Амфоры
Другой категорией южного импорта являются амфоры, найденные при раскопках Новгорода. Поскольку они встречаются только в обломках, не всегда возможно достаточно точно определить их форму. Однако отдельные фрагменты амфорных обломков при склеивании дают представление об общей форме этих сосудов. Наиболее распространенным типом встречающихся в Новгороде амфор можно считать сосуды, относящиеся, по классификации С.А. Плетневой, к концу X — началу XI в. Это грушевидные широко бороздчатые амфоры с низким горлом, круто изогнутыми ручками, овальными или почти круглыми в сечении1. Несколько видоизмененный этот тип сохранялся еще в XII—XIII вв. Центром производства подобных амфор с V по XIII в. было Причерноморье2. Исследователь гончарного производства Причерноморья А.Л. Якобсон писал, что тип «грушевидной амфоры, по-видимому, получил в XII и XIII вв. очень широкое распространение на обширной территории, включая не только собственно Северное Причерноморье, но и Подонье... и Поднепровье: некоторые из древнерусских корчаг воспроизводят форму именно таких амфор...»3. Цвет обжига этих амфор от интенсивно красного до оранжевого. В Новгороде находят обломки именно таких амфор. Большое количество подобных амфор найдено в Саркеле, Тмутаракани, часто встречаются обломки амфор в Киеве и других древнерусских городах.
В свое время существовало несколько мнений относительно места изготовления этого типа сосудов. Некоторые исследователи были убеждены в их киевском производстве4, в результате чего распространился термин — «амфоры киевского типа», однако изучение известных в настоящее время амфорных обломков, происходящих из Новгорода и других городов древней Руси, позволяет предполагать происхождение этих амфор из городов Северного Причерноморья. Вероятно, в будущем удастся конкретизировать центры производства южных амфор и выделить сосуды собственно киевского производства, сделанные по образцу амфор. Рассматриваемые амфоры получили на Руси название корчаг и служили чаще всего тарой для вина. В древнерусских письменных памятниках корчага (кърчага, къръчага, корчага) упоминается почти всегда как сосуд для хранения или перевозки вина5.
Среди амфор, найденных в древнерусских городах, есть некоторые экземпляры с надписями, свидетельствующими об использовании этих сосудов в качестве тары для вина. Таковы находки из Старой Рязани, Пинска, Тамани. На амфорных обломках, происходящих из Старой Рязани, датированных XII в., надпись: «Новое вино Добрило послал князю Богунку»6. Пинская надпись, относящаяся к концу XI в., сохранила имя владельца напитка — «Ярополче вина»7. О вине сообщает и таманская находка8. К числу подобных надписей, несомненно, следует отнести и киевскую находку из слоев XI в., хотя в ней отсутствует название содержимого: «благодатнеша плона корчага сия»9.
Кроме вина в таких амфорах, вероятно, доставляли и другие южные товары, в частности, оливковое масло. На обломке амфоры из Белозерска сохранилась надпись: «...асл...», интерпретированная Л.А. Голубевой как «масло»10.
Видимо и новгородские находки следует отнести к сосудам, в которых в Новгород поступали вино и масло.
Хотя общее число найденных обломков не превышает 200 экземпляров, они распределяются по ярусам точно так же, как и шиферные пряслица (рис. 2).
Обломки амфор появляются в новгородских слоях впервые в конце X в. Их число постепенно увеличивается, достигая максимума в XII в. Монгольское нашествие оказывается рубежом, отделяющим более поздние слои, в которых практически нет амфорных обломков.
В отличие от пряслиц, амфоры не обнаруживают тенденции к длительному бытованию. Это естественно: сама хрупкость сосудов препятствовала их продолжительному употреблению в быту. Поэтому график хронологического распределения амфорных обломков еще более объективно отражает колебания импорта. И здесь наблюдается резкое уменьшение числа обломков амфор, приходящееся на конец XI — начало XII в. В слое яруса 21 (1096—1116 гг.) обнаружено только 2 фрагмента.
Примечания
1. Плетнева С.А. Керамика Саркела — Белой Вежи. — МИА, № 75. М., 1959, с. 244.
2. Якобсон А.Л. Раннесредневековые гончарные печи в восточном Крыму. — КСИИМК, вып. 54. М.—Л., 1954.
3. Якобсон А.Л. Средневековые амфоры Северного Причерноморья. — СА, т. XV. М.—Л., 1951, с. 340—341.
4. Рыбаков Б.А. Ремесло древней Руси, с. 374.
5. Ржига В.Ф. Очерки из истории быта домонгольской Руси. — Труды ГИМ, вып. 5. М., 1929.
6. Монгайт А.Л. Старая Рязань. — МИА, № 49, 1955, с. 188.
7. Равдина Т.В. Надпись на корчаге из Пинска — КСИИМК, вып. 70. М., 1957.
8. Там же, с. 153.
9. Рыбаков Б.А. Надпись киевского гончара XI в. — КСИИМК, вып. 11. М.—Л., 1945.
10. Голубева Л.А. Надпись на корчаге из Белоозера. — СА, 1960, № 3.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |