной России: сб. статей к 60-летию проф. В.В. Мавродина. Л., 1971. С. 82.
7. См.: Фроянов И.Я. Мятежный Новгород... С. 88—89.
8. Там же. С. 132—135.
9. Алексеев Л.В. Полоцкая земля (очерки истории Северной Белоруссии в IX—XIII вв.). М., 1966. С. 242.
10. НПЛ. С. 17.
11. См.: Фроянов И.Я. Начало христианства на Руси // Курбатов Г.Л., Фролов Э.Д., Фроянов И.Я. Христианство: Античность. Византия. Древняя Русь. Л., 1988. С. 293—296.
12. См.: Насонов А.Н. «Русская земля»... С. 147.
13. ПСРЛ. Т. IX. С. 9.
14. Довнар-Запольский М.В. Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель... С. 68.
15. Алексеев Л.В. Полоцкая земля... С. 237—238.
16. См.: Рыбаков Б.А. Киевская Русь... С. 116.
17. См.: Данилевич В.Е. Очерк истории Полоцкой земли... С. 57. Внешним выражением зависимости было прежде всего данничество. Но из записи Никоновского свода не видно, чтобы кривичей Аскольд и Дир обложили данью. Киевские воины лишь разоряли кривичскую землю («много зла сътвориша»), не принуждая к регулярной выплате дани.
18. См. главу 1 настоящей книги.
19. Довнар-Запольский М.В. Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель... С. 69; Данилевич В.Е. Очерк истории Полоцкой земли... С. 57; Алексеев Л.В. Полоцкая земля... С. 238.
20. См.: Фроянов И.Я. Мятежный Новгород... С. 116—117.
21. См.: Фроянов И.Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. Л., 1980. С. 23; Сахаров А.Н. Дипломатия Древней Руси. М., 1980. С. 99—100.
22. ПВЛ. Ч. 1. С. 54.
23. В свое время нами здесь была допущена ошибка. См.: Фроянов И.Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. С. 225.
24. ПВЛ. Ч. 1. С. 24.
25. Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1953. С. 295—296. См. также: Штыхов Г.В. Древний Полоцк IX—XIII вв. С. 9. Ср.: Сахаров А.Н. «Мы от рода русского...». Л., 1986. С. 116.
26. Константин Багрянородный, Об управлении империей. М., 1989. С. 51.
27. Там же. С. 45.
28. Рыбаков Б,А. Киевская Русь... С. 319. Не исключено, что уже из Смоленска моноксилы шли, груженные товаром. Б.А. Рыбаков писал: «Смоленск обозначен Константином как один из важных центров, откуда весной, после вскрытия рек, идут ладьи-моноксилы в Киев. Вполне возможно, что дань, собранная в первую половину полюдья, не возилась с собой, а оставалась в становищах до весны, когда ее можно было легко сплавить вниз по Днепру. Главнейшим пунктом хранения дани мог быть Смоленск...» (Там же. С. 324).
29. Там же. С. 323. См. также: Рыбаков Б.А. Смерды // История СССР. 1979. № 2. С. 41—42.
30. Рыбаков Б.А. Смерды. С. 38.
31. Насонов А.Н. «Русская земля»... С. 147.
32. Там же.
33. ПВЛ. Ч. 1. С. 160.
34. Там же. С. 159.
35. Там же.
36. Там же. С. 111—112.
37. Там же. С. 116.
38. Штыхов Г.В. Древний Полоцк IX—XIII вв. С. 10.
39. ПСРЛ. М., 1962. Т. II. Стб. 293.
40. Там же. Стб. 304.
41. Алексеев Л.В. Полоцкая земля... С. 263.
42. ПСРЛ. М., 1962. Т. 1. Стб. 302.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |