Белоозерская печать с изображениями Успения и св. Анны: возможные датировка и принадлежность
М.В. Седова и В.С. Шандровская уверенно определяют изображение женской фигуры в рост с младенцем на правой руке на печати из Суздаля и подвесной иконке из Галича как образ Богородицы Одигитрии. И действительно, для такого решения имеются как будто все основания. Однако недавно стало известно о еще одной древнерусской свинцовой булле, заставляющей нас вновь обратиться к иконографии суздальской печати и галицкой привески.
В 2005 г. зарегистрирована новая древнерусская вислая печать (диаметр 22,5—24,5 мм) с изображениями сцены Успения на лицевой стороне и женской фигуры с младенцем в руках на обороте. Печать была найдена в начале 2000-х гг. в Вологодской области, в районе древнерусского Белоозера, в устье р. Васильевка, и ныне хранится в частной коллекции.1
На рисунке, выполненном художником С.Л. Богаченко и опубликованном П.Г. Гайдуковым и В.Л. Яниным, ясно видно, что изображения на вновь найденной печати из Белоозера практически полностью совпадают с изображениями на печати из Суздаля и привеске из Галича. На лицевой стороне помещена развернутая вправо композиция Успения с фигурами Христа и шести апостолов, на оборотной — женская фигура в рост с младенцем на правой руке. Однако вопреки ожиданию на печати из Белоозера изображена не Богородица, а св. Анна. Об этом свидетельствует хорошо сохранившаяся и полностью читающаяся колончатая надпись по сторонам изображения: ΑΓΙΑ ΑΝΑ.
Изображения женской фигуры с младенцем на печатях из Белоозера и Суздаля почти полностью идентичны. Мать и младенец переданы полными фигурами с нимбами; фигура матери представлена в рост анфас в длинных широкополых одеждах с широкими рукавами и многочисленными складками у подола, на правой руке она держит младенца, а левую руку прижимает к своей груди; младенец повернут к матери в пол-оборота и несколько отставлен от нее, его правая ручка протянута к груди матери, обе ножки спущены вниз; ниже младенца видны края одежд матери, свесившиеся так из-за отведенной в сторону ее правой руки, на которой сидит младенец.2
Одинаковые размеры и совпадение изображений на лицевой и оборотной сторонах печатей из Белоозера и Суздаля, каждое из которых представляет собой чрезвычайно редкий иконографический тип — нетрадиционный для византийского и уникальный для древнерусского искусства, дают основания предположить, что обе буллы могли принадлежать одному лицу и на их оборотной стороне изображен один персонаж — св. Анна, которая держит на правой руке свою дочь Марию.
Внешне образ св. Анны с младенцем Марией на свинцовой печати неотличим от изображения Богоматери с Младенцем Иисусом и может быть идентифицирован только при наличии полностью сохранившейся сопроводительной подписи (как в случае с печатью из Белоозера). На подписи печати из Суздаля сохранилась только последняя буква альфа, что не исключает возможности видеть здесь окончание имени Анна.
К какому времени относятся и кому могли принадлежать найденные на Белоозере и в Суздале печати? Публикаторы печати из Белоозера уклоняются от ее датировки, а на вопрос о принадлежности буллы дают лишь весьма неопределенный ответ: она могла принадлежать некоему неизвестному монастырю (?).3
Ил. 103. Печать Янин, Гайдуков. № 347в из района древнерусского Белоозера с изображениями Успения и св. Анны (прорись худ. С.Л. Богаченко)
Нам кажется, что в решении вопросов атрибуции печатей из Белоозера и Суздаля важную роль может сыграть рассмотренная выше бронзовая привесная иконка из Галича, на обеих сторонах которой представлены те же изображения, что и на упомянутых печатях и которая, по мнению М.В. Седовой, была выполнена по оттиску печати, аналогичной суздальской.4
Галицкая привеска с изображением развернутой вправо сцены Успения с шестью апостолами на одной стороне и, как мы предполагаем, св. Анны с младенцем Марией на правой руке на другой примыкает к группе случайных находок произведений мелкой пластики, сделанных на территории древнего Галича (ныне с. Крылос Галицкого района Ивано-Франковской области) в начале 1980-х гг.
В 1981 г. на территории усадьбы, принадлежащей семье Шевчуков, выявлены следы древней ювелирной мастерской. Здесь, в частности, найдено несколько привесных бронзовых и каменных иконок, а также более ста пятидесяти тигельков с остатками бронзы и эмали. На двух иконках, каменной и бронзовой, представлены соответственно поясное и в рост изображения Богоматери в иконографии Одигитрии с Младенцем на левой руке. По-видимому, галицкий ювелир в большей мере был специалистом по художественной обработке металла, и выполненные им иконки из бронзы отличаются более высоким уровнем мастерства.5
По мнению Л.В. Пекарской и В.Г. Пуцко, галицкие привесные иконки и вся найденная в 1981 г. мастерская принадлежала византийскому ювелиру, работавшему в Галиче в начале XIII в.6 К произведениям мелкой пластики галицкой школы относят также найденную на территории Пятницкой церкви летописного Звенигорода (под Львовом) резную каменную иконку со сценой Успения (сохранился только небольшой фрагмент), отличающуюся высоким уровнем исполнения.7 Есть основания относить эти памятники к группе произведений декоративно-прикладного искусства работы византийских мастеров, перебравшихся в Южную и Юго-Западную Русь после падения Константинополя в 1204 г.8
М.В. Седова по сопутствующим находкам датирует суздальскую печать со сценой Успения на лицевой стороне и женской фигурой с младенцем на обороте концом XI — началом XII вв., полагая, что эта булла стала образцом для изготовления галицкой иконки-привески с аналогичными изображениями, созданной, таким образом, в более позднее время в результате каких-то контактов между владимиро-суздальскими и галицко-волынскими князьями.9
Нам представляется, что дело могло обстоять иначе.
Изображения на суздальской и белоозерской печатях, а также галицкой иконке действительно обладают слишком очевидными индивидуальными чертами («обратная» композиция Успения и образ св. Анны, выполненный по типу Богородицы Одигитрии «обратной»), сочетание которых, несомненно, указывает на их общее происхождение. Однако истоки его, как нам кажется, следует искать не в Суздале или Белоозере, а в Галиче.
Печать с уникальным в древнерусской сфрагистике изображением св. Анны могла появиться в арсенале Галицко-Волынской «великой княгини Романовой» после принятия ею монашества. С ней же связана и уникальная древнерусская житийная икона «Собор праведных Иоакима и Анны», в среднике которой представлена чрезвычайно редкая в христианском искусстве сцена Принесения (Первого Введения) Марии во храм, где Мария изображена сидящей на руках у своей матери Анны и вся сцена весьма напоминает композицию Сретения.10
Новым монашеским именем вдовствующей Галицко-Волынской княгини, как мы видели, стало имя Анна, принятое в память византийской монахини-императрицы Анны Далассины. Что же касается изображения сцены Успения, то подобные изображения, в том числе и по нетрадиционному («обратному») иконографическому типу, как отмечалось выше, использовали на своих личных печатях как сама Анна Далассина, так и ее ближайшие потомки.
Примечания
1. Гайдуков П.Г., Янин В.Л. Древнерусские вислые печати, зарегистрированные в 2005 г. Кат. № 347в. Рис. 16 // Новгород и Новгородская земля. История и археология Новгорода. Вып. 20. Великий Новгород, 2006. См. также: http://russianchange.narod.ru/sfr/2005/sl6.html.
2. Ср.: Шандровская В.С. Византийские печати со сценой Успения. С. 82.
3. Гайдуков П.Г., Янин В.Л. Древнерусские вислые печати, зарегистрированные в 2005 г. Кат. № 347в. (см. также на Интернет-сайте П.Г. Гайдукова: http://russianchange.narod.ru/sfr/2005/s05.html#16).
4. Седова М.В. Сложение местной иконографии... С. 274.
5. Ауліх В. Ковалі золота, срібла и міді давнього Галича // Жовтень. [Київ,] 1987. № 10. С. 96—100; Пекарская Л.В., Пуцко В.Г. Византийская мелкая пластика из археологических находок на Украине // Южная Русь и Византия: Сб. науч. трудов (к XVIII конгрессу византинистов) / Отв. ред. П.П. Толочко. Киев, 1991. С. 136. Новейший обзор памятников мелкой пластики Галицко-Волынской Руси конца XII—XIII вв. см.: Жишкович В. Кам'яна пластика Галицько-Волинської держави // Доба короля Данила в науці, мистецтві, літературі. (Мат-ли Міжнарод. наук. конф-ції, 29—30 листопада 2007 р.). Львів, 2008. С. 353—361.
6. Пекарская Л.В., Пуцко В.Г. Византийская мелкая пластика... С. 137.
7. Александрович В. Мистецтво Галицько-Волинської держави. Львів, 1999. С. 55, 120 (іл.); Жишкович В. Пластика Русі—України. X — перша половина XIV ст. Львів, 1999. С. 199 (іл.).
8. См.: Пуцко В.Г. Константинопольские мастера на Руси накануне монголо-татарского вторжения // Россия и христианский Восток / Отв. ред. Б.Л. Фонкич. Вып. 1. М., 1997.
9. Седова М.В. Суздаль в X—XV веках. С. 197—198.
10. Подробнее об этом см. в предыдущей главе настоящего исследования.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |