Первый период торговых связей Смоленской земли (IX — начало XI в.)

Эпоха викингов отложила большой отпечаток на страны Западной и Восточной Европы. Расписные корабли варягов — воинов-торговцев бороздили все моря тогдашнего мира, наводя ужас на европейские страны. Плавание в Финском и Рижском заливах привело их в земли восточных славян, и далее на юг в Византию. Древнейшие скандинавские вещи и даже погребения скандинавов (в том числе женских) известны сейчас в районе Старой Ладоги, где они датируются первой половиной IX в.¹ В Смоленской земле варяжские вещи и погребения появляются тоже в IX в., но, видимо, несколько позднее. Таковы равноплечная фибула из д. Клименка на берегу Каспли (2-я четверть — конец IX в.), редчайший скандинавский полубрактеат, чеканенный в Хедебю (Дания, около 825 г.) и найденный в кладе у д. Кислая на притоке р. Каспли Жераспее, овальные фибулы с кольцом, щипчики, ланцетовидные стрелы, мечи из курганов у д. Новоселки к северо-западу от Смоленска², наконец, вещи из самых ранних курганов Гнездова (т. е. древнейшего Смоленска)³, где встречены также равноплечные фибулы⁴ и другие норманнские древности, а также диргемы Аббасидов, подтверждающие эту датировку⁵. В.А. Булкин относит сюда и меч из кургана у д. Рокот (бассейн р. Каспли) с надписью ULFBERHT, которые, как отмечает В.А. Булкин, «северными археологами» датируются до 900 г., так как позднее они почти неизвестны⁶. Помимо бассейна р. Каспли, норманнские древности IX в. встречены и севернее в Смоленской земле. В курганном могильнике № 2 у Торопца Г.Ф. Корзухиной обнаружена также равноплечная фибула IX в., как и некоторые другие подобные предметы того же времени⁷. Все это показывает, что появление варяжских купцов-воинов в Смоленщине произошло в IX в. из района р. Каспли⁸. Характер взаимоотношений скандинавов и аборигенов этого времени еще неясен. Вероятно, он действительно носил «военно-торговый» характер и все зависело от ситуации, в которую пришельцы попадали. Обращаясь к этим сложным вопросам, нужно прежде всего отделить находки отдельных вещей скандинавского происхождения от скандинавских комплексов вещей. Первые могут свидетельствовать о торговле, вторые — о присутствии в восточнославянских землях самих скандинавов. Разработаны признаки погребального обряда скандинавов, а также специфические признаки их костюма, по наличию которых можно с уверенностью считать варяжское происхождение погребенного. Это прежде всего погребение в ладье (и некоторые другие признаки обряда) и наличие в женском костюме двух черепаховидных фибул, соединенных цепочкой, ожерельем, иногда с трехлопастной фибулой на груди, а также железные гривны с «молоточками Тора»⁹. Погребения в ладье в Смоленской земле обнаружены только в Гнездове, и, возможно, один случай на Соже (Туровичи) в Могилевской губернии¹⁰. Пришельцы-варяги погребены также по соседству с Гнездовым в Новоселках, где в кургане № 5 с погребенным по скандинавскому обряду найден меч типа «Н» вместе с другими вещами IX в. Крайне любопытно, что погребение здесь совершено в кургане квадратного плана (местный признак), и это показывает, что влияние местного населения на иноплеменников было велико. Может быть, не следует считать эту черту столь уж обычным явлением¹¹ для населения, только что переселившегося на эти земли, но факт такого влияния на обряд здесь и в Гнездове (где ранние курганы с варяжскими вещами тоже прямоугольные в плане) несомненен. Итак, наличие норманнских вещей IX в. и норманнских захоронений этого времени показывает, что скандинавы не только проникали на берега Днепра во второй половине IX в., но и оседали там и не чуждались влияния аборигенов. Скандинавские вещи IX в., найденные на гнездовском селище (равноплечная фибула и др.)¹², подтверждают наши наблюдения: торговля древнейшего Смоленска с норманнами была эффективной уже в IX в.

К первой половине X в. относится уже довольно много гнездовских курганов, и именно в них более, чем в последующих насыпях (в Гнездове их более всего), обнаружено как отдельных варяжских вещей, так и варяжских захоронений. Из черепаховидных фибул здесь можно назвать тип 51 в., по Я. Петерсену, датирующиеся им 2-й четвертью X в.¹³ Таких фибул не менее шести¹⁴. Подобные найдены и в Новоселках (курганы 2 и 3, 1968 г.)¹⁵. Из прочих скандинавских вещей этого времени можно назвать так называемые булавки с длинной иглой (семь — в Гнездове, несколько — в Новоселках)¹⁶. Важно иметь в виду, что все скандинавские вещи найдены в Гнездове в самых больших курганах, где обнаружен и самый богатый инвентарь, что свидетельствует о принадлежности там погребенных к самому высокому классу. К этому же классу относились и погребенные там скандинавы. Не случайно, именно в этих курганах найдены такие дорогие предметы, как мечи, изготовлявшиеся в землях франков и привезенные на Днепр варягами.

Основная часть Гнездовского могильника датируется, как известно, второй половиной X в. Теперь облик древнего Смоленска существенно меняется. Если ранее он имел много черт сходства с другими аналогичными поселениями (например, Тимирево под Ярославлем)¹⁷, то теперь он вступает в период самостоятельного, отличного от других поселений, развития. Прежде всего здесь резко возрастает классовая дифференциация, что проявляется в курганном обряде (широкое распространение больших курганов с богатым инвентарем¹⁸), а также в появлении гнездовских кладов.

Скандинавские находки в Смоленской земле отражает табл. 2. Не претендуя на исчерпывающую полноту, она показывает, что вещей скандинавского импорта здесь было весьма много. По подсчетам М.В. Фехнер, к 1967 г. в Восточной Европе было известно 284 скандинавские находки¹⁹. Исключив находки после 1967 г., когда была опубликована работа этой исследовательницы и В.С. Дедюхиной, и используя их сведения, можно составить таблицу соотношений главнейших категорий норманнских вещей во всей Восточной Европе и Смоленской земле.

Таблица 2

Категория предмета	Восточная Европа	Смоленская земля
Вещи всех категорий	284	Более 120
Из них фибул:	252	60
скорлупообразных	158	26
кольцевидных с длинной иглой	39	13
круглых	29	10
равноплечных	18	8
трилистных	8	3

Как видим, несмотря на существование крупнейших скоплений скандинавских древностей в Приладожье, в районе Ярославля, Чернигова, Киева, уже по материалу 10—12-летней давности видно, что скандинавский импорт в Смоленской земле занимал очень большое место в Восточной Европе. Нужно сказать, что 90% этих вещей происходят из Гнездова, а наличие там варяжских погребений показывает, что варяжские торговцы-воины не только приезжали туда торговать, но и длительно жили возле смоленской кривичской столицы.

Какие же страны Скандинавии более всего представлены в Гнездове? Ответ на этот вопрос мы находим у шведских археологов, и прежде всего у Т. Арне. Ряд археологических признаков указывает на среднюю Швецию — долину оз. Меларен, которое сообщается с Балтийским морем. Здесь располагался древнешведский город Бирка, жизнь в котором прекратилась в конце X в.²⁰ Именно на материковой территории Скандинавии только и носили скорлупообразные фибулы²¹, они служили, как полагает Х. Арбман, характерной особенностью женской одежды: платья, бретели которого скреплялись этими фибулами, а может быть, ими скрепляли бретели юбки, как думает другой исследователь²². Существует мнение, что скорлупообразные фибулы скандинавов так были распространены в Гнездове, что местные мастера брали их за образец при изготовлении подражаний²³, а также, что фибулы, типичное норманнское украшение женщины IX—XI вв., не могли носить славянские женщины Гнездова²⁴. Вопрос этот требует дальнейшей разработки.

Помимо фибул, из Швеции к нам попадали железные гривны с молоточками Тора. Этот предмет непосредственно связан со скандинавским языческим культом IX—X вв., и в том, кто его носил, скорее можно видеть варяжского выходца²⁵. В Смоленской земле, помимо Гнездово, подобная гривна найдена на Ярцевском городище.

В науке имеется большая литература, посвященная спорам о так называемой варяжской колонии Гнездова. Из-за недостаточной публикации гнездовских материалов последних десятилетий этот вопрос дискутируется и теперь. Не приходится сомневаться, что варяги занимались в основном торговлей, но как это осуществлялось, до сих пор не изучено. Вопрос этот можно будет ставить, очевидно, только после полной публикации гнездовских материалов Д.А. Авдусиным.

Вопрос об экспорте из Руси в Скандинавские страны ставился уже давно. В последнее время М.В. Фехнер констатировала, что Русь поставляла туда «серебряные привески-лунницы, шейные гривны, состоящие из пластины, согнутой в трубку, один конец которой движется на шарнире», также украшения, выполненные в технике «витья», попавшие в Скандинавию в первой половине X в. из южной Руси²⁶. О связях со Смоленской землей говорят не только находки подвесок-лунниц (здесь был один из центров их изготовления), но и обилие попавшего в Скандинавию восточного серебра. И, конечно, огромное количество товаров органического происхождения, о котором можно только догадываться (хлеб, иные съестные припасы, пряности, ткани, вина и т. д.). Из саги об Олафе Трюгвассоне мы узнаем, что, побывав в Киеве, он перевез в Норвегию шесть кораблей шелка, приобретенного на Руси. Возможно, что шелк он купил в Киеве, но этот товар мог продаваться и в других городах, в которых о связях с Востоком свидетельствует обилие восточного серебра, а следовательно, и в Смоленске.

Отметим, в заключение, что, по мнению некоторых лингвистов, древнерусское слово «скот» в смысле «деньги» (встречается уже в «Повести временных лет») «является вторичным заимствованием русскими из северо-германских языков». При наличии в древнерусском языке «щьлягъ» из «skillingr» вполне вероятно, полагают ученые, и вторичное заимствование из скандинавских языков слова «скот» в значении «деньги»²⁷.

Рис. 8. Персидский светильник IX в. из кургана в Гнездове (бронза, раскопки М.Ф. Кусцинского 1874 г.)

Есть сведения о связях Смоленской земли и с другими странами тогдашнего мира. Помимо кладов монет, связь с Востоком подтверждают найденные материалы, например, персидский светильник из Гнездова (раскопки М.Ф. Кусцинского, рис. 8), восточное расписное блюдо оттуда же²⁸, иракское (?) тончайшей работы из клада у оз. Зеликовье под Торопцом (IX—X вв., рис. 9)²⁹. Связи с Византией подтверждаются в это время многочисленными находками монет как в Гнездове, так и в других местах Смоленской земли (золотая монета-подвеска императора Феофила — 829—842 гг. из кургана в раскопках Д.А. Авдусина³⁰ и др.), и кладах (Гнездово, в окрестностях Дорогобужа, в Стародединском кладе³¹). Об этих связях есть и косвенные данные: Константин Багрянородный (905—959 гг.) о Смоленске, как крупной якобы крепости на Днепре, о чем он знал, всего вероятнее, от «всебывалых» купцов³².

Связи с Западной Европой в это время документируются находками франкских мечей IX—X вв. в Новоселках, Гнездове, а недавно и в Семеновке к северу от Рославля (с надписью ULFBERHT, рис. 10, 11)³³ которые привозили, по-видимому, норманны. Были ли в это время прямые связи с Европой — не знаем.

Это, вероятно, станет более ясным, когда, наконец, будет осуществлена полная публикация гнездовских раскопок.

Примечания

1. Корзухина Г.Ф. Курган в урочище Плакун близ Ладоги. — КСИА, 1971, вып. 125.

2. Дедюхина В.С. Фибулы скандинавского типа. — Труды ГИМ, 1967, вып. 43, с. 202, № 14 (Клименки); Шмидт Е.А. Раскопки в Смоленской области, — АО 1968 г. М., 1969 (Кислая. Клад зарыт на селище в конце Тушемлинского времени, т. е. где-то в середине IX в.); Шмидт Е.А. Археологические памятники вт. пол. I тыс. н. э. на территории Смоленской области. — МИСО, Смоленск, 1963, вып. V, с. 114—128 (Новосёлки); Ширинский С.С. Курганы IX — первой половины X в. у пос. Новоселки. — В кн.: Древние славяне и их соседи. М., 1970.

3. Авдусин Д.А. Гнездовские курганы. Смоленск, 1952, с. 22; Булкин В.А., Назаренко. О нижней дате Гнездовского могильника. — КСИА, 1971, вьп. 125.

4. Авдусин Д.А. Отчет о раскопках гнездовских курганов в 1949 г. — МИСО, Смоленск, 1952, вып. I, с. 359, 360; Дедюхина В.С. Фибулы..., с. 202, № 9.

5. Янин В.Л. Денежно-весовые системы русского средневековья. М., 1956, с. 59.

6. Булкин В.А. О появлении норманнов в Днепро-Двинском междуречье. — ПИКС-3 РСФСР. Л., 1977, с. 102. Однако А.Н. Кирпичников датирует меч из д. Рокот X в. (Кирпичников А.Н. Древнерусское оружие. — САИ, 1966, Е1—36, с. 31, 80).

7. Корзухина Г.Ф. Новые находки скандинавских вещей близ Торопца. — СС. Таллин, 1964, т. VIII.

8. Булкин В.А. О появлении..., с. 102.

9. Клейн Л.С., Лебедев В.А., Назаренко В.А. Норманнские древности на современном этапе археологического изучения. — ИССР IX—XX вв. Л., 1970, с. 232.

10. Сизов В.И. Курганы Смоленской губернии. — MAP, СПб., 1902, № 28, с. 77 (сведения, к сожалению, очень глухие).

11. Булкин В.А. О появлении..., с. 103.

12. Авдусин Д.А., Каменецкая Е.В., Пушкина Т.А. Раскопки в Гнездове. — АО 1975 г. М., 1976, с. 53.

13. Дедюхина В.С. Фибулы...

14. Там же; Авдусин Д.А. и др. Раскопки...; Авдусин Д.А., Белоцерковская И.В., Пушкина Т.А. Раскопки в Гнездове. — АО 1976 г. М., 1977.

15. Ширинский С.С. Курганы IX — первой половины X в. у пос. Новоселки. — В кн.: Древние славяне и их соседи, с. 114, 115.

16. Дедюхина В.С. Фибулы..., с. 205; Ширинский С.С. Раскопки...

17. Булкин В.А., Дубов И.В. Тимирево и Гнездово. — В кн.: Из истории феодальной России. Л., 1978.

18. Булкин В.А. Большие курганы Гнездовского могильника. — СС, т. XX.

19. Фехнер М.В. Некоторые данные археологии по торговле Руси со странами Северной Европы в X—XI вв. — В кн.: Новое о прошлом нашей страны. М., 1967; Дедюхина В.С. Фибулы.

20. Arbman H. Birka. Die Gräber. Stockholm, 1940—1943.

21. Oxenstierna E. Sä levde vikingarna. Stockholm, 1959, s. 73 (пользуюсь книгой И.П. Шаскольского: Норманская теория в современной буржуазной науке. М.; Л., 1965, с. 121, пр. 93).

22. Arbman H. Skandinavisches Handwerk in Russland zur Wikingerzeit. — In: Meddelanden från Lunds Universitets Historiska museum (1959). Lund, 1960, s. 118, 119.

23. Авдусин Д.А. Варяжский вопрос по археологическим данным. — КСИИМК, 1949, вып. XXX, с. 7—9.

24. Шаскольский И.П. Норманская теория..., с. 121.

25. Там же, с. 120.

26. Фехнер М.В. Некоторые..., с. 40; Рыбаков Б.А. Ремесло древней Руси. М., 1948, с. 450 (об импорте из Смоленской земли в Бирку).

27. Львов А.С. Лексика «Повести временных лет». М., 1975, с. 268.

28. Сизов В.И. Курганы Смоленской губернии, с. 60 и сл., табл. VIII, 1, 4.

29. Корзухина Г.Ф. Новые находки...; Даркевич В.П. Художественный металл Востока. М 1976.

30. Авдусин Д.А. Гнездовская экспедиция. КСИИМК, 1952, вып. 44, с. 101.

31. Кропоткин В.В. Клады византийских монет на территории СССР. — САИ, 1962, Е4—4.

32. Памятники киевского государства IX—XII вв. Л., 1936, с. 60.

33. Возможностью публикации этого меча я обязан любезности директора Рославльского музея М.И. Ивановой.

Предыдущая страница

К оглавлению