Глава XXI. Новгородский мятеж 1255 года. Поход Св. Александра на Новгород. Поход на шведов. Завоевание Тавасландии
Укрепление Руси требовало её объединения под единой властью. Борьба суздальских, а потом московских князей за единодержавие занимает три столетия русской истории. Татарское иго делало эту борьбу за единодержавие более необходимой, чем когда-либо. Для того чтобы сдерживать восстания и вести единую политику по отношению к Орде, нужна была единая власть, не позволявшая проявлять своего своеволия. В глазах ханов вся Русь была единым улусом. Неповиновение одной области было неповиновением Руси, и прежде всего великого князя, который был представителем всей земли. Впоследствии эти отношения несколько изменились, и татары начали вмешиваться в междоусобные споры княжеств. Но при первых ханах Св. Александр, как великий князь Владимирский, получил ярлык на Северную Русь и был за нее ответствен перед Кипчацким ханом. Поэтому последний период его жизни отмечается усилением борьбы за единодержавие и возвышение Суздаля. Эта борьба столкнула его с самой неспокойной и своевольной областью — Новгородом.
Уйдя из Новгорода во Владимир, Св. Александр посадил на Новгородское княжение своего сына Василия. За те годы, в течение которых все внимание Св. Александра было занято Востоком, меченосцы и Литва оправились от поражения и снова начали воевать с Новгородом.
В 1253 году Литва напала на Шолону. Князь Василий с новгородцами настиг ее у Торопца и разбил, отняв весь плен. Тем же летом меченосцы пришли под Псков и подожгли посады. При приближении новгородской рати они отступили. Тогда князь Василий вернулся в Новгород и, пополнив свое ополчение, перешел через Нарову и опустошил орденские земли вокруг Корелы.
Вскоре в Новгороде разгорелись и внутренние смуты — старинный спор враждующих партий, суздальской и южно-русской. В сущности, партии южно-русской не существовало. Южная Русь лежала в запустении. Поэтому теперь спорили две партии: суздальская, стоявшая за союз с Суздалем и признававшая даже некоторую зависимость от великого князя владимирского, и народная — стоявшая за прежнюю волю и старину, за Св. Софию, и тянувшая ко всякому князю, за которым не было власти Суздаля. Эти партии разделились по новгородским классам: большие люди стояли за Суздаль, меньшие — за вольность. В этих двух партиях сказались два лика Новгорода. Суздальская партия была более расчетлива, более государственна, это была партия новгородца богача. Партия «меньших» людей не была расчётливой. Несмотря на её историческую неправду — Новгород в то время не мог, не погибнув, оторваться от Суздаля, — в ней была подлинная и бескорыстная любовь к вольности и к своему городу.
При князе Василии во главе суздальской партии стояла семья Степана Твердиловича, бывшего долгое время посадником, — семья, лично связанная с суздальским княжеским родом. Опираясь на боярство, князь Василий крепко сидел в Новгороде, в то время как младшая братия волновалась на торговищах, пересчитывая обиды Суздаля и случаи нарушения вольностей. Но в 1255 году недовольство это прорвалось наружу и победило боярство. Князь Василий был изгнан и на княжение призван был из Пскова Ярослав Ярославович, младший брат Св. Александра. Посадником младшая братия избрала своего любимца — Ананию.
Несмотря на краткость сведений, образ Анания ярко встаёт со страниц летописи. Ярый защитник вольности, он был предводителем новгородской народной партии. Но вместе с тем в нём не видно следов безудержного буйства, свойственного новгородской вольнице. Всё его поведение в дни раздора указывает на его миролюбие и желание избежать кровопролития, хотя бы ценой принесения себя в жертву. По-видимому, в нём не было личного честолюбия, но лишь бескорыстное служение новгородской воле.
Узнав о своеволии новгородцев, Св. Александр с суздальской ратью пошёл к Торжку и, соединившись там с бежавшим из Новгорода Василием, двинулся на Новгород. По дороге он встретил новгородца Ратекшу, который привёз ему весть от новгородских бояр, державших его сторону: «Пойди, княже, борзее: брат твой князь Ярослав побегл».1 По-видимому, Ярослав побоялся вступить в борьбу со своим старшим братом и ушёл назад в Псков.
Подойдя к Новгороду, Св. Александр стал с ратью у Городища. В самом Новгороде по звону колокола меньшие люди сбежались с оружием из своих домов на вече у Св. Николы. На этом вече младшая братия спрашивала: «Братие, аще речет князь: выдайте мы моя вороги?»2, т.е., что делать, если князь потребует выдачи зачинщиков. В ответ на это вече решило не подчиняться требованию князя и «целовало С в. Богородицу», всем стоять за одно, биться за Св. Софию, за «правду новгородскую, за свою отчину», хотя бы до смерти. Свою конную рать они поставили у церкви Рождества, а пешую выставили у Св. Илии, против Городища. Бояре в свою очередь учинили тайный совет о том, как победить меньшую братию и ввести князя в город. По решению совета, Михалко — сын посадника Твердислава — главный сторонник Св. Александра — убежал из города в подгородный монастырь, чтобы напасть оттуда со своим полком на новгородское ополчение. Узнав об этом, младшая братия бросилась грабить его дом, но Анания не допустил до этого, сказав: «Братие, еще вы того убити, убийте преже мене».3 Он не знал, что бояре на своём совете решили схватить его и посадить на посадничество Михалку.
Видя смятение и раздоры среди новгородцев, Св. Александр прислал на вече своего боярина сказать младшей братии: «Выдайте ми Онанию посадника, или не выдадите, и я ваш не князь, но враг, иду на город ратию».4 Тогда новгородцы послали к князю на Городище владыку Далмата и тысяцкого Клима, прося увести рать и оставить им Ананию. Св. Александр, отвергнув просьбу новгородцев, прождал ещё три дня, в которые обе рати — суздальская и новгородская — стояли друг против друга. На четвёртый день он опять послал на вече сказать: «Оже Онаниа лишится посадничьства, и аз вам гнева отдам».5 За эти три дня рвение младшей братии ослабло, и она начала прислушиваться к голосу бояр, убеждавших покориться. Анания увидел колебание своих сторонников и, добровольно сложив посадничество, ушёл из Новгорода. Св. Александр двинулся из Городища в город и был встречен архиепископом, духовенством и народом у Прикуповича двора.
Боярская партия победила, и Михалко был посажен посадником, а Василий вернулся на своё княжение.
Через год (1256) Св. Александр опять приходил в Новгород для похода на шведов, напавших на Новгородскую область.
Рижский архиепископ, поссорившись с орденом меченосцев, обратился к шведскому королю с просьбой о помощи в деле обращения Прибалтики в католичество. Король послал своё войско под начальством Ярла Биргера. Высадившись в Прибалтике, Ярл вошёл в новгородские пределы и начал строить крепости по Нарове.
Придя со всей суздальской ратью в Новгород, Св. Александр собрал нижегородское ополчение и пошёл к Нарове. При его приближении Ярл Биргер отошёл без боя, и Св. Александр срыл все шведские крепости.
Оттуда Св. Александр пошёл в Тавасландию, завоеванную шведами за шесть лет до этого. Уже наступала зима, и русская рать шла между замерзших озёр Финляндии, в лесах, занесённых сугробами. Впереди шли шестники, нащупывая шестами дорогу. «Бысть зол путь, — говорит летопись, — якоже не видели ни дни ни нощи и проидоша горы непроходимыя, и воева Поморие все».6
Шведы не ждали вторжения и не готовились к сопротивлению. Тавасландия была отвоёвана и этим уничтожен шведский оплот у самых русских рубежей.
Св. Александр вернулся с полоном в Новгород, «славен же бысть страхом и грозою». Оттуда он отъехал во Владимир, оставив в Новгороде Василия.
Примечания
1. Полн. собр. лет. Т. VII. С. 160.
2. Ibid. Т. XV. С. 398.
3. Ibid. Т. VII. С. 160.
4. Ibid. Т. XV. С. 399.
5. Ibid. С. 399.
6. Ibid. Т. VII. С. 161.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |