Новая Мангазея (Туруханск). XVII век
«... Город Новой Мангазея на Турухане, деревянной, рублен городнями, а стоит над рекою Никольским Шаром, а в городовых стенах по углом и с проезжею башнею 5 башен. А город стоит лицом на запад»1 - так повествует росписной список о построении в 1672 году Новомангазейской крепости. Изображение этой крепости в книге С. У. Ремезова (ил. 111) и данные росписного списка позволяют довольно точно представить ее планировочную схему.
Новая Мангазея возникла не на пустом месте. С 1607 года здесь существовало Туруханское зимовье, а с 1660 года - Троицкий монастырь, так что к моменту закладки крепости берега реки Турухана были довольно оживленными. Получив вначале название Новой Мангазеи, крепость стала впоследствии называться Туруханском. Руководство строительством осуществлял Данила Наумов - воевода, построивший новую крепость по образу и подобию прежней. В своей отписке, где сообщалось об окончании работ, он упомянул и имена градодельцев -енисейских плотников Николая Савина, Бориса Иванова и Федора Асташева.
В росписном списке нового города подробно зафиксированы размеры и система конструкций башен и крепостных стен. Повторяя в основном пятибашенную структуру Мангазеи на реке Таз, Туруханская Мангазея имела и отличия. Основное отличие - композиция главной, проездной башни, шестиугольной в плане. Высота ее была «с верхнего шатрика 12 сажень с полуаршином до земли»2. Башня относилась к типу круглых, ее шестигранный сруб венчался обламом с крытой обходной галереей. Имелся и второй ярус башни, он представлял собой восьмерик с галереей, и дальше - высокий шатер с небольшой смотровой вышкой и шатриком (ил. 113-115). Эта выразительная многоярусная, высотой с современный девятиэтажный дом, главная башня была «построена для приезду всяких иноземцев и аманатов и обход учинен для караулу»3.
Воевода Данила Наумов, копируя в основных чертах прежнюю Мангазейскую крепость, творчески подошел к своей задаче. Такие башни он мог видеть в Тобольске, останавливаясь там по пути в Мангазею, и, вероятно, заимствовал кое-что из архитектуры Тобольского кремля. Известно, что его башни были самыми высокими из всех сибирских крепостных башен. Проездная башня Новой Мангазеи была срублена прочно и основательно - через сто лет отмечалось, что она надежно простоит еще долгое время.
Угловые башни были одинаковыми между собой и в высоту достигали 15м (с шатрами и смотровыми вышками). Нижняя часть сруба угловой башни поднималась на тридцать венцов (6,4 м), а от обламов до кровли - на десять венцов (2,1 м). Сторона квадратного в плане основания сруба равнялась 5 м. Смотровые вышки были также рублены из круглых бревен двухметровой длины. Подробное описание всех башен, с точным указанием количества венцов и высоты каждого из элементов, также имеется в росписном списке; «... в вышину стороны у башни 28 венцов мерою 3 сажени, а от обламов до кровли 11 венцов, мерою сажень, а на башне вышка четвероугольная, стороны по сажени, а около вышки обход забран в косяк, а двери в обходе изнутри вышки, а на вышке шатрик, вышины вышка с шатриком по 3 сажени»4 (ил. 116, 117).
Рубленые стены новомангазейского города представляли собой городни шириной в сажень с аршином (в нижней части). Верхняя, обламная часть городней была шире нижней на четыре вершка, что соответствовало 18см. Общий периметр стен вместе с выступающими частями башен составлял 146,5 сажени. Высотой стены до обламов были срублены в шестнадцать венцов да одиннадцать венцов облама. Двускатная тесовая крыша предохраняла стену и защитников крепости от атмосферных осадков. Новая Мангазея, срубленная Данилой Наумовым, стала наглядным воплощением традиций русского крепостного деревянного зодчества в суровых сибирских условиях.
Сохранившиеся от первой трети XVIII века несколько планов новомангазейской крепости (ил. 118, 119), дополняя подробный росписной список, значительно облегчают задачу воссоздания ее в графической реконструкции. Особую ценность имеет панорамный рисунок Новой Мангазеи, выполненный молодым художником отряда Второй Камчатской экспедиции Иоганном Вильгельмом Люрсениусом (ил. 112). Рисунок очень правдоподобен, как, впрочем, и остальные, относящиеся к другим сибирским крепостям. Для того чтобы убедиться в этом, сделаем небольшое отступление и обратимся вновь к историческим документам. Художникам экспедиции, занимавшимся «перспективным художеством», вменялось в обязанности зарисовывать все интересное. Для них была составлена специальная инструкция, в которой, в частности, были такие требования: «Ежели он какую землю малевать будет, то надлежит ему при светлой погоде по-всякий день в назначенный час перед обедом на выбранное им тому место итти и рисование так расположить, чтобы горизонт при том хорошо усмотрен быть мог, по сем надобно ему оной пункт прилежно примечать и со всяким тщанием того смотреть, чтоб все притом ясно рассмотреть можно было и того ради свои рисунки наипаче совершеннее и пространнее, нежели сокращенно делать, леса, поля, каменистые места, степи, строения, деревни, города, морские гавани, водные пороги и прочее тому подобное по надлежащим местам располагать и, следовательно, так делать, чтоб оные узнать можно. На переди должны на всю вышину рисования редкие и всегда такие деревья изображены быть, какие в которой стороне растут. При том надлежит ему все так расположить, чтоб одна треть воздуха, а две трети земли казалось»5.
Строго выполняя инструкцию, художники, вне сомнения, стремились сделать как можно более достоверное изображение. Сравнивая сегодня эти панорамы-перспективы, или, как их еще называли, -проспекты, с планами, выполненными в то же время, мы поражаемся совпадению изображаемых объектов на тех и других чертежах-рисунках. То же самое можно сказать и о Новой Мангазее (ил. 112, 118). Пятибашенная крепость и комплекс из двух церквей и колокольни, расположенный перед проездной башней (вне стен города), показаны на панорамном рисунке в точном соответствии с планом.
Таким образом, разнообразные исторические документы, сохранившиеся в архивохранилищах страны, помогают нам составить представление о деревянных крепостях и заполнить недостающее звено в цепи общей картины развития русского деревянного зодчества. Наглядный пример тому - две Мангазейские крепости, при изучении которых был использован довольно большой арсенал средств: историческая литература, письменные архивные источники, графические материалы и натурные археологические исследования. Именно такой комплексный подход позволил заново открыть деревянный город Мангазею, пополнив тем самым скудные сведения о крепостном деревянном зодчестве.
Примечания
1. ЦГАДА, Ф. 214, с. 635, л. 126-130.
2. Там же, л. 127.
3. Там же, л. 130.
4. Там же, л. 128.
5. ААН, Ф. 3, оп. 1, д. 2331, л. 27.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |