О возможных личных контактах Романа с цистерцианцами
Древнейшим сохранившимся до нашего времени храмом Галича является церковь Св. Пантелеимона. Время возведения храма, впоследствии неоднократно перестраивавшегося, менявшего посвящение и переходившего в ведение различных церковных конфессий, обычно определяют в границах конца XII — начала XIII вв.1 Такому решению, как кажется, не противоречит содержание нескольких древних граффити, обнаруженных на стенах храма, прочтение которых вызвало немалые трудности у исследователей.2
В последнее время все чаще высказываются предположения, что инициатором строительства церкви был князь Роман Мстиславич; некоторые авторы полагают, что он даже был здесь похоронен.3 На возможную связь с Романом указывает древнее посвящение церкви св. Пантелеимону, особо почитавшемуся в роду Мстиславичей.
Ил. 31. Церковь Св. Пантелеимона древнего Галича. Конец XII — начало XIII вв. Современный вид (с. Шевченково, Галицкий район, Ивано-Франковская область, Украина)
Этот родовой культ возник еще в конце XI в., во время княжения Мстислава Владимировича (старшего сына Владимира Мономаха) в Новгороде. По преданию, тяжело раненному диким зверем Мстиславу явился св. Пантелеимон и обещал исцеление. В благодарность мать Мстислава Гида совершила щедрые пожертвования монастырю Св. Пантелеимона в Кельне, а исцелившийся Мстислав под именем Пантелеимона крестил своего сына Изяслава.4 Изяслав также способствовал укреплению культа св. Пантелеимона на Руси, в честь которого построил в Новгороде церковь и монастырь.5 Верный сторонник Изяслава Клим Смолятич был посвящен в сан киевского митрополита 27 июля 1147 г., то есть в день памяти св. Пантелеимона.6
Помимо Новгорода, культ св. Пантелеимона также получил распространение на Волыни, где в XII—XIII вв. княжили прямые потомки Изяслава Мстиславича. Например, известна церковь Св. Пантелеимона в Луцке.7 Вплоть до середины XVII в. во Владимире-Волынском сохранялась частица мощей св. Пантелеимона. В 1639 г. православная шляхта требовала от владимирского униатского епископа Иосифа Баковецкого возвращения двух главных христианских реликвий Волыни, захваченных униатами, — древнего креста-реликвария с частицей Истинного Креста Господня и частицы главы св. Пантелеимона.8
Важнейшей особенностью церкви Св. Пантелеимона в Галиче, отличающей ее от всех древнерусских храмов домонгольского времени, является использование элементов раннеготической архитектуры Западной и Центральной Европы. Речь идет о применении в строительстве галицкой церкви сложных несущих опор, впервые появляющихся в европейском зодчестве на рубеже XII—XIII вв., когда романская архитектура постепенно сменяется готикой. Готические черты проявляются прежде всего в постройках, связанных с деятельностью ордена цистерцианцев. Указанные факты приводят современных исследователей к однозначному выводу:
Истоки конструктивной системы церкви Пантелеймона, — пишет О.М. Иоаннисян, — следует искать в знакомстве ее зодчего с архитектурой цистерцианского ордена. Та уверенность, с которой цистерцианская конструкция была применена в классическом для древнерусского зодчества четырехстолпном храме (тип которого, несомненно, был обусловлен заказчиком), заставляет считать, что знакомство это не было пассивным и что зодчий Пантелеймоновской церкви сам вышел из круга мастеров, связанных с цистерцианским строительством.9
Исследователь оставляет без ответа вопрос о том, откуда именно мог прийти в Галич цистерцианский зодчий, поскольку ответить на него, опираясь только на архитектурный материал, невозможно: «...монастырское строительство средневековой Европы менее всего обладало чертами каких-либо национальных школ, так как монашеские ордена были органами межнациональными, а их строительные артели, выполняя заказы ордена, могли переходить из одной страны в другую».10
Имеющиеся в нашем распоряжении исторические данные, как представляется, дают возможность ответить на поставленный вопрос более определенно.
По свидетельству Хроники магистра Винцентия Кадлубека, будущий галицко-волынский князь Роман Мстиславич провел детские годы и получил воспитание при дворе своего дяди, малопольского князя Казимира Справедливого. Рассказывая о войне между Мешко Старым и его племянниками, сыновьями Казимира, начавшейся вскоре после смерти последнего в 1194 г., Винцентий отмечает, что Роман принял сторону Казимировичей, так как слишком многим был обязан их отцу, у которого он воспитывался «почти с колыбели»:
На помощь к малолетним (Казимировичам. — А.М.) со значительным числом русских приходит [исполненный] милостивого сострадания князь владимирский Роман. Ибо Роман помнил, сколько благодеяний сделал ему Казимир, у которого он почти с колыбели воспитывался, да и на княжество, которым он [Роман] правил, его посадил Казимир.11
Винцентий указывает на важный факт в биографии Романа Мстиславича, не нашедший отражения в русских летописях. Родившийся, вероятнее всего, в первой половине 1150-х гг.,12 Роман еще ребенком был вывезен собственной матерью Агнешкой, дочерью польского князя Болеслава Кривоустого, на воспитание ко двору своего брата, малопольского князя Казимира Справедливого.13
В источниках не сохранилось сведений о времени прибытия и продолжительности пребывания Романа при дворе Казимира. Если исходить из того, что в 1168 г. юный Роман Мстиславич получил княжеский стол в Новгороде,14 его пребывание в Польше можно отнести к началу 1160-х гг.
У нас нет данных о том, какой стол занимал в это время воспитатель Романа Казимир. Известно только, что в 1166—1173 гг. он княжил в небольшом малопольском городе Вислица на р. Ниде.15 Возможно, к воспитанию племянника были причастны и другие его польские дядья — Болеслав Кудрявый и Мешко Старый. Важно подчеркнуть, что все они в равной степени были решительными сторонниками распространения влияния ордена цистерцианцев, в том числе и предлагаемой им системы образования и воспитания, понимаемой как инструмент миссионерской деятельности; названные князья, каждый со своей стороны, немало способствовали укоренению ордена на польских землях.16
Ревностным приверженцем цистерцианцев был также краковский епископ Гедеон (1166—1184). Он происходил из рыцарского рода Грифитов, основавших на своих землях первый в Польше цистерцианский монастырь в Енджееве. При активном содействии епископа в Малой Польше были основаны несколько новых монастырей цистерцианцев. Гедеон был к тому же верным сторонником Казимира Справедливого и помог ему в 1177 г. отнять краковский стол у Мешка Старого.17
Возможно, именно Гедеону было поручено руководить образованием и воспитанием юного племянника Казимира. Духовным наставником Романа в Польше мог быть и предшественник Гедеона на краковской кафедре Матфей (Мацей; 1143—1166) также являвшийся решительным сторонником цистерцианцев и даже состоявший в переписке с главой ордена Бернаром Клервоским, которого приглашал посетить Польшу.18
Как уже отмечалось, важнейшей целью польских цистерцианцев было дальнейшее миссионерское продвижение на восток, в том числе на земли Галицко-Волынской Руси. Именно в этой связи в середине — второй половине XII в. в Польше создавались новые цистерцианские монастыри.
Такой завет польским цистерцианцам дал сам Бернар Клервоский, которому орден обязан своим общеевропейским расцветом и в память о котором он получил второе название — орден бернардинцев. Будучи одним из высших духовных авторитетов Запада, чьи ученики занимали папский престол, в период подготовки Второго Крестового похода Бернар всерьез заинтересовался Польшей как базой для миссионерской деятельности в направлении сохранившей православие Руси. Сохранилось письмо к Бернару краковского епископа Матфея, писанное в ответ на обращение в Краков Клервоского аббата. На вопрос последнего о возможности миссионерской деятельности на Руси, направляемой из польских земель, епископ Матфей приглашает будущего святого посетить Польшу, чтобы самому возвестить Слово Господа полякам, чехам и всем славянским странам, а также предпринять меры по возвращению в католическую веру «раскольников» из Руси.19
Миссионерская деятельность польских цистерцианцев, направленная на русские земли, неуклонно продолжалась всю вторую половину XII — первую половину XIII вв., воплотившись на рубеже 1220—1230-х гг. в создание в малопольском городе Опатове Русского миссионерского епископства.20
Разумеется, что при подобных обстоятельствах появление при дворе малопольского князя юного русского князя, привезенного своей матерью для обучения и воспитания, было воспринято как благоприятный случай для воплощения миссионерских замыслов в отношении Руси. Сам Казимир, как и его братья, дядья Романа, будучи сторонниками цистерцианской идеи, несомненно, должны были способствовать воспитанию племянника в цистерцианском духе.
Можно предполагать, что уже с юных лет в окружении Романа Мстиславича постоянно находились какие-то представители ордена, пытавшиеся оказывать влияние на политику князя. Этими агентами влияния скорее всего были лица, связанные с малопольскими цистерцианцами, имеющие отношения к монастырям в Енджееве и Вонхоцке. Есть сведения о том, что именно эти два монастыри получили какие-то особые привилегии на Руси, в частности право проводить визитацию (ревизию имущества) некоего монастыря, «основанного князем Руси».21 По мнению И.З. Мыцько, этим князем, вероятнее всего, был Роман Мстиславич.22
Примечания
1. Раппопорт П.А. Русская архитектура X—XIII вв. Каталог памятников. Л., 1982 (САИ. Вып. Е1—47). С. 109—110; Иоаннисян О.М. Основные этапы развития галицкого зодчества // Древнерусское искусство. Художественная культура X — первой половины XIII в. / Отв. ред. А.И. Комеч, О.И. Подобедова. М., 1988. С. 50—52.
2. Рождественская Т.В. 1) Древнерусские надписи на стенах храмов. Новые источники XI—XV вв. СПб., 1992. С. 124—134; 2) Надписи-граффити XII—XIII вв. в памятниках зодчества Волыни и Галичины // Проблемы изучения древнерусского зодчества. По мат-лам архитектурно-археологических чтений, посвящ. памяти П.А. Раппопорта. СПб., 1996. С. 91; Вуйцик В. Графіті XII—XV ст. церкви св. Пантелеймона в Галичі // ЗНТШ. Т. ССXXXI. Львів, 1996. С. 191—192. См. также: Иоаннисян О.М., Рождественская Т.В. Надпись с именами Мстислава и Игната на стене церкви Св. Пантелеймона в Галиче в контексте политических событий конца XII в. // Архитектура и археология Древней Руси; Мат-лы науч. конф. к 100-летию со дня рождения М.К. Каргера. СПб., 2009 (Труды Государственного Эрмитажа. Т. XLVI).
3. Томенчук Б. Археологія некрополів Галича і Галицької землі. Одержавлення і христианізація. Івано-Франківськ, 2006. С. 44—46; Головко О.Б. Останній похід Романа Мстиславича у джерелах та історичній думці // УІЖ. 2009. № 4. С. 40.
4. См.: Назаренко А.В. Неизвестный эпизод из жизни Мстислава Великого // ОИ. 1993. № 2; Кучкин В.А. Чудо св. Пантелеймона и семейные дела Владимира Мономаха // Россия в Средние века и Новое время: Сб. ст. к 70-летию чл.-корр. РАН Л.В. Милова. М., 1999.
5. Раппопорт П.А. Русская архитектура X—XIII вв. С. 72.
6. Подробнее см.: Назаренко А.В. Древняя Русь на международных путях. Междисциплинарные очерки культурных, торговых, политических связей IX—XII веков. М., 2001. С. 585—616.
7. Терський С. Лучеськ X—XV ст. Львів, 2006. С. 99.
8. АЮЗР. Ч. II, т. 1. Киев, 1861. С. 155.
9. Иоаннисян О.М. Основные этапы развития галицкого зодчества. С. 52.
10. Там же.
11. Щавелева Н.И. Польские латиноязычные средневековые источники: тексты, перевод, комментарий: М., 1990. С. 109.
12. По мнению А.Б. Головко, Роман родился в 1152 — начале 1153 г. (Головко О.Б. Князь Роман Мстиславич та його доба. Нариси з історії політичного життя Південної Русі XII — початку XIII століття. Київ, 2001. С. 47—48). Д. Домбровский относит рождение Романа к концу 1155—1156 г. (Dąbrowski D. Genealogia Mścislawowiczów. Pierwsze pokolenia (do początku XIV wieku). Kraków, 2008. S. 259).
13. Щавелева Н.И. Польки — жены русских князей (XI — середина XIII в.) // ДГ. 1987 г. М., 1989. С. 57.
14. ПСРЛ. Т. II. Стб. 543.
15. Jasiński K. Rodowód Piastów małopolskich i kujawskich. Poznań; Wrocław, 2001.
16. Kloczowski J. Die Zisterzienser in Klein-Polen und das Problem ihrer Tätigkeit als Missionäre und Seelsorger // Die Zisterzienser. Ordensleben zwischen Ideal und Wirklichkeit / Hrsg. von K. Elm. Köln, 1982.
17. Wójcik L.M. Ród Gryfitów do końca XIII wieku. Pochodzenie — genealogia — rozsiedlenie // Historia. T. CVII. Wrocław, 1993. S. 31.
18. Kozłowska-Budkowa Z. Mateusz, biskup krakowski // Polski Słownik Biograficzny. T. XX. Kraków, 1975.
19. См.: Plezia M. List biskupa Mateusza do św. Bernarda // Prace z dziejów Polski feudalnoj ofiarowane R. Grodeckiemu. Warszawa, 1960; Kürbis B. Cystersi w kulturze polskiego średniowiecza. Trzy świadectwa z XII wieku // Historia i kultura Cystersów w dawnej Polsce...
20. Dunin-Wasowicz T. Projets missionnaires cisterciens dans la Rus' du sud-ouest...
21. Wyrwa A.M. Stan i potrzeby badań archeologiczno-architektonicznych klasztorów cysterskich w Polsce // Archeologia Historica Polona. T. 10. Toruń, 2000. S. 44.
22. Мицько І. Новознайдені історичні джерела про церкви Галичини XII—XIII ст. // Давні обителі України: Тематичний зб. Вип. 13. Львів, [б. р.]. С. 30.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |