Послесловие
Концептуальной основой всего, о чем говорилось выше, являются фундаментальные положений социоестественной истории, базирующейся на общей теории систем, согласно которым общество рассматривается не как механизм, а как организм. Механистический метод анализа в конечном счете сводится к объяснению действия целого, исходя из действия частей. «Грубо говоря, это такое мировоззрение, которое утверждает, что целое является суммой его частей... Прямой противоположностью механистического мировоззрению является мировоззрение, которое считает «целое» отправной точкой исследования. Согласно этому мировоззрению, исходными являются законы, управляющие поведением целого. В той степени, в какой нас интересует поведение частей, мы пытаемся вывести его из законов, управляющих поведением целого» (Рапопорт, с. 87—88). Исследование системы как нечто целого, императивно требует изучать прежде всего взаимодействия различных аспектов природы и общества (Берталанфи, с. 24).
Общество с позиций общей теории систем рассматривается как живой организм, а «характерные свойства живых организмов, например, стремление к сохранению состояний подвижного равновесия, принцип эквифинальности (достижение конечных состояний независимо от начальных условий), совершенно очевидная целеустремленное поведение организмов и т. д., следует выводить из общих свойств открытых систем» (Рапопорт, с. 95). Система тем более организована, чем больше у нее возможностей противодействия возмущениям на пути достижения целей. Общество — сложная самоорганизующаяся система, т. е. изменяющаяся от неупорядоченности к порядку таким образом, что ранее не связанные или слабосвязанные ее части становятся более взаимосвязанными, сама же система самосовершенствуется от плохой организации к хорошей, к устойчивому подвижному равновесию (Берталанфи, с. 35—44).
Любой организм имеет цели и достигает их. «Цель в общем смысле — это просто некоторое конечное состояние, к которому стремится система в силу своей структурной организации» (Там же, с. 98). Главная цель любого организма — это сохранение самого себя.
Далее, в естественных науках имеется возможность воспринимать мир таким, каким мы его обнаруживаем. В истории общества мы «обнаруживаем» не реальный мир людей и природы, но отражение его поведения в письменных источниках, созданных людьми, которые не являются объективными, а субъективны потому, что деяния людей субъективны, и свидетельствах природы в тех случаях, когда прошлое нашло отражение на ней. Поэтому в социоестественной истории создается вовсе не фотография действительности, но лишь ее модель, право на жизнь которой определяется степенью приближения к действительности.
После такой краткой теоретической преамбулы, попробуем подвести итоги нашего рассмотрения эволюции большой системы — российского суперэтноса и государства в одном и том же вмещающем ландшафте в XIV—XVI вв.
Исходя из вышеприведенных основных и ряда других теоретических положений, государство имеет цель совершенствовать общественный организм, заключенный в ее пределах, в направлении самоорганизующейся системы, т. е. такой, в которой движение от неупорядоченности к порядку, к большей взаимосвязанности частей происходит автоматически. Империя — государство, объединяющие разные народы, имеющие разную культуру, экономику и инфраструктуру, в единое целое.
Система может быть равно эффективной если руководится из одного центра (унитарное государство) или децентрализована (федеративное государство). Каждый из типов систем имеет свои достоинства и недостатки. Достоинства централизованной системы — способность концентрации сил, ресурсов и быстрой ответной реакции на негативное воздействие, недостатки — в сильном влиянии на все общество плохих решений, принятых в центре. Гибель центра — нередко гибель всей системы.
Золотая Орда — первое государство, возникшее на основной территории будущей Российской империи, объединившее все основные народы российского суперэтноса. Каким было это государство? Попробуем и взглянуть на феномен глазами современного человека. Прежде всего вдумаемся: что значит стандартная формулировка «Русь в вассальной зависимости от Золотой Орды»? Это значит, что одна часть государства, находится на особом положении. А другие части, например, Волжская Булгария, Хорезм, Северный Кавказ — не в вассальной зависимости? Не в такой, ответит историк. Но если даже одна часть на особом положении, то это государство, говоря современным языком, не унитарное, а конфедеративное.
В мире средневекового насилия, где главным насилием было преследование иноверцев, центральная власть этого государства, хотя могла, никогда не навязывала подданным какую-то одну религию, т. е. говоря современным языком представляла подданным пользоваться правом идеологической свободы. Более того охраняла эту свободу политическими и экономическими законодательными актами. Не преследовала рост русских монастырей, не облагала налогами священнослужителей. Более того центральная власть защищала не только иноверцев, но и иностранцев.
Служба в государственном аппарате как в центральном, так и на местах не ставилась в зависимость ни от вероисповедания, ни от этнического происхождения. Частями империи руководили представители местных традиционных элит, хотя их выбор контролировался центральной властью.
Оплату обществом центрального аппарата управления не только в период расцвета, но даже упадка Золотой Орды нельзя признать чрезмерной, угнетающим экономически население. В противном случае не появилось бы по большей части на голом месте более ста городов в степи, а население русских лесов не возросло бы настолько, что почти все леса были сведены под пашню и сразу после освобождения от ига пришлось принимать закон, регулирующий земельные отношения — индикатор дефицита пашни. В Западной Европе того времени наблюдается нечто противоположное: ярко выраженная демографическая стагнация.
Однако факт: Золотая Орда в период расцвета — по-видимому, самое свободное и отличающееся высоким уровнем жизни населения степной зоны, богатое государство Европы не выдержало испытание временем. В ее центральной части не успел сложиться системообразующий этнос, вбирающий в себя представителей всех народов империи. Хотя материальная культура была высокой, самосознание общества не достигло уровня, когда начинается устойчивый процесс саморазвития городов, а в них промышленности, торговли и инфраструктуры: в эпоху расцвета степные города создавались по ханским приказам. Наконец, это общество оказалось не достаточно интеллектуально развитым, чтобы не спровоцировать хозяйственной деятельностью экологический кризис, масштабы которого еще предстоит выяснить, но который, видимо, сломал государство.
И возможно, самое главное: могло ли на больших просторах России долго продержаться не унитарное государство, система, не столько руководимая из одного центра, сколько из многих? История показывает, что Российская империя оказалась более крепким образованием, и что стояло это государство уже принципиально иных основах, выраженных прежде всего в известной формуле триединства Самодержавие — Православие — Народность.
С самого начала России конфедерация, как форма правления, была исключена. Уничтожена относительная политическая свобода Новгорода, Пскова, удельных княжеств. Страна делилась на уезды, затем на губернии. Лишь с завоеванием Центральной Азии во второй половине XIX в. там сохранялись некоторые элементы местного самоуправления. Долгое время продолжались гонения на представителей иных конфессий. Даже когда они прекратились, социальная мобильность открывалась только с принятием российским подданным православия. Впоследствии, территориальная мобильность, возможность получения образования в государственных учебных заведениях и служба государству на высших должностях дозволялись лишь христианам. Не было равенства народов. Были подданные империи первого сорта — православные славяне — русские, малороссы (украинцы), белорусы и все другие — инородцы.
Если бы не XX век с его революциями, гражданской войной, созданием и развалом СССР, поиском иных форм существования, можно было бы сделать вывод, что специфика большого государства в российском вмещающем ландшафте заключается в необходимости руководства из одного центра, концентрации в этом центре всех сил и ценностей, унитарности, унификации, ограничении гражданских свобод, как условия выживания специфической российской общественной системы.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |