Александр Невский
 

на правах рекламы



рейтинги сайтов:
Новый пользователь: Алиса
смотреть виртуальная реальность ретро, Мой сайт mm.peniks.ru/ вот ресурс !

Меченосцы и Рига

Рыцарей, которым пришлось противостоять Александру Невскому, обычно называют меченосцами. Однако название «меченосцы» (gladiferi, ensiferi) — позднейшее, при жизни их ордена не употребительное. Ливонское братство воинов Христа (Fratres militi Christi Livoniae), по-немецки — орден братьев меча (Schwertbr derorden), просуществовало недолго, всего 35 лет, с 1202 по 1237 г., когда официально превратилось в наместничество (ландмейстерство) Тевтонского ордена. Его возглавляли лишь два магистра: таинственно убитый братом-рыцарем Винно фон Рорбах (1202—1209) и павший в битве с литвой под Шауляем Волквин фон Винтерштайн (1209—1236).

Братство состояло из братьев-рыцарей, братьев-священников и «служащих братьев» из простонародья — простых воинов и работников, строивших и обслуживавших рыцарские замки, центры военных округов-командорий. Знатнейшие рыцари служили командорами и фогтами, управлявшими и судившими на завоёванных землях. Они составляли при магистре совет-капитул.

«Братьев-рыцарей» всегда было очень мало, несколько десятков, но за каждым из них, по немецкому обычаю, стояли сотни воинов (а не десятки, как, например, во Франции). По существу немецкий рыцарь у себя на родине, прежде всего на завоёванных славянских, венгерских или французских землях, был командиром сильного воинского отряда и начальником большого военного округа. Даже один брат мог совершить карательную экспедицию или начать строительство замка, которым орден закреплял завоёванные территории.

«Для кого завоёванные?» — таков был главный вопрос, отражавший изначально двойственную природу ордена братьев меча. Призванные в Ливонию епископом рижским, рыцари и священники, солдаты и работники ордена формально имели цель защитить в его лице католическую церковь среди буйных и, если верить самому Альберту фон Аппельдерну, упорных в своих заблуждениях язычников. Проще говоря, орден должен был служить епископу.

При этом в структуре ордена существовало своё священство. Он не хуже епископа мог представлять церковь, т.е. выступать субъектом католической экспансии под рукой папы римского. Однако на дворе стояли Средние века, и даже папа не мог отменить вассальные отношения, обозначающие, от кого феодал «держит» землю, т.е. кому он служит. Завоёванные земли жаловал братьям под управление епископ Альберт, считавший, что меченосцы служат ему и вроде бы не имеют «своей» земли, — несмотря на то, что они мигом построили собственную крепость Венден.

В 1209 г., когда епископ выехал в Германию, конфликт из-за земельной собственности и подчинённости (что было в те времена одно и то же) крайне обострился. Брат-рыцарь из Вестфалии Викберт, по сообщению Рифмованной хроники Ливонии, отстранённый магистром от управления землями вокруг Вендена, пытался перейти на службу епископу, но был схвачен братьями и заточён. Возвращение Альберта вынудило братьев отпустить «повинившегося» Викберта в Ригу, где под присмотром епископа вынужден был жить и сам магистр Венно. Заманив магистра в свой дом, Викберт секирой, с которой никогда не расставался, отрубил голову Венно и главному брату-священнику Иоанну.

Орден был буквально обезглавлен, но находившиеся в Риге братья лишь теснее сомкнули ряды. Они взялись за оружие, захватили Викберта в епископской капелле, где он искал спасения, «и, осудив гражданским судом... предали жестокой смерти», — сообщает хронист епископа Генрих Латвийский. Рыцарская Рифмованная хроника Ливонии уточняет, что Викберт был четвертован. А спешно избранный магистр Волквин возглавил борьбу за овладение орденом своей землёй.

Спор рассматривал не император, которому рыцари приносили вассальную присягу на владения в Германии и на завоёванных землях Франции, Венгрии, Италии и западных славян, а папа римский, как сюзерен епископа Рижского. Современник событий монах Арнольд из Любека рассказал об этом так (в переводе С.А. Аннинского): «Братья говорили, что им принадлежит третья часть всех языческих земель, какие господин епископ сумеет приобрести либо словом проповеди, либо военной силой. Так как епископ решительно отказал им в этом, возник между ними тяжкий спор: рыцари много усилий употребили в курии римской, действуя против епископа, но он, тем не менее, подтвердил свое решение».

Если Арнольд ничего не напутал и Альберт временно победил, то не надолго. Уже 20 октября 1210 г. плачевной памяти вдохновитель крестоносной резни папа Иннокентий III издал буллу о разделе Ливонии, адресованную епископу Рижскому и магистру Волквину. Булла высочайше утверждала существование ордена, подчинённого епископу лишь в лице магистра, а в массе его сочленов подчинённого лишь магистру.

Что это означало? Для людей XIII в. смысл буллы был вполне ясен, а нашим современникам его можно объяснить на простом примере. Завоеванными немцами порубежными землями (например, на Эльбе) руководили воинственные графы и маркграфы. Первые передавали власть по наследству, вторые служили лишь назначаемыми чиновниками сюзерена. Магистр был вассалом епископа, но избирался независимыми от него братьями ордена, то есть положение Братства меча уподоблялось графству.

Соответственно, по воле папы за воинскую защиту епископства братья получали треть захваченных крестоносцами земель: «чтобы, следовательно, братья держали от рижского епископа третью часть тех земель, то есть Лэттии и Ливонии». Но они получили право на дальнейшие самостоятельные завоевания, делясь землями с их утверждёнными папой (в будущем) новыми епископами: «По землям, которые после того приобретут названные братья с помощью божьей вне Ливонии и Лэттии, они ни в чем не будут ответственны перед епископом рижским, и он ни в какой мере не будет их тревожить в этом отношении, а будут они договариваться разумным образом с будущими там епископами и соблюдать то, что апостольский престол сочтет нужным решить об этом».

Мечта Альберта фон Аппельдерна создать в Ливонии церковное княжество наподобие Майнцкого, Кёльнского или Трирского провалилась, хотя он так и не оставил своих претензий на полную власть. А братья-рыцари, как и хотелось папе, ещё энергичнее бросились на завоевание новых языческих земель, где тоже не получали бесконтрольной со стороны Рима власти, деля её (как и собственность) с епископами. Таким образом, при любой ситуации в выигрыше оказывался Рим.

* * *

Как только земли современных латышей были с грехом пополам поделены, братья-рыцари (при поддержке епископа Альберта!) в поисках «своих» новых земель ринулись на восток, во владения многочисленных и довольно воинственных эстов. Любопытно, что серьёзную поддержку немцам оказывали предки латышей, увидевших возможность отмстить соседям за старые обиды.

Но племена финно-угров, в отличие от балтов, оказалось сложнее расколоть и покорить. Тем более что за спиной у них стоял Господин Великий Новгород. Уже в 1209—1210 гг. новгородцы, вопреки традиции, предприняли масштабную акцию крещения населения (скорее всего — знати) в Южной Эстонии. Видимо, русские надеялись отнять у крестоносцев главный мотив «натиска на восток», ещё не понимая, что идея борьбы с язычеством была для крестоносцев лишь удобным пред логом для завоеваний. К тому же католики считали богомерзким всякое христианство, непокорное папе римскому. Если в 1204 г. они не моргнув глазом разорили центр православного мира — Константинополь — и разграбили храмы почта во всех европейских владениях Византии, то крещение эстов тем более не могло их остановить.

В 1211 г. крестоносцы штурмом взяли крепость Вильянди (переименовав её в Феллин) и залили кровью эстонскую область Саккала. В ответ против них поднялось множество племён. Пока немцы вели с ними тяжёлые бои, в 1212 г. Новгород при поддержке Пскова двинул в землю эстов сильную армию под командованием Мстислава Удатного — по словам немецкого хрониста, она насчитывала 15 тысяч воинов1. Русские повоевали землю эстов до самого моря и восстановили подданство местного населения Новгороду.

Такой простой и внятный аргумент, как меч, сильно затормозил продвижение крестоносцев, действовавших в Эстонии грабительскими набегами. В 1216 г., когда эсты умоляли князя Владимира Полоцкого двинуться на Ригу, псковичи прислали войско в захваченную немцами землю Уганди со стольным градом Отепяа и восстановили здесь своё налогообложение. В ответ, как только русские ушли, немцы построили здесь замок. На этот раз вся Эстония, включая даже жителей острова Сааремаа, откликнулась на призыв русских глашатаев к освобождению Отепяа.

В 1217 г. под городом развернулись ожесточённые бои новгородских, псковских и эстонских воинов с крестоносцами. Через 20 дней братья-рыцари капитулировали и покинули замок, заключив с Новгородом мир. Ободренные победой эсты под водительством князя Лембиту попытались освободить и город Вильянди в земле Саккала. Но их 6-тысячное войско было истреблено 3-тысячным отрядом магистра Волквина, сопровождаемым толпами ливов и латгалов.

Новгородцы под командой князя Всеволода Мстиславича, псковичи и эсты выставили 16 тысяч воинов для взятия крепости Венден — немецкого форпоста в Восточной Эстонии. Они сокрушили передовые отряды рыцарей, но после двухнедельной осады вынуждены были отступить. И русские, и немцы чувствовали, что в войне наступило равновесие сил.

В 1219 г. епископ Альберт и братья ордена решительно его нарушили, призвав на северные земли эстов датчан. Захватив крепость эстов Линданисе, они назвали её Ревель (современный Таллинн). С этой базы войска датского короля Вальдемара в 1220 г. захватили почти весь север Эстонии и... столкнулись с немцами. Потомки викингов действовали решительно. Язычников они крестили, а тех, кто уже принял крещение у Братьев меча, перекрещивали, считая факт принятия христианства актом признания подданства. Немцы не сдавались и где могли — перекрещивали эстов вновь. Датчане таких выкрестов ловили и вешали как государственных преступников2.

К моменту рождения княжича Александра в 1221 г. Альберт жестоко пожалел о выходке с призванием датчан. Король Вальдемар (помимо прочего — сюзерен части Померании и о. Рюген) попросту запретил гражданам Любека возить людей и товары в Ригу. Скрепя сердце, епископ признал датского короля сюзереном всей Ливонии и Эстонии. А тот «даровал» часть земли, которую предстояло завоевать, только Братьям меча! (В Риге по этому поводу даже случился бунт, который братья-рыцари безжалостно подавили.)

Интересно, что в том же 1221 г. в прибалтийские события вмешался дядя Александра, владимиро-суздальский великий князь Юрий Всеволодович. Он направил в Новгород княжить своего сына Всеволода3 и войско под предводительством брата — Святослава Всеволодовича. Русские решительно двинулись на Венден, выжгли городские посады, даже разорили (в союзе с литовцами) окрестности Риги, и ушли восвояси с немалой добычей. В отместку немцы совершили набег в принадлежавшую Новгороду область Ингрию.

В 1222 г. Прибалтика обратила на себя внимание ещё более знаменитого государя — императора Священной Римской империи германской нации Фридриха II Штауфена. Утомлённый бесчисленными жалобами епископа Альберта на датчан, просвещённый государь жалует «право» на земли к востоку от Ливонии... ордену, как своему (а не папскому) вассалу4. Этот небольшой, казалось бы, штрих в процессе «натиска на восток», как отдалённый раскат грома, предупреждает о надвигающейся грозе: жесточайшей войне императора и папы друг против друга.

Действия русских в 1223 г. — в год трагичной для нас битвы на Калке — показывают православного великого князя Владимиро-Суздальского как вполне возможного союзника императора. Почти год эсты, поднявшие всеобщее восстание против захватчиков, с помощью денег и даров пытались «призвать королей русских на помощь против тевтонов и всех латинян». Юрий Всеволодович на этот раз послал в бой своего лучшего полководца — Ярослава Всеволодовича, отца Александра, которого новгородцы призвали на «стол»5. С «низовыми» (великокняжескими, — «низом» новгородцы называли земли ниже их владений по течению р. Волги), новгородскими и псковскими полками тот занял в Эстонии города Юрьев и Отепяа, а затем, к изумлению позднейших историков, двинулся не на ослабленную распрями немецкую Ригу, а на полный датскими войсками Ревель!

Даже с 20 тысячами воинов, не считая отрядов эстов, с баллистами и прочим осадным снаряжением князь Ярослав за месяц осады не преуспел в штурме крепости. Разорив датские владения, он ушёл. В результате датский король отказался от своих прав на Южную Эстонию и «вернул» их немцам, с условием совместной борьбы против русских и язычников6. Разумеется, поддержки немцев король не получил — у тех были свои виды на большую часть Эстонии.

Александру Ярославичу было три года, и он ещё находился «под юбкой» матери, живя в женском тереме Переяславльского дворца, когда положение в Прибалтике угрожающе изменилось. Устрашённые всеобщим восстанием финно-угорских племён, немецкие и датские крестоносцы примирились. Епископ Альберт пошёл на компромисс с магистром Волквином7 и смог выехать из Риги, чтобы набрать в Германии большое войско «пилигримов». В 1224 г. объединённое немецкое войско с многочисленными отрядами порабощенных ливов вторглось в подданные Руси земли эстов.

Примечания

1. НПЛ. С. 52—53; Генрих Латвийский. Хроника. XV. 8.

2. Генрих Латвийский. Хроника. XXIV. 1—2.

3. Лаврентьевская летопись. ПСРЛ. Т. I. Стлб. 445.

4. Пашуто В.Т. Героическая борьба. С. 133.

5. Лаврентьевская летопись. ПСРЛ. Т. I. Стлб. 445.

6. Генрих Латвийский. Хроника. XXVI. 2.

7. «По новому соглашению треть земель поступала Альберту, треть — епископу Эстонии и треть — ордену». — Пашуто В.Т. Героическая борьба. С. 136, ср. с. 135.

Предыдущая страница К оглавлению Следующая страница

 
© 2004—2024 Сергей и Алексей Копаевы. Заимствование материалов допускается только со ссылкой на данный сайт. Яндекс.Метрика