Грюнвальдская битва и татары
Поздней осенью 1409 г., готовясь к «будущей войне», «король Польши Владислав (Ягайло) с Александром (Витовт), великим князем Литвы, в строжайшей тайне определяют весь ход будущей войны против крестоносцев ... На помощь себе в предстоящей войне они привлекают даже татарского хана с татарским племенем, которого Александр, князь литовский, привел в Брест».1
Авторы примечаний к русскому переводу польского средневекового хрониста Яна Длугоша однозначно видят в этом «императоре»-хане Джелал-ад-дина, сына известного чингисида Тохтамыша, оставшегося после смерти отца в 1406 г. у Витовта вместе с другими братьями.2
Что же касается «татарского племени» в отношении их появления на польско-литовских землях то ряд историков считает уместным говорить, что уже в XIV в. здесь имело место «татарское осадничество», а то и колонизация.3 Однако основной приток татарского населения связан с событиями конца XIV в. — походами Витовта в 1397 и 1399 гг. в ордынские земли, а затем с «добровольным наплывом больших групп татар», особенно в 1409 г.4
Впрочем, есть и другие предположения. Так, автор популярного очерка о Грюнвальдской битве решает вопрос следующим образом: «Из Приволжских степей прибыл крупный отряд союзных Витовту татар в 30 тыс. всадников под командованием Джелал-эд-дина».5
Современный автор А.Е. Тарас, по сути, объединяет эти точки зрения: «В сражении участвовали разные татары. В войске Витовта — те, что жили в Литве. Ими командовал хан Бах эд-Дин (Багардин). И были еще татары Джелаль-эд-Дина (орда) из Крымского улуса Золотой Орды. В том числе ногаи, которые участвовали во всех походах и крупных сражениях Крымского улуса».6
В Хронике есть и другое сообщение о татарах. Накануне битвы происходят события, обратившие внимание польского короля: татары и литовцы напали на область, ранее принадлежавшую полякам, а теперь заложенную «магистру Пруссии и крестоносцам». Длугош рисует страшную картину бесчинств: татаро-литовские воины «опустошали эту область как вражескую, с варварской жестокостью убивая не только взрослых, но и отроков и даже младенцев, плачущих в колыбелях. Других же с их матерями они насильно уводили в плен, в свои палатки, как врагов и чужеземцев, хотя все жители этой области были людьми польского племени и языка». Откликаясь на «громкие вопли» пострадавших матерей, по просьбе польских епископов и вельмож Владислав и Александр приказали несчастных плененных «возвратить родным и освободить; кроме того, они назначили смертную казнь за повторение таких жестокостей».7
Однако некоторые литовцы и татары, несмотря на предостережение, спустя время вновь принялись за старое, совершая «варварские насилия над женщинами и девушками», более того, они стали грабить, «безчинствуя церкви ... а при ограблении одной из церквей выбросили из алтаря святые дары на потеху и посрамление».8 Видимо, здесь, кроме обычной в военных условиях тяги к разорению и насилию, проявились и присущие сохранившемуся языческому сознанию черты — ведь церковные ценности, как подчеркивает наблюдательный Длугош, были выброшены «на потеху и посрамление». Впрочем, главными зачинщиками были признаны два литовца, которых в конечном итоге «заставили самих себя повесить».9
Что же касается участия татарских отрядов в самой битве, Длугош здесь весьма лаконичен. При «перечислении отрядов, знамен и гербов земель королевства и мужей, которые участвовали в Прусской войне», занимающем в Анналах несколько страниц, лишь в самом конце он замечает: «Кроме того, были в литовском войске Александра Витовта, великого князя Литвы, хоругви, под которыми стояли только рыцари литовские, русские, самагитские и татары. Эти хоругви, однако, имели более редкие ряды и меньше оружия, чем польские; так же и конями они не могли сравняться с поляками».10
И непосредственно в сражении, по мнению Длугоша, татарские отряды ничем особо не отличились.11 «Когда среди литовцев, русских и татар закипела битва, литовское войско, не имея сил выдерживать вражеский натиск» в конечном итоге «обратилось в бегство». В отличие от них «в этом сражении русские рыцари Смоленской земли упорно сражались, стоя под собственными тремя знаменами, одни только не обратившись в бегство, и тем заслужили великую славу».12
А что же татары? О поведении их на Грюнвальдском поле никаких сведений нет. Значит, можно сделать вывод, что они бежали вместе с литовцами и частью русских полков. «Татары в беспорядке умчались к озеру Любень».13 Однако, здесь не все так однозначно, и некоторые исследователи полагают, что «большая часть литовско-русского войска никуда не бежала с поля битвы».14
Кроме того, есть основания говорить и том, что сам «Джелал-ад-дин принимал участие в Грюнвальдской битве».15 И, судя по последующим событиям, это так. Ведь Витовт и в дальнейшем оказывает всякую помощь Джелал-ад-дину, а в 1411 г. сажает его на золотоордынский престол.16
Примечания
1. Длугош Ян. Грюнвальдская битва. СПб., 2007. С. 57. — См. также новейшую работу, посвященную труду Длугоша, в которой «на основе сюжетов, связанных с деятельностью князя Витовта, где особое внимание уделено взаимоотношениям с татарами ... делается вывод, что в распоряжении Я. Длугоша была повесть о деяниях Витовта, написанная с целью его прославления» (Наливайко Р.А. Древняя Русь и Великое княжество Литовское в «Annales Poloniae» Яна Длугоша: автореф. дис.... канд. ист. наук. СПб., 2007. С. 21).
2. Казанский Б.В., Разумовская Л.В. Примечания // Длугош Ян. Грюнвальдская битва. С. 198.
3. Соответствующие ссылки см.: Гришин Я.Я. Польско-литовские татары: взгляд через века. Казань, 2000. С. 5.
4. Гришин Я.Я. Польско-литовские татары: взгляд через века. С. 6—7.
5. Карамзин Г.Б. Битва при Грюнвальде. М., 1961. С. 58, 65.
6. Тарас А.Е. Грюнвальд, 15 июля 1410 года. Минск, 2010. С. 142.
7. Длугош Ян. Грюнвальдская битва. С. 73.
8. Длугош Ян. Грюнвальдская битва. С. 74.
9. Длугош Ян. Грюнвальдская битва. С. 75.
10. Длугош Ян. Грюнвальдская битва. С. 90—91. — См. также: Тарас А.Е. Грюнвальд, 15 июля 1410 года. С. 68—69, 72—73, 85, 88. — «Число татар в битве при Грюнвальде в разное время оценивалось в пределах от 2 до 5 тысяч всадников. Современные историки Беларуси, Польши и России считают, что у Джелаль эд-Дина и Бах эд-Дина было не более 2 тысяч всадников» (Там же. С. 142—143).
11. А.Е. Тарас справедливо подвергает критике мнения современных татарских авторов, пишущих «о "решающем вкладе" их предков в победу на Грюнвальдском поле» (Тарас А.Е. Грюнвальд, 15 июля 1410 года. С. 143).
12. Длугош Ян. Грюнвальдская битва. С. 102.
13. Карамзин Г.Б. Битва при Грюнвалде. С. 77.
14. См.: Казанский Б.В., Разумовская Л.В. Примечания // Длугош Ян. Грюнвальдская битва. С. 204.
15. Там же. С. 198.
16. Греков Б.Д., Якубовский А.Ю. Золотая Орда и ее падение. М., 1998. С. 293.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |