§ 2. Новгородское вече
Термин «вече» в источниках встречается часто. Новгородский летописец пользуется этим понятием очень широко. Он называет вечем и общегородское собрание» решающее важные государственные вопросы (например, о выборе или изгнании князя, о войне и мире), и собрания кончай и уличан, и сходку во время военного похода, и сборища заговорщиков по дворам и т. п. Чаще всего летописец говорит о вече как об общем собрании новгородцев по случаю чрезвычайных событий в общегосударственном масштабе, руководимом должностными лицами. Новгородский вечевой строй являлся образцом феодальной демократии в ее русском боярском варианте1.
О социальном составе веча летописец ничего не сообщает. Как правило, он говорит: «новгородцы створиша вече на посадника Дмитра» (1207)2 или просто «отъяша посадничьство у Гюргя у Иванковиця и даша Твердиславу Михалковичу» (1216)3. Чаще всего употребляется слово «новгородцы». Так летописец называет представителей разных сословий Новгорода. В тех случаях, когда ему нужно было подчеркнуть, что речь идет о боярах, он говорит о «боярах», о «вячьших» (1216, 1236) или «больших» (Комиссионный список, 1236)4. В некоторых случаях упоминаются «меньшие» (1216, 1236) и «простая чадь» (1228)5. Это свидетельствует о том, что летописец отчетливо представляет себе неоднородность новгородского общества. Повествуя о вечевых собраниях, он не подчеркивает этой разнородности, а говорит лишь о «новгородцах», иногда даже о «всех новгородцах».
По-видимому, формально участниками веча могли быть представители разных сословий, но это не означает, что оно являлось народным собранием. Вече представляло собой важнейший орган Новгородской республики, защищавший интересы стоявшего у власти боярства.
Очень удачно охарактеризовал особенности такого государственного строя Б.Д. Греков: «Вечевые собрания живут долго на северо-западе (Новгород, Псков, Полоцк) как результат определенного соотношения классовых сил, при которых феодальная знать, захватившая в свои руки власть и ограничившая в своих интересах власть князей, не была в силах уничтожить народное собрание, но была достаточно сильна, чтобы превратить его в орудие своих интересов»6.
Обычно вече собиралось на Ярославовом дворище или на площади перед Софийским собором. Народ сходился на собрание под звон вечевого колокола. Иногда летописец сообщает, что вече созывал князь, но чаще всего говорится просто о новгородцах, «сотворивших» вече на Ярославовом или владычном дворе. Однако это не означало, что любой горожанин мог зазвонить в вечевой колокол и созвать народ на вече. Поскольку на вече решались дела общегосударственного масштаба, надо полагать, что и созывалось оно, главным образом, по инициативе стоявшей у власти политической группировки бояр. В тех случаях, когда вече собирали не князь и не представители республиканских властей, его, очевидно, созывали оппозиционные боярские группировки, стремившиеся захватить власть в свои руки.
По-видимому, существовал какой-то порядок ведения вечевого собрания. Прежде чем принять решение, важные вопросы подлежали обсуждению. Летописец неоднократно указывает: «...новгородцы, много гадавъше, послаша по Ярослава по Всеволодиця» (1215)7, «...быша веча по всю неделю... и съидошася братья въкупе однодушно, и крест целоваша» (1218)8 и т. п.
В дореволюционной литературе господствовало мнение, что голосования на вече не существовало, одобрение или неодобрение будто бы выражалось криками. А.В. Арциховский отмечал, что такие утверждения «являются ярчайшим примером научного предрассудка»9. Вряд ли отри широком распространении грамотности в Новгороде важные вечевые решения принимались таким примитивным способом. Это наверняка должно было происходить организованно, возможно, и путем голосования. Некоторые основания для подобного предположения дают археологические материалы (правда, более позднего времени). В слое XV в. около мостовой Великой улицы была найдена берестяная грамота № 298, написанная на тщательно обрезанном четырехугольном куске бересты. В документе названы четыре человека, причем официально, по имени и отчеству (в винительном падеже). А.В. Арциховский предположил, что грамота представляла собой избирательный бюллетень10. Подачей таких бюллетеней (а не криками) могли осуществляться выборы не только высших государственных должностных лиц, но и кончанских и уличанских органов управления (в указанной грамоте названы лица, ни разу не упомянутые летописцем в числе посадников или тысяцких. По-видимому, этот документ можно рассматривать как свидетельство выборов какой-то коллегии в Неревском конце).
Для принятия того или иного решения необходимо было, чтобы оно одобрялось большинством голосов. Иногда, чтобы заставить вече принять то решение, которое диктовала сильнейшая боярская группировка, применялась сила. В 1218 г., например, посадник Твердислав, опираясь поначалу на меньшинство — жителей Прусской улицы и Людина конца, — сумел с помощью оружия заставить большинство признать его власть.
Одним из важнейших вопросов, решавшихся на вече, был вопрос о приглашении или изгнании князя. Из летописи известно, что новгородские князья стали избираться на вече с 1125 г.: «...посадиша на столе Всеволода новгородци»11. Неугодных князей из Новгорода прогоняли и раньше. (В 1096 г., например, был изгнан Давид Святославич). В XII — первой половине XIII в. избрание или изгнание князя по решению веча — обычное явление в Новгороде. Вече заключало договоры с князьями, которые в 20-х годах XIII в. целовали крест Новгороду «на всей воле новгородской и на всех грамотах Ярославлих». Часто вече «указывало путь» непонравившемуся князю. Внешне это выглядело очень демократично: народ приглашает или прогоняет князя по собственному усмотрению. На самом же деле князь получал новгородский стол в зависимости от того, какие боярские группировки поддерживают его или противостоят ему.
Часто вече созывалось по инициативе оппозиционных боярских кругов, стремившихся свергнуть князя или посадника. Посадник был высшим выборным должностным лицом и избирался из среды крупнейших новгородских бояр, между которыми шла ожесточенная борьба. Выборы посадника происходили на вече.
С 1156 г. выборной стала еще одна должность — епископа. Под 1165 г. в летописи есть сообщение о пожаловании архиепископства владыке Илие, которого часто считают первым архиепископом. Владыка избирался из среды духовенства. С рубежа XII—XIII вв. на вече стали избирать и главу черного духовенства — новгородского архимандрита.
В конце XII в. появился новый республиканский институт, также связанный с вечевым строем Новгорода, — тысяцкое. Первым новгородским тысяцким был избран Миронег, или Милонег, упомянутый в летописи под 1191 г.12. В рассматриваемый период тысяцкий избирался из числа феодалов небоярского происхождения и представлял в республиканском правительстве неаристократические сословия — феодалов, не принадлежавших к боярству, купечество и черных людей. Выборы тысяцкого также происходили на вече. Следовательно, участниками общегородского веча в XII—XIII вв. должны были быть представители от разных сословий, ибо трудно предположить, что тысяцкого, представлявшего непривилегированные сословия, избирали лишь бояре, хотя несомненно именно от них зависело, какая кандидатура будет избрана.
Помимо выборов высших должностных лиц, в ведении веча были и другие важные государственные вопросы, например о войне и мире. Объявление войны являлось исключительным правом веча. Князь не мог самовольно отправиться в военный поход, не получив разрешения веча. В 1212 г., собираясь в поход на Киев, на Всеволода Чермного, князь Мстислав Удалой «съзва вече на Ярослали дворе»13. В 1228 г. Ярослав Всеволодович задумал поход на Ригу, полагая, что в нем будут участвовать псковичи и новгородцы. Незадолго до этого псковичи заключили мир с Ригой и поэтому отказались от участия в походе. Их поддержали новгородцы. Никакие усилия князя не помогли, поход не состоялся. Мир также заключался по решению веча. Летописец неоднократно сообщает о заключении мира новгородцами: «А на осень придоша Варязи горою на мир, и даша им мир на всей воли своей» (1201)14. Иногда говорится о заключении мира князем, возглавлявшим поход: «И поклонишаяся Немци князю, Ярослав же взя с ними мир на всей правде своей» (1234)15. Сама формулировка «на всей правде своей» свидетельствует о том, что князь заключил мир с согласия веча.
Вече решало и внутренние дела. По его приговору казнили людей, сбрасывая их с моста в Волхов. Бывали случаи, когда на вече происходили вооруженные столкновения враждующих боярских группировок и их сторонников, присутствовавших на собрании. Победившая сторона часто требовала казни некоторых своих противников. В 1230 г. был убит на вече Волос Блуткинич, а Иванко Тимошкинич был сброшен в Волхов. Когда соперничавшие боярские группировки не были в состоянии заставить вече принять сторону какой-либо одной из них, собрания бушевали по нескольку дней, превращаясь подчас в настоящие битвы. С вечевых собраний, на которых происходило смещение высших должностных лиц, а порой и расправа над ними, часто начинались народные восстания. Благодаря этому главарям боярских группировок удавалось направить недовольство народа против своих противников, а не против всего класса феодалов.
Вече распоряжалось имуществом, захваченным у тех бояр, которых оно осудило. В 1207 г. имущество Мирошкиничей было распродано, а полученные средства разделены «по 3 гривне по всему городу, и на щит»16. После восстания 1228—1229 гг. у сторонников Ярослава Всеволодовича было отобрано много денег и вложено в строительство нового моста через Волхов. Имущество убитого в 1230 г. бывшего посадника Семена Борисовича и бежавших из Новгорода Внезда Водовика, Бориса Негочевича и других бояр новгородцы распределили по сотням.
Определенных сроков созыва веча не существовало, оно собиралось по мере необходимости. Однако в периоды обострения внутрифеодальной и классовой борьбы собрания созывались часто.
В.Л. Янин рассматривает общегородское вече как узкоклассовый орган, в котором нет места «всему Новгороду», и считает, что оно было не народным собранием, а собранием класса, стоящего у власти17. На наш взгляд, это определение справедливо по отношению к вечу периода расцвета республики, когда все выборные республиканские должности были узурпированы боярством. Присутствия на общегородском собрании представителей небоярских сословий (за исключением наиболее богатых житьих, владевших усадьбами) в это время уже не требовалось, ибо с утратой права на пост тысяцкого они лишились даже формального участия в управлении республикой. Таким образом, вече окончательно превратилось в орудие защиты интересов правящего класса феодалов — боярства.
Примечания
1. Янин В.Л. Новгородские посадники, с. 4.
2. НПЛ, с. 51, 248.
3. НПЛ, с. 57, 257.
4. См.: НПЛ, с. 55, 74, 285.
5. См.: НПЛ, с. 55, 254; 74, 285; 76, 272.
6. Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1953, с. 370.
7. НПЛ, с. 53, 252.
8. НПЛ, с. 59, 260.
9. Арциховский А.В., Тихомиров М.Н. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1956—1957 гг.), с. 129.
10. См. там же.
11. НПЛ, с. 21, 205.
12. См.: НПЛ, с. 39, 230.
13. НПЛ, с. 53, 251.
14. НПЛ, с. 45, 240.
15. НПЛ, с. 73, 283.
16. НПЛ, с. 51, 248.
17. См.: Янин В.Л. Проблемы социальной организации Новгородской республики, — «История СССР», 1970, № 1, с. 50—51.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |