Митрополит Кирилл
Наступила зима. Александр вышел пешком в посад. На краю посада стояла церковь. Зодчие ладили крышу. Осталось заделать верх только на небольшом участке. В церкви уже шла служба. На входе в церковь Александр остановил пожилой зодчий Фёдор. Фёдор сначала поклонился князю, после чего обратился к нему:
— Великий князь, прости грешного за лишнее беспокойство; но мы договаривались, что нам оплатят труд ещё вчера.
— Знаю, но ты обещал, что к вчерашнему дню церковь будет уже закончена.
— Сегодня закончим. Великий князь, у меня внуки дома голодные и у ребят семьи находятся в нужде.
— Ладно, сегодня вечером подходите к моей усадьбе.
— Спасибо, князь.
Александр вошёл в церковь. В церкви стояли перед священником только пять человек. В стороне митрополит Кирилл, переехавший во Владимир из Киева, давал наставления богомазу.
Александр подошёл к иконе Христа, висевшей отдельно от иконостаса, поставил перед ней свечку, перекрестился.
Лик Христа смотрел на князя. Большие карие глаза излучали свет, прощение, милость. Это был русский Христос. В иконах отображалось русское понимание божественного. Христос казался великим в своей сущности, своей доброте.
Когда всматриваешься в этот образ, думаешь: это не может быть каким-то заблуждением или просто выдумкой; за этим несомненно что-то кроется, что-то важное, стоящее над этим миром.
Александр смотрел на лик Христа и думал о чём-то личном, о чём никогда не скажешь другому человеку.
Сзади подошёл Кирилл.
Александр слышал его шаги и понял, что это митрополит.
— Почему в храме мало людей? — спросил князь и обернулся к Кириллу.
— Во Владимире не очень много народу.
— Ты прав, настали тяжёлые времена.
— Это испытание нам.
— Знаю.
— Тебя что-то беспокоит, князь.
— Говорят, народ не очень хорошо думает обо мне. А ведь встречали у ворот с иконами.
— Что народ? Народ сам по себе ничто. Без отца народ ничто. Тебе Бог дал силы и способности управлять, что ты и должен делать. А народ одумается.
— Мы без народа тоже ничто. Какой я буду князь, если мне некем будет управлять? Какой толк будет от церкви, если в неё никто не будет ходить.
Александр вышел из церкви и пошёл к городским воротам. Шёл один, также как и пришёл.
У кривого забора на улице, по которой шёл Александр, стояли двое: один посадский, другой не местный, его родственник, пришедший из Стародуба. Стародубский одет был бедно, лицо его было тёмным. Он сильно сутулился.
— Смотри идёт, идёт. Князь. Как Христос по глади морской. Настроили церквей то, а кому в них ходить то? Что церквей что ли мало было до этого? — зубоскалил стародубский.
— Не боишься огневить Бога, чертило ты беспутное? — спросил посадский.
— Бога! — Стародубский страшно захохотал. — Бога! Где он?! Где он, когда на земле такое происходит?
— Тише, ты! Дурень.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |