Глава 5. Северо-восточная Русь в огне
Персидский историк Рашидаддин писал, что в 1237 г. монгольские ханы Батый, Орду, Берке, Кадан, Менгу, Гуюк, Бури, Кулькан закончили войну в степях с половцами и «осенью упомянутого года пошли войной на русских».
Главные силы хана Батыя собрались на Дону, возле Воронежа, и с наступлением зимы двинулись к рубежам Рязанского княжества. Как сообщали русские летописцы, завоеватели остановились на Онузе и послали послов к рязанскому князю Юрию Ингоревичу. Монгольские послы нагло потребовали «десятину во всем: в князьях, и в людях, и в конях».
Чтобы выиграть время, рязанский князь послал к хану Батыю своего сына Федора с богатыми дарами, а сам начал лихорадочно готовиться к обороне. Гонец, поскакавший из Рязани во Владимир, привез своему князю горькую весть: Юрий Всеволодович отказался послать войско на помощь Рязанскому княжеству. Не пришла помощь и из близлежащего Чернигова, имевшего большую дружину. Вместе с рязанским князем двинулись к степному рубежу навстречу монголо-татарским полчищам только отряды «подручных» князей — пронского, муромского, коломенского. Но рязанское войско не успело дойти до укрепленных линий на границе. Хан Батый перебил посольство княжича Федора и двинул свою конницу на Рязанскую землю. Где-то «близ пределов Рязанских» произошла битва, описанная в древней «Повести о разорении Рязани Батыем».
Рязанские воины «начали биться крепко и мужественно, и была сеча зла и ужасна. Многие полки сильные пали Батыевы. А Батыева сила была велика, один рязанец бился с тысячею, а два с тьмою... Все полки татарские дивились крепости и мужеству рязанскому. И едва одолели их сильные полки татарские». В битве погибли «многие князья местные, и воеводы крепкие, и воинство — удальцы и резвецы рязанские... Ни один из них не возвратился вспять: все вместе мертвые лежали...».
С немногими воинами князь Юрий Ингоревич прорвался через кольцо врагов и ускакал в Рязань организовывать оборону своей столицы. Потерпев поражение в открытом бою. рязанцы надеялись отсидеться за крепкими городскими стенами. Рязань, стоявшая на высоком правом берегу Оки ниже устья реки Прони, была хорошо укреплена. С трех сторон город окружали рвы и мощные валы, достигавшие высоты 10 м. С четвертой стороны к Оке обрывался крутой берег. На валах стояли деревянные стены с многочисленными башнями. Под защиту городских стен сбежалось население из окрестных сел и деревень, пришли из дальних вотчин боярские отряды. Все городское население взялось за оружие.
Поход хана Батыя на Северо-Восточную Русь
А монголо-татарские завоеватели уже «начали воевать Рязанскую землю. И велел Батый бить и жечь, сечь без милости. И град Пронск, и град Белгород, и Ижеславец разорил до основания, и всех людей побили без милости. И текла кровь христианская, как река обильная».
Осада Рязани началась 16 декабря 1237 г. Монголо-татары «обступили град Рязань и острогом огородили», чтобы никто из осажденных не мог уйти и никто бы не пришел им на помощь. Многочисленные камнеметные машины — пороки — обрушили на деревянные стены Рязани град тяжелых камней. Меткие монгольские лучники непрерывно обстреливали город, поражая защитников длинными стрелами. По штурмовым лестницам на стены лезли отряды монголо-татарских воинов. Защитники города сбивали их камнями и бревнами, осыпали стрелами, слепили глаза песком и золой, обваривали кипятком. На смену павшим врагам приходили новые, и приступы продолжались. Хан Батый приказал приступать к городу беспрерывно, днем и ночью, чтобы измотать и обессилить осажденных до решительного штурма. «Батыево войско сменялось, а горожане бились непрерывно, — писал современник нашествия. — И многих горожан побили, а иных ранили, а иные от великих трудов изнемогли...».
21 декабря монголо-татары начали решительный штурм Рязани. Бесчисленные толпы неистово кричащих воинов бросились на стены с горящими факелами, с топорами, с длинными штурмовыми лестницами. Сразу во многих местах перевалили монголо-татары через стены, смяли уцелевших защитников. Битва продолжалась на улицах горящего города. Все рязанские воины погибли в сече, погиб и рязанский князь Юрий. Озверевшие враги учинили над горожанами страшную расправу: «В городе многих людей, и женщин, и детей мечами иссекли, и иных в реке потопили, и весь город сожгли, и все богатство рязанское взяли. И не осталось в городе ни одного живого, все равно умерли и единую чашу испили. Не было тут ни стонущего, ни плачущего — ни отец и мать о детях, ни брат, о брате, ни ближний о родственниках, но все вместе мертвые лежали». Раскопки Старой Рязани, проведенные советскими археологами, полностью подтвердили картину страшного разгрома, нарисованную современником нашествия. Почти всю территорию городища покрывал слой пепла, множество павших рязанцев было найдено под развалинами сгоревших жилищ.
Десять дней отдыхали завоеватели после тяжелой битвы за город. Монголо-татары разграбили и сожгли все окрестные деревни и села. Немногие уцелевшие рязанцы укрылись в лесах. Казалось, ничто больше не угрожает завоевателям в разоренном Рязанском княжестве. Но это было не так. Когда Батый двинулся дальше на север, на него с тыла напала неизвестная рать. Это пришел на помощь родной земле богатырь Евпатий Коловрат, имя и подвиги которого сохранила «Повесть о разорении Рязани Батыем».
«В то же самое время, — говорилось в «Повести», — некто из вельмож русских, именем Евпатий Коловрат, был в Чернигове с князем Ингорем Ингоревичем и услышал приход на Русскую землю зловерного царя Батыя, пошел из Чернигова с малой дружиной, и гнал быстро, и приехал в землю Рязанскую, и увидел ее опустевшей, города разорены, церкви и дома сожжены, а люди побиты, а иные сожжены, а иные в воде потоплены. Евпатий же, видя это, распалился сердцем: был он очень храбр. И собрал немного воинов, всего 1700 человек, которые уцелели вне города. И погнался за безбожным царем Батыем, чтобы отомстить за кровь христианскую. И догнали его в земле Суздальской, и внезапно напали на станы Батыевы. И начали сечь без милости, и смешались полки татарские. Татары же стали как пьяные или безумные. Воины Евпатия били их так нещадно, что и мечи их притупились, и взяв татарские мечи, секли их, татарские полки проезжая. Татары же думали, что мертвые восстали, и сам Батый боялся. И едва поймали от полка Евпатия пять человек воинов, изнемогших от великих ран. И привели их к Батыю. Он же спросил их: «Какой вы веры и какой земли, что мне зло творите?». Они ответили: «Веры христианской, а воины мы великого князя Юрия Ингоревича рязанского, а полка Евпатия Коловрата. Посланы мы тебя, царя сильного, почтить и честно проводить!». Царь же удивился ответу их и мудрости. И послал на Евпатия шурина своего Хозтоврула и с ним многие полки татарские. Хозтоврул похвалился царю Батыю Евпатия Коловрата руками живого взять и к нему привести. И сошлись полки. Евпатий наехал на Хозтоврула-богатыря и рассек его мечом надвое до седла, и начал сечь силу татарскую, и многих богатырей и татар побил, одних надвое рассекая, а иных до седла. И известили Батыя. Он же повелел навести на Евпатия множество пороков, и начали бить пороки по тому, и едва сумели убить так крепкорукого и дерзкого сердцем и львояростного Евпатия. И принесли его мертвого к царю Батыю. Батый же, увидев его, удивился с князьями своими храбрости его и мужеству и повелел тело его отдать оставшейся дружине его, которая в том бою была пленена. И повелел их отпустить».
Мужество Евпатия Коловрата и его соратников так поразило монголов, что они говорили: «Мы со многими царями во многих землях и на многих бранях бывали, а таких удальцов и резвецов не видали и отцы наши не рассказывали нам. Сии люди крылаты и не имеют смерти, так крепко и мужественно бьются, один с тысячей, а два с тьмой. Ни один из них не может уйти живым с поля боя». Хан Батый обращался к павшему богатырю: «О, Евпатий Коловрат! Многих сильных богатырей моей орды побил ты, и многие полки пали. Если бы у меня такой служил, держал бы я его против сердца своего!».
Образ богатыря Евпатия Коловрата как бы олицетворяет собой весь русский народ, поднявшийся на защиту родной земли. Евпатий пал в неравной битве, но тысячи других народных героев готовы были встретить врага. Монголо-татарских завоевателей ждали новые тяжелые битвы. И первой из них была битва под городом Коломной.
Под Коломной ждала хана Батыя владимирская рать, во главе которой был старший сын великого князя Юрия Всеволодовича — Всеволод. Сюда же пришли уцелевшие рязанские дружины с князем Романом, отряды из Пронска, Москвы и других городов. Некоторые летописцы сообщали, что к Коломне прибыли даже новгородцы1. Вместе с молодым князем Всеволодом под Коломной был опытный владимирский воевода Еремей Глебович.
Место для сражения было выбрано великим князем удачно. Через Коломну проходила единственная удобная дорога в глубь Владимиро-Суздальской земли — по льду Москвы-реки и дальше по Клязьме. Напрямик через леса от Рязани к Владимиру пройти зимой было невозможно. Сам город Коломна был неплохо укреплен, и в случае неудачного исхода сражения «в поле» можно было отсидеться за его стенами. У города, по сообщению летописца, были воздвигнуты надолбы, о которые должен был разбиться натиск монгольской конницы.
Но владимирская рать не смогла задержать нашествие на рубежах своего княжества, хотя монголо-татары не сразу сломили ее сопротивление. Русские полки «бились крепко, и была, сеча злая». Только огромное численное превосходство помогло хану Батыю одержать победу. Большая часть воинов погибла в бою; князь Всеволод «с малой дружиной» бежал во Владимир. Но и монголы потеряли много воинов. В битве погиб хан Кулькан, кстати единственный из монгольских ханов, убитый во время нашествия. Обычно ханы во время битвы предпочитали находиться далеко позади сражающихся, под надежной охраной нукеров — телохранителей.
Дальше на север монголо-татарское войско двигалось по льду Москвы-реки. Москву, в то время небольшой городок с деревянными стенами, оборонял отряд владимирских воинов другого сына великого князя — Владимира и воеводы Филиппа Нянка. Перед грозной силой хана Батыя маленький городок не сдался, завоеватели взяли его штурмом. По сообщению летописца, они «воеводу Филиппа Нянка убили, а князя Владимира взяли руками, а людей избили от старца до младенца, а город и церкви предали огню, и монастыри все и села пожгли».
К столице Северо-Восточной Руси — городу Владимиру монголо-татары подошли 4 февраля 1238 г. Владимир, окруженный высокими деревянными стенами и укрепленный мощными каменными башнями, был сильной крепостью. С трех сторон его прикрывали реки с обрывистыми берегами: с юга — Клязьма, с севера и востока — Лыбедь. Над западной стеной, перед которой расстилалось ровное поле, высились знаменитые Золотые ворота, самое мощное оборонительное сооружение древнего Владимира. Каменная громада Золотых ворот с многочисленными боевыми бойницами прикрывала самую опасную, западную стену города; ворота находились в глубоком проеме башни, недоступном для таранов и камнеметных орудий.
За внешним обводом владимирских укреплений находились внутренние стены и валы Среднего, или Мономахова, города и, наконец, каменный кремль — детинец. Таким образом, врагу нужно было прорвать три оборонительные линии, прежде чем он мог достигнуть центра города, княжеского двора и Успенского собора. Но для того чтобы оборонять многочисленные башни и стены столицы, не было достаточно воинов. Много владимирцев погибло под Коломной — князь Всеволод Юрьевич вернулся лишь «с малой дружиной». На княжеском совете было решено оставить в городе сохранившееся войско, пополнив его городским ополчением, а самому великому князю с ближней дружиной уйти на север, чтобы в безопасном месте собирать новые рати. Накануне осады Юрий Всеволодович, как сообщил летописец, «уехал на Волгу с племянниками своими Васильком, Всеволодом и Владимиром и стал на реке Сить станом, ожидая к себе братьев своих Ярослава и Святослава с полками, и начал князь Юрий собирать полки против татар». Возможно, с точки общих целей войны с завоевателями это был правильный шаг, но оборона Владимира была ослаблена. В отсутствие великого князя владимирские войска и городское ополчение возглавили его сыновья Всеволод и Мстислав; с ними был оставлен старый опытный воевода Петр Ослядакович. Фактически при малочисленности княжеских дружин основная тяжесть борьбы против сильного и опытного в осаде городов врага легла на вооруженное посадское население и крестьян, собравшихся из окрестных сел и деревень.
Монголо-татары подошли с запада, с той стороны, где перед городскими стенами расстилалось ровное Раменское поле. Небольшой отряд монгольской конницы подскакал к Золотым воротам. Монголы предложили сдаться, но защитники Владимира ответили стрелами со стены. Монголы пустили в ответ несколько стрел и отошли. Между тем многочисленное монгольское войско ставило шатры и шалаши на Раменском поле, подтаскивало к стенам метательные машины — пороки и тараны. Конные отряды окружили город со всех сторон, отрезав его от внешнего мира. Осада Владимира началась.
Еще до начала приступов конная рать двинулась по льду рек Клязьмы и Нерли к близлежащему Суздалю. Суздаль был взят и сожжен, а многочисленные пленные были приведены под Владимир и использованы монголо-татарами для осадных работ.
6 февраля, по словам летописца, «начали татары пороки ставить от утра до вечера, а на ночь огородили тыном около всего города Владимира». В тот же день начался обстрел города из тяжелых метательных орудий. Особенно пострадал Новый город, примыкавший к западной, самой опасной стене.
Рано утром 7 февраля начался общий штурм Владимира. Враги подступали к городу со всех сторон, но главный удар наносился с запада. Каменная твердыня Золотых ворот выдержала обстрел, но деревянная стена южнее них была разрушена. Монголо-татары засыпали ров вязанками хвороста, бревнами, человеческими и конскими трупами и по этому страшному «примету» ворвались в пролом. Долго бились владимирцы на улицах Нового города, среди пылающих домов. Однако новые ордынские рати уже врывались в Новый город с разных сторон: через Иринины, Медные и Волжские ворота. К полудню Новый город был в руках врага. Только немногие его защитники успели отступить за стены Среднего города, однако и здесь сдержать натиск врага не удалось. Монголо-татары прорвались к детинцу, в котором почти не оставалось воинов. Княжеская семья, бояре и множество посадских людей укрылись в белокаменном Успенском соборе, стоявшем в центре детинца. Они отказались сдаться на милость победителей и погибли в огне — враги обложили собор деревом и сожгли. Город был страшно разорен, большинство владимирцев погибло. Но и завоеватели заплатили дорогую цену за победу. Владимирцы оборонялись упорно, много монголо-татарских воинов нашло смерть под стенами столицы Северо-Восточной Руси, на ее улицах и площадях. О кровопролитной и продолжительной борьбе за Владимир было известно далеко за пределами Руси. Персидский историк Рашидаддин специально подчеркивал в своем сочинении, что владимирцы «ожесточенно сражались».
После взятия Владимира монголо-татарское войско разделилось. Одна монголо-татарская рать пошла на восток по льду Клязьмы, разгромила город Стародуб и оттуда вышла на Волгу, к Городцу. Далее монголо-татары двинулись на север по льду Великой реки, разрушая приволжские города. Отдельные отряды монгольской конницы во время этого похода проникали далеко на север, до Галича-Мерьского и Вологды.
Другая монголо-татарская рать двинулась от Владимира на северо-запад, через Переяславль-Залесский, Юрьев, Дмитров, Волок-Ламский и Тверь к пограничному новгородскому городу Торжку. Небольшой Торжок, в котором не было ни князя, ни княжеской дружины, две недели успешно отбивал приступы врага. Вооруженное посадское население задержало дальнейшее продвижение этого монгольского войска и фактически сорвало поход Батыя на Великий Новгород. После падения Торжка по направлению к Новгороду двинулся только небольшой отряд монголо-татарской конницы, который преследовал уцелевших защитников Торжка. Не дойдя 100 верст до великого северного города, он повернул обратно. Большого похода на Новгород хан Батый не предпринимал.
Третья, самая многочисленная монголо-татарская рать пошла от разоренного Владимира прямо на север. Там, за рекой Волгой, в воинском стане на Сити (притоке Молога), великий князь Юрий Всеволодович собрал силы для войны с завоевателями. Только разгромив великокняжеское войско, можно было надеяться покорить страну. По дороге к Сити монголо-татары взяли Ростов и Углич. Отдельные отряды продвинулись к Волге и разгромили Ярославль, Кострому, Кснятин, Кашин и другие города.
В движении монголо-татарских ратей без труда можно проследить вполне определенный план: завоеватели двигались по основным речным и торговым путям Северо-Восточной Руси и разрушали города, являвшиеся центрами сопротивления. Кроме того, они старались пройти по районам, сулившим богатую добычу. В результате февральских походов значительная часть Северо-Восточной Руси была разорена. Летописец сообщал, что «не было места, ни волости, ни сел, где бы не воевали на Суздальской земле, и взяли городов 14, кроме сел и погостов, в один месяц февраль». Вот перечень городов, разоренных Батыем в феврале 1238 г.: Ростов, Ярославль, Городец, Галич-Мерский, Переяславль-Залесский, Торжок, Юрьев-Польский, Дмитров, Волок-Ламский, Тверь, Кострома, Углич, Кашин, Кснятин.
В начале марта многочисленное войско монгольского военачальника Бурундая оказалось в непосредственной близости от реки Сити, где великий князь Юрий Всеволодович собирал полки. Но больших сил великому князю собрать не удалось — князья не торопились на помощь своему «брату старейшему». Не прислал дружины даже брат великого князя. Летописец печально отметил: «И ждал Юрий Всеволодович брата своего Ярослава, и не было его». Не пришли полки и из близлежащего Новгорода. Многие князья просто не успели дойти до Сити, вынужденные двигаться окольными лесными дорогами, — монголо-татарские рати отрезали прямые пути. В результате в воинском стане на Сити, кроме немногочисленного великокняжеского войска, собрались только дружины племянников Юрия Всеволодовича и его брата Святослава юрьевского, что было явно недостаточно, чтобы противостоять войску Бурундая. К тому же появление монголо-татар у воинского стана оказалось неожиданностью для Юрия Всеволодовича — разведка в русском войске была поставлена плохо. Правда, великий князь выслал навстречу врагу трехтысячный сторожевой отряд воеводы Дорожа (Дорофея Федоровича), но тот встретил монгольскую конницу уже в непосредственной близости от лагеря. Времени, чтобы изготовить войско к бою, не было — конница Бурундая уже окружала стан великого князя. Летописец сообщал, что «начал великий князь полки ставить около себя», но тотчас же «внезапно татары приспели, князь же не успел ничего».
Несмотря на внезапное нападение, русские полки мужественно встретили натиск конницы Бурундая. Началась «сеча злая», в которой и монголо-татары, и русские потеряли многих воинов. Но и в этот раз, как в прошлых битвах, решающим оказалось огромное численное превосходство врага. Задавленные многотысячной конной массой, русские полки начали отступать к устью реки Сити. Легкоконные монгольские отряды неотступно преследовали отступавших. В кровопролитной сече погибли великий князь Юрий Всеволодович и большой владимирский воевода Жирослав Михайлович. День кровавого побоища на Сити — 4 марта 1238 г. — надолго остался в памяти народа. С ним связано много легенд и преданий, которые из поколения в поколение передавались в лесных деревнях по берегам северных рек Сити и Молога.
Битва на реке Сити, несмотря на поражение, сыграла важную роль в войне с завоевателями. В заснеженных лесах Заволжья Бурундай потерял много отборных воинов. Батыю для разгрома великого князя Юрия Всеволодовича пришлось выделить значительные силы и послать их далеко на север, в сторону от основных центров Руси. В результате войско, двигавшееся к новгородским рубежам, было ослаблено. Может быть, именно это обстоятельство помогло жителям Торжка две недели сдерживать натиск врага. Время для наступления на Новгород было упущено. Северо-Западная Русь не подвергалась ужасам нашествия. Монгольские отряды оказались разбросанными на огромном пространстве, от Торжка до Костромы. Пора было думать об отступлении — тяжелый зимний поход серьезно ослабил завоевателей.
Однако при отходе в степи монголо-татары еще раз подвергли Северо-Восточную Русь страшному опустошению. От Волги они двинулись на юг широким фронтом небольших отрядов, той монгольской облавой, о которой неоднократно сообщали восточные источники. По сообщению Рашидаддина весной 1238 г. монгольские ханы решили «идти туменами облавой и всякий город, крепость и область, которые встретятся на пути, брать и разорять». Большинство городов Северо-Восточной Руси было уже разрушено во время февральских походов, и основной удар теперь был направлен на беззащитные села и деревни. Дым пожаров окутал всю Русскую землю. Такого страшного погрома еще не знала Русь: монгольская облава захватила огромную территорию, от средней Волги до Смоленска. Правда, Смоленска хану Батыю разорить не удалось. На подступах к городу завоевателей встретили храбрые смоленские полки и отбили их. Батый повернул на юго-восток, к городу Козельску2.
Героическая оборона Козельска вписала страницу в русскую военную историю — маленький город семь недель отбивал приступы объединенных сил хана Батыя, гораздо дольше, чем многолюдные столицы великих княжеств.
Решение оборонять город приняло козельское вече. По словам летописца, «крепкодушные» козельцы «совет сотворили не сдаваться Батыю». Когда передовые монгольские отряды, не ожидавшие встретить здесь сопротивление, подошли к городским стенам, в них полетели стрелы и камни. Хану Батыю пришлось начинать осаду Козельска, которая продолжалась более двух месяцев. Непрерывно в монгольский лагерь вливалась новые и новые орды, заканчивавшие облаву. Возможно, именно у Козельска был назначен сборный пункт всего монголо-татарского войска. Наконец начался решительный штурм города. Два дня долбили деревянные стены Козельска камнеметные орудия — пороки — и пробили их в нескольких местах. В проломы кинулись толпы монголо-татар. Но там, где не выстояли и обрушились дубовые бревна, выдержали храбрые козельские ратники: в тесноте проломов они встретили врагов с ножами в руках и завалили проломы их трупами. Когда монголо-татары отступили после неудачного штурма в свой лагерь, козельцы предприняли дерзкую вылазку. Они захватили осадные орудия и порезали ремни на пороках. Множество врагов, застигнутых врасплох, было перебито. Но и большинство козельцев тоже погибло в неравной сече. Больше некому было оборонять стены, и враг ворвался в город. Страшной была месть монголо-татар — все жители Козельска были безжалостно перебиты озверевшим врагом. Погиб и малолетний козельский князь Василий. Летописец так сообщил о его гибели: «Иные говорят, что в крови утонул, потому что был млад». Победа недешево досталась Батыю. Только во время вылазки было убито 4 тыс. монгольских воинов, в том числе «три сына темников», которых после битвы монголы «искали и не нашли во множестве трупов мертвых». Батый назвал Козельск «злым городом» и приказал сравнять его с землей. Битвой под Козельском закончился поход хана Батыя на Северо-Восточную Русь. Завоеватели отошли в половецкие степи.
Примечания
1. Возможно, речь шла о нижегородской дружине.
2. Монголо-татары, вероятно, подошли к Козельску в апреле 1238 г. Точном даты летописцы не сообщили.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |