После Ивана Грозного

В 1584 году Иван Грозный умер. Многие из тех, кто не одобрял действия Грозного, начали понимать, что созданное им мощное государство рушится.

При сыне Грозного Федоре Ивановиче бояре вновь подняли головы. Они стремились вернуть себе все привилегии и мало заботились о государстве. Поэтому государство и рухнуло, правда, не сразу.

Бояре первым делом постарались расправиться с государственниками. Одним из них был Богдан Вольский. Его, как и многих других, отправили в ссылку!

Царь Федор Иванович страдал слабоумием. Управление страной практически осуществлял опекунский совет, которым руководил боярин Н. Романов. После смерти Романова советом стал руководить Борис Годунов. Род Годуновых имел татарское происхождение. Татарский царевич Чет-Мурза из Золотой Орды основал три фамилии: Годуновых, Сабуровых и Вельяминовых. Царевич Чет поступил на государственную службу в Москве при великом князе Иване Калите.

Годуновы к XVI веку стали просто помещиками. Дмитрий Годунов, дядя Бориса Годунова, в опричнине Грозного возглавлял дворцовую стражу. Борис Годунов был женат на дочери Малюты Скуратова. Его сестра Ирина стала женой царевича Федора Ивановича.

Династическая линия Грозного заканчивалась, так как его сын Иван от нервного потрясения умер, а у другого сына Федора Ивановича от жены Ирины Годуновой не было сына. Все дети Ирины Годуновой рождались мертвыми.

Самыми активными противниками Бориса Годунова, который старался продолжать дело Ивана Грозного, были князья Шуйские. Они возглавляли не только боярскую оппозицию, но и умело манипулировали горожанами и чернью. Так, они умело организовали «народные» беспорядки в Москве, с тем чтобы разгромить двор Бориса Годунова. Практически Шуйские организовали осаду Кремля. Борис Годунов попросил убежища в Англии.

Шуйские использовали в борьбе с Борисом Годуновым и другой козырь — то, что царица Ирина не могла родить наследника. Князь И.П. Шуйский был членом попечительского совета. Он и митрополита Дионисий просили царя Федора Ивановича избавиться от жены Ирины (заточить ее в монастырь) и жениться повторно. Царь Федор Иванович не пошел на это. 13 октября 1586 года митрополита Дионисия лишили сана, постригли в монахи и сослали в Хутынский монастырь в Новгороде. Бояре Шуйские были отправлены в ссылку. За ними числилось много грехов. Сторонники Шуйских были казнены. Член опекунского совета И.П. Шуйский был пострижен в монахи и увезен в Кирилло-Белозерский монастырь. Здесь он вскоре скончался. Не исключали отравления. Поползли слухи, что это сделали по указке Бориса Годунова. Бояре из кожи вон лезли, чтобы оклеветать Бориса Годунова, который оставался государственником и продолжал дело Ивана Грозного.

Камнем преткновения стал младший брат царя Федора Ивановича — Дмитрий. Сразу же после смерти Ивана Грозного царь Федор Иванович отправил на «удел» в Углич своего младшего брата царевича Дмитрия. С царевичем была его мать Мария Нагая. Поступить так царю Федору Ивановичу рекомендовал совет опекунов.

Со временем царь Федор прислал в Углич дьяка Михаила Битяговского. Дьяк должен был обеспечить все стороны жизни царевича с матерью.

15 мая 1591 года царевич Дмитрий внезапно умер. Он играл в тычку и накололся на нож. Царевич Дмитрий страдал «черным недугом», «падучей болезнью», «немочью падучею» (эпилепсией). Свидетели, которых допрашивали после случившегося, утверждали, что «презже тово... на нем была ж та болезнь по месяцам безпрестанно». За месяц до трагических событий у царевича был сильный припадок эпилепсии. Во время приступа царевич «объел руки Ондрееве дочке Нагова, едва у него... отняли». Это по показаниям мамки Волоховой. В состоянии эпилептического припадка царевич кусался — «руки ел». Об этом свидетельствовала не только Волохова, но и Андрей Нагой. Он сообщил следователям, что в великое говенье у дочери его «руки переел», а прежде «руки едал» и у него, и у жильцов, и у постельниц: царевича «как станут держать, и он в те поры ест в нецывенье за что попадетца». Вдова дьяка Битяговского также свидетельствовала: «Многажды бывало, как ево станет бити тот недуг и станут ево держати Ондрей Нагой, и кормилица, и боярони, и он... им руки кусал или, за что ухватил зубом, то объест».

У царевича Дмитрия последний приступ эпилепсии длился несколько дней. Начался он во вторник. Ему на третий день «маленько стало полежче». Мать даже взяла его к обедне. После обедни она отпустила его погулять на двор. Второй раз царевич вышел на прогулку в субботу. На дворе Дмитрий в момент приступа забавлялся с ножичком, он с другими мальчиками «играл через черту ножом», «тыкал ножом», «ходил по двору, тешился своею (остроконечным ножом) в кольцо». Игра называлась «тычкой» так как тыкали ножик. Суть игры состояла в следующем. Играющие на земле очерчивали круг. Затем играющий брал нож за острие вверх и метал его так ловко, чтобы он, описав в воздухе круги, воткнулся в землю торчком. Значит, когда у царевича случился припадок, у него в руке был острый ножик. Те, кто в это время находился около Дмитрия, свидетельствовали, что он «набросился на нож». Василиса Волохова случившееся описала так: «...бросило его о землю, и тут царевич сам себя ножом поколол в горло» Другие очевидцы свидетельствовали, что Дмитрий напоролся на нож «бьючися» или «летячи» на землю. Все очевидцы происшедшего утверждали одно и то же — царевич Дмитрий в припадке эпилепсии уколол себя в горло. Одни утверждали, что царевич уколол себя ножом при падении, а другие утверждали, что он уколол себя ножиком во время конвульсий на земле. Разница тут очень незначительная, поскольку все происходило внезапно и очень быстро.

Могло ли такое произойти? Конечно, могло. Царевич мог повредить сонную артерию или яремную вену. Если была повреждена яремная вена, то смерть могла наступить мгновенно. Если повреждена сонная артерия, то развязка может наступить через некоторое время. Но в обоих случаях смерть неизбежна.

Тут же после смерти царевича поползли слухи, что в смерти Дмитрия виноват Борис Годунов — он, дескать, подослал нужных людей, которые и убили претендента на престол. Кто распространял такие слухи? Те, кому это было выгодно — бояре. Они без всяких на то доказательств распространяли эти домыслы официально. Уже после смерти Бориса, когда престол захватили Шуйские (Василий Шуйский), а затем Романовы, целенаправленно распространялась информация о том, что царевича Дмитрия убил Борис Годунов. Показательно, что именно благодаря Романовым эта версия до сих пор утверждалась историками. И это вопреки фактам. И в наше время эту ложь распространяют по телевидению. Боярам и Романовым эта ложь была нужна. Но кому эта ложь нужна сегодня? Почему не вернуться на путь правды, тем более что все данные говорят за то, что Борис Годунов не убивал царевича Дмитрия.

Сразу же после смерти царевича был организован «народный бунт». Надо было убрать тех, на кого планировалось повесить дело об убийстве. Так «бунтовщиками» была разгромлена Приказная изба. Дьяка Битяговского, его сына и других убили. Именно их обвинял в убийстве дядя Марии Нагой Михаил. Он обвинял сына Битяговского Данилу, его племянника Никиту Качалова и других. Но вдова Битяговского показала, что во время убийства «муж мой Михаиле и сын мой в те поры ели у себя на подворьишне, а у него ел священник... Богдан». Поп Богдан подтвердил, что он действительно обедал с Битяговским и его сыном, когда в городе ударили в набат.

Сам Михаил Нагой, который выдвигал обвинения против Битяговского и его сына, вообще не был свидетелем смерти царевича. Во дворец он прискакал уже после того, как прозвучал набат. Зато он предпринял все для того, чтобы свалить вину за смерть царевича на дьяка, его сына и других убитых. Михаил Нагой приказал своим людям разыскать палицу и несколько ножей и положить их на трупы Битяговского, которые были сброшены в ров у городской стены. Михаила Нагого без труда изобличили в подлоге. Приказчик Углича Русин Раков свидетельствовал о том, что он взял у посадских людей в Торговом ряду два ножа и принес их к Нагому. Нагой велел слуге зарезать курицу и вымазать ножи кровью. Слуга Нагого также сознался в том, что он делал по указанию Михаила Нагого. Брат Михаила Нагого Григорий также показал, как Михаил изготовлял и другие «улики».

Очевидцы подтвердили, что во время смерти царевича в его окружении тех, кого обвиняли в убийстве, не было. При царевиче находились только боярыня Волохова, кормилица Арина Тучкова, ее сын Баженко, молочный брат царевича, постельница Марья Колобова, ее сын Петрушка и еще два жильца. Ими были придворные служители из числа его сверстников.

Картина смерти царевича подтвердилась показаниями трех видных служителей царицына двора — подключников Ларионова, Иванова и Гнидина. Они показали, что, когда царица села обедать, они стояли «в верху за поставом, ажно, деи, бежит в верх жилец Петрушка Колобов, и говорит: тешился, деи, царевич с нами на дворе в тычку ножом и пришла, деи, на него немочь падучая... да в ту пору, как ево било, поколотился ножом сам и оттого умер».

То же самое сказали Марья Колобова, мамка Волохова и кормилица Тучкова. Кормилица давала показания в присутствии царицы и Шуйского, который возглавлял следственную группу. Кормилица называла себя виновницей несчастья: «...она того не уберегла, как пришла ена царевича болезнь черная... и он ножом покололся...»

Приказной царицы Протопопов показал, что узнал о смерти царевича от ключника Толубеева. Допросили ключника Толубеева. Он сказал, что обо всем узнал от стряпчего Юдина. Всем троим устроили очную ставку. В результате вырисовывалась следующая картина. В полдень 15 мая стряпчий Юдин стоял в верхних покоях «у поставца». Он смотрел в окно, которое выходило на задний двор. Юдин видел, как царевич играл в тычку и накололся на нож. Любопытно, что Юдин, пока его не спросили, молчал. Он не хотел говорить то, что противоречило замыслам Нагих, которые из шкуры вон лезли, чтобы доказать, что царевича убили.

Дело о смерти царевича Дмитрия сохранилось до наших дней. Опрошены сто сорок свидетелей, проведены многие очные ставки. Во всем деле нет ни одного хотя бы малого вопроса, который не указывал бы ясно на то, что царевич Дмитрий не был убит.

Специалисты, изучавшие материалы следствия, абсолютно исключают, что могли иметь место какие-либо сознательные искажения положения дела. Основной материал следствия переписан семью разными почерками. Свидетельские показания были подписаны на обороте каждым свидетелем. Таким образом, нет никаких оснований считать, что следственные материалы содержат недостоверные сведения.

Надо иметь в виду, что сама следственная комиссия была очень авторитетной. В нее вошли люди, придерживавшиеся разных политических взглядов. Боярская дума назначила председателем следственной комиссии боярина Василия Шуйского. Василий Шуйский был одним из главных противников Бориса Годунова. Его признавали самым умным и изворотливым из людей его круга. За практическую организацию следствия отвечал глава Поместного приказа думный дьяк Е. Вылузгин и его подьячие.

Мы кратко привели основные результаты расследования гибели царевича Дмитрия для того, чтобы вы могли убедиться, что версия об убийстве царевича высосана из пальца. Тогда она нужна была боярам, позднее она нужна была пришедшим к власти Романовым. Но кому она нужна сейчас? Как могут историки писать в своих авторитетных академических учебниках истории, что Борис Годунов был цареубийцей? Дорогие академики! Проснитесь. Посмотрите на хорошо известные факты и перестаньте плодить ложь. Люди должны знать правду. Какой смысл скрывать ее в наше время? Заказчики лжи давно сошли со сцены. А вы этого так и не заметили и продолжаете плодить ложь о нашем прошлом, черните того, кому Россия должна быть благодарна, и превозносите тех, кто Россию ограбил, унизил, поставил на колени.

Нагие за свои действия были наказаны. Михаил Нагой и его братья были посажены в тюрьму. Марию Нагую отправили в монастырь на Белоозеро.

Царь Федор умер 6 января 1598 года. Историк В.О. Ключевский показал, что Борис Годунов стал царем законным путем, поскольку он был избран правильным Земским собором. Видный историк С.Ф. Платонов полностью разделял это мнение. Ученый подчеркивал, что Земский собор выбрал Бориса Годунова царем вполне сознательно. Члены Земского собора, по мнению С.Ф. Платонова, лучше нас знали, за что выбрали его царем.

Земские соборы созывали, когда необходимо было решить важные политические и финансовые проблемы. В работе Земского собора участвовали члены Боярской думы, высшее духовенство, представители дворянства, духовенства, а также верхи посадского населения.

Земский собор, который избрал Бориса Годунова царем, состоял примерно из 500 членов. «Примерно», потому что разные документы содержат разные цифры, средняя из которых равна 500. Точное число в данном случае для нас не очень важно. Важна суть вопроса. Завещания после себя царь Федор Иванович не оставил. В роду Калиты было принято умирающему царю совершать предсмертное пострижение. Его совершили Василию III и Ивану IV. Царю Федору Ивановичу такого предсмертного пострижения не сделали. Ссылались на то, что Федор сам не настаивал на необходимости «совершить» духовную. Историки утверждают, что с Федором Ивановичем стали обращаться, как с «брошенной куклой», еще до того как он умер.

Поскольку завещания не было, стали распространяться самые разные слухи о последней воле умершего царя. Бояре усиленно распространяли слухи, что Федор желал видеть своим преемником одного из своих братьев Романовых. Более достоверная информация была у Бориса Годунова. В одном из вариантов утвержденной грамоты Земского собора сказано, что Федор «учинил» после себя на троне жену Ирину, а Борису Годунову «приказал» царство и свою душу в придачу. В другой редакции грамоты сказано, что царь оставил «на государствах» свою супругу Ирину, а патриарха Иова и Бориса Годунова назначил душеприказчиками. На самом деле патриарх Иов просил царя Федора назвать преемника, но царь отмалчивался. В то же время Федор наказал Ирине «принять иноческий образ». Он велел супруге закончить жизнь в монастыре. Это соответствовало церковным предписаниям и традиции.

Борис Годунов пытался сохранить за женой Федора трон. Сразу после кончины Федора Ирина издала закон о всеобщей и полной амнистии. Патриарх приказал всем епархиям целовать крест царице. Присяга была составлена, по крайней мере, странно. Каждый подданный должен был клясться в верности патриарху Иову и православной вере, царице Ирине, правителю Борису и его детям.

В конце концов Ирина Годунова в соответствии с волей покойного мужа Федора Ивановича приняла пострижение. Она удалилась в Новодевичий монастырь. Началась ожесточенная борьба за власть. Боярами была пущена утка, что Федор хотел видеть на троне своих двоюродных братьев Федора и Александра Романовых. Глава Боярской думы князь Федор Мстиславский был правнуком Ивана III и претендовал на царский престол. Боярская дума раскололась. Романовы выступили с обвинениями Бориса Годунова в убийстве самого царя Федора. Явная клевета была рассчитана на то, что против Бориса удастся организовать «народный бунт». Годунов хорошо знал нравы и принципы бояр и ожидал от них самого худшего. Он перестал ездить в Боярскую думу. Сначала он укрылся на собственном подворье, а затем перебрался в Новодевичий монастырь. Бояре расценили это как отказ от исполнения обязанностей правителя страны.

Когда истекло время траура по Федору (17 февраля), начались процедуры выбора нового царя. Патриарх Иов на своем подворье собрал совещание сторонников Бориса Годунова. Там были бояре Годуновы, их родня Сабуровы и Вельяминовы. Присутствовали также некоторые младшие члены Думы. На соборном совещании было принято решение об избрании на трон Бориса Годунова.

В то же самое время в Кремлевском дворце особое совещание по тому же вопросу созвало руководство Боярской думы. Вопрос престолонаследия был в компетенции Боярской думы, так как она была высшим государственным органом страны. Но в Боярской думе царили раздоры. Занять царский трон желали не только Мстиславский и Романов, но и многие другие великородные бояре. Спорили до драки, но компромисса достичь не удалось. Поэтому решили, чтобы царская власть принадлежала всей Думе. От имени Думы к «народу» обратился лучший оратор дьяк Щелкалов. Но «народ» не одобрил такое решение, и затея лопнула.

Ни Боярская дума, ни патриарх не смогли найти устраивающее всех решение. Осталась одна возможность — кто кого переплюнет в подкупе «народа» и очернении своих противников.

Борис Годунов все это время находился в Новодевичьем монастыре. Сформированный Земский собор 20 февраля направил к Борису Годунову делегацию, а точнее шествие. Борис выслушал предложение занять царский трон, но отказался. Он вышел к толпе и клялся, что и не мыслил посягнуть на «превысочайший царский чин». Сам Борис власти никак не добивался и намеревался совершить пострижение в монахи.

Но члены Земского собора не теряли надежды уговорить Бориса занять царский трон. Патриарх распорядился открыть церкви в Москве с вечера 20 февраля до утра 21 февраля. Ночное богослужение было многолюдным. Утром прямо из церквей народ устремился к Новодевичьему монастырю. Впереди несли самые почитаемые иконы.

Борис Годунов вышел к народу. Он категорически отказался от царского престола. Чтобы быть убедительным, Борис обернул шею тканым платком и тем самым дал понять, что лучше удавиться, чем править. Но люди не унимались. Они кричали: «Сжалься, государь Борис Федорович, будь нам царем-государем!» Борис покинул церковную паперть и вошел в келью сестры. Поскольку толпа не унималась, то Борис вновь появился. На этот раз он дал свое согласие занять царский трон. Патриарх повел Бориса Годунова в ближайший монастырский собор и там нарек его на царство.

Так 30 апреля 1598 года Борис Годунов окончательно вернулся в столицу. Народ и духовенство его ждали на Неглинной. В Успенском соборе Борис отстоял службу и затем прошел в царские палаты. Сказано, что «там он сел на царском своем престоле».

Этот акт надо было оформить документально. Дьяки завершали работу над текстом утвержденной грамоты о соборном избрании Бориса на трон. Грамоту в законченном виде зачитали членам Земского собора. Все они поставили на ней свои подписи. Но грамоту должны были подписать и члены Боярской думы. Дума ответила невиданной интригой. Она противопоставила Борису крещеного татарского хана Симеона. При Грозном он занимал стол Тверского княжества. Одно время он даже был на московском троне. Борис Годунов считался худородным. Думе, конечно, нужен был не Симеон, а власть. Она рассчитывала сделать его подставным лицом.

Случилось так, что крымские татары готовили поход на Русское государство. Борис Годунов считал своим долгом организовать оборону страны. Он считал это более важным, чем заниматься своей личной карьерой.

Раз рядный приказ объявил, что крымские татары движутся на Русь. Поход на татар возглавил, как и полагалось, глава государства — Борис Годунов. Полки были собраны к началу мая. Бояре должны были занять командные посты в воинских отрядах. Отказаться от обороны государства они не могли. Всё дворянское ополчение должно было собраться под Москвой. Годунов выехал в Серпухов, где формировались полки. В ожидании татарского войска русские отряды находились на Оке в полной боевой готовности. Одновременно военные воздвигли под Серпуховом целый город из белоснежных шатров. Были возведены невиданные башни и ворота. Когда стало ясно, что татары изменили свои планы и прекратили поход, Годунов снял войска и отправил их по домам. Но предварительно в военном лагере он устроил царский пир.

По традиции утвержденную грамоту должны были подписать члены Боярской думы. Присяга на верность новому царю всегда принималась в зале заседаний Боярской думы. При этом церемонией руководили старшие бояре. Дума всему этому противилась. Поэтому церемония была перенесена в церковь. Был составлен текст присяги. В нем содержался перечень обязанностей подданных по отношению к царю. В частности, в присяге говорилось, что подданные «не должны думать, дружить, ссылаться с царем Симеоном». Они обязывались немедленно выдать Борису всех, кто хочет «посадить Симеона на Московском Государстве». Так можно было пресечь замыслы бояр заменить Бориса Годунова Симеоном.

Церемония венчания на царство Бориса Годунова проходила в сентябре в Успенском соборе в Кремле. Бояре вели себя двулично. Так, боярин Мстиславский осыпал Годунова золотыми монетами в дверях собора. Годунов обратился к присутствующим с краткой эмоциональной речью. Он сказал: «Отец мой, великий патриарх! Бог тому свидетель, не будет отныне в моем царстве нищих и бедных». Борис Годунов пообещал поделиться со всеми последней сорочкой. Он был искренен.

Царский пир на всю Москву продолжался двенадцать дней. За праздничным столом кормили всех. Для народа были выставлены большие чаны со сладким медом и пивом. По всей стране служивые люди получили вновь денежное жалованье. Борис Годунов пожаловал многим знатным дворянам высшие боярские и думные чины. Особых милостей удостоились Романовы и Бельский. Борис Годунов пообещал, что больше казней не будет, дал обет не проливать крови в течение пяти лет. Новый царь освободил столичных купцов на два года от торговых пошлин. Народ был освобожден от годовой подати. Сиротам и вдовам раздавали милостыню, платье и разные припасы.

Чем больше добрых дел делал Борис Годунов, тем больше раздражались бояре. Они стремились разными способами дискредитировать нового царя. Так, бояре постарались, чтобы за границей дума — ли, что царь Борис уже убит своими подданными.

Через полгода после коронации в Москве был созван новый Земский собор. Сейчас на соборе присутствовали все члены Боярской думы, дворянство, многие дьяки и приказные люди, стрелецкие головы, богатые столичные купцы, посадские старосты. Были представлены на соборе и представители провинции. Все челны собора подписали документ, по которому на царский трон восходил Борис Годунов.

Борис Годунов старался делать всё, что от него зависело, для того чтобы положение народа улучшалось. Однако годы его царствования совпали с общенациональной бедой. В 1601—1603 годах всю страну охватил страшный голод. Дожди и ранние морозы в течение двух лет подряд полностью истребляли все крестьянские посевы. Хлеб у крестьян быстро кончился. Голодающие ели лебеду и липовую кору. Очень многие в эти годы умерли. В летописи сказано, что за три года «вымерла треть царства Московского».

По стране бродили шайки разбойников, которые грабили и убивали. Голодающие устремились в Москву. Царь Борис Годунов открыл царские житницы. Голодающим раздавали хлеб. Однако запасы хлеба в Москве через какое-то время кончились. Годунов распорядился покупать хлеб и везти его в Москву. Но обозы с хлебом грабили выросшие как грибы шайки разбойников. Справиться с ними властям не удавалось. Считают, что в Москве от голода погибло не менее 120 тысяч человек. Именно разбойники обрекли на голодную смерть многие тысячи людей.

В голодные годы (1601 и 1602) царь Борис Годунов издавал указы, по которым крестьянам разрешалось менять своего хозяина-феодала. Правда, эти указы не распространялись на владения церкви и бояр и на столичный уезд. Но указом остались недовольны те землевладельцы, которые подпадали под указ. Они просто-напросто не выполняли царского предписания.

Бояре ни на минуту не прекращали борьбу с Борисом Годуновым. Вели они эту борьбу самыми нечестными способами. В. Шуйский публично распространял клевету о Борисе Годунове. Вести борьбу с Годуновым в открытую было трудно. Он был избран на царство легитимным путем. Поэтому Годунова пытались опорочить и дискредитировать. Бояре продолжали распространять слухи о том, что царевич Дмитрий был убит по указанию Бориса Годунова. Но при теперешнем весьма устойчивом положении Бориса Годунова это не давало желаемых результатов. Борис Годунов показал себя хорошим царем. Он старался помочь страдающим от голода, расходуя при этом свои личные средства (Борис Годунов был очень богатым человеком).

Был распущен слух, что по велению Бориса Годунова был убит не царевич Дмитрий, а подставной Дмитрий. Настоящий царевич Дмитрий в это время находился в другом, безопасном месте. Он жив, и пора подумать о том, чтобы возвести его на царский престол.

Слухи, направленные против Бориса Годунова, одновременно возвеличивали Романовых. Более того, старший из братьев Романовых публично обвинил царя Бориса Годунова в том, что он убил двух сыновей Ивана Грозного (после смерти Федора Ивановича). Он даже пытался собственноручно покарать злодея Бориса. Идея «оживить» царевича Дмитрия принадлежит Романовым и их окружению.

Слухи о том, что царевич Дмитрий жив, стали распускать еще до коронации Бориса Годунова. Но после коронации надежда на успех авантюры была минимальной. Зато после того как царь Борис Годунов тяжело заболел, Романовы и их сторонники воспрянули духом и активизировали свои действия. В результате в 1603 году в пределах Польско-Литовского государства появился «царевич Дмитрий», а точнее его двойник (Лжедмитрий).

Собранные данные о Лжедмитрии свидетельствовали о том, что это был некто Григорий Отрепьев. Сведения были получены у его матери, дяди и других родичей-галичан. Григорий Отрепьев был мелким галицким дворянином Юрием Богдановичем Отрепьевым. Он постригся в одном из русских монастырей и получил имя Григорий, а затем сбежал в Литву.

Московские власти передали эту информацию польскому двору. Сообщение гласило: «Юшка Отрепьев, як был в миру, и он по своему злодейству отца своего не слухал, впал в ересь, и воровал, крал, играл в Зернью и бражничал и бегал от отца многожда и, заворовался, постригсе у черницы». Борис Годунов писал венскому двору буквально следующее: «Юшка Отрепьев был в холопах у дворянина нашего, у Михаила Романова, и будучи у нево, учал воровати, и Михаила за его воровство велел его збити з двора, и тот страдник учал пуще прежнего воровать, и за то его воровство хотели его повесить, и он от тое смертные казни сбежал, постригся в дальних монастырях, а назвали его в чернецах Григорием». Так в дипломатическом письме царя Бориса Годунова был четко указан хозяин Григория Отрепьева.

Патриарх всея Руси объявил народу, что Григорий Отрепьев «жил у Романовых во дворе и заворовался, от смертные казни постригся в чернцы и был во многим монастырям». Патриарх сообщал, что Отрепьев служил и на патриаршем дворе, и в конце концов сбежал в Литву. В то время под воровством чаще всего понимали неповиновение властям и разные политические преступления. Патриарх сообщал, что Григорий Отрепьев попал в монастырь после службы у Романовых. Причиной послужили преступления Отрепьева.

Уже после смерти Лжедмитрия сам Василий Шуйский сообщил полякам, что Юшка Отрепьев «был в холопах у бояр Микитиных, детей Романовича, и у князя Бориса Черкаскова, и заворовався постригся в чернецы».

Реальные факты говорят о следующем. В 1600 году был раскрыт боярский заговор Романовых и их родственников и близких против царя Бориса Годунова. 26 октября 1600 года были арестованы братья Романовы и зятья князья Черкасские и Сицкие. Они были осуждены. Их ждала казнь, но Борис Годунов не желал крови, и они были сосланы в ссылку. Федора Никитича Романова насильственно постригли в монахи. Он получил имя Филарета. Его братья Михаил, Александр, Василий и Иван, а также зятья князья Сицкие и Черкасские были отправлены в ссылку. Юрий Отрепьев, который служил у Романовых, за участие в боярском заговоре также мог быть посажен. Поэтому он скоропостижно ретировался в монастырь.

В ссылке погибли Александр, Михаил и Василий Романовы. Погиб также князь Борис Черкасский. Отрепьев побывал в Суздальском и Галичском монастырях. Затем «был он в Чюдове монастыре в дияконах з год».

Вместе с Отрепьевым в Литву бежал и монах Варлаам. Он оставил своего рода дневник — «Извет». В нем содержится информация о Григории Отрепьеве. Варлаам детально описывает, как он с Григорием Отрепьевым и еще одним беглым монахом миновали границу Литвы. Но до этого они все трое провели три недели в Печерском монастыре в Киеве. Затем они перешли в Острог во владения князя Константина Острожного. Это было летом 1602 года. Этот факт подтверждается и другими источниками. В книгохранилище Загорского монастыря на Волыни была обнаружена книга, отпечатанная в 1594 году в Остроге. На книге сохранилась надпись: «Лета от сотворения миру 7110-го (1602 год), месяца августа в 14-й день, сию книгу Великого Василия за... Григорию с братиею, с Варлаамом да Мисаилом, Константин Константинович, нареченный во светом крещении Василей, Божею милостию пресветлое княже Острожское, воевода Киевский». В то время это был весьма ценный подарок. Григорий Отрепьев сумел расположить к себе магната. Любопытно, что к этой дарственной надписи было сделано другим почерком дополнение — «царевичу московскому».

Польский король был извещен о том, что в стране появился московский «царевич». Сохранилась запись исповеди самозванца. Он весьма подробно рассказывает о тайнах московского двора, но путано излагает историю своего спасения. Он утверждал, что его спас какой — то воспитатель — его увезли из Углича, а вместо него оставили там другого мальчика, который, дескать, и был зарезан. Самозванец утверждал, что даже мать не знала о подлоге и спасении своего сына царевича Дмитрия. Надо добавить, что и Варлаам был не простым монахом. Он был вхож в дом бояр Шуйских.

Царевич Дмитрий (Григорий Отрепьев) также оставил письменные свидетельства. Он описывает, как скитался в Литве. Вначале он пребывал у Острожского, затем перешел к Габриэлю Хойскому в Гощу. После этого он некоторое время гостил у Вишневецкого в Бранчине. Это было в 1603 году. У Варлаама об этом также сказано.

Анализ почерка Григория Отрепьева также подтверждает его московское происхождение. Почерк отличался изяществом и имел такие особенности, которые были характерны только для школы письма московских приказных канцелярий. Видимо именно поэтому патриарх взял Григория для «книжного письма». По сути, Григорий был отличным каллиграфом, каких в то время было немного.

В Гоще Григорий Отрепьев учился у протестантов. Он зимовал у князя Януша Острожского. В 1604 году князь Острожский писал о том, что он знал Дмитрия несколько лет, поскольку Дмитрий довольно долго жил в монастыре его отца в Дермане.

Григорий Отрепьев стал выдавать себя за царевича Дмитрия еще в Киево-Печерском монастыре. Имеется письменное сообщение о том, что Отрепьев там разболелся «до умертвения» и в таком состоянии признался печерскому игумену в том, что он является царевичем Дмитрием. Но печерский игумен выставил Григория Отрепьева и его спутников за дверь.

Несколько позже, уже в имении Вишневецкого, Отрепьев прибегнул к такому же приему — он разболелся и на исповеди признался в своем царском происхождении. Но эти признания не были восприняты всерьез.

Всерьез Отрепьева восприняли лишь польские и литовские магнаты, которые прикидывали, что от этого можно иметь. Так, Адам Вишневецкий разодел царевича Дмитрия и возил его в карете в сопровождении своих гайдуков. Конечно, это была чистой воды авантюра крупного масштаба. Но она сделала Дмитрия известным королевскому двору. Царевичем Дмитрием заинтересовались первые сановники государства, в частности Лев Сапега. Он даже стал утверждать, что царевича Дмитрия знал по Угличу некий слуга Сапеги, который оказался в Москве как пленник. Более того, Дмитрий и слуга Юрий Петровский (Петрушка) «узнали» друг друга, поскольку этого пожелал Сапега. Таким образом, Григорий Отрепьев приобретал новое качество — он перевоплощался в царевича Дмитрия. А это было уже что-то. Тем более что царевича «узнал» и один из холопов Юрия Мнишека, который тоже хотел угодить своему хозяину. В 1603 году бежали в Литву изменники братья Хрипуновы. Этим дворянам из Москвы также было выгодно признать царевича Дмитрия. Через какое-то время Дмитрий обосновался у Мнишеков в замке Самбор. Здесь его склонили в латинство. Здесь же он был обручен с панной Мариной Мнишек.

Напомним, что в то время Киев входил в состав Польско-Литовского государства. Покровители царевича Дмитрия обратили внимание своего подопечного на запорожских казаков. Григорий Отрепьев в образе царевича Дмитрия пошел на прямой контакт с казаками. Ярославец Степан, который держал иконную лавку в Киеве, свидетельствовал, что Отрепьев в монашеском платье вместе с казаками захаживал в лавку. Позднее старец Венедикт свидетельствовал, что Отрепьев будучи «разстрижен» в пост ел с казаками мясо и «назывался царевичем Дмитрием». Григорий Отрепьев общался с запорожскими протестантами. В Запорожской Сечи Отрепьева с почестями принимали в роте старшины Герасима Евангелика.

В 1603 году в Запорожье стала формироваться повстанческая армия казаков. Казаки быстро вооружились. Польский король особым указом от 12 декабря 1603 года распорядился запретить продажу оружия казакам.

Донские казаки послали гонцов к царевичу Дмитрию. Они предложили вместе идти на Москву. Григорий Отрепьев послал на Дон своих послов. Они несли штандарт царевича — красное знамя с черным орлом. Послы царевича выработали «союзный договор» с донскими казаками. Положение в стране было тяжелым. Третий год свирепствовал страшный голод. Шайки недовольных и разбойников росли как грибы после дождя. Вся эта неустойчивость была на руку самозванцу.

Русская армия под командованием воеводы Ивана Бутурлина была разбита на Кавказе. Польский король Сигизмунд III всеми фибрами души стремился на восток. Он увидел в Лжедмитрии нужную ему стратегическую фигуру. Между ними был заключен тайный договор. Лжедмитрий обязывался передать Польше Чернигово-Северскую землю. Псков и Новгород Лжедмитрий пообещал своим непосредственным покровителям — семье Мнишек. Но все это делалось по возможности тайно. Открыто в походе Лжедмитрия польская королевская армия не принимала участия. Ставку делали на казаков, поскольку у Лжедмитрия было всего около двух тысяч наемников, да и они не были воинами. Это был всякий сброд, который привлекала только жажда наживы.

После первого же сражения с русским войском наемники покинули Лжедмитрия. Сражение состоялось под стенами Новгород-Северского. В от рядах царевича Дмитрия находились и поляки. Главнокомандующим войска Лжедмитрия был его тесть Юрий Мнишек. После сражения он также бросил зятя.

Дальнейшие военные действия Лжедмитрия связаны прежде всего с казаками. Его победы были обусловлены не силой и доблестью его воинства, а тем, что бояре желали успеха самозванцу. Именно поэтому самозванец торжествовал победу над царскими войсками. Бояре предавали свою страну за иллюзию власти. Они считали, что главное для них — победа над Борисом Годуновым. Они обрадовались смерти царя Бориса и стали капитулировать перед самозванцем. Царем стал сын Бориса Федор. Но сделать что-либо уже было невозможно. Воевода Басманов с царским войском перешел на сторону самозванца. Все высшие боярские роды признали Лжедмитрия настоящим царем. Во главе триумфального шествия он направился в Москву.

От самозванца в Москву прибыли послы Пушкин и Плещеев. Это было 1 июня 1605 года. Они стали распространять среди москвичей грамоту самозванца с придуманной легендой о его спасении. Грамота содержала много обещаний москвичам. Грамоту самозванца читали в разных московских слободах. Наконец толпы людей заполнили Красную площадь. Собравшиеся потребовали Василия Шуйского, который возглавлял комиссию по расследованию смерти царевича Дмитрия. Напомним, что комиссия пришла к выводу, что имело место непроизвольное самоубийство царевича Дмитрия. Эти документы сохранились до наших дней и первая подпись на них — Василия Шуйского. Однако теперь Шуйскому было выгодно другое. Он вышел к народу и полностью отрекся от своих прежних показаний. Более того, он утверждал, что именно Борис Годунов послал людей в Углич убить царевича Дмитрия. Сам царевич Дмитрий спасся, а убитым нашли поповского сына. Это была чистой воды клеве та, ложь. Но в борьбе за власть все средства хороши — так считал Василий Шуйский, так считали бояре.

Утверждения В. Шуйского разогрели народ. Толпа ворвалась в Кремль. Царь Федор с матерью и сестрой были изгнаны из Кремля. Их доставили в прежний боярский дом Годуновых. На этом толпа не остановилась. Она стала грабить иностранцев, оправдывая себя тем, что «иностранцы» были «приятелями» Бориса Годунова. Через некоторое время от самозванца в Москву прибыли новые послы — князь Голицын и Масальский. Их задача была весьма деликатной — «покончить» с Годуновым. С этой задачей, которую им поставил самозванец Григорий Отрепьев, уважаемые московские авторитеты с правились достойно. Федор Борисович и его мать были убиты. Родню Бориса Годунова подвергли ссылке и заточению. Патриарха всея Руси Иова также не оставили в покое. Его сослали в Старицу.

История была несправедлива к Борису Годунову. Вначале его старались замарать бояре. Они убили его семью. Пришедшие к власти Романовы официально поддержали версию, что Борис Годунов был злодеем и цареубийцей. На эту наживку клюнули Карамзин, Пушкин и многие другие. Да и в наше время выступают по телевидению ученые-публицисты и перепевают навязанную нам ложь и клевету на Бориса Годунова. Самое поразительное во всем этом то, что все документы, все факты свидетельствуют о том, что Борис Годунов не был виноват в убийстве царевича Дмитрия.

Так кем же был Борис Годунов на самом деле? Историк С.Ф. Платонов в своих лекциях по русской истории писал: «Борис в глазах русского общества имел определенную репутацию хорошего правителя, потому что его любили московские люди, знали при царе Федоре Ивановиче его праведное и крепкое правление, «разум его и правосудие», как выражаются летописцы. Борис был вообще популярен и ценим народом».

В XVII веке писатели относились объективно к Борису Годунову, несмотря на то что Романовы официально объявили его цареубийцей. Умные люди понимали, зачем это было нужно Романовым. Так, князь Иван Михайлович Катырев-Ростовский в первой половине XVII века написал по своим личным воспоминаниям сочинение о Смуте. Он объективно относится к Борису Годунову и пишет о нем следующее: «Муж зело чуден, в разсуждении ума доволен и сладкоречив, весьма благоверен и пищелюбив и строителен зело, и державе своей много попечения имел и многое зивное о себе творяще».

Знаменитый деятель и писатель Авраамий Палицын, который дружил с Василием Шуйским, писал о Борисе Годунове так: «Царь же Борис о всяком благочестии и о исправлении всех нужных царству вещей зело печатеся, о бедных и нищих промышляше и милость таковым великая от него бываше, злых же людей моте изгубляше и таковых ради строений всенародных всем любезен бысть». Иван Тимофеев признает в Борисе Годунове высокие достоинства человека и общественного деятеля. В одной из летописей говорится, что «Борис от клеветников изветы на невинных в ярости суетно принимал и поэтому навлек на себя негодование чиноначальников всей русской земли; отсюда много наностных зол на него восстали и доброцветущуго царства его красоту внезапно низложили».

Авторитетнейший историк С.Ф. Платонов так писал о Борисе Годунове: «Если внимательно разобрать первоначальные отзывы писателей о Борисе, то окажется, что хорошие мнения о нем в литературе положительно преобладали. Более раннее потомство ценило Бориса, пожалуй, более, чем мы. Оно опиралось на свежую еще память о счастливом управлении Бориса, о его привлекательной личности. Современники же Бориса, конечно, живее его потомков чувствовали обаяние этого человека, и собор 1598 года выбирал его вполне сознательно и лучше нас, разумеется, знал, за что выбирает... Историческая роль Бориса чрезвычайно симпатична: судьбы страны очутились в его руках тотчас же после смерти Грозного, при котором Русь пришла к нравственному и экономическому упадку».

Во время правления царя Федора Ивановича (фактически правил Борис Годунов) на Руси настала тишина и сравнительное благополучие. Об этом свидетельствует очевидец, который писал следующее: «Умилосердися Господь Бог на люди своя и возвеличи царя и люди и повели ему державствовати тихо и безмятежно... и дарова всяко изобилие и немятежное на земле русской пребывание и возросташе велиего славою; начальницы же Московского государства, князе и бояре и воеводы и все православное христианство начаша от скорби бывшия утешатися и тихо и безмятежно жити».

Автор «Московской хроники» писал, что народ «был изумлен правлением Бориса и прочил его в цари». Голландец Исаак Масса, проживавший в России восемь лет (1601—1609) и встречавшийся с Борисом Годуновым и Лжедмитрием I, о времени царя Федора Ивановича, когда фактически правил Борис Годунов, писал так: «Состояние всего Московского государства улучшалось и народонаселение увеличилось. Московия, совершенно опустошенная и разоренная вследствие страшной тирании покойного великого Ивана и его чиновников... теперь, благодаря преимущественно доброте и крепости князя Федора, а также благодаря необыкновенным способностям Годунова, снова начала оправляться и богатеть». Английский дипломат Джайлс Флетчер писал о периоде правления Федора Ивановича и Бориса Годунова в своей книге «О государстве Русском». Он был очевидцем описываемых событий. Флетчер приводит данные о том, что при Иване IV продажа излишка податей, доставляемых натурой, приносила Приказу (Большого Дворца) не более 60 тысяч рублей ежегодно. При Федоре этот доход достиг 230 тыс. рублей. Это же говорил и упоминавшийся выше Палицын. Он свидетельствовал, что Борис «о исправлении всех нужных царству вещей зело печетеся... и таковых ради строений всенародных всем любезен бысть».

Борис Годунов вел очень мудрую внешнюю политику. Страна была не в состоянии вести широкомасштабные военные кампании на западе. Поэтому усилия Бориса Годунова были направлены на укрепление страны.

Сохранилось множество высказываний русских и иноземных современников о необычной гуманности Бориса Годунова. Ни один русский князь или царь так не пекся о вдовах, сиротах и нищих. Они поражались широкой благотворительности Бориса Годунова во время голода и пожаров. Во время венчания на царство он устроил многодневный пир и раздавал милостыню бедным и нуждающимся. Он предоставил льготы крестьянам, облегчал и даже освобождал от податей многие местности на три, пять и более лет. Борис Годунов заботился о поднятии экономического благосостояния Московского государства.

Промышленность и торговля к началу правления были в упадке. В самом начале царствования Ивана Грозного через Нарвскую гавань вывозили лен и пеньку на ста судах. В начале царствования Федора Ивановича их хватало всего на пять судов, то есть вывоз уменьшился в 20 раз. То же относится и к другим экспортируемым товарам и продуктам. Так вывоз сала заграницу уменьшился в четыре раза.

Борис Годунов сделал много для того, чтобы оживить промышленность и торговлю, а также увеличить производительность. Так, он дал торговые льготы иностранцам. Кроме того, он привлекает из заграницы специалистов для развития промышленности, особенно металлургии. Годунов старался устранить косвенные помехи развитию промышленности. Он принимал меры к усилению безопасности сообщений, к улучшению порядка, к устранению всякого рода административных злоупотреблений. Что касается злоупотреблений чиновников, то они были повсеместны: без посулов и взяток нельзя было ничего добиться. Везде царило насилие. К сожалению, с этой болезнью Борис Годунов справиться не смог. Такое же положение сохранилось и при всех других царях, которые правили после Бориса Годунова.

Многие упрекают Бориса Годунова в том, что при нем был отменен Юрьев день, дающий право перехода крестьян к другому хозяину. На самом деле все было намного сложнее. Борис Годунов заботился об урегулировании отношений крестьян и землевладельцев.

Перед Борисом Годуновым стояла очень сложная задача умиротворения страны. С этой задачей Годунов справился. В этом была его главная заслуга. Все, что происходило после Бориса, — дело рук боярских. Они опустили страну в бездну смуты.

Мы уже говорили о внешней политике Бориса Годунова. На западе он стремился вернуть Ливонию. Он предпринял войну против Швеции и сумел вернуть те города, которые были потеряны Иваном Грозным.

Заслуживает уважения политика Бориса Годунова по отношению к восточным религиозным центрам. Как известно, в 1453 году Кон-стантинополь пал, Византии не стало. Подчиняться константинопольским патриархам, где хозяевами были турки-магометане, было, по крайней мере, странным. Странным тем более для России, которая свергла ордынское иго и стала вставать на ноги. Это вопрос широко обсуждался. Так, в послании старца Филофея к дьячку Мунстиху говорилось: «Все христианские царства преидоша в конец и спадошася во едино царство нашего государя по пророческим книгам; два убо Рима подоша, а третий (т. е. Москва) стоит, а четвертому не быть». Первые два Рима (Рим и Константинополь) пали из-за ереси. Москва (Третий Рим) должна быть хранительницей православия. Вспомнили о том, что Андрей Первозванный был в русской земле, был и там, где впоследствии был воздвигнут Киев. Значит христианство на Руси столь же древнее, как и в Византии. Собственно, поэтому-то Иван Грозный и сказал Посеевину следующие слова: «Мы веруем не в греческую веру, а в истинную Христианскую, принесенную Андреем Первозванным. Белый клобук (символ патриаршества) был вначале в Риме, затем он был перенесен в Византию, а после в Москву. Значит Москва — Третий Рим. Икона Тихвинской Богоматери покинула Константинополь и перешла на Русь.

Исходя из всего этого, сам Бог велел на Руси учредить патриаршество. Правда, уже Василия III старец Филофей называл «царем». Он писал: «Все царства православныя христианской веры снидошася в твое едино царство: един ты во всей поднебесной христианам царь». Иван Грозный стал законным царем. В 1561 году Грозный получил от греческих патриархов утвердительную грамоту, которая закрепляла за ним титул царя.

Что же касается титула патриарха, то после того, как Константинополь пал, византийские патриархи стали не только менее значительными, но и менее богатыми. Они стали присылать гонцов в Москву за данью, которую называли милостыней. Сложилась странная ситуация, которую надо было менять. Именно Борис Годунов разрешил этот вопрос. Еще при царе Федоре летом 1586 года он уведомил антиохийского патриарха (который в то время находился в Москве), что московский царь желает учредить в Москве патриарший престол. Антиохийский патриарх Иоаним не выразил восторга по этому поводу. В Константинополь был отправлен с соответствующей дипломатической миссией русский подьячий Огарков. Огарков вернулся в Москву без положительных результатов — на Востоке не желали возвышения православной Москвы. Летом 1588 года в Смоленск приехал старший из патриархов, царьгородский Иеремия. Затем патриарх прибыл в Москву. В Москве он был размещен на дворе рязанского владыки. Патриарху Иеремии предложили перенести свое патриаршество из Константинополя в Москву. Как ни странно, патриарх согласился с этим. Иеремии предложили поселиться во Владимире, поскольку сажать его на патриаршество в Москву побоялись из-за новогреческих ересей. С другой стороны, в Москве был митрополит Иов. Иеремия от Владимира отказался. Но дело сдвинулось с мертвой точки, Москва получила добро на патриаршество на Руси. Патриарх Иеремия был вынужден поставить Иова на московское и владимирское патриаршество. Когда Иеремия вернулся в Константинополь, там не выказали восторга по поводу образования в Москве патриаршества. Но дело было сделано. Ссориться с Москвой не было смысла — она могла в любой момент перестать давать дань (милостыню) обедневшим патриархам из Константинополя. В Царьграде был созван собор, на котором московское патриаршество было утверждено. Правда, при этом решением собора московское патриаршество расположили где-то в конце иерархической лестницы. Таким образом, при Борисе Годунове Русская православная церковь стала независимой. Для достижения этой цели Борису Годунову надо было проявить незаурядные дипломатические способности.

Все дела Бориса Годунова свидетельствуют о том, что он обладал редким умом, умением сдерживать себя в любой ситуации и управлять собой. Для него всегда было характерно светлое, приветливое и мягкое обращение. Он был мудрым человеком — на вершине власти он никогда не выдавал внешним видом своего реального могущества.

Мы уже говорили, что Борис был очень гуманной личностью. Даже в борьбе со злейшими врагами страны — боярами он «лишней крови» никогда не проливал, лишних жестокостей не делал, а сосланных врагов приказывал держать в достатке, «не обижая».

В частной жизни Борис Годунов был высоконравственным человеком. Он был хорошим семьянином и нежным отцом. О многом говорит такой поступок Бориса Годунова. Он присутствовал при ссоре Ивана Грозного с сыном Иваном. Борис Годунов не побоялся закрыть собой царевича от ударов отца.

Борис Годунов, как и Иван Грозный, был высокообразованным человеком. Он стремился распространять образование в стране, приглашал иностранцев, а русскую молодежь посылал на учебу заграницу. Сыну Федору Борис Годунов дал прекрасное по тому времени образование.

Борис Годунов был не только искусным дипломатом, но и умным администратором. Карамзин о Борисе Годунове писал так: «Пепел мертвых не имеет заступника, кроме нашей совести: все безмолвствуют вокруг древняго гроба... Что, если мы клевещем на сей пепел, если несправедливо терзаем память человека, веря ложным мнениям, принятым в летопись бессмыслием или враждой?» Почему же умный Карамзин через несколько лет изобразил Бориса Годунова преступником? А где же совесть? Кому дано, с того и спросится. Авторитет Карамзина заставил очень многих людей в течение столетий верить в эту ложь.

Бориса Годунова и его семьи не стало. Страна провалилась по воле продажных бояр в пропасть Смуты. Василий Шуйский потом признавался, что признал самозванца за царевича только с одной целью — свергнуть Бориса Годунова, а затем его сына Федора. Страну кинули под ноги иностранцам ради того, чтобы захватить власть. Как это знакомо!

Бояре ликовали — 20 июня 1605 года Лжедмитрий торжественно въехал в Москву. Москвичи проявили при этом общий восторг. Новым патриархом в Москве был поставлен грек Игнатий. Естественно, что он тут же признал самозванца. Нагие и Романовы были возвращены из ссылки. Старший из Романовых был в ссылке в монастыре под именем Филарета. После возвращения из ссылки он был поставлен митрополитом Ростовским.

Вскоре была разыграна редкая по своему цинизму сцена — жена Ивана Грозного Мария Нагая «узнала» своего сына Дмитрия. Не так давно она оплакивала своего сына Дмитрия, а сейчас признала публично самозванца за своего сына Дмитрия. Сейчас она думала только о себе, забыв о совести. Ведь она становилась царской матерью, о чем она так долго мечтала раньше. Человек поистине способен на все!

Это замечание относится и к Василию Шуйскому. Бориса Годунова не было. Его сына, царя Федора, убили. В такой ситуации нужды в самозванце уже не было. Он стал помехой на пути В. Шуйского к власти. Поэтому В. Шуйский стал действовать против самозванца. Методы были прежние. Напомним, что в 1591 году Василий Шуйский достоверно установил факт самоубийства царевича Дмитрия. Это однозначно свидетельствовало о невиновности Бориса Годунова. Затем после смерти Бориса Годунова Шуйский принародно обвинил его в убийстве царевича, но не подлинного. Шуйский признал самозванца подлинным Дмитрием. Только поэтому убили всю семью Годуновых. На этот раз Шуйский стал распространять слух о том, что новый царь является всё же самозванцем. Это стало известно новому царю, и Шуйские были отправлены в ссылку. Вскоре Лжедмитрий их простил.

Новый царь любил «молодечествовать», запросто бродил по Москве, не посещал храмов, одевался по-польски, так же одевал свою стражу, очень жаловал поляков. Он весь был в «латинстве» и демонстрировал свою приверженность Польше.

Самозванец был некрасив: разной длины руки, большая бородавка на лице, некрасивый большой нос, волосы торчком, несимпатичное выражение лица, лишенная талии неизящная фигура и т. д.

В ноябре 1605 года Лжедмитрий обручился со своей невестой Мариной Мнишек. Обряд обручения был совершен в Кремле. Сам Лжедмитрий на церемонии не присутствовал. Его место занимал царский посол Васильев. Свадьба происходила в Москве 8 мая 1606 года. На свадьбе присутствовало много поляков, и они отнюдь не стремились соблюдать русские обычаи. Свита Мнишков вела себя по-польски — нагло и высокомерно. Все это поубавило пыла у москвичей. Что же касается бояр, то им вообще он уже не был нужен. Раньше бояре изо всех сил воевали с Борисом Годуновым. Сейчас же с таким же усердием они стали воевать с Лжедмитрием. В. Шуйский, помилованный Лжедмитрием, на этот раз стал действовать осторожнее в паре с князем Голициным. Они привлекли на свою сторону стоявшие под Москвой войска. Воинский отряд был введен в Москву в ночь с 16 на 17 мая. Организаторы путча обставили дело так, что отряд должен был защитить царя от поляков, которые стали ненавистны всем. 17 мая 1606 года самозванца убили. Патриарха Игнатия также свергли. Московская чернь приняла активное участие в «кровопускании».

Костомаров о сложившихся обстоятельствах писал так: «Дмитрий уничтожил Годуновых и сам исчез, как призрак, оставив за собой страшную пропасть, чуть было не поглотившую Московское государство».

Бояре добились своего, но они не представляли себе тех последствий, которые их и всю страну ждали. Зато было главное — свободный царский престол. Собирать Земский собор для избрания нового царя бояре не стали. Наиболее заслуженным (по своей беспринципности, лжи и стремлению к власти) претендентом на царский престол был боярин Василий Шуйский. Он и стал царем. Избрали его келейно. Об этом избрании не знали не только за пределами Москвы, но и в самой Москве. В летописи сказано, что об избрании нового царя «да и в Москве не ведали многие люди».

В. Шуйского короновали в Успенском соборе. При этом Шуйский сказал буквально следующее: «Позволил есми яз... целовати крест на том, что мне, великому государю, всякого человека, не осудя истинным судом с бояры своими, смерти не предати, и вотчин и дворов и животов у братии их и у жен и у детей не отымати, будет, которые с ними в мысли не были, также у гостей и у торговых и у черных людей, хотя который по суду и по сыску дойдет и до смертной вины, и после их у жен и детей дворов и лавок и животов не отымати, будет с ними он в той вине невинны. Да и доводов ложных мне, великому государю, не слушати, а сыскивати всякими сыски накрепко и ставяти с очей на очи; чтобы в том православное христианство безвинно не гибло; а кто на него солжет, и сысков того казнити, смотря по вине его».

В этой речи изложены те ограничения на царскую власть, которые были выставлены кандидату в цари В. Шуйскому. Став царем, Шуйский спешил оповестить об этом всю страну. И дело было не в желании славы, а в том, чтобы придать своему избранию хотя бы видимость законности. Рассылались грамоты от имени нового царя, бояр и царицы Марии Нагой. В грамотах доказывалось, что Дмитрий был самозванцем, что Шуйский имеет законное право на престол, а также то, что он избран царем на законных основаниях.

Народ достаточно хорошо оценивал все происходящее. Ложь Шуйского, царицы Марии Нагой была публичной. А сейчас они оправдывались.

На деле бояре имели власть большую, чем царь В. Шуйский. Но не все. Те бояре, что оказались не у дел, а точнее не у власти, оказались в оппозиции. Но бояре не понимали, что инициатива перешла от них к народной массе. Они уже не могли управлять этой массой. Смута приобретала новые качества. С.Ф. Платонов пишет об этом так: «Воцарение Шуйского может считаться поворотным пунктом в истории нашей смуты: с этого момента из смуты в высшем классе она окончательно принимает характер смуты народной, которая побеждает и Шуйского и олигархию».

Народ пришел в неустойчивое состояние и не хотел мириться с тем, что его так обманули. Ему практически было всё равно, за кого выступать, — главное было выступить против боярской власти в лице Шуйского, которая так бессовестно была ими присвоена.

Дальнейшие события хронологически развивались следующим образом.

Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница