2. Летописание Поморья

Поморьем или Поморскими городами в XVI—XVII вв. назывался обширный регион, куда входили земли от Вологды и Белоозера до Соловецких островов и Уральских гор. В истории нашего государства этот край занимает особое место. Входя в состав новгородских земель, его жители усвоили республиканские нравы и находились на высоком уровне культурного развития, этот край не знал ни татаро-монгольского засилья, ни в более позднее время крепостного права.

Летописи велись в следующих центрах этого края: Устюге, Вологде, Кирилло-Белозерском монастыре, Холмогорах, Соловецком монастыре, Сольвычегодске, Усть-Выме, Спасо-Каменном монастыре и др. Немаловажным фактором, благоприятствующим развитию разнообразных сторон культуры, в том числе и письменной, был бурный экономический рост этих земель в XVI—XVII вв., когда почти вся торговля с Западом шла через Холмогоры и Архангельск. В это время образуются новые центры епархий, а духовные главы епархий традиционно были инициаторами составления летописей. Например, в 1492 г. Вологда была включена в состав Пермской епархии и именно этим временем датируется список первой редакции Вологодско-Пермской летописи; при основании Архангельской епархии в 1682 г., особенно при первом архиепископе Афанасии, создаются разнообразные литературные произведения, в том числе и летописные.

Памятники летописания Поморья стали достоянием науки только в XX в., поэтому история этого летописания может быть представлена лишь в общих чертах.

Устюжское летописание

Устюжское летописание произошло от Ростовского — самого раннего летописания на северо-востоке России. Известно около 60 списков этого летописания. Устюг Великий входил в состав Ростовской епархии. И подобно тому, как летописание в Ростове велось в главном городском храме — Успенском соборе, в Устюге летописи составлялись при соборной церкви Успения. Начало ведения летописей в Устюге некоторые исследователи относят к концу XIII в., а другие — к середине или последней четверти XIV в. Высказано предположение, что в составе Устюжской летописи до нас дошел самый ранний летописный свод Древней Руси (предположение А.А. Шахматова и М.Н. Тихомирова, не получившее пока дальнейшего обоснования). Ранняя история устюжского летописания представлена прежде всего Устюжской летописью, известной науке еще с XVIII в. под разными названиями: Архангелогородский летописец (первое издание — 1781 г.), Устюжский летописный свод, Устюжский летописец. К тексту этой летописи обращались многие исследователи (Н.М. Карамзин, А.А. Шахматов, М.Н. Тихомиров, Я.С. Лурье), но только в последнее время опубликовано специальное исследование К.Н. Сербиной, где центральное место занимает анализ этого памятника.

Известны четыре списка Устюжской летописи (XVII—XVIII вв.), которые делятся на две редакции: первая представлена одним списком (ИРЛИ. Древлехранилище, ф. отд. поступлений, оп. 23, № 134), вторая редакция — тремя списками (ГИМ, отд. рукописей, Синод. собр., № 965; ФИРИ РАН, колл. 115, № 148 (806); РНБ, собр. Погодина, № 1422). В первом списке известия доведены до 7128 (1620) г., в остальных — до 7106 (1598) г. Списки Устюжской летописи не имеют заголовка, их текст начинается прямо с первой даты русской истории: «В лето 6360. Начало Руския земли...». Условно текст Устюжской летописи делится на несколько частей: 1) 852—1114 гг., 2) 1124—1471 гг., 3) 1471—1516 гг., 4) с 1517 г. до конца. Основное содержание — общерусская история, среди известий встречаются уникальные, в других летописях отсутствующие, например, рассказ 1514—1515 гг. о взятии Смоленска, о битве под Оршой и др. Непосредственно устюжские известия начинают прослеживаться во второй части летописи.

Анализ текста позволил К.Н. Сербиной нарисовать следующую картину истории устюжского летописания. Оно возникает в виде отдельных летописных записей, первая из них относится к 6798 (1290) г.: «Князь Дмитреи Борисович посла на Устюг владыку Тарасия свящати церковь великую Успение святые Богородицы и послал с ним колокол пречистой. И священна бысть церкви на праздник Успения месяца августа в 15 день» (ПСРЛ. Т. 37. Л., 1982. С. 71). При церкви Успения летописные записи велись на протяжении нескольких веков вплоть до конца XV в., когда они впервые были оформлены в «книги» — официальные документы, использовавшиеся для наведения справок. Светские известия появляются в записях только с XV в.

Во второй половине XV в. активизация ведения летописи в Устюге была связана с тем, что город оказывался в центре многих политических событий. Особенно интересны описания различных походов в Приуралье и Сибирь, во главе которых находились устюжане. Летописные известия этого периода отличаются точностью датировок, вниманием к деталям, красочностью языка; очень часто эти известия записывались со слов участников событий. Например, вот небольшой отрывок из описания похода русской рати на Казань в 6977 (1469) г.: «...пришли под Казань. А тотаровя Волгу судами заставили. А великого князя силы мало. И начаша на Волге битись в судех, за руки имаясь. Князь Данила и Никита Костянтиновича убили, а Петра Плещиева со многими товарищы полонили и в Казань свели. А Григореи Перхушков пробежал, не бився. А устюжане бились. А князь Василеи Ухтомскои бился ж и бил их, скачючи по судом, ослопом. И многих тотар топили и с судами, занеже тотаровя судно за судно вязали... И устюжан изгибло 110 человек, а тотар безчисленно побили и потопили. И всея руския силы погибло 430 человек, побили и в полон свели. И князь великии многих из Орды выкупал. А устюжане, пришед к Нижнему к Новуграду, стояли три недели и послали бита челом великому князю, чтоб ихь государь пожаловал. И князь великии послал им дважды по денге золотои. И они обе денги отдали попу Ивану, кои с ними был под Казанью, а велели Бога молить за государя и за все воинство» (ПСРЛ. Т. 37. Л., 1982. С. 47).

В начале XVI в. составляется наиболее значительный летописный свод в Устюге, известия которого оканчивались 1516/17 г. Этот свод близок общерусской летописи, известной под названием Сокращенный летописный свод конца XV в. (Погодинский — 1493 г., Мазуринский — 1495 г.). Возможно, что у этих памятников был общий протограф — Кирилло-Белозерский свод 70-х гг. XV в. Кроме устюжских известий в своде 1516/17 г. находятся известия общерусские, ростовские и новгородские. По терминологии А.Н. Насонова, этот свод можно назвать общерусской провинциальной летописью. За подробным описанием событий 1515 г., 1516 г. и 1517 г. следуют записи отдельных годов (1584, 1597, 1605, 1609, 1613, 1614, 1620). Кроме этого, на 20-е гг. XVI в. указывает один из источников Никоновской летописи с устюжскими известиями.

После составления летописного свода 1516/17 г. в Устюге Великом активной летописной работы не велось. Ведение летописных записей возобновилось в XVII в. Оно скорей всего связано с постройкой каменной соборной церкви в 7127 (1619) г. Во второй половине XVII в. была создана летопись, оканчивающаяся известиями 1677 г. Этот памятник называется Летописцем 1679—80 г. Составитель главную цель своей работы видел в том, чтобы дать сведения об Устюге «будущим родом в вечное воспоминание». Вероятно, что составление Летописца было связано с учреждением новой епархии — Великоустюжской и Тотемской в 1682 г.

В 1746 г. в Устюге был составлен новый летописец, основным источником которого был предыдущий. Среди дополнительных источников Летописца 1746 г. находились записи о явлениях и чудесах основателя Устюжского Архангельского монастыря Киприана (время смерти Киприана указано с точностью до часа). Все это позволило предположить, что Летописец 1746 г. составлялся в Архангельском монастыре, а дата его составления — 1746 г. — указана в предисловии: «Ныне же преписася в Устюге Великом лета господня 1746» (кроме этого в двух списках известия доведены до 1746 г.).

Спустя 20 лет в Устюге был составлен Летописец Льва Вологдина, названный по имени его составителя. Известно 29 списков этого памятника. Сохранился подлинник Летописца (БАН, собр. текущ. пост., № 609), что является большой редкостью для более раннего времени, но в XVIII в. подобное встречается часто. Подлинник заверен самим Львом Вологдиным: «Сия книга, глаголемая Летописец Устюга Великого Успенского кафедрального собора священника Льва Яковлева сына Вологдина, которую сочинял, писал и подписывал своеручно в лето от сотворения мира 7273, а от Рождества Христова 1765 в Устюге Великом» (лл. 4—52). В тексте Летописца после краткого предисловия о себе автор сказал: «Ваш послушный раб и слуга Устюга Великого Успенского собора священник Лев». Летописец имеет следующий заголовок: «Летописец о великом граде Устюге, собранный и написанный в вечное воспоминание впредь будущим родом из разных рукописных харатейных книг и достоверных повествователей, в тыя лета и времена житие свое продолжающих, и от приемников их последи бывших и ныне настоящих самовидцев». В основу своей работы Л.Я. Вологдин положил Летописец 1746 г., дополнив его данными из разных книг, печатных изданий и архивов. Так, он использовал опубликованный в 1760 г. «Краткий Российский летописец с родословием» М.В. Ломоносова. В Летописце подробно сообщается о приездах и отъездах епископов Устюжских, постройках, пожарах, церковные известия датируются с точностью до часа. Например, под 7256 (1748) г. сообщается о постройках, произведенных епископом Варлаамом, среди которых «...на каменом фундаменте на прибытие свое прехитростным художеством со всеми принадлежащими потребностями зделал низменные деревянные покои, которые внутри убраны немецкими дорогими и московскими манерными шпалерами, а извне кругом расцвечены со изображением емблем» (ПСРЛ. Т. 37. Л., 1982. С. 144—145).

Летописец Льва Вологдина пользовался большой популярностью у местных жителей. На основе его текста в XVIII—XIX вв. было создано несколько поздних устюжских летописцев: 1774 г. — Данилова, 1793 г. — К.Н. Фризе, летописец 20-х гг. XIX в., 1874 г. — Н.И. Суворова, 1901 г. — К.Н. Брагина, которые лишь условно можно отнести к летописным древнерусским памятникам.

Устюжское летописание являет собой пример многовековой письменной традиции, когда на протяжении нескольких столетий летописные записи велись в одном и том же месте — при церкви Успения.

Издания

ПСРЛ. Т. 37. Устюжские и Вологодские летописи XI—XVIII вв. Л., 1982.

Литература

Сербина К.Н. Устюжское летописание XVI—XVIII вв. Л., 1985.

Летописание Вологды и других центров Севера

Самой ранней летописью Севера является Вологодско-Пермская летопись. Она представлена несколькими списками конца XV—XVII в., которые делятся на три редакции. Первая редакция составлена в конце XV в. (Лондонский список), вторая — в 20-е гг. XVI в. (Академический список), третья — в середине XVI в. (остальные три списка). Впервые в научный оборот летопись была введена А.А. Шахматовым. Он же отметил ее близость с Никаноровской летописью, так как в их основе лежит летописный свод 1472 г. Вологодско-Пермская летопись является в основной своей части общерусской, а с 1472 г. в ней появляется ряд известий о Вологодско-Пермской и Югорской (северо-уральской) землях. Составление первой редакции летописи связано с архиепископом Филофеем Пермским (эта редакция отразилась в Летописце кратком Погодинском и Холмогорской летописи). В основе второй и третьей редакций лежит общерусский летописный свод 20—30-х гг. XVI в. (они близки с Воскресенской летописью), дополненный местными известиями. Таким образом, основываясь на истории текста Вологодско-Пермской летописи, можно говорить о двух этапах летописной работы на Севере — конец XV в. и 20—30-е гг. XVI в. В 70-е гг. XVI в. в Вологодском Спасо-Прилуцком монастыре было составлено дополнение к летописному своду 1497 г., это Прилуцкий вид Летописца о 72-х язык.

Вологодско-Пермская летопись в разной степени отразилась во всех более поздних летописях Севера: Холмогорской летописи, Двинском летописце, Вологодской летописи, Пинежском летописце, летописце Ивана Слободского. В этих памятниках представлены основные этапы истории летописания на Севере.

В середине XVI в. была составлена Холмогорская летопись (известно два списка), в ней известия доведены до 1559 г. включительно. Основное содержание памятника общерусское, только в записях последних лет наравне с другими отмечены холмогорские и двинские события, которыми она и оканчивается: «Того же году писец был на Двине Василей Ивановичь Молчанов, и был от августа до февраля. И царь князь великий спалился на него и велел его, поймав, к Москве свести. Тако и привезоша его, и пограбиша живот его весь. Того ж лета послал царь князь великий на Двину другого писца Василья Михайловича Гагина» (ПСРЛ. Т. 33. Л., 1977. С. 138). В разных своих частях Холмогорская летопись близка к другим памятникам: от начала до 1141 г. — с Типографской летописью, с 1146 г. по 1390 г. — с Львовской летописью, с 1397 г. по 1499 г. — с Вологодско-Пермской летописью, с 1530 г. и до конца с — Двинским летописцем. Вполне возможно, что часть этих памятников были источниками Холмогорской летописи. Кроме летописных, составитель привлек целый ряд внелетописных источников: Сказание о князьях Владимирских, Послание Филофея Мисюрю Мунехину и др.

Холмогорская летопись. Рукопись XVII в. Начало

Пинежский летописец, составленный предположительно в 60-е гг. XVII в. в семье пинежан Поповых, доводит свое изложение до 1613 г. включительно (известен один список — ИРЛИ, Древлехранилище, Пинежское собр., № 440). Пинежский летописец, названный так по месту его находки на Пинеге в 1969 г., содержит много местных известий, некоторые из которых уникальны. Например, известие о походе в Мангазею: «Лета 7105 году Юрье Долгушин устьцылемец, да пан литовской полоненик, да Смирной пинежанин лавелец первые Мунгазею проведали Надым реку, а на другой год Таз реку» (Копанев А.И. Пинежский летописец XVII в. // Рукописное наследие Древней Руси: По материалам Пушкинского Дома. Л., 1972. С. 80).

В последней четверти XVII в. был составлен Двинской летописец (заголовок: «Летописец вкратце. Списано о двинских жителех, и о наместниках, и о судиях, и воевоцких, и дьячьих приездех». ПСРЛ, Т. 33. Л., 1977. С. 148). Известно 15 списков летописца, которые делятся на три редакции. Первая редакция составлена в 1670 г. местным жителем, изложение событий доведено до 1677 г.; вторая редакция — краткая — до 1682 г.; третья редакция — до 1720 г. Первоначально летописание в Холмогорах велось светскими людьми, а с начала 1690-х гг. при архиерейском доме. Тест Двинского летописца может служить наглядным примером реформы летоисчисления, осуществленной Петром I: 1700 г. обозначен как 208 г. (то есть 7208 г. от сотворения мира, в XVII в. указания на тысячи опускались), а 1701 г. обозначен 701 г. (см. хрестоматию).

В конце XVII в. в Вологде создается общерусская провинциальная летопись в виде Вологодского летописца или летописи (ГИМ, собр. Уварова, № 591), где описание событий доведено до 1700 г. Текст Вологодского летописца состоит из двух частей. Первая с известиями до 1673 г. составлена в Спасо-Прилуцком монастыре, ее источниками были Вологодско-Пермская летопись и, предположительно, Лаврентьевская летопись и Летописец Авраамки; с 1612 г. появляются вологодские известия. Вторая часть Вологодского летописца писалась несколькими составителями, работавшими в Спасо-Прилуцком монастыре; рассказ о событиях XIV—XVI вв. представляет собой черновой материал со вставками, приписками; некоторые события описаны очевидцами (1676—1678 гг., 1694 г. и т. д.). Источником второй части были общерусские летописи, различные официальные документы, например, указ 1699 г. «о даточных людях». Исследователи отмечают простой и безыскусственный стиль текста этого летописца.

В XIX в. в Ярославских губернских ведомостях (в различных губернских ведомостях XIX в. публиковалось много исторических памятников, в том числе и летописных) был напечатан Тотемский летописец (подлинник не сохранился). Этот летописец составлен в конце XVII в. кем-то из окружения вологодского архиепископа на основе Вологодского летописца с использованием разных дополнительных источников, в том числе и житий (Григория Пельмешского и др.).

В Вологде был составлен Летописец Ивана Слободского (известно три списка, в двух редакциях). Первая редакция памятника составлена в 1716 г. певчим архиепископа вологодского Гавриила. О времени и имени составителя сообщается в предисловии — «О сем пишет Иван Слобоцкой лета господня 1716». Там же сообщается и о цели составления летописца: «изследовать о своем отечестве, а имянно о граде Вологде, отколе состояние и коликих лет ея имущество, кем устройся и где градов первенство; но по многом моем старании и многих гранографов и летописцев созерцании не суть намерение исполнися: или за прежде бытныя града раззорения, или древних человек за нетщение отыскать начинание не возмог, точию узрех в разных летописцах другое о житии угодников божиих, вологоцких чюдотворцев, такожде и синодищных записках обретох в мале изъявления, их же зде во явность будущим рачителем предлагаю» (ПСРЛ. Т. 37. Л., 1982. С. 194). Иван Слободской сообщает о своих источниках (хронограф, летописцы, синодики, жития вологодских святых), которые были дополнены местными преданиями. Летописец охватывает события 6655 (1147) — 784 (1678) гг. В Летописце Ивана Слободского сообщаются уникальные известия, например, только в нем говорится о намерении царя Ивана Грозного уехать в «Поморские страны», для чего в Вологде строились специальные суда. Кроме данного летописца об этом эпизоде жизни царя Ивана сообщают английские дипломаты Дженкенсон и Флетчер.

В Вологде также был составлен частный летописец стряпчим Спасо-Прилуцкого монастыря под названием «Летописец о препровождении маловременныя настоящия сея жизни Матфея Жданова», где он описывает события, начиная с 1661, года своего рождения, 1661 и до 1736 г. В летописце сообщаются в основном факты частной жизни, изложение ведется от третьего лица.

В XVIII—XIX вв. были опубликованы вологодские летописцы А.А. Засецкого Н.И. Суворова.

От 90-х гг. XVII в. сохранились летописные записи дьячка Благовещенского погоста, этот погост находился в месте впадения реки Устье в Вагу (левый приток Северной Двины). О своем имени автор сообщает в тексте статьи 7179 (1671) г. при описании постройки гостиного двора в Благовещенском погосте: «...аз, Аверька, у того строения Гостина двора книги писал. Гостин двор стал в девятьсот рублей в сорок Рублев, пищегоя не взял». Он описывает события 1661—1691 гг., занося в свой летописец известия о пожарах, строительстве, приезде стольников и т. д. (Тихомиров М.Н. Русское летописание. М., 1979. С. 251). Подобные летописные записи делались разными авторами во многих городах России.

Летописание Кирилло-Белозерского монастыря. В XV в. монахи этого монастыря, выполняя литературные заказы Москвы, принимали участие в составлении ряда общерусских летописей: Типографской, Псковской, Новгородской, Софийской первой младшего извода (о последней сообщил М.А. Шибаев). Со второй половине XV в. Кирилло-Белозерский монастырь был одним из крупнейших книжных центров, в нем работали Ефросин, Нил Сорский, Гурий Тушин и др. Переписывая на заказ различные русские летописи, монахи на их основе составляли для себя краткие летописцы, куда заносили события, связанные с монастырем. Один из первых таких кратких летописцев дошел до нас в подлиннике. Он принадлежал знаменитому книгописцу монаху Ефросину (2 половина XV в.), отличавшемуся своими энциклопедическими знаниями. История также интересовала его, он был знаком со многими историческими произведениями средневековья: Палеей, Летописцем Еллинским и Римским, хронографом, «Историей Иудейской войны» Иосифа Флавия, Летописцем вскоре патриарха Никифора. В кратком летописце Ефросина русская история изложена до 1445 г. (РНБ, собр. Погодина, № 1554 и Кирилло-Белоз. собр. № 22/1099 — начало). Этот летописец является в какой-то степени конспектом Летописца русского, ранние списки которого связаны с монастырем. Конспективность определяет и манеру изложения: «В лето 6888 (1380) бысть Мамаевчина, Мамятяк за Доном на Усть Непрядвы» или «В лето 6890 (1382) бысть Тахтамышевщина на август 20 на князя на Дмитрия Ивановича и взя Москву и много зла сотвори». В тексте летописца только два известия связаны с Кирилло-Белозерским монастырем (записи о смерти Кирилла и Христофора Белозерских), но в других кратких летописцах этого монастыря, появившихся после Ефросина, белозерские события занимают уже большее место (1501—1511 гг. — летописец Германа Подольского, 1523—1526 гг. — летописец Гурия Тушина, 1530-е гг. — два кратких летописца). Значение подобных кратких летописцев и летописчиков для русской историографии весьма велико, так как очень часто они сохранили до нас в краткой форме недошедшие памятники летописания.

В 70-е гг. XV в. в монастыре создается Северорусский летописный свод 1472 г. (он оканчивался известием о смерти удельного князя Юрия Дмитриевича 12 сентября, этому князю и ранее уделялось большое внимание). Северорусский свод был восстановлен Я.С. Лурье на основе сопоставления текстов Ермолинской летописи и Сокращенных летописных сводов конца XV в. (летописные своды 1494 г. и 1495 г.). Свод 1472 г. определяется как общерусский, составлен он в окружении игумена Кирилло-Белозерского монастыря Трифона. До игуменства Трифон служил Ростовским архиепископом и скептически относился к прославлению ярославских чудотворцев, что и нашло отражение в своде 1472 г. в рассказе под 6971 (1463) г.: «Во градѣ Ярославли, при князи Александрѣ Феодоровиче Ярославьскомъ, у святаго Спаса в монастыри во общинѣ явися чюдотворець, князь велики Феодоръ Ростиславичь Смоленский, и з дѣтми, со княземъ Костянтиномъ и з Давидомъ, и почало от ихъ гроба прощати множество людей безчислено. Сии бо чюдотворци явишася не на добро всѣм княземъ ярославскимъ: простилися со всѣми своими отчинами на вѣкъ, подавали ихъ великому князю Ивану Васильевичю, а князь велики противъ ихъ отчины подовалъ имъ волости и села; а изъ старины печаловался о них князю великому старому Алекси Полуектович, дьяк великого князя, чтобы отчина та не за ними была. А послѣ того в том же градѣ Ярославли явися новый чюдотворець, Иоанъ Огафоновичь Сущей, созиратай Ярославьской земли: у кого село добро, инъ отнялъ, а у кого деревня добра, инъ отнялъ да отписалъ на великого князя ю, а кто будеть сам добръ, бояринъ или сынъ боярьской, инъ его самого записал; а иныхъ его чюдесъ множество не мощно исписати ни счести, понеже бо во плоти суще цьяшосъ» (Памятники литературы Древней Руси: Вторая половина XV века. М., 1982. С. 433). Из цитаты видно, что составитель летописи с большой долей иронии относился к методам объединения русских земель вокруг Москвы, непосредственных исполнителей такого объединения, в данном случае Ивана Агафоновича, он называет непонятным, на первый взгляд, словом — «цьяшосомъ». Перед нами зашифрованное с помощью тайнописи (простая литорея) слово «дьявол».

В летописях часто встречаются тексты, написанные древнерусской тайнописью, от умения прочитать, а иногда расшифровать эту тайнопись зависит восстановление истории летописи. Например, известно несколько текстов, где время составления памятника зашифровано, и правильного прочтения так и не найдено. (Первоначальные сведения о древнерусской тайнописи можно получить в книге: Щепкин В.Н. Русская палеография. М., 1967. Гл. X. Тайнопись, её цели.).

В XVI в. в Кирилло-Белозерском монастыре были переписаны и, вероятно, отредактированы следующие общерусские летописи: Вологодско-Пермская, Уваровская, Летописец начала царства; кроме этого в монастыре созданы сокращенные варианты Ермолинской и Мазуринской летописей.

В других монастырях Белозерья создаются летописные памятники местного характера. Например, в Троицком Усть-Шехонском монастыре создан летописец, в котором указано местонахождение древнего города Белозерска, где по легенде поселился один из братьев князя Рюрика Синеус (у истоков Шексны из Бело озера): «Ныне же место то пусто, зовомо селище Княже, отстоит же от самого устья вниз по реке полтретья поприща».

От XVII в. сохранились следующие летописные памятники, происходившие из Кирилло-Белозерского монастыря: два кратких летописца и Хронограф русской редакции 1617 г. с продолжением до 60-х гг. XVII в. В XVIII в. в монастыре были составлены краткий летописец и «Описание о граде Белеезере». Последнее написано как на основе печатных книг, так и рукописных летописцев.

Летописание Соловецкого монастыря. Летописание в самом северном монастыре Российского государства зародилось в конце XV в. Оно представлено, например, Соловецким видом Сокращенного летописного свода конца XV в. В это же время игумен монастыря Досифей (ему принадлежит один из первых русских экслибрисов) активно собирал и переписывал рукописи для монастырской библиотеки. Следующий этап летописной работы относится к концу XVI в., он представлен кратким летописцем, куда заносились известия о Соловецком монастыре. Первоначальная редакция летописца представлена в сборнике РИБ, Солов, собр. 22/1481, в ней описываются события 862—1606 гг. (заголовок следующий: «Перечень вкратце из летописца»). В.И. Корецкий определил, что основная часть памятника была доведена до 1585 г. и что составителем его был келарь Соловецкого монастыря Петр по прозвищу Ловушка (умер в конце 80-х гг. XVI в.). В тексте летописца старец Петр имени своего не сообщает, но в отдельных записях (1560/61 г., 1566 г., 1567/68 г., 1569/ 70 г.) упоминает себя. В.И. Корецкий смог определить имя автора летописных записей анализируя эти известия и сопоставляя их с данными расходных монастырских книг. Например, под 7080 (1571/72) г. в летописце читаем: «Того же году были со игуменом мы с Варлаамом у государя были в Новеграде». В расходных книгах под этим годом указано, что вместе с игуменом Варлаамом в Новгороде был старец Петр. Записи в расходных книгах помогают также узнать примерное время кончины старца Петра и его прозвище. Сведения о монастыре Петр Ловушка заносил на основе своих воспоминаний и рассказов других старцев. Его частые поездки в Москву, Новгород и другие города позволили ему вносить в летописец не только монастырские известия, что делает его еще более интересным. Текст этот послужил черновым материалом (на полях рукописи помещены различные указания)

для составления другого Соловецкого летописца, находящегося в сборнике начала XVII в. (PHБ, Солов, собр., № 41/ 1500). При его составлении все косвенные указания о Петре Ловушке были сокращены.

В середине XVII в. в Соловецком монастыре на основе предшествующих летописцев был составлен новый летописный памятник, полностью посвященный истории Соловецкого монастыря. Списков этого летописца сохранилось много. Его текст начинается с изложения событий 1429 г., а оканчивается в разных списках событиями конца XVII — начала XIX в. Заголовок следующий: «Летописец Соловецкий, выписан вкратце от жития преподобных отец Зосимы и Савватия, соловецких чудотворцев, и спостника их аввы Германа, како начаша жити на Соловецком острове, и о преставлении их, и о строении монастырском, и о здании деревянном и каменном, и о прочем». Оканчиваются списки летописца по-разному, например, один из них завершается изложением известия 1701 г. о повреждении от молнии соборной церкви, другой — о приходе в монастырь в 1723 г. царя Петра — третий — о построении кухни «новым манером» в 1796 г.

С XVI в. Соловецкий монастырь занимает видное место в истории нашего государства, происходившие в нем события очень часто имеют общероссийское значение, поэтому было бы желательно появление специального исследования, посвященного Соловецкому летописцу.

Издания

Летописи Соловецкого монастыря. М., 1790; ПСРЛ. Т. 33. Холмогорская летопись. Двинский летописец. Л., 1977; Корецкий В.И. Соловецкий летописец конца XVI в. // Летописи и хроники. М., 1981. С. 223—243; ПСРЛ. Т. 37. Устюжские и вологодские летописи. Л, 1982.

Литература

Тихомиров М.Н. Русское летописание. М., 1979. С. 192—206; Васильев Ю.С. Летописное наследие Поморья // Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. XI. Л., 1979. С. 19—42; Казакова Н.А. Вологодское летописание XVII—XVIII вв. // Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. XII. Л., 1981. С. 66—90; Зиборов В. К, Лурье Я.С. Соловецкий вид «Сокращенного свода» последней трети XV в. // Летописи и хроники. 1980 г. В.Н. Татищев и изучение русского летописания. М., 1981. С. 147—152.; Словарь книжников книжности Древней Руси. Вып. 2. Ч. 2. Л, 1989 и Вып. 3. Ч. 2. СПб., 1993; Солодкин Я.Г. История позднего русского летописания. М., 1997.

Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница