Три патриарха. Православная церковь создала Русское государство
В 1353 году умер великий князь Симеон Гордый, сын Ивана Калиты. Бразды правления достались его брату, Ивану Красному. Но Симеон, зная кроткий нрав и весьма малые способности Ивана к государственному управлению, умирая, назначил фактическим правителем государства митрополита Алексия: «Слушайте отца нашего, владыку Алексея». Иван Красный прокняжил недолго, умер в 1359 году, оставив девятилетнего сына Дмитрия, будущего Донского, на попечение его воспитателя — митрополита Алексия.
Кому быть великим князем на Руси, решал хан Золотой Орды. А там после убийства хана Джанибека, как в русских летописях его называют, «доброго царя Чанибека», началась смута. Сменявшие друг друга ханы назначали на великокняжеский стол то Дмитрия Суздальского, то Михаила Тверского. Мог ли и как мог бороться мальчик Дмитрий за власть против таких могучих противников? Однако даже и они были бессильны перед митрополитом Алексием. Во-первых, он пользовался в Орде огромным влиянием и имел обширные связи благодаря личной дружбе с покойным ханом Джанибеком. Так, наверняка не без его участия, в Москве долгое время гостевал ордынский посол Сарыкожа, ублажен был по всем статьям, уехал с богатыми дарами и стал ратовать в Орде за Дмитрия, против тверского Михаила... А во-вторых — деньги... Молодой тверской князь Иван задолжал тогда Орде 10 тысяч рублей. По тем временам огромная сумма. Дань Московского княжества Орде составляла тогда 960 рублей в год. И Дмитрий просто-напросто перекупил его долг у Орды, посрамив Тверь таким хитроумным образом. Ведь тверской князь Иван стал теперь должником-пленником московского князя и сидел на митрополичьем дворе, пока его не выкупил отец. Это был удар страшнее самого успешного военного похода. После такого конфуза Тверь уже не могла оспаривать главенство над Русью...
Наверно, такой коварный и эффектный план, который произвел большое впечатление на всю тогдашнюю русско-ордынскую общественность, зародился не столько в голове юного князя, сколько в голове его наставника — опытного, искушенного в интригах человека... Да и большие деньги моментально нашлись, надо полагать, не в тощей княжеской, а в богатой церковной казне, которой распоряжался митрополит Алексий.
Таким образом, фактически правителем Руси с 1353 года был митрополит Алексий, сосредоточивший в своих руках власть светскую и духовную. Он за сто лет до самостоятельности Русской православной церкви и за двести лет до введения патриаршества был фактическим патриархом на Руси. И духовная власть тогда была важнее светской. В то время не было еще такой нации — русский и страны Русь в сегодняшнем значении этого слова. Да, в «Слове о полку Игореве» пишется: «О, Русская земля, ты уже за холмами», и мы по созвучию думаем, что речь идет о стране, в которой жили и живем. Но «Русская земля» в тогдашнем значении — это Киевское княжество. Поехать на Русь — означало поехать в Киев. И даже через три века, уже во времена Куликова поля, редко кто называл себя русским, а назывались рязанцами и тверичами, белозерцами и новгородцами, и никто думать не думал, что живет в какой-то общей стране, поскольку таковой и не было. И православная церковь была тогда, современным языком говоря, единственной общефедеральной структурой, соединяющей людей на тех пространствах. Только православная вера и церковь были объединяющим началом для обитателей тогдашней русской ойкумены. Объединяющим духовно, и не только... При правлении митрополита Алексия Москва присоединила к себе Ростов, Галич, Владимир, заставила считаться со своей волей тогдашних сепаратистов — могучую Тверь, отчаянную Рязань, богатый Нижний Новгород, которые чаще были союзниками Литвы, лишь бы против Москвы. Это время, когда Владимирская Русь становилась Московской.
Алексий, прежде всего всемерно укреплял военно-политический союз с Золотой Ордой, союз, основанный еще Александром Невским. А в этом союзе особое место занимала православная церковь. Ей Золотая Орда покровительствовала всемерно. «Ханы под смертною казнию запрещали своим подданным грабить, тревожить монастыри, — отмечал еще Николай Карамзин. — Владения церковные, свободные от налогов Ордынских и Княжеских, благоденствовали. Одним из достопамятных следствий Татарского господства над Россиею было возвышение нашего Духовенства...» — заключает историк.
Таким образом, митрополит Алексий продолжал политическую линию Александра Невского и Батыя. Итогом его стараний стала Куликовская битва.
Общеизвестная история воздала Дмитрию Донскому чрезмерно, отдав лавры чуть ли не первого защитника земли русской. И совершенно забыв о том, кто стоял за Дмитрием. Да и сам Дмитрий, как и свойственно выросшим отрокам, тем более отрокам-властителям, в последние годы тяготился своей зависимостью от Алексия. И после смерти Алексия он демонстративно выказывал свое отношение к учителю. Например, перед походом на Мамая он поклонился раке св. Петра, но прошел мимо гроба Алексия. Дмитрий недолюбливал и Сергия Радонежского. Ведь Алексий, умирая (12 февраля 1378 г.), надел свой крест с мощами на Сергия Радонежского. А Дмитрий хотел, чтобы митрополитом на Руси стал его духовник Митяй, и настаивал, чтобы Алексий благословил Митяя в преемники. Но Алексий отказал ему и выбрал игумена Сергия. И здесь надо оценить поступок Радонежского — он отступился от престола митрополита. У нас нет никаких свидетельств, объясняющих его мотивы, причины. Но очевидно, что прими он сан митрополита при враждебном отношении великого князя Дмитрия, в стране неминуем был раскол и усобица. И Сергий — отступился, сохранив спокойствие в стране, сохранив при этом все свое влияние на паству и на церковь.
А князь Дмитрий после смерти митрополита Алексия лично отправил Митяя «на утверждение» в Византию при помощи... Мамая, вместе с которым за шесть лет до того грабил и опустошал рязанские земли... Митяя убили в пути, в Москве победила партия Сергия Радонежского. И великая заслуга Дмитрия Донского в том, что он принял воинство, что он смирился перед церковью, из ее уст воспринял идею общерусского государства и в дальнейшем из всех сил поддерживал церковь.
Все это — сложно. А власти и народу хочется, чтобы было просто и благостно. Поэтому у нас широко распространен и стал каноном миф о том, что Сергий Радонежский благословлял князя Дмитрия на Куликовскую битву. Но в ранних летописях, а также в первоначальном «Житии Сергия Радонежского» такого эпизода нет! Значит, его вставили позже «исправители» и «редакторы» нашей истории.
В русском Средневековье князья, за редким исключением (Александр Невский, Владимир Мономах и Дмитрий Донской), преследовали свои удельные или же властные великокняжеские цели. А церковь всегда мыслила только общерусскими, общегосударственными масштабами. Потому что церковь по природе своей может жить только национальными интересами — это ее естественное состояние. Нет, не было и не могло быть, к примеру, удельной православной церкви удельного Пронского княжества... Даже дико и, простите, смешно звучит, не правда ли. Другое дело — есть ли в данный момент силы и люди в церкви, могущие противостоять, пресечь хаос и разобщение. Не прояви в те годы мудрость и твердость православная церковь — еще не известна была бы судьба сегодняшней страны. С каждым десятилетием православная церковь утвердила в буйной княжеской пастве идею общерусского государства. Еще за пятнадцать лет до Куликова поля Сергий Радонежский одной лишь угрозой закрытия храмов принудил нижегородского князя к компромиссу с Москвой... А не будь такого влияния церкви, князья бы еще долго и с упоением резали друг друга.
И не только торговые пути, кстати довольно слабые, не только бунчуки ордынской конницы («Москва обязана своим величием Ханам», — писал Карамзин), а, прежде всего, престол митрополита, официально перенесенный из Владимира в 1328 году, сделал Москву центром Русской земли.
И сегодня можно с полной ответственностью сказать, что именно православная церковь, при поддержке Орды, создала единое Русское государство.
Любопытно, что спустя три века ситуация повторилась. Когда на Руси настало Смутное время. И сама русская государственность оказалась под угрозой уничтожения.
Вот тогда-то и сказала свое слово церковь. Прежде всего — патриарх Гермоген, архимандрит Дионисий и келарь Авраамий Палицын. Их послания распространялись по всей стране, это на них откликнулся Кузьма Минин. Не случайно же в первом обращении к нижегородцам Кузьма говорил, что ему явился во сне преподобный Сергий Радонежский и повелел поднимать народ.
После победы ополчения и изгнания поляков царем был избран шестнадцатилетний Михаил Романов.
Но если бояре и рассчитывали, что вновь станут править за спиной малолетнего Михаила, то они жестоко просчитались. Потому что отцом Михаила был патриарх Филарет, который и стал фактическим правителем государства. Он и подписывался титулом «Великий государь».
Да, фигура Филарета весьма неоднозначна. В сан митрополита его возвел Лжедмитрий I, а патриархом назначил Лжедмитрий II. За какие такие заслуги перед самозванцами? Но в одном Филарет был тверд в Смутное время — царем на Руси должен быть православный. И настаивал на крещении польского королевича Владислава, уже объявленного боярами царем, и противился приходу к власти короля Сигизмунда, при котором Московия стала бы одним из польских воеводств. Сигизмунд ведь держал его в плену, думая сломить, получить согласие патриарха...
Став правителем Руси, Филарет практически заново создавал государственную власть. Прежде всего, он занимался международной политикой Московского государства. Ведь в Польше и Литве законным русским царем по-прежнему называли польского королевича Владислава, писали русским же боярам, что Михаил Романов — узурпатор, «которого воры, казаки, посадили с Кузьмой Мининым на Московское государство без совета с вами, боярами и дворянами».
Опасны были и те самые «бояре и дворяне». Пока Филарет был в плену, юного царя окружили люди, которым, как пишет Соловьев, «по заслугам их не следовало быть близко у трона». Приехав в Москву, Филарет начал решительную борьбу с боярским всевластьем.
Не будь Филарета, еще неизвестно, что могли бы натворить кичливые высокородные Мстиславские, Шуйские, Трубецкие и прочие: мол, мы Рюриковичи и Гедиминовичи, а этот мальчишка Романов — от какого-то Андрея Кобылы. Но при твердой руке патриарха никто из них уже не решался поднять голову и затеять новую смуту.
Двадцать лет правил страной патриарх Филарет. И умер в 1633 году.
Михаил пережил своего престарелого отца лишь на двенадцать лет.
После смерти Михаила в 1645 году царем стал пятнадцатилетний Алексей, названный Алексеем Михайловичем Тишайшим. Династия еще не укрепилась, не стала еще неприкосновенной в глазах народа и, прежде всего бояр, а на троне — юноша, которого сразу же окружили воры и проходимцы Морозов, Плещеев, Траханиотов. Они так мздоимствовали, что народ восстал и пол-Москвы сжег, требуя их выдачи на суд. В общем, Плещеева и Траханиотова казнили, Морозова, тогдашнего премьер-министра, сослали. Москва успокоилась, но взбунтовались Новгород и Псков. К счастью, при юном царе уже с 1646 года был игумен Никон, будущий митрополит Новгородский, будущий патриарх. Никон, решительно осудив бунтовщиков, тем не менее, уговорил царя простить неразумных. И тем самым не только высоко поднял свой авторитет в глазах народа, но и сохранил и упрочил авторитет царской власти. Ведь губительно начинать новое царствование с жестокого подавления бунта, с пролития крови подданных... Ведь тогда вполне могли юного царя прозвать не Тишайшим, а Кровавым...
И тут не могу не отметить совпадение, простое или не простое — не мне судить. Первого царя Романова возвел на престол сын Мины из Нижнего Новгорода — Кузьма Минин. А опорой второго царя Романова тоже стал сын Мины, и тоже из Нижнего Новгорода — Никита Минов, патриарх Никон! Минин — купец, Минов — крестьянский сын! Из села Вельманова Княгининского уезда.
В 1651 году Никон переезжает из Новгорода в Москву. Влияние его на царя было таково, что Алексей называл его солнцем, а себя всего лишь «земным царем», он в письмах отчитывался ему за каждый свой поступок, а если о чем-то забыл, то просил прощения за слабость памяти...
В 1652 году Никон становится патриархом Московским и всея Руси, а затем — Великим государем. Именно так величает его двадцатитрехлетний царь Алексей под сводами Успенского собора 23 октября 1653 года, объявляя войну Польше: «Мы, великий государь... посоветовавшись с отцом своим, великим государем, святейшим Никоном патриархом... приговорили и изволили идти на недруга своего, польского короля...»
Никон благословляет войско, а главный воевода Алексей Трубецкой в ответной речи обращается к крестьянскому сыну так: «Великий государь, пресвятейший Никон... Удивляемся и ужасаемся твоих государевых, учительных словес...»
Если перевести на современный русский язык «удивляемся и ужасаемся», то получится так: «Преклоняемся перед мудростью, благоговеем и никогда не посмеем ослушаться твоих государевых поучений...»
Вот такую власть взял Никон всего лишь через семь лет после своего появления при дворе! Он, как и Филарет, подписывался титулом «Великий государь». В грамотах-посланиях так и писал: «От великого государя, святейшего Никона, патриарха Московского и всея Руссии...»
Интересы, планы, деяния Никона простирались далеко вширь и глубоко в будущее. К примеру, он принимал самое деятельное участие в присоединении Украины к России, поддерживая во всем Богдана Хмельницкого. Богдан, намереваясь передать власть сыну, через послов обращался к Никону так: «Гетман и войско... желают, чтобы изволили приехать в Киев великий государь, святейший Никон патриарх, и... гетманского сына на гетманство благословил». Одновременно Никон посылает ратников и казаков на завоевание берегов Финского залива! За пятьдесят лет до того, как в правящих кругах Руси появляется мысль о выходе к Балтике...
Вот так три церковных иерарха взяли на себя и несли бремя светской власти в самые тяжелые для страны времена. Алексий и Филарет умерли в спокойствии, а вот Никону выпала иная доля. Когда царь Алексей вырос и укрепился на престоле, то он, как это всегда бывает с повзрослевшими отроками, отяготился покровительством и властью наставника. Да и Никон, по всей вероятности, чрезмерно высоко поставил себя, везде и всюду отстраняя царя. Его властность лишила его опоры и в церкви: иерархи, почувствовав немилость и даже враждебность к нему царя, также выступили против него. Никона лишили патриаршего сана и сослали на север.
Но он пережил неблагодарного воспитанника (кстати, не многие знают, что перед своей смертью царь Алексей отправил ему послание с просьбой о прощении) и издалека смотрел, как все-все повторяется. Вначале страну сотряс новый поход на Москву казаков во главе со Степаном Разиным, а затем, после смерти Алексея, при четырнадцатилетнем Федоре (снова малолетний царь) началась свара Милославских и Нарышкиных — родственников первой и второй жен Алексея. Разве при нем, при Никоне, посмели бы?!
Опальный патриарх умер в 1681 году и не видел кровавой стрелецкой расправы со сторонниками Нарышкиных после смерти Федора, когда править Русью стала Софья, а на престоле сидели слабоумный Иван и десятилетний Петр, не видел свержения Софьи, стрелецких казней и всего того, что предшествовало воцарению и утверждению на троне твердого самодержца Петра Первого.
После Никона авторитетного церковного иерарха уже не было, Петра же церковь раздражала изначально, он вообще упразднил патриаршество, создав Синод, подконтрольный царю. Но это уже другая история.
В книгах дореволюционных историков Алексий, Филарет и Никон присутствуют только на втором плане, как фигуры второстепенные. А в коммунистической истории — тем более. Разве что о Никоне говорится подробнее, но лишь как о реформаторе церкви. И получается, что в труднейшие для Руси времена страной правили девятилетний Дмитрий, шестнадцатилетний Михаил и пятнадцатилетний Алексей?..
Но вот что странно. Сейчас у нас на каждом углу что-то освящается, церковь и церковные служители становятся участниками всех событий, не говоря уже о том, что многие бывшие безбожники со свечками стоят. Однако почему-то нигде и ничего не говорится об истинной роли и значении церкви в становлении Русского государства. О чем я и напоминаю сим кратким очерком. И повторяю — Русское государство создала православная церковь.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |