Глава 7. Кучук-Мухаммед на престоле Тахт эли
Путь к власти Кучук-Мухаммед, сын хана Тимура б. Тимур-Кутлуга (1410—1412), начал в восточных степях. По Кырыми, после гибели золотоордынского беклербека Эдиге (1421) его сын Мансур скрылся в «Русском юрте». Затем вернулся на Волгу, где стал беклербеком при хане Гияс ад-Дине б. Шадибеке. Через два года тот умер, и Мансур возвел на трон Кучук-Мухаммеда. Однако вскоре охладел к своему малолетнему протеже и решил поддержать восточного хана Барака б. Куйручака б. Уруса1.
Скорее всего, Мансур при Бараке также стал беклербеком, так как они вместе ходили воевать с очередным претендентом на престол правого крыла Улуг-Мухаммедом. Из письма последнего турецкому султану от 14 марта 1428 г. известно, что в 1426 г. их войско из восточных степей было разбито, «и мы обратили в бегство Барака и Мансура»2. Вскоре после этого разгрома между соратниками произошел разрыв. Кадыр Али-бек пишет об убийстве Мансура Бараком3 (видимо, в 1426 или 1427 г.). Находившиеся при Бараке сыновья Эдиге Гази и Науруз тут же бежали на запад к Кучук-Мухаммеду. Вскоре (около 1428 г.4) они вернулись с его войском, разгромили и убили Барака, в чем получили помощь бывших подданных Мансура5.
Сразу после этих событий Гази стал беклербеком Кучук-Мухаммеда, а Науруз — беклербеком одновременно царствовавшего Улуг-Мухаммеда6. Деятельность последнего тандема продолжалась около десяти лет, пока не начались разногласия — настолько глубокие, что Науруз решил перейти в стан Кучук-Мухаммеда (Гази к тому времени уже не было в живых). Тот сразу же сделал мангытского вельможу своим беклербеком, в каковой должности и застал его в 1438 г. Иосафат Барбаро. Вместе они напали на ставку Улуг-Мухаммеда и свергли его7.
Дженнаби излагает несколько похожую схему событий, правда, путая имена и приписывая своим героям чужие поступки. После гибели хана Кадыр-Берди б. Тохтамыша в бою с Эдиге сановники государства возвели на трон другого сына Тохтамыша — Кучук-Мухаммеда, который и расправился с Эдиге8.
Очевидно, Кучук-Мухаммед был тесно связан с многолюдным и могущественным семейством мангытов-Едигеевичей. Известно, что сын Эдиге Нур-ад-Дин выдал дочь за будущего хана Тимура — отца Кучук-Мухаммеда9. Не она ли стала матерью последнего? И.Л. Измайлов даже предположил, что он воспитывался в семье Эдиге10.
Марджани связывает начало правления Кучук-Мухаммеда с другим персонажем: «Как известно, Кечекмухаммад сел на престол при поддержке хана Белой орды Ядкара»11. Хан Ядгар действительно управлял частью Восточного Дешта. Но его номинальное царствование под патронажем мангытского беклербека Мусы пришлось приблизительно на 1457—1469 гг.12, т. е. на самый конец жизни Кучук-Мухаммеда. Может быть, Ядгар способствовал возвышению царевича еще до своей интронизации? Во всяком случае деятельность и того и другого протекала в пределах Мангытского юрта или в непосредственной близости от него.
Восточные хронисты отмечают молодость Кучук-Мухаммеда во время его воцарения. Когда он подошел к Дону в 1438 г., венецианский консул Таны направил к татарскому принцу И. Барбаро с дарами и изъявлением покорности. Посланец предстал перед Кучук Мухаммедом, восседавшим, опираясь на плечо своего беклербека. Барбаро записал: «Царевичу было года 22, Новрузу — лет 25»13.
Получается, что борьбу за власть Кучук-Мухаммед начал, едва выйдя из отроческого возраста. Полагаю, что толчком к активным действиям был переход на его сторону Науруза — беклербека Улуг-Мухаммеда. В соответствии со своим статусом Науруз командовал ордынской армией, значительную часть которой увлек за собой. Барбаро определенно пишет, что он ушел к «царевичу Кезимахмету» «с тем войском, которое захотело за ним следовать»14.
Причины разрыва беклербека с Улуг-Мухаммедом не названы в источниках. Зато есть летописное указание о недовольстве этим ханом могущественного вельможи — ширинского бека Тегины. Выше упоминалась тяжба о великокняжеском ярлыке в 1432 г. между Василием Васильевичем и его дядей Юрием Дмитриевичем в ставке Улуг-Мухаммеда. Уверенный в своем всеохватном влиянии, Тегина твердо обещал Юрию разрешение спора в его пользу, но хан принял сторону московского князя. Оскорбленный «Ширинъ-Тегиня ста о томъ же противу царя и хоть отступити отъ него, понеже бо въ то время пришедъ бяше на Махметя Кичи-Ахметь царь»15.
Однако этот конфликт не объясняет разрыв Науруза с ханом, хотя и демонстрирует наличие глубоких противоречий в Орде. М.Г. Сафаргалиев увидел причину разрыва в перекрытии доступа ордынцам к зимним пастбищам Крыма после появления там Саид-Ахмеда и Хаджи-Гирея16.
14-летний «царь», надо полагать, двинулся на Сарай по наущению перебежчиков во главе с Наурузом. До того он обретался где-то на востоке или в Хаджи-Тархане — юрте своего деда Тимур-Кутлуга. Первые столкновения не принесли победы ни одной из сторон. В конце концов «Большой» и «Малый» Мухаммеды пришли к соглашению о разделе подвластных территорий. Первый оставлял за собой Поволжье, второму доставался Крым17. Очевидно, можно видеть здесь — и так увидел эту ситуацию О. Гайворонский — разграничение ханства по крыльям: один получил правое западное крыло от Дона до Дуная, второй — левое восточное от Дона до Каспия18.
Окончательно противостояние разрешилось в 1438 г. Может быть, смена власти произошла бескровно. У Улуг-Мухаммеда не выдержали нервы от нарастающей опасности со стороны младшего родича, который все усиливался. Барбаро об исходе борьбы за трон написал: «Улумахамет... после того, как в пределы его владений пришел Кезимахумет, — видя, что не сможет ему сопротивляться, покинул орду и бежал вместе со своими сыновьями и другими своими людьми»19. Дальнейшая история скитаний Улуг-Мухаммеда подробно описана в историографии, и мы не будем на ней останавливаться. Укажем лишь, что в конце концов ему удалось закрепиться в Казани, и Среднее Поволжье, таким образом, уже не входило в состав Большой Орды.
О ее внутренней жизни при Кучук-Мухаммеде нет никаких сведений, за исключением летописного сообщения под 1440 г.: «Тоя же осени царь Махметъ Болина Орды убилъ болшаго своего князя Ордыньскаго Мансупа и много татар тогда избіено бысть в Орде»20. Речь ведется явно о каком-то мятеже, возглавлявшемся беклербеком. Ман-суп — это, конечно, Мансур б. Эдиге. Но поскольку он был убит ханом Бараком за тринадцать-четырнадцать лет до этого, то можно полагать, что до летописца дошли вести о казни брата Мансура, «большего князя» Науруза, вступившего в конфликт с Кучук-Мухаммедом. Мы помним, как еще недавно этот бек с многочисленной вооруженной силой явился к молодому династу и сопровождал его в борьбе за власть. Возможно, со временем всевластие Науруза стало тяготить хана, и он решил избавиться от мангытского вельможи, а заодно и от «множества татар» — его сторонников.
В 1430—1440-х гг. в Дешт-и Кипчаке наступила некоторая стабильность. На востоке бывшего Улуса Джучи, за Яиком, ханствовал могущественный Абу-л-Хайр, лояльность которому в целом соблюдали мангыты. Нижнее Поволжье и степное Предкавказье находились под властью Кучук-Мухаммеда. За Доном кочевала Орда Саид-Ахмеда. Крупных конфликтов между ними незаметно, если не считать притязаний обоих ханов на Крым и степи по Северскому Донцу. Как отмечает Б.Н. Флоря, в тот период «процесс распада Золотой Орды заметно замедлился»21. Наверное, долгое молчание о Кучук-Мухаммеде в русских летописях после 1440 г. объясняется этой относительно спокойной обстановкой, а не ослаблением Большой Орды из-за распрей22 или удаленностью ханских кочевий от Руси23. В 1434 г. Василий I в договоре с Дмитрием Шемякой напоминал, как «есми посылал киличѣев своих ко ц(а)ремъ к Кичим-Агнетю и к Сиди-Ахметю»24. Т.е. московитяне признавали зыбкое равновесие сил в степях и законность двух соседних ханов25. Впрочем, это не означает, что выход выплачивался в обе Орды. Похоже, что когда Кучук-Мухаммед утвердился у власти на «царевом месте» в Сарае, дань пошла к его двору. Тем более что он обладал полномочиями выдавать ярлыки (чего, кажется, неизвестно о Саид-Ахмеде). Этим также объясняется долгое молчание летописцев о Большой Орде — ее мирным бесконфликтным сосуществованием с Московской Русью. Подмеченное А.А. Горским временнуе совпадение между провозглашением Ивана Васильевича великим князем и соправителем Василия II в 1448 г. и серией набегов «Седи-Ахматовых татаровей», начавшихся с 1449 г., могло означать окончательный выбор Москвой Кучук-Мухаммеда как верховного сюзерена и, соответственно, непризнание таковым Саид-Ахмеда26.
Кучук-Мухаммед умер в 1459 г., оставив сыновьям, Махмуду и Ахмеду, свое ханство если не процветающим, то довольно устойчивым и способным соперничать с соседними юртами за первенство во владениях бывшей Золотой Орды.
Примечания
1. Ал-Хаджж Абд ал-Гаффар Кырыми. Умдат ат-таварих. Истанбул, 1343/1924—1925. С. 84, 85.
2. Султанов Т.И. Письмо золотоордынского хана Улуг-Мухаммада турецкому султану Мураду II // Тюркологический сборник. 1973. М., 1975. С. 54, 282; Kurat A.N. Topkapı Sarayı Müzesi Arşivindeki Altm Ordu, Kırım ve Türkistan Hanlarına ait Yarlık ve Bitikler. S. 8, 9, 14.
3. Сборник летописей. Казань, 1854. С. 156.
4. Датировка Т.И. Султанова (Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Казахстан: летопись трех тысячелетий. Алма-Ата, 1992. С. 209).
5. Ал-Хаджж Абд ал-Гаффар Кырыми. Указ. соч. С. 89, 90; Усманов М.А. Татарские исторические источники XVII—XVIII вв. Казань, 1972. С. 75; Langles L. Notice chronologique des khans de Crimée // Forster G. Voyage du Bengale á Pétersbourg. T. 3. P., 1802. P. 395.
6. Shamiloglu U. Tribal Politics and Social Organization in the Golden Horde. P. 195.
7. Барбаро и Контарини о России. С. 140—142, 150, 151.
8. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. 1. С. 538.
9. Муин ад-Дин Натанзи. Мунтахаб ат-таварих-и Муини (Extraits du Muntakhab al-tavarikh-i Mu'ini (Anonyme d'Iscandar)/ Publiés par J. Aubin). Техран, 1336/1957. С. 99.
10. История татар с древнейших времен. С. 726.
11. Марджани Ш. Извлечение вестей о состоянии Казани и Булгара. С. 100.
12. Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. С. 101—103.
13. Барбаро и Контарини о России. С. 142.
14. Там же. С. 141.
15. ПСРЛ. Т. 12. С. 16.
16. Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды. С. 493.
17. Смирнов В.Д. Крымское ханство под верховенством Оттоманской Порты до начала XVIII века. С. 180.
18. Гайворонский О. Повелители двух материков. С. 17, 33.
19. Барбаро и Контарини о России. С. 150.
20. ПСРЛ. Т. 12. С. 30.
21. Флоря Б.Н. Орда и государства Восточной Европы в середине XV века (1430—1460). С. 183.
22. Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды. С. 84.
23. Флоря Б.Н. Орда и государства Восточной Европы в середине XV века (1430—1460). С. 184.
24. Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей. С. 116.
25. Как указывает А.А. Горский, Кучук-Мухаммеда все же признавали «несколько "главнее" Сеид-Ахмеда», поскольку в договоре его имя поставлено первым (Горский А.А. Москва и Орда С. 146).
26. Там же. С. 147, 153, 154.
| К оглавлению | Следующая страница |