Характер идей Романа и возможный источник сведений о его проекте
В целом приведенное известие В.Н. Татищева встречает вполне благосклонное отношение исследователей, воспринимавших его с доверием. Это известие вполне укладывается в общую канву событий политической истории южнорусских земель начала XIII в., связанных с соперничеством киевского князя Рюрика Ростиславича и его зятя, галицко-волынского князя Романа Мстиславича, и, кроме того, отражает более верную хронологию этих событий, восходящую к хронологии Воскресенской и Никоновской летописей.
Еще одной важной предпосылкой, определявшей доверие к татищевскому известию о князе Романе, стал не вызывающий сомнений факт тесных контактов этого князя с правителями соседних европейских государств, отразившийся не только в русских, но и в иностранных источниках. Роман предлагает избирать великого князя коллегией местных князей, указав на подобную практику «других добропорядочных государств». Как отмечал еще С.М. Соловьев, «находясь в непрестанных сношениях с пограничными иностранными государствами <...> Роман, необходимо подчиняясь влиянию того порядка вещей, который господствовал в ближайших западных странах, мог, по-видимому, явиться проводником этих понятий на Южной Руси...».1
Вполне закономерным представляется историкам и отказ князей поддержать проект Романа не только из опасения усиления этого амбициозного князя, но также и потому, что в своем большинстве русские князья не были готовы к тем радикальным политическим переменам, которые предлагал Роман, — в частности, к введению принципа майората. «В начале XIII в., — отмечал по этому поводу В.О. Ключевский, — наследственность княжений в нисходящей линии не была ни общим фактом, ни общепризнанным правилом», сама же идея майората, по мысли историка, «была, очевидно, навеяна Роману феодальной Европой».2
Звучали и более осторожные, иногда даже скептические высказывания по поводу рассматриваемого татищевского известия. К числу «сомнительных страниц в сочинении Татищева» наряду с большей частью «описаний лиц и характеров князей» отнес сообщение о предложениях Романа Н.А. Попов.3 В позднем происхождении этого известия был уверен М.С. Грушевский: проект Романа, по его словам, «принадлежит, конечно XVIII, а не XIII в.».4 По мнению Я. Беняка, «гипотеза Татищева относительно проекта Романа в части того, что касается выборов и замещения киевского стола, не заслуживает доверия».5
Ил. 1. Василий Никитич Татищев. Портрет работы неизвестного художника XVIII в. Музей М.В. Ломоносова Российской академии наук (Санкт-Петербург, Россия)
Однако эти замечания не влияли на общий настрой историков. Опираясь на приведенные Татищевым известия, П.П. Толочко делает вывод о наличии у Романа «широкой политической программы», предлагаемой остальным князьям. В основе же содержащегося в «летописи В.Н. Татищева» известия о Романовом проекте, по мнению исследователя, лежит, «несомненно (в другой работе — возможно. — А.М.), древнерусский источник».6
Признание известий Татищева о проекте Романе достоверными требовало более детальной разработки вопроса об их источнике. Вопрос этот поднимался Б.А. Рыбаковым, решавшим его не без некоторых колебаний. В одной из работ историк указывал на фольклорный характер предполагаемого источника: «...рассказ о программе "доброго порядка" входил в состав фольклора о Романе Храбром».7 Затем, однако, пришел к заключению, что известие о проекте 1203 г. восходит к «одной из недошедших до нас летописей, использованной В.Н. Татищевым».8
По мнению В.А. Петрова, татищевское известие о проекте Романа опирается на «летописные памятники, содержащие достоверные исторические реалии».9 К вопросу о возможном источнике известия о проекте еще раз вернулся Б.А. Рыбаков в работе о политических идеях русских летописцев: «Время и место его первоначального написания следует, по всей вероятности, связывать с княжением в Новгороде Константина Всеволодовича в 1205—1207 гг., когда при дворе этого князя, удостоившегося прозвища "Мудрый", писал книжник, хорошо знакомый с киевскими событиями 1203 г.».10
В ином направлении пошел Н.Ф. Котляр, предположивший, что искомым источником Татищева «была недошедшая до нашего времени начальная часть Галицко-Волынской летописи за первые пять лет XIII в.», в которой «должно было содержаться жизнеописание Романа Мстиславича в качестве галицко-волынского князя».11
«Остроумным предположением» называет гипотезу Н.Ф. Котляра А.П. Толочко. Это предположение «отыскивало единственно возможное место для Романового проекта в домонгольском летописании».12
Подобные доводы удовлетворили большинство новейших исследователей, использующих сведения Татищева об инициативе Романа как вполне надежный исторический факт.13 «Факты из жизни Южной Руси и из биографии Романа начала XIII в., — отмечает А.Б. Головко, — дают дополнительные аргументы в пользу реальности создания Романом нового политического устройства Руси. Система "доброго порядка" не противоречила конкретной деятельности галицкого князя и полностью согласовывалась, в частности, с его действиями после второго похода против половцев, когда он осуществил на юге Руси "мироположение в волостех, кто како терпел за Рускую землю"».14
Находят подтверждение и тесные контакты Романа Мстиславича со властями Священной Римской империи, некоторые элементы политического строя которой могли явиться образцом для реформаторских идей галицко-волынского князя. В частности, Роман Мстиславич был союзником швабского короля Филиппа Штауфена и, по-видимому, тюрингского ландграфа Германа, посещал его столицу Эрфурт, пожертвовав 30 марок (около 7 кг серебра) в пользу располагавшегося там бенедиктинского монастыря Св. Петра.15 По сведениям французского хрониста Альбрика из Труафонтен, Роман принимал непосредственное участие в борьбе за верховную власть в империи Штауфенов и Вельфов, что в конечном счете стоило русскому князю жизни.16 Тем самым, делает вывод Л.В. Войтович, «программа Романа Мстиславича была достаточно реалистичной, отвечала требованиям времени и настроениям части элиты, в частности связанной со Священной Римской империей, где такая программа именно в это время приближалась к своей реализации».17
Примечания
1. Соловьев С.М. История России с древнейших времен Т. 2 // Соловьев С.М. Сочинения: В 18 кн. Кн. I. М., 1988. С. 562, 706, примеч. 370.
2. Ключевский В.О. Курс русской истории. Ч. 1 // Ключевский В.О. Сочинения: В 9 т. Т. I. М., 1987. С. 340—341.
3. Попов Н.А. В.Н. Татищев и его время. М., 1861. С. 464.
4. Грушевський М.С. Нарис історії Київської землі від смерті Ярослава до кінця XIV сторіччя. Київ, 1991. С. 267, примеч. 4. Впрочем, это свое утверждение историк ничем не аргументирует.
5. Bieniak J. Roman // SSS. T. IV. Wrocław; Warszawa; Kraków, 1970. S. 535.
6. Толочко П.П. 1) Киев и Киевская земля в период феодальной раздробленности XII—XIII вв. Киев, 1980. С. 182—183; 2) Древний Киев. Киев, 1983. С. 274; 3) Древняя Русь: очерки социально-политической истории. Киев, 1987. С. 155; 4) Київська Русь. Київ, 1996. С. 133—134.
7. Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. М., 1963. С. 153.
8. Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества XII—XIII вв. М., 1993. С. 495—496.
9. Петров В.А. История рукописных фондов Библиотеки Академии наук с 1730 г. до конца XVIII в. // Исторический очерк и обзор фондов Рукописного отдела Библиотеки Академии наук. Вып. 1. М.; Л., 1956. С. 183.
10. Рыбаков Б.А. Политические идеи русских летописцев XII в. (Тезисы) // Польша и Русь. Черты общности и своеобразия в историческом развитии Руси и Польши XII—XIV вв. / Отв. ред. Б.А. Рыбаков. М., 1974. С. 20.
11. Котляр Н.Ф. 1) Формирование территории и возникновение городов Галицко-Волынской Руси IX—XIII вв. Киев, 1985. С. 119—121; 2) Данило Галицький. Біографічний нарис. Київ, 2002. С. 50—52.
12. Толочко А.П. «История Российская» Василия Татищева: источники и известия. М.; Киев, 2005. С. 292, примеч. 9.
13. Кралюк П.М. 1) Идея политического объединения Руси: «Слово о полку Игореве» и проект государственного устройства Романа Волынского // «Слово о полку Игореве» и мировоззрение его эпохи. Киев, 1990; 2) Західні орієнтири Романа Мстиславовича // Галичина та Волинь у добу середньовіччя. До 800-ліття з дня народження Данила Галицького. Львів, 2001. С. 35; Головко О.Б. 1) На чолі об'єднаного князівства: загадкові та маловідомі сторінки біографії князя Романа Мстиславовича // Галицько-Волинська держава: передумови виникнення, історія, культура, традиції. Львів, 1993. С. 94; 2) Князь Роман Мстиславич та його доба. Київ, 2001. С. 166—171; 3) Князь Роман Мстиславович // ВИ. 2002. № 12. С. 67; Кучінко М.М. Нариси стародавньої і середньовічної історії Волині (від палеоліту до середини XIV ст.). Луцьк, 1994. С. 174; Терещенко Ю.І. Україна і європейський світ: нарис історії від утворення Старокиївської держави до кінця XVI ст. Київ, 1996. С. 163; Войтович Л. Роман Мстиславович і утворення Галицько-Волинського князівства // Галичина та Волинь у добу середньовіччя. С. 24—25.
14. Головко О.Б. Корона Данила Галицького: Волинь і Галичина в державно-політичному розвитку Центрально-Східної Європи раннього та класичного середньовіччя. Київ, 2006. С. 239.
15. См.: Назаренко А.В. Русско-немецкие связи домонгольского времени (IX — середина XIII вв.): состояние проблемы и перспективы дальнейших исследований // Славяно-германские исследования. Т. I—II. М., 2000. С. 25; Шацька Г. Галицько-Волинська держава і німці // Галицько-Волинська держава... С. 116.
16. MGH. SS. T. XXIII. Hannover, 1874. S. 885.
17. Войтович Л.В. Княжа доба на Русі: портрети еліти. Біла Церква, 2006. С. 478.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |