6.4. Служба таможенных откупщиков, голов и целовальников
Несовершенство системы органов центрального и местного управления Русского государства проявлялось и в том, что правительство в то время еще не имело возможности поручить взимание торговых и проезжих пошлин, разных натуральных налогов, заведование казенными промыслами и торговыми операциями (винными, хлебными, соляными, рыбными и др.), сортировку, распределение и торговлю казенными товарами непосредственно своим чиновникам. Недостаток подготовленных людей на должности сборщиков налогов и руководителей торгово-промышленных предприятий с середины XVI в. восполнялся путем привлечения профессионалов из состава гостей привилегированных сотен. Нормальное функционирование финансового аппарата обеспечивалось за счет «принудительного пополнения столичного купечества за счет наиболее состоятельной части населения провинциальных городов».1 Тяглые посадские общества также были обязаны поставлять правительству обширные кадры бесплатных работников — голов, целовальников, сторожей, извозчиков и т. д. Гарантией добросовестного отношения к служебным обязанностям являлась не только присяга на верность, но и имущественная состоятельность агента, его способность материально возместить причиненный казне ущерб.
Н.И. Костомаров указывал, что гостям, составлявшим своего рода «главный финансовый штаб» царя, поручались «самые высшие торговые и финансовые должности, а торговые люди гостиной сотни были у них товарищами; суконники выбирались в должности, меньшие по сравнению с теми, в которые выбирались торговцы гостиные; например, гости назначались таможенными головами, гостинники у них старшими, а суконники меньшими целовальниками; или же торговец гостиной сотни выбирался головой, а суконники у него товарищами. Сверх того, гостей посылали головами в самые важнейшие торговые города, а гостинники выбирались во второстепенные».2
Гости, а иногда и представители гостиной сотни надзирали над пристанями, рыбными и соляными промыслами; им поручали покупать для царской казны товары и производить от казны торговые операции, заключать подряды с иноземцами; при необходимости они выступали в роли советников царя по экономическим вопросам и даже являлись политическими шпионами.3 По словам В.О. Ключевского, «это были настоящие рекрутские наборы купечества в казенную службу», которые нередко производились вопреки воле лиц, возводимых таким образом в высшие чины торгово-служилой иерархии.4 А.Д. Градовский характеризовал таможенную службу голов и целовальников как тягло, тяжелую повинность, возложенную государством на посадских и торговых людей.5 Эта таможенная повинность, отбываемая в пользу государства за поручительством избирателей, не только отвлекала торговых людей от их основной профессиональной деятельности, но еще угрожала им разорительными штрафами и конфискациями, «если бы их "оплошкою и нерадением" учинился в государевых сборах недобор...».6 Неудивительно поэтому, что в 1646 г. ярославцы, вологжане, костромичи и «всех городов торговые люди» обращались к царю с челобитной, прося об освобождении от тягостной службы по приему ефимков на Архангельской ярмарке с последующей доставкой в Москву.7
Как самому голове, так и подчиненным ему целовальникам строго запрещалось производить любые коммерческие операции за собственный счет. Перед вступлением в должность по сбору мытов и перевозов целовальники клялись в том, чтобы им «на перевозех будучи перевозные денги сбирати в правду <...> другу не дружити, а недругу не мстити, и лишка перевозных денег себе не имати, и <...> перевозных денег не красти и хитрости <...> казне не чинити никоторыми делы».8 Для многих таможенная служба являлась обременительной, тягостной, разорительной повинностью еще и потому, что приходилось оценивать товары приезжих купцов. По неумелости оценщиков возникали споры и недоразумения с иностранцами. В 1658 г. архангельский таможенный голова жаловался на то, «что холмогорские целовальники люди пахотные, и потому не умеют осматривать товаров». Лишь после этого было решено командировать на ярмарку в Архангельск опытных таможенников.9
В России практиковались два основных способа таможенного управления и взимания таможенных сборов: во-первых, откупной, введенный еще монголами и преобладавший в XVI — первой половине XVII в., и, во-вторых, верный,10 получивший развитие во второй половине XVII в. В каждом конкретном случае предпочтение отдавалось тому из них, который обеспечивал более дохода. Если в некоторых местностях сборы постоянно отдавались на откуп (только в случае недостатка желающих воеводы приводили к присяге верных голов и целовальников), то в местах обширного ярмарочного торга, где таможенный сбор был значительным, предпочтение неизменно отдавалось казенному («верному») управлению. Так, например, было заведено в Архангельске.11
Непосредственное управление таможенным делом в уездах осуществлялось из таможенных изб. Здесь хранились сундуки или ящики с документацией, печати, собранные деньги и т. д. Во дворе размещались амбары для хранения товаров, орудия измерений: весы, ведра приемные, ковши, хлебные меры, железные щупы для проверки товаров в возах и бударах.12 В XVII в. таможни (таможенные избы) имелись почти в каждом уездном городе. Как правило, в городе устраивалась одна таможенная изба, в которой взимались пошлины со всех видов товаров. Она управлялась таможенным откупщиком или таможенным головой, избираемым или назначаемым из гостей, торговых и посадских людей, государственных крестьян и некоторых других сословных групп.
Отличительной особенностью откупного способа непосредственного управления таможенным делом было то, что функции откупщиков могли исполнять как физические, так и «юридические» лица. В роли последних выступали монастыри, посадские и сельские общины, которые назначали собственных сборщиков и контролировали их деятельность.
Решение об отдаче на откуп таможенных пошлин13 в какой-либо местности принималось либо московским приказом, либо областным воеводой. Так, монастыри и светские феодалы просили царя разрешить торговлю в одном из владельческих сел с предоставлением кому-либо из местных крестьян прав таможенного откупщика. В случае если монарх проявлял добрую волю, соответствующий московский приказ издавал распоряжение, в котором определялись откупные условия.14 Иной раз откупная статья отдавалась добровольному соискателю, который являлся в приказ и обещал платить больше, чем предусматривалось казенным окладом. В этом случае царь подписывал соответствующий указ воеводе, который уже от себя давал наказ, поручая обратившемуся посадскому человеку сбор таможенных пошлин и даже исполнение некоторых полицейских обязанностей.15 В городах Центрального Черноземья (Воронеж, Тамбов, Козлов, Белгород, Елец и др.), где суммы сбора таможенных денег были сравнительно невелики, претенденты на должность таможенного откупщика сразу подавали письменную заявку воеводе. Если их было несколько человек, то преимущество имел предложивший более выгодные для казны условия. Особое внимание при этом обращалось на размер «наддачи» сверх таможенного дохода прежних лет. Тот, кто указывал большую сумму «наддачи», имел больше шансов на получение откупа.16 В любом случае откупщику выдавалась особая откупная таможенная грамота, в которой точно и подробно определялись все откупные условия: виды и размеры платежей, подлежавших взысканию в пользу откупщика, порядок и способы их взимания, место и сроки уплаты и т. п.17
Откупщик принимал на себя обязательство уплаты правительству «известной суммы денег в известные сроки», что подтверждалось его «поручниками», которые, в случае неплатежа откупщика, обязаны были погасить его задолженность.18 С этой целью подьячие осматривали и описывали дворы «поручников».19 «Если вместе с таможенным сбором отдавалась на откуп таможня со всеми ее принадлежностями, — уточнял Д.А. Толстой, — то с откупщиков бралась особенная плата и расписка в принятии тех помещений».20 В период своей таможенной деятельности откупщики пользовались большими привилегиями, в частности освобождались от суда «по всяким против них искам, исключая татинных (воровских. — М.Ш.) и разбойных дел».21
Хотя к откупщикам и не приставлялось должностных лиц, призванных следить за их действиями при сборе пошлин, тем не менее они состояли под надзором наместников, воевод и дьяков. Представители местной администрации контролировали правильность таможенных мер и весов, оказывали помощь откупщикам в законном взимании пошлин, следили за тем, чтобы они не утаивали штрафы и не корыстовались ими, посылали служилых людей к неплательщикам пошлин и «заповедных» денег, вручали «доправленные» деньги откупщикам и т. п. Если же местная администрация не исполняла этих своих обязанностей, а откупщик по этой причине оставался в убытке, то недобор обыкновенно взыскивался с наместника (воеводы).22
Как правило, продолжительность откупного срока не превышала одного года. Еще до его истечения (за один-два месяца) откупщик обязан был отказаться от продления откупа, сообщив об этом в московский приказ.23 В противном случае ему и его поручникам приходилось платить прежние откупные таможенные деньги за следующий год. С откупщика также могли потребовать «наддачу», размер которой обыкновенно с каждым годом возрастал. Иногда ему разрешалось за лишний месяц содержания откупа заплатить деньги, соразмерные с годовой откупной суммой.24 Прежнему откупщику могли принудительно продлить контракт из-за просрочки на две недели платежа откупных денег, а также при условии, что на новый откупной срок не находилось добровольных соискателей.25
Иной раз откуп приобретал характер принудительной государевой службы, напоминая «верную» систему. Так, навязав турчасовским посадским людям откуп каргопольских и турчасовских таможенных пошлин в 1554/55 г., законодатель также установил для них и план по сбору таможенных пошлин на уровне предыдущего года — 2912 р. 62 коп. Причем в случае недоимки турчасовцы обязаны были разверстать недобранные деньги «по себе» и «те деньги полнити от себя».26 Аналогичный факт приводит В.Н. Захаров, отмечая, что «в процессе перехода от откупов к "верной" системе возникали своего рода промежуточные или смешанные формы организации таможен. Так, во Пскове в 1634/35 г. таможенный сбор был на откупе у москвича Лужнецкой слободы И. Скорнякова. Какого-либо отчета о своей деятельности Скорняков не представил и в следующем году от откупа отказался. Других откупщиков найти не удалось, тем более что сумма откупа была весьма значительной и составляла 3295 руб. Тогда этот сбор был отдан на откуп всему посаду, которому пришлось внести деньги и взять на себя организацию таможенного сбора, поручив его кому-либо из псковичей».27
По причине возросшей недоимки, а также из-за непрекращавшихся злоупотреблений со стороны откупщиков в 1681 г. откупная система в таможенном деле повсеместно была отменена. В конце XVII в. «верные» сборщики получили численное преобладание в низовом звене таможенной службы.28 Тогда же было принято несколько законодательных актов о запрещении крестьянам брать на откуп таможенные и питейные сборы. По мнению В.Р. Тарловской, в этом проявилось стремление правительства «передать сбор пошлин в руки выборных целовальников, которые могли выбираться и из крестьян».29
А.Д. Градовский обоснованно утверждал, что «верное управление», эпизодически практиковавшееся в XVI в. и получившее широкое распространение при Михаиле Федоровиче Романове, было вызвано объективной невозможностью подвести таможенное и кабацкое управление ни под начала управления приказного из-за воеводского самоуправства, ни под начала земского управления по причине всеобщей нищеты и запустения после Смуты.30 В глазах правительства оно имело и то преимущество, что избавляло от поиска откупщиков, зачастую не выполнявших своих финансовых обязательств перед казной, не соблюдавших правил ведения документации, и позволяло перекладывать организацию сборов и решение связанных с этим вопросов на купеческие корпорации и посадские общества.31 В целом ряде случаев переход таможен в «верные» руки был обусловлен домогательствами частных лиц, обещавших, в случае назначения, собирать больше прежних откупщиков.32 При Алексее Михайловиче значение термина «верный» заключалось в том, что главная ответственность «за правильный и бездоимочный сбор» таможенных и кабацких денег во всем государстве возлагалась на голов и целовальников.33
«Верный способ» означал, что в таможне по выбору и в соответствии с очередью служили торговые и посадские люди, иногда уездные крестьяне. «Назначение в головы, — указывает В.Н. Захаров, — всегда оформлялось в виде царского указа, но в соответствии с выборами купеческих корпораций, которые устанавливали и очередность».34 В главные таможни (Московскую Большую, Архангельскую, Новгородскую, Макарьевскую, Астраханскую) голова назначался из московских гостей — представителей купеческой верхушки. Ему в помощь придавались торговые люди гостиной и суконной сотен, а также целовальники из других городов. За недостатком гостей, людей гостиной и суконной сотен выборные головы назначались из городских и посадских людей, но, как правило, из лиц, не принадлежавших к тому городу, куда они назначались. Это практиковалось с целью снижения вероятности злоупотреблений в таможенном деле.35
Таможни, где пошлины собирались «на вере», имели определенную внутреннюю структуру. Начальник таможенной избы назывался головой. В крупных торговых центрах голов могло быть двое. Тогда один из них считался «товарищем» и находился в подчинении у своего коллеги.36 Таможенному голове подчинялись целовальники — самая многочисленная категория таможенных служителей. Вспомогательный персонал таможен набирался из подьячих, истопников, сторожей, рассыльных, ходоков, дрягилей (грузчиков) и др.
В 1681 г. именным указом царя Федора Алексеевича официально был установлен порядок замещения должности таможенного головы, невзирая на служебные очереди:37 1) гостям, торговым людям гостиной и суконной сотен предписывалось выбирать голов в Московскую Большую таможню из своей среды, а в таможни провинциальных городах — из известных им посадских людей; 2) если последних не обнаруживалось, то выбирать в головы предоставлялось населению городов; 3) при отсутствии или малочисленности посадского населения разрешалось выбирать в головы людей из стрельцов, казаков, драгун, пушкарей, затинщиков, воротников, плотников и из иных чинов, которые проживали в тех городах; 4) в случае же малочисленности упомянутых служилых людей выбирать надлежало из среды дворцовых и монастырских крестьян; 5) за неимением в уездах тех городов дворцовых и монастырских крестьян голову следовало выбирать из посадских и из служилых людей других городов. Обязанность выбирать голов и целовальников обыкновенно возлагалась не на всех жителей, а только на «лучших людей», способных нести службы. Формальными критериями, по которым сословные общества призывались отбирать кандидатов в головы, ларечные и рядовые целовальники, являлись: профессионализм, зажиточность, прямодушие, правдивость, грамотность. Впрочем, последнее условие не было обязательным.38
Обычно устанавливалась очередность семей, из которых выбирались головы. Однако в случае необходимости действовал другой принцип: головами приказывалось «выбирать самых добрых и знающих, пожиточных и правдивых людей, кому в сборе государевой казны можно верить, чтобы в том сборе пред прошлыми годами учинить прибыль для пополнения государевой казны».39
Избранный голова приводился к присяге. При Алексее Михайловиче запись ее была следующей: «Аз [имя] целую сей святой и животворящий крест Господень, государю своему, царю и великому князю Алексею Михаиловичу всеа Русии на том, что быти нам у его государева, царева и великого князи Алексея Михаиловича всеа Русии дела [место] в таможенных головах, и будучи [имя] у его государева дела в таможне сбирати его государева, царева и великого князя Алексея Михаиловича всеа Русии казна с великим раденьем, в правду, без всякие хитрости, по сему государеву, цареву и великого князя Алексея Михаиловича всеа Русии крестному целованью и по уставной грамоте; а таможенными сборами самим нам не корыстоваться, и государевых печатных мер не убавливать и не переменивать, и на свои расходы и на торговлю государевых денег себе не имать и никому не давать; и мне [имя] ни на каких людех лишних денег не сбирать и государевыми таможенными деньгами будучи у таможенного сбору, не торговать и тем не корыстоваться и за своими промыслы и за торгом не ходить, и быть безпрестани у таможенного сбору. Также мне [имя] голове над целовальники в таможне смотреть и беречь того накрепко, чтобы целовальники у таможенного сбору, у продажи, и у запасов у покупки были без отлучно, с раденьем и не пьяни, и денег не крали; а клали б деньги за Головину печать в ящики, а мимо ящиков государевых денег никуды не клали; и лишних пошлин с товаров не имали, а имали бы пошлину со всяких товаров и с хлеба по уставной грамоте, и указных мер досматривать по часту, чтоб не переменяли и не убавливали, и никакие хитрости не чинили для своей корысти; а увижу аз [имя] или у кого сведаю, которые целовальники в таможенном сборе учинят какую хитрость, и мне [имя] о том сказать воеводе и писать о том к государю, к Москве, прямо в правду, и ничего мне не утаить никоторого дела. В том я [имя] целую сей святой и животворящий крест Господень государю своему и великому князю Алексею Михаиловичу всеа Русии на том на всем, как в сей записи писано».40 По Соборному уложению 1649 г., право на крестоцелование имели лица мужского пола от 20 лет и старше.41
Вступая в должность, таможенный голова по распоряжению воеводы принимал от своего предшественника или прежнего откупщика уставные таможенные грамоты, «все таможенные дела и всякий таможенный завод»: месячные печати, печатные трубки и молотки, весчие контари, терези, пудовые гири и фунты, сосуды, мерные бочки и т. д., удостоверяясь при этом в правильности различных мер; иногда он принимал и деньги, в чем давал две расписки, одна из которых направлялась в Москву, а другая в съезжую избу.42 Отсутствие таможенной грамоты вынуждало голову руководствоваться книгами сборов за предыдущие годы.43
Продолжительность таможенной службы выборных голов и целовальников обычно не превышала одного года. А.Д. Градовский указывал, что правительство сознательно ограничивало срок службы, так как понимало всю тяжесть повинности исполнять таможенное дело на началах «обыкновенной службы».44 В Архангельске же срок пребывания гостя в должности в первой половине XVII в. составлял два года-год в самом городе и еще год в Холмогорах, но затем сократился до трех месяцев. Несмотря на то что гость в северный город стал назначаться лишь на время навигации и ярмарки, остальные таможенники (таможенный голова — помощник гостя, их «товарыщи» и «двинские целовалники») были обязаны пребывать в Архангельске и Холмогорах до 1 сентября следующего года.45
Как правило, поставление голов происходило в первый день нового года, начинавшегося 1 сентября (Семен день), или спустя два-три месяца после их избрания. Хотя новый таможенный голова обычно вступал в должность после 1 сентября, его расчеты с предшественником производились именно на эту дату, что вынуждало прежнего голову оформлять особую «отпись» с указанием суммы денег, собранных за период после 1 сентября.46 Д.А. Толстой справедливо указывал, что «это делалось для спору, чтобы в том году меж их сборов смут не было и в сметной бы в городовой список написати было всякие сборы безсмутно сентября с 1-го числа сентября же по 1-е число».47
Целовальников, состоявших при голове, обыкновенно было несколько человек, однако их число никогда не определялось указами. Воеводе или голове всегда предписывалось выбирать «сколько пригоже» или «сколько было в прежнем году», а в случае необходимости можно было прибавить. Обычно воевода приводил выборных целовальников к присяге. Иногда это делал голова, который в исключительных случаях имел право нанимать целовальников в дополнение к выборным.48 «Большей частью, — указывал Б.Н. Чичерин, — целовальники считались товарищами голов, когда они вместе назначались из Москвы или вместе выбирались местными жителями; но если голова был прислан из Москвы или назначен царем из посадских людей другого города, тогда местные целовальники не считались уже товарищами, а были только подчиненными служителями».49
Целовальники принимали непосредственное участие в сборе пошлин, «записывали полученные деньги, клали их в ларцы, запечатанные печатью головы, но не иначе, как в присутствии всех их».50 Старший из целовальников, имевший доступ к таможенной казне, хранившейся в специальном ящике — «ларе», назывался «ларечным», или «ларешным». Среднее положение занимал «третий» целовальник. Рядовую службу несли «караульные» целовальники, охранявшие таможенную избу, и «ходячие» целовальники, собиравшие пошлины на торговых площадях. Им помогали таможенные дьячки (вели документацию и денежный счет), таможенные сторожа и истопники, или каморники, которые выполняли свои обязанности за небольшое фиксированное жалование.51
В круг обязанностей головы и его помощников входило: 1) фиксировать все привозные на продажу (покупку) товары и деньги; 2) осуществлять досмотр товаров против городовых таможенных выписей и проезжих грамот, отбирать в казну протаможенные товары, «записывая их особенной статьей в книги», взимать штрафные деньги за нарушение таможенных правил; 3) лично присутствовать при заключении важнейших торговых сделок; 4) держать под контролем процесс ценообразования и непосредственно влиять на определение таможенной стоимости товаров; 5) взимать таможенные пошлины и сборы; 6) следить за воеводами, дьяками и подьячими и их родственниками и людьми, чтобы они никакими товарами не торговали, на соболиные и иные промыслы не отпускали, и деньгами с торговыми людьми не складывались, и чтобы не провозили с собой товаров больше, чем официально разрешалось или следовало из проезжих грамот; 7) записывать все собранные и израсходованные деньги в таможенные книги, отделяя различные виды таможенных пошлин, означая время, место их взятия, лицо и товары, с которых она взята (в особом счетном списке надлежало «всякие денги росписати помесечно порознь, сколка в котором месяце каких денег собрано, и что сверх окладу прибрано или не добрано»); 8) выдавать торговым людям на их товары городовые таможенные выписи и проезжие грамоты «за государевыми печатьми» с указанием отпущенных товаров, «и что с них взято пошлин» и т. д.; 9) обеспечивать приоритет казны (московского государя) в приобретении иностранных товаров; 10) «свивати и связывати дрягилем», запечатывать печатью покупные товары, вывозимые в другие русские города и за границу; 11) выдавать деньги из сумм таможенных и кабацких пошлин на местные городские нужды;52 12) приобретать все необходимое для осуществления таможенной деятельности и т. д.
С целью увеличения пошлинного сбора по торговым дням голова посылал целовальников по сельским торжкам и ярмаркам.53 Вне его компетенции оставались лишь те торговые места, где пошлины взимали откупщики или монастыри (при наличии у них такой привилегии), а также особо отдаленные районы, жители которых непосредственно вносили в казну установленную сумму в счет торговых пошлин.
Постоянный персонал таможни обычно состоял из нескольких человек (в городах среднего размера — 1—2 подьячих). Эти люди назначались воеводами, иногда правительством, получали жалованье от казны или пользовались писчей деньгой от письма всяких бумаг. «Иногда, — отмечал Б.Н. Чичерин, — они нанимались казною и получали наемную сумму из сборных денег. Если же выбор их возложен был на местных жителей, то последние давали выборным подмогу, или же просто нанимали их по уговору».54 Избрание подьячих на таможню или кружечный двор отвечало интересам казны, «так как в этом случае отпадала необходимость платить им жалование из казенных доходов».55 Расходные книги таможен северных русских городов свидетельствуют, что в 30-е гг. XVII в. годовое государево жалованье таможенных дьяков и подьячих «за таможенное и кабацкое письмо» или «за таможенное всякое письмо» обычно составляло 10—12 р. на человека.56
В Архангельской таможне число подьячих было значительным и постоянно увеличивалось: с 5 чел. в 1650-х гг. до 9 в конце 1660-х и до 22 к 1670 г.57 В Архангельской таможне до 1648 г. подьячие сидели «из писчей деньги». Затем им было положено государево жалованье 100 р. в год на восьмерых, а в дополнение велено было брать с торговых людей писчее по 2 д. с каждого пошлинного рубля на государя.58 До самого конца XVII в. при Архангельской таможне состояли переводчики, которые зачастую привлекались к решению вопросов, возникавших у иностранцев с русскими оптовиками. На них же возлагались обязанности по наблюдению за порядком в корабельной гавани и выгрузкой балласта (в специально отведенных местах), по выведыванию у торговых иноземцев информации, представлявшей определенный военно-политический и экономический интерес в глазах правительства.59
Таможенная документация включала «росписные списки», «приходные книги», «расходные книги», «отпускные книги», «обыскные книги», «товарные ценовые росписи» и др. Отмечая разнообразие таможенных книг как по форме, так и по содержанию, К.В. Базилевич указывал, что «в ведении черновых записей и при составлении беловых книг60 головы и подьячие руководствовались книгами за прежние годы, "примериваясь" к выработавшейся практике и к сложившимся обычаям таможенной избы».61 В Архангельске, например, гость обязан был вести ежедневную запись прихода иностранных кораблей, фиксируя, «сколько пришло на тех кораблях каких заморских товаров и кто на них торговых людей». В таможенных книгах также велась подробная запись товаров, отправленных из Архангельска в Москву и другие города страны. По требованию правительства гость отсылал в столицу выписи из таможенных книг, свидетельствующие о покупке товаров в Архангельске русскими людьми, с указанием, какой товар, сколько его, кому принадлежит, с кем отправлен.62 Как правило, все таможенные книги содержали сведения о составе торговых людей, ассортименте товаров, их продажной цене. Однако если в начале рассматриваемого периода преобладали подробные записи, то со временем произошел переход к самым кратким. К.В. Базилевич обращал внимание на то, что «точная количественная регистрация товаров по каждому виду в некоторых случаях заменялась названием рода товара и указанием в самой общей форме — "москотильная продажа", "рыбная продажа", "соляная продажа" или даже "товарная продажа"».63
Примечания
1. Флоря Б.Н. Привилегированное купечество и городская община в Русском государстве. (Вторая половина XV — начало XVII в.) // История СССР. 1977. № 5. С. 159.
2. Костомаров Н. Очерк торговли... С. 141.
3. К примеру, «в 1650 г. велено было набрать знающих людей и послать в Ригу, Ревель и шведские владения, чтоб выведать о политических делах Швеции» (Там же. С. 160).
4. Ключевский В.О. Соч.: В 9 т. М., 1990. Т. 8. С. 315.
5. Градовский А.Д. История местного управления... Т. 1. С. 176, 178.
6. Пушкарев С.Г. Обзор русской истории. М., 1991. С. 217.
7. Базилевич К.В. Элементы меркантилизма в экономической политике правительства Алексея Михайловича // Учен. зап. МГУ. 1940. Вып. 41. С. 10. Просьба торговых людей о снятии этой повинности была удовлетворена (Там же).
8. ААЭ. Т. 1. № 367. С. 455.
9. Огородников С.Ф. Очерк истории... № 10. С. 132. Были и другие причины, вызывавшие конфликты торговых иноземцев с таможенной администрацией Архангельска. Иностранцы жаловались в Посольский приказ на самоуправство таможенных голов, произвольно вводивших различные торговые запреты, завышавших цену привозных товаров и взимавших излишние пошлинные деньги (см.: Демкин А.В. Западноевропейское купечество в России в XVII в. М., 1994. Вып. 1. С. 65—71).
10. При вступлении в должность избранные лица приносили присягу или, как тогда говорили, «приводились к вере».
11. Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 405.
12. Мизис Ю.А. Организация таможенного дела в Центральном Черноземье в XVII— первой половине XVIII в. // Торговля, купечество и таможенное дело в России в XVI—XVII вв.: Сб. материалов международной научной конференции / Отв. ред. А.П. Павлов. СПб., 2001. С. 267.
13. Зачастую откупщику предоставлялось право на сбор какой-то одной или нескольких однородных таможенных пошлин (ААЭ. Т. 1. № 331, 332, 334, 335).
14. Там же. № 342, 362, 366 и др. Н.И. Костомаров тоже отмечал, что «монастырские начальства и частные лица, получавшие права сбора торговых доходов, нередко отдавали их на откуп своим крестьянам <...> например, в волостях Спасо-Прилуцкого монастыря» (Костомаров Н. Очерк торговли... С. 136).
15. Градовский А.Д. История местного управления... Т. 1. С. 172—173.
16. См.: Мизис Ю.А. Организация таможенного дела... С. 268.
17. Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 241; Лодыженский К. История русского таможенного тарифа. СПб., 1886. С. 17.
18. Толстой Д. История... С. 127.
19. Мизис Ю.А. Организация таможенного дела... С. 268.
20. Толстой Д. История... С. 127. Этот вывод подтверждается результатами изучения вопросов организации таможенного дела в Центрально-Черноземном регионе. «При передаче таможни в откуп, — указывает Ю.А. Мизис, — специально приглашенные оценщики оценивали стоимость строений и имущества, и суммы оценки записывали в росписи» (Мизис Ю.А. Организация таможенного дела... С. 267).
21. Толстой Д. История... С. 128.
22. Там же. С. 127—128; Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 242. Если же открывался факт присвоения штрафных денег, то их полагалось «доправити вдвое» на откупщике и его поручниках (ААЭ. Т. 1. № 335. С. 405),
23. См.: ААЭ. Т. 1. № 312, 331, 334, 335, 342, 362, 366 и др. «А как откупщик тот свой откупной год отдержит, а вперед тое тамги держати за собою в откупу не похочет, и ему та тамга отказати в Приказе Болшаго приходу боярину князю Ивану Васильевичу Сицкому, до своего откупного сроку за два месяца» (Там же. № 366, С. 454).
24. Толстой Д. История... С. 128.
25. ААЭ. Т. 1. № 366. С. 454; Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 404.
26. Зимин А.А. К изучению таможенной реформы середины XVI в. // ИА. 1961. № 6. С. 130.
27. Захаров В.Н. Таможенное управление... С. 51—52.
28. ПСЗ I. Т. 2. № 876, 882; Захаров В.Н. Таможенное управление... С. 52. Поскольку закон 1681 г. оказался недостаточно эффективным, в 1690 г. потребовалось подтвердить отмену откупов и передачу таможен в «верное» управление (АИ. Т. 5. № 201).
29. Тарловская В.Р. Торговля России периода позднего феодализма: торговые крестьяне во второй половине XVII — начале XVIII в. М., 1988. С. 58.
30. Градовский А.Д. История местного управления... Т. 1. С. 175, 181.
31. Захаров В.Н. Таможенное управление... С. 51.
32. Градовский А.Д. История местного управления... Т. 1. С. 179—180.
33. Там же. С. 181.
34. Захаров В.Н. Таможенное управление... 52.
35. Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 408—409; Градовский А.Д. История местного управления... Т. 1. С. 178, 180.
36. Захаров В.Н. Таможенное управление... С. 52.
37. От службы в головах освобождались только те, кто в 1679—1681 гг. находился при исполнении обязанностей (ПСЗ I. Т. 2. № 876).
38. ААЭ. Т. 2. № 22. С. 73; ПСЗ I. Т. 2. № 876, 879, 882; Толстой Д. История... С. 118—119; Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 409—413. К примеру, в Воронеже, типичном южнорусском городе с преобладанием служилого населения, в 1640—1670-х гг. таможней и кабаком руководили воронежские дети боярские по выбору дворян и детей боярских (Глазьев В.Н. Таможенные и кабацкие головы Воронежа в XVII в. // Торговля, купечество и таможенное дело в России в XVI—XVII вв.: Сб. материалов международной научной конференции / Отв. ред. А.П. Павлов. СПб., 2001. С. 245). Отмечая факт преобладания на южной окраине государства служилого населения или дворцовых крестьян, Ю.А. Мизис также подчеркивает, что «указы XVII в. допускали выборы в таможенные головы местных детей боярских, стрельцов или пушкарей, а в целовальники иногда выбирали и представителей дворцовых или владельческих крестьян. При выборах голов и целовальников учитывались такие качества, как зажиточность, наличие семьи, отсутствие вредных привычек: страсти к пьянству, игре в карты и кости. Далеко не всегда головы обладали знаниями грамоты и денежного счета. Часто при годовом отчете в 70—90-е гг., когда сумма собранных денег была явно ниже договора, головы ссылались на плохое знание или вообще незнание денежного счета и грамоты» (Мизис Ю.А. Организация таможенного дела... С. 268—269).
39. Толстой Д. История... С. 119—120; Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 414.
40. Толстой Д. История... С. 120—121.
41. Соборное уложение 1649 года: Текст. Комментарии. Л., 1987. С. 70—71. Гл. XIV, ст. 1.
42. Толстой Д. История... С. 121; Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 223—224, 423—425.
43. Базилевич К.В. К вопросу об изучении таможенных книг XVII в. // ПИ. 1936. Вып. 2. С. 74.
44. Градовский А.Д. История местного управления... Т. 1. С. 180.
45. ААЭ. Т. 4. № 111. С. 154—155; ДАИ. Т. 3. № 55. С. 185; № 116. С. 428; СПб., 1853. Т. 5. № 40. С. 200; Толстой Д. История... С. 120; Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 416; Огородников С.Ф. Очерк истории... № 10. С. 136; Изюмов А.Ф. Размеры русской торговли XVII века через Архангельск в связи с необследованными архивными источниками // Известия Архангельского общества изучения Русского Севера. 1912. № 6. С. 251; Курц Б.Г. Состояние России в 1650—1655 гг. по донесениям Родеса. М., 1914. С. 229.
46. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1. Д. 52 929. Л. 1—5; Д. 52 935. Л. 1—5; Толстой Д. История... С. 121—122.
47. Толстой Д. История... С. 122.
48. Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 415, 417, 422.
49. Там же. С. 420.
50. Толстой Д. История... С. 126.
51. Таможенные книги Московского государства XVII в. Северный речной путь: Устюг Великий, Сольвычегодск, Тотьма в 1633—1636 гг. / Под ред. А.И. Яковлева. М.; Л., 1950. Т. 1. С. 139, 286, 332, 350, 359, 392, 399, 403, 538. Согласно Расходной книге Тотемской таможни 1635/36 г., «двум таможенным сторожам дано государева жалованья на полгода Рубль» (Там же. С. 596).
52. Практика расходования таможенных денег на жалованье различным категориям служилых людей и низшим административным чинам, выдача руги церковнослужителям, проведение ремонтных работ, оплата покупок на казенные нужды и на другие городские нужды была повсеместной, значительной и постоянной. Л.А. Тимошиной удалось установить следующий порядок выдачи денег, утвердившийся в городах Устюжской чети: «Из приказа посылались две грамоты — воеводе и голове, в воеводской грамоте содержалось указание взять необходимую сумму, а в грамоте в таможню — выдать эти деньги "ис таможенново и ис кабацково збору". Получив такую грамоту, воевода отправлял в таможенную избу память с указанием цели, на которую предполагалось расходовать запрашиваемые средства, и их величины. Таможенный голова, уже имея, в свою очередь, грамоту из чети, выдавал по воеводской памяти требуемые деньги и должен был обязательно записать их в расходную книгу. При этом в распоряжениях Устюжской чети постоянно подчеркивалась недопустимость со стороны таможенных голов выдачи воеводам денег по их требованиям, не подкрепленным грамотами за приписью дьяков, адресованными из приказа в таможню» (Тимошина Л.А. Воеводское и таможенное управление... С. 258—259).
53. «Хотя, — уточнял К.В. Базилевич, — таможенные головы посылали на торжки и ярмарки своих агентов, собиравших деньги с крестьян "в ящик" (без записи), а при более крупных сделках заносивших их в таможенные книги, однако часть торговых операций несомненно ускользала от регистрации» (Базилевич К.В. К вопросу об изучении таможенных книг... С. 77).
54. Чичерин Б.Н. Областные учреждения... С. 418.
55. Шемякин А.И. История таможенного дела... С. 48.
56. Таможенные книги Московского государства XVII в. ... С. 139, 286, 359, 370, 392, 403, 538, 596.
57. Демидова Н.Ф. Служилая бюрократия в России в XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М., 1987. С. 49.
58. ДАИ. Т. 3. № 55. С. 200; № 116. С. 422; Огородников С.Ф. Очерк истории... № 10. С. 132.
59. Огородников С.Ф. Очерк истории... № 10. С. 133.
60. Беловые книги составлялись в конце года таможенным дьячком под контролем головы и целовальников.
61. Базилевич К.В. К вопросу об изучении таможенных книг... С. 75.
62. Изюмов А.Ф. Размеры... С. 253.
63. Базилевич К.В. К вопросу об изучении таможенных книг... С. 75.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |