Г.Н. Караев. К вопросу о месте Ледового побоища 1242 г. - Историография
Вопрос о месте Ледового побоища 1242 г. поднимался в нашей исторической литературе не раз, но до последнего времени так и не получил достаточно полного и научно-обоснованного решения. Это обусловлено прежде всего тем, что хотя летописное определение места битвы было для своего времени очень точным: "на Чудском озере, на Узмени, у Воронея камени",1 но за истекшие после нее семь столетий такие названия, как Узмень, Вороний Камень и некоторые другие, упоминаемые в летописном тексте при описании битвы, оказались утраченными. Кроме того, определение места битвы очень осложнялось тем обстоятельством, что она произошла на ледяной поверхности замерзшего озера и не оставила после себя на суше никаких следов, по которым можно было бы установить ее место.
Это послужило, по-видимому, причиной того, что автор "Истории государства Российского" Н. М. Карамзин, описывая Ледовое побоище, вообще уклонился от какого-либо уточнения места, где оно произошло, и пренебрег даже теми указаниями в этом отношении, которые содержатся в летописном тексте. "Александр, пишет он, - оказал искусство благоразумного военачальника: зная силу немцев, отступил назад, искал выгодного места и стал на Чудском озере".2
Более поздние историки при описании Ледового побоища хотя и повторяли летописное определение места, где оно произошло, но не только не делали попыток установить, где это место находится, а затемняли вопрос собственными, иногда совершенно произвольными дополнениями.
Так, например, Н. И. Костомаров (рис. 1), говоря о месте, где произошло Ледовое побоище, писал: "Александр установил свое войско в боевой порядок на озере, у скалы Вороний Камень, на Узмени, при повороте из Псковского озера в Чудское".3
Не внес ясности в этот вопрос и статистическо-географический словарь И. И. Василева,4 произвольно связывающий место исторической битвы с островом на Псковском озере. Он сообщает "Матиков (Воронье, Вороний Камень) - остров небольшой при западных берегах Псковского озера, не заселенный" и далее указывает, что это и есть место Ледового побоища.
Первым весьма обстоятельно подошел к этому вопросу Ю. Трусман, высказавший мнение о том, что место битвы находится в 7 верстах к северу от устья р. Омовжи (современная р. Эмайыги), у того места берега Чудского озера, где находится дер. Воронья (Варнья).5
Мнение, высказанное Ю. Трусманом, было, по сути дела, первой попыткой найти топографическое определение места Ледового побоища. Трусман исходил при этом из вероятного местонахождения древней Соболицы. По этому поводу он писал:
"Это название мы встречаем в древних лифляндских актах, изданных д-ром Бунге. Нет возможности вполне точно указать положение Соболицы (Soboliz), но достоверно, что она принадлежала к Дерптской епископии. При перечислении местностей в актах Soboliz помещается то между Ugenois, Ughenoys (так называлась, вероятно, страна к югу от среднего течения Омовжи) и Waigele, Waygelle (у русских Клин, страна к северу от Омовжи, вероятно, угол, образуемый северным берегом этой реки и западным Чудского озера), то между Waigel и Saccalla, Sackele. Сакала обнимала приблизительно нынешний Феллинский уезд. Отсюда можно сделать по крайней мере тот вывод, что Соболицкая область граничила с Угаунией, Сакалой и Вайгелой".
Исследование Ю. Трусмана, как мы увидим ниже, привлекло к себе внимание ряда историков. Однако им была допущена крупная ошибка: увлекшись определением местонахождения Соболицкой области, он упустил из виду, что в летописи идет речь не о ней, а о "Соболицком береге". Между тем известно, что исстари установившиеся среди населения названия (в данном случае название берега) территориально нередко не совпадают с возникшими позднее на их основе административными делениями, которые тем не менее получили преемственно эти названия.
Принципиально другое мнение высказал в конце прошлого века А. И. Бунин, выступивший по этому вопросу на X археологическом конгрессе в Риге. Широко используя имевшиеся к тому времени наиболее точные карты, он сумел восстановить по ним с большой убедительностью предшествовавшие Ледовому побоищу действия новгородско-псковского войска и высказал при этом мнение о том, что под летописным словом "мост" следует понимать название населенного пункта Хаммаст, которое подписывается на картах различно: Хаммаст, Гамаст, Хамаст и происходит, вероятно, от Амаст - по-русски "зуб".6
На основе оценки обстановки, сложившейся перед Ледовым побоищем, А. И. Бунин дал совпадающее с сохранившимися среди местного населения преданиями определение места, где находится указанный летописцем Вороний Камень. Он писал по этому поводу:
"Вороний же Камень существует и в настоящее время под названием Воронея острова и находится в южной части собственно Чудского озера, в 400 сажень к северу от Гдовского берега, в 5.5 верстах к северо-западу от погоста Кобыльего городища и в 7 верстах от западного (Суболицкого) берега Чудского озера. Остров этот, пространством в 2 десятины 1920 кв. сажень, лет сто тому назад (при генеральном межевании) был покрыт дровяным лесом, по коему производились сенные покосы".
Это было топографически точное определение местонахождения Вороньего Камня на основе анализа действий войска Александра Невского и изучения района, где эти действия происходили. Однако автор этого определения на местность не выезжал и научно доказать правильность своих выводов, кроме высказанных им соображений, ничем не смог.
Более позднее изучение Псковского уезда и его истории в конце прошлого столетия и в начале нынешнего В. Н. Глазовым, А. А. Спицыным, П. П. Покрышкиным, К. Д. Трофимовым и др. не коснулось определения места Ледового побоища 1242 г.
Начало советской историографии вопроса о месте Ледового побоища 1242 г. относится, по сути дела, к концу 30-х - началу 40-х годов, когда с описаниями этой исторической битвы выступили один за другим Н. Е. Подорожный,7 С. Глязер,8 А. Я. Лурье,9 Е. А. Разин,10 М. Н. Тихомиров,11 В. В. Мавродин 12 и В. И. Пичета13.
Н. Е. Подорожный при описании битвы не дает определения места Ледового побоища, однако, судя по тому, что он пишет: "... на рассвете передовые части новгородцев заметили на льду Чудского озера движение немцев", можно заключить, что он относит это место к восточному берегу озера. Не вносит ясности в этот вопрос и С. Глязер, когда пишет: "Морозная апрельская ночь опустилась над Чудским озером. Уже с ночи Александр выстроил свои полки возле урочища Узмень - небольшой речушки у отвесного берега Чудского озера, где самая большая скала носила название "Вороний Камень"". Не говоря уже о фантастичности выстраивания русских полков "с ночи", Глязер не дает в тексте никакого указания, где же находятся упоминаемые им "урочище Узмень" и "Вороний Камень". Лишь судя по схеме на стр. 27 можно считать, что он присоединяется к мнению Н. И. Костомарова.
Повторив в основном определение Н. И. Костомарова о том, что Александр "отвел его (свое войско, - Г. К.) назад к Чудскому озеру, к Узмени, у Вороньего Камня (при повороте из Чудского озера в Псковское)", А. Я. Лурье тем не менее высказывает в сноске свое мнение о месте битвы. Он пишет: "Неизвестно, где находился этот Вороний Камень. Одни историки думают, что это скала у устья реки Эмбаха (ныне р. Эмайыги, - Г. К.), что бой происходил у западного берега Чудского озера, близ селения Исмень. Другие считают, что бой происходил у восточного берега Псковского озера - у Вороньего острова. Первое предположение вероятнее, т. к. немцы бежали по льду до Суболичского берега: это западный берег Чудского озера, начинающийся к северу от устья реки Эмбаха".
Таким образом, А. Я. Лурье присоединился к мнению уже упомянутого выше Ю. Трусмана, который впервые сделал попытку определить местонахождение Соболицкого берега на основе древних эстонских актов. В 1941 г. с Трусманом и Лурье солидаризировался и М. Н. Тихомиров, который полагал, что "после поражения "у моста русское войско возвратилось на озеро, где выстроилось на Узмени, у "Воронья Камня"". Русское войско наступало по направлению к Юрьеву (Дорпату). Следовательно, путь отступления вдоль реки Эмбах вел непосредственно к берегам Чудского озера. Сравнивая мнения Трусмана и Бунина, Тихомиров указывает, что "первое мнение (т. е. Трусмана - Г. К.) несомненно заслуживает большего внимания".
К "западному варианту" примкнул в 1942 г. и В. И. Пичета. Приведя летописное определение места Ледового побоища, он писал: "Александр отступил к Чудскому озеру и расставил свои войска на Узмени, у Воронья Камня". Далее, на той же странице, он указывает, что Александр Ярославич расположил свои войска по западному берегу Чудского озера. Никакого более точного определения места битвы Пичета не приводит.
В пользу мнения Ю. Трусмана в 1947 г. высказался и Н. Г. Порфиридов. Возражая А. И. Бунину, он писал, что правдоподобнее думать, будто это сражение произошло у западного, эстонского берега, около сел. "Исмени" (Узмень) и недалеко от устья р. Эмбаха.
Особняком в определении места Ледового побоища стоит мнение, высказанное в 1940 г. Е. А. Разиным. Вопреки приведенным выше взглядам, он высказался за отнесение места Ледового побоища к восточному берегу Чудского озера. Указав в тексте, что Александр Невский "остановился на Чудском озере около урочища Узмени, у Воронея Камени", он на схеме, посвященной Ледовому побоищу, показал это урочище на юго-восточном берегу Чудского озера, в районе современных деревень Усадище, Замогилье, Сторожинец.
В Атласе карт и схем по русской военной истории Л. Г. Бескровного приведены рядом две схемы с указанием двух разных предполагаемых мест Ледового побоища.14 На одной из них это место приближается к указанному А. И. Буниным, на другой оно отнесено значительно южнее и помещено посередине Теплого озера, между его восточным и западным берегами, несколько ближе к западному берегу.
Из сказанного видно, что к концу 40-х годов в литературе о Ледовом побоище отсутствовало единство мнений о месте, где произошла эта битва. При этом определилось два основных направления: М. Н. Тихомиров, А. Я. Лурье и Н. Г. Порфиридов высказывались за район устья р. Эмайыги, как наиболее вероятного места битвы, а в противоположность им Е. А. Разин отнес его в юго-восточную часть Чудского озера. Остальные авторы, как правило, лишь повторяли летописное определение, не делая попыток к его топографическому уточнению, или ограничивались общими фразами. При этом Н. Е. Подорожный и заимствовавший у него схему А. Я. Лурье ограничились лишь общим показом походов Александра Невского. Ни один из авторов, примкнувших к мнению Ю. Трусмана, вообще не выразил графически своего мнения. Это сделали только Е. А. Разин и Л. Г. Бескровный.
Перелом в обсуждении вопроса о месте Ледового побоища 1242 г. наступил лишь в 1950-1951 гг., когда появились в печати труды М. Н. Тихомирова, Н. И. Беляева и Э. К. Паклар.
Впервые за много лет, на протяжении которых, начиная с Н. М. Карамзина, печатались описания Ледового побоища, историки предприняли выезды в район тех мест, где, как предполагали, оно произошло. Это были М. Н. Тихомиров и Э. К. Паклар. Благотворное влияние произведенных ими полевых изысканий не замедлило сказаться.
М. Н. Тихомиров в своей статье, опубликованной в 1950 г.,15 отказался от своего первоначального мнения, что битва произошла в районе устья р. Эмайыги. Этим был нанесен первый серьезный удар продолжавшему еще до этого бытовать мнению Ю. Трусмана - после опубликования статьи Тихомирова оно больше не находило себе сторонников.
Произведя весьма обстоятельное изучение событий, предшествовавших Ледовому побоищу, М. Н. Тихомиров (рис. 2) присоединился к мнению А. Бунина, что летописное слово "мост" не следует понимать в буквальном смысле, т. е. как мост через р. Эмайыгу. Не соглашаясь, однако, с ним, что бой отряда Домаша произошел в районе дер. Хаммаст, он высказал мнение, что под словом "мост" следует понимать название старинной, существующей и в настоящее время, дер. Мосте или Моосте, расположенной несколько южнее. Он сделал при этом вывод, что битва произошла (если судить по помещенной в статье Тихомирова схеме) примерно в километре от восточного берега Теплого озера, на юго-запад от дер. Чудская Рудница.
Это свое мнение М. Н. Тихомиров обосновал тем, что в древнерусском языке слово "узмень" имело специфическое понятие узкого места, пролива или залива.16 Когда, после поражения отряда Домаша и Кербета, Александр Ярославич отступил на озеро, он, полагает М. Н. Тихомиров, "остановился на "узмени", в самом узком месте Теплого озера, загородив, таким образом, путь по льду к Псковскому озеру, как наиболее удобную дорогу во время начинающегося весеннего бездорожья".
Не проверив лично полученные в Пскове сведения о том, что "в нескольких километрах к югу от Чудской Рудницы на берегу Теплого озера имеется большой валун, который рыбаки называют "Вороньим Камнем"", М. Н. Тихомиров писал в своей статье:
"Селение Чудская Рудница находится на правом берегу озера, в 3-4 километрах севернее "узмени". Не является ли Вороний Камень, находящийся у Чудской Рудницы, летописным "Вороньим камнем", около которого произошла памятная битва 1242 года?". "Все сказанное выше, - добавляет он в конце статьи, - позволяет думать, что место Ледового побоища надо искать в самом узком месте Теплого озера, поблизости от современного села Изменка, - где-то в этом районе".
Почти одновременно с М. Н. Тихомировым в район южной части Чудского озера выезжал Э. К. Паклар. Он также высказался в опубликованной в 1951 г. статье17 о дер. Моосте как о месте поражения отряда Домаша. Паклар указывает при этом, что Александр Невский отступил "на восточный берег Узмени, чтобы прикрыть дорогу немцам на Новгород, в конце переправы через озеро под Подборовской кручей, близ устья реки Желчи, на территории русского урочища Желачко, в непосредственном соседстве с испытанным опорным пунктом в виде форта или засеки на острове Городищенском или у Воронья Камня".
Непосредственно место битвы он определяет так: "...это было у Вороньего Камня, находящегося в 12-14 км от эстонского берега, в 9 км от острова Пийришар, в 2.2 км от нынешней деревни Подборовье и в 3.3 км от Кобыльего Городища".
Заслуживает быть отмеченной та трактовка, которую дает Э. К. Паклар названию "Соболицкий берег". Ссылаясь на труд д-ра Бунге, на который опирался и Ю. Трусман, он правильно указывает, что "это прибрежная часть эстонской земли" и что "этимология имени Соболицы ведет к Теплому озеру, а не к Чудскому. Это местное название рыбы "соболек", "сущик", которая водится в изобилии в водах Узмени и служит предметом ловли рыбаков Пневы, Самолвы, Кобыльего Городища".
Мы имеем, таким образом, в лице М. Н. Тихомирова и Э. К. Паклара первых историков, которые не ограничились кабинетным рассмотрением вопроса о месте Ледового побоища, а дополнили его выездом в район тех мест, где произошла битва. Высказанные ими соображения о том, что место Ледового побоища не следует искать в районе устья р. Эмайыги, похоронили мнение Ю. Трусмана, как не отвечавшее ни географическим, ни военно-историческим условиям, в которых, согласно летописному тексту, протекала битва.
В том же 1951 г. с описанием Ледового побоища выступил Н. И. Беляев. Касаясь вопроса о месте, где произошла битва, он пишет:
"До сих пор вопрос о месте Ледового побоища остается спорным. На этот счет имеется несколько точек зрения. Наиболее приемлемой является та... что Ледовое побоище произошло у Вороньего острова, расположенного в южной, узкой части собственно Чудского озера. Название "Вороний" остров получил потому, что на нем всегда было множество ворон, которые, сидя на прибрежных камнях, ожидали, когда волны выбросят им на берег рыбу".
"Само расположение острова очень выгодно с военной точки зрения. Он прикрывает направление от Дерпта и на Новгород, и на Псков. Первое проходит от Дерпта через Вороний остров, а затем по реке Желче и ряду связанных с ней рек ведет к Новгороду. Второе направление идет от Дерпта на юг, берегом Чудского озера, затем по Теплому озеру и далее Псковским озером выводит к Пскову. Таким образом, куда бы ни решили ливонцы двинуться - на Псков или на Новгород, они прежде всего сталкивались с необходимостью преодолеть сопротивление русских войск у Вороньего острова".18
Из сказанного очевидно, что Н. И. Беляев по вопросу о месте Ледового побоища высказал ту же точку зрения, которой придерживался А. И. Бунин.
В вышедшем через несколько лет своем труде по истории военного искусства А. А. Строков19 оговаривается, что "о месте сражения в нашей литературе до самого последнего времени существовал ряд различных предположений", но не высказывает своего взгляда по этому вопросу. Только по схеме 48-й можно, видимо, полагать, что он приближается к мнению Э. К. Паклара и считает, что битва произошла у Подборовского мыса.
В 1956 г. в труде, посвященном борьбе русского народа за независимость в XIII в., выступил с описанием Ледового побоища В. Т. Пашуто.20
Определяя место битвы, он пишет: "... князь Александр поставил полк у крутого восточного берега Чудского озера, у Вороньего Камня, против устья реки Желчи" и в сноске сразу ссылается и на М. Н. Тихомирова, и на Э. К. Паклара, несмотря на наличие у них, как мы видели выше, различных взглядов на этот вопрос. А на приведенной на стр. 187 схеме место битвы показано у о. Вороньего, т. е. в соответствии с мнением, высказанным Н. И. Беляевым. Таким образом, не имея, по-видимому, своего собственного мнения по этому вопросу, В. Т. Пашуто солидаризировался со всеми тремя. К сожалению, в своем новом труде, вышедшем в 1960 г., он не внес в этом отношении никаких поправок, если не считать отсутствия ссылки на работу М. Н. Тихомирова и Э. К. Паклара.21
Летом 1961 г. сохранившиеся до наших дней остатки Вороньего Камня были обследованы инженером-геологом В. С. Кузнецовой, подтвердившей в качестве специалиста-геолога результаты экспедиционных изысканий, что имело важное значение для конечных выводов о Вороньем Камне.
Из более значительных археологических изысканий, произведенных экспедицией, следует упомянуть вскрытие кургана у дер. Чудская Рудница под руководством археолога И. К. Голуновой. Произведенные при этом раскопки на склонах кургана и прилегающей к нему ближайшей территории обнаружили наличие большого количества разновременных индивидуальных захоронений, датируемых периодом от XII-XIV вв. до конца XVII в.
Летом 1960 г. в Военно-историческом журнале выступил со статьей М. С. Ангарский,22 который выдвинул новую точку зрения по вопросу о месте, где произошло Ледовое побоище 1242 г. В основу своего предположения Ангарский положил соображение о том, что по карте 1781 г. на месте современной дер. Пнево стояла деревня, носившая название Киеви. По-эстонски слово "киви" означает "камень". Из этого Ангарский делает вывод, "что в далеком прошлом в районе деревни Пнево и мыса Сосница находилось урочище, называвшееся Вороньим Камнем".
Не помогает М. С. Ангарскому и то, что в летописи под 1463 г. упоминается вновь Вороний Камень. Излагая текст, он не останавливается перед искажением смысла, заключенного в летописи.
Так, например, говоря о решении псковских воевод преследовать врага, он не приводит слова летописи, указывающие, что за Вороньим Камнем находилась покрытая льдом поверхность озера: "... и поидоша к Воронью Камени, и выеха вся псковская сила на озеро".
Толкуя в нужном ему смысле слова летописи о встреченном псковским войском "доброхоте из зарубежья чюдине", М. С. Ангарский голословно утверждает, что это сообщение "несомненно получено где-то недалеко от Колпино". Он прибегает при этом вновь к искажению летописного текста, оставляя без внимания указание на то, что, получив сообщение "чюдина", "псковичи возвратившеся на тую же нощь и поидоша на Колпиное", т. е для того, чтобы двинуться в южном направлении, им пришлось возвращаться назад. Совершенно очевидно, что если бы псковское войско перед этим двигалось в сторону Колпина, т. е. на юг, ему следовало бы не возвращаться, а лишь продолжать движение в прежнем направлении, и т. п.
Таким образом, статья М. С. Ангарского не способствовала решению вопроса о месте, где произошло Ледовое побоище.
Из сказанного видно, что к середине 50-х годов наиболее обоснованными были мнения М. Н. Тихомирова, Э. К. Паклара и Н. И. Беляева.
Таким образом, в отличие от разнобоя, который существовал, как мы видим, в 40-х годах, период 1950-1956 годов характерен возросшей консолидацией мнений о районе, где произошло Ледовое побоище. К этому времени взгляды как М. Н. Тихомирова, так и Э. К. Паклара и Н. И. Беляева сходились на том, что Ледовое побоище произошло не у западного, а у восточного берега Чудского озера. Все трое полагали, что местом битвы была "узмень", т. е. узкий пролив, соединяющий Чудское озеро с Псковским, получивший позднее название Теплого озера. Все трое считали, кроме того, что это место находится в северной половине Теплого озера, примерно между деревнями Подборовье и Пнево. Таким образом, район вероятного нахождения места битвы значительно сузился и не превышал в меридианальном направлении 15-16 км.
Примечания
1. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М., 1950, стр. 285-296.
2. Н. М. Карамзин. История государства Российского, т. IV. СПб., 1830, стр. 26.
3. Н И. Костомаров История Новгорода, Пскова и Вятки, т 1. СПб, 1868, стр. 363.
4. И. И. Василев Опыт статистическо-географического словаря Псковского уезда. Псков, 1882, стр. 184.
5. Ю. Трусман. О месте Ледового побоища в 1242 г. Журн. Мин. нар. просвещения за 1884 г., январь, стр. 44-46.
6. А. Бунин. О месте битвы русских с немцами, бывшей 5 апреля 1242 года на льду Чудского озера. Тр. десятого археол. съезда в Риге, т. 1, М., 1899, стр. 214-219.
7. Н. Е. Подорожный. Ледовое побоище. М., 1938, стр. 20-21.
8. С. Глязер. Битва на Чудском озере. М., 1938, стр. 32.
9. А. Я. Лурье. Александр Невский. М., 1939, стр. 27.
10. Е. А. Разин. История военного искусства, ч. II. М., 1940, стр. 107-109.
11. М. Н. Тихомиров. Борьба русского народа с немецкими интервентами в XII-XV вв. М, 1941, стр. 32-33.
12. В. В. Мавродин. Ледовое побоище. М., 1941, стр. 11-12.
13. В. И. Пичета. Александр Невский. Ташкент, 1942, стр. 32.
14. Л. Г. Бескровный. Атлас карт и схем по русской военной истории. М, 1946, лист 4.
15. М. Н. Тихомиров. О месте Ледового побоища. Изв. АН СССР, сер. истории и философии, М., 1950, № 1, т. VII, стр. 88-91.
16. И. И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам, т. III. СПб., 1912, стр. 1171.
17. Э. К. Паклар. Где произошло Ледовое побоище. Истор. записки, т. 37, 1951, стр. 304-316.
18. Н. И. Беляев. Александр Невский. М., 1951, стр. 65-66.
19. А. А Строков. История военного искусства. Рабовладельческое и феодальное общество. М., 1955, стр. 262-263.
20. В. Т. Пашуто. Героическая борьба русского народа за независимость (XIII век). М, 1956, стр. 186-187.
21. В. Т. Пашуто. Очерки истории СССР (XII-XIII вв.). Пособие для учителей. М., 1960, стр. 155-156.
22. М. С. Ангарский. К вопросу о поисках места Ледового побоища, Военно-истор. журн., I960, № 6, стр. 110-118.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |